Подробнее
Жесткое порно холокоста Первой большой ложью, связанной с холокостом, была книга «Раскрашенная птица» (англ. The Painted Bird) польского эмигранта еврейского происхождения Ежи Косинского (настоящее имя - Йосеф Левинкопф). Книга была напечатана на английском и польском языках. Автор представлялся одним из евреев, чудом выживших в концлагерях, говорил об искренности и подлинности того, что он пишет. По словам Косинского, он писал эту книгу на английском языке, чтобы «иметь возможность писать бесстрастно, без эмоциональных ассоциаций, которые всегда вызывает родной язык». На самом деле, первый вариант книги был полностью написан (до сих пор неизвестно кем) на польском языке. Книга представляет автобиографический рассказ Косинского о скитаниях одинокого ребенка польскими селами во время второй мировой войны, но на самом деле Косинский всю войну жил у своих родителей. Лейтмотив книги - сексуальный садизм, которому предается польское крестьянство и калмыки, которые освобождали село в рядах Красной армии. Читатели, которые познакомились с этой книгой до ее публикации, шутили, что ее следует отнести к разряду «жесткого порно» и она представляет собой «плод ума, помешанного на садомазохизме». Почти все рассказанные им эпизоды Косинский придумал. Польских крестьян, среди которых он жил. он изображает ярыми антисемитами. «Бей жидов! Бей ублюдков»-кричат они в его книге. На самом деле, семью Косинского приютили польские крестьяне, хотя они знали, что это еврейская семья, и если это раскроется - их ждут ужасные последствия. В журнале «Нью-Йорк Таймс бук ревью» главный популяризатор истории про "мыло из евреев" Эли Визель восхвалял эту книгу как «одно из лучших» обвинений нацизма, «написанное с глубокой искренностью и сентиментальностью». Еврейская критикесса Синтия Озик (Cynthia Ozick) сообщила, что она «сразу же» признала подлинность Косинского. как «чудом оставшегося в живых еврея - свидетеля Холокоста». Автор дважды становился президентом американского ПЕН-клуба. Даже когда Косинский позже был разоблачен как литературный мошенник. Визель, которого также неоднократно ловили на холокостной лжи, продолжал осыпать похвалами его «замечательное произведение». Творение страдальца было широко разрекламировано, переведено на 30 языков и распродано в 70 млн. экземпляров. Книга Косинского сделалась одним из основных текстов «холокоста». Она была бестселлером, получала премии, ее перевели на многие языки и преподавали в высших школах и колледжах. Косинский разъезжал с лекциями и называл себя «Эли Визель по дешевке» (гонорары Визеля за рассказы о "холокосте" достигали 25.000 долларов). *** В нетленке Косинского-Левинкопфа присутствуют поляки, ненавидящие евреев, мародеры-калмыки, изуверские фанатики немцы. Подробнейшим образом описываются народные рецепты, которыми славяне поправляли свое здоровье. Цитата: «Вши хрустели и вокруг трупиков расплывались маленькие красные лужицы. Ускользнувшие на пол насекомые прыгали в разные стороны и раздавить их ногой было очень трудно. Особенно крупные экземпляры, жена кузнеца осторожно ловила и бросала в специальную банку. Обычно, когда набиралось с десяток отборных вшей, она замешивала их с тестом. Туда же она добавляла немного человеческой и конской мочи, навоза, бросала дохлого паука и горсточку кошачьих экскрементов и скатывала тесто в шарики. При коликах это было лучшее средство. Кузнец время от времени болел животом и тогда жена давала ему несколько таких шариков. Она уверяла его, что со рвотой болезнь покидает тело». А вот как этот сентиментальный еврейский писатель описывает бытовую сцену из жизни поляков: "Дурочка Людмила истекала кровью. Следы побоев проступали на ее измученном теле. Она громко стонала и, тщетно пытаясь освободиться, изгибалась и вздрагивала. Одна из женщин подошла к ней с бутылкой бурой навозной жижи в руке. Под пронзительный хохот и одобрительные возгласы, она стала на колени между ног Людмилы и втиснула бутылку внутрь ее истерзаного, оскверненного тела. Людмила застонала от боли и по-звериному завыла. Остальные женщины спокойно наблюдали за происходящим. Вдруг одна из них сильно пнула торчащее из паха Дурочки Людмилы донышко бутылки. Раздался приглушенный звон разбитого внутри стекла. Все женщины сразу же начали пинать Людмилу, кровь хлынула им на ноги, пачкая обувь. РСогда женщины угомонились, Людмила была уже мертва". После того, как выяснилось, что автор книги - обыкновенный мистификатор, к тому же укравший идею своего фэнтези, похвалы продолжались литься на его работы. Пока информация о мистификации пресекалась, самого Косинского 3 мая 1991 нашли с обмотанным вокруг головы пластиковым пакетом, что было признано «самоубийством». Даже когда его окончательно разоблачили, газета «Нью-Йорк Таймс» (принадлежащая евреям) продолжала его защищать, утверждая, будто Косинский стал "жертвой коммунистического заговора". Хотя во всех справочниках он до сих пор продолжает числиться «еврейской жертвой немецкого нацизма», а некоторые европейские ВУЗы все еще используют его книгу в качестве учебного пособия по холокосту. Еще одна цитата из «учебного пособия» Косинского: Иногда по ночам, люди, отправляющиеся в крематорий, выбрасывали из окон младенцев, надеясь, что так, те останутся живы. Порой кому-то удавалось вырвать доску из пола вагона, и самые храбрые евреи прыгали в дыру и разбивались насмерть о посыпанные мелким щебнем шпалы, рельсы или проволоку. Изуродованные, разрезанные колесами тела беглецов скатывались с насыпи в высокую траву. Днем, прохаживаясь вдоль путей, крестьяне находили останки смельчаков и быстро раздевали их. Осторожно, чтобы не испачкаться дурной некрещеной кровью, они в поисках драгоценностей срывали с трупов белье. Возле находок часто вспыхивали ссоры и драки. Обнаженные тела оставляли лежать между рельсами, где на мотодрезине ежедневно проезжал патруль. Немцы поливали изуродованные останки бензином и сжигали их или закапывали под насыпью. К финалу еврейский мальчик выходит к Красной Армии, бойцы которой оказываются ничуть не менее злыми и агрессивными безумными фанатиками. Приведем характерный фрагмент из "одного из лучших обвинений нацизма, написанного с глубокой искренностью и сентиментальностью’' об освобождении польского села красноармейцами: РСалмыки спрыгивали с лошадей, привязывали их к изгородям. Из-под седел они доставали мясо, которое готовилось во время езды на тепле от лошади и седока. Они ели серо-голубое мясо и большими глотками запивали из объемистых, сделанных из тыквы, бутылок. Некоторые из них приехали уже навеселе. Они заходили в дома и вытаскивали не успевших спрятаться женщин. Их мужья, вооружившись косами, пытались защитить их. Ударом сабли калмык зарубил одного из них. Остальные хотели убежать, но их догнали пули. Калмыки рассыпались по домам. Отовсюду доносились крики. Я забрался в небольшие густые заросли малины прямо в центре площади и распластался там, как червяк. На моих глазах деревня взорвалась в панике. Мужчины пытались защитить дома, в которых уже хозяйничали калмыки. Еще раздались выстрелы; по площади кругами бегал раненый в голову, ослепленный собственной кровью человек. Его зарубил калмык. В разные стороны, сигая через заборы и ямы, разбегались перепуганные дети. Один мальчик заскочил в малину, но, увидев меня, выбежал назад и попал под лошадь. Калмыки выволакивали из дома полураздетую женщину. Она вырывалась и кричала, тщетно пытаясь ударить мучителей ногами. Несколько хохочущих всадников кнутами согнали в круг группу женщин и девушек. Их отцы, мужья и братья бегали рядом и просили пощады, но их отогнали кнутами и саблями. По центральной улице бежал крестьянин с отрубленной рукой. Кровь хлестала из культи, а он все разыскивал свою семью. Неподалеку солдаты повалили женщинл* на землю. Один солдат держал ее за шею, а остальные силой раздвинули ей ноги. Один из них взобрался на нее. РСогда закончил первый, все изнасиловали ее по очереди. Женщина вскоре обмякла и уже не сопротивлялась. Выволокли еще одну женщин}-. Она кричала и молила о пощаде, но калмыки сорвали с нее одежду и бросили на землю. Ее одновременно насиловали двое — один из них в рот. РСогда она пыталась отвернуться или сомкнуть челюсти, он стегал ее кнутом. В конце концов, она ослабела и покорилась им. Другие насиловали двоих молодых девушек спереди и сзади, передавая их друг другу и заставляя делать непонятные движения. РСогда девушки начинали сопротивляться, их стегали и пинали. Изо всех домов раздавались крики насилуемых женщин. Одной девушке удалось вырваться и, полуголая, завывая как собака, она выбежала из дома. По ее ногам струилась кровь. За ней, хохоча, выбежало два полураздетых солдата. Они долго гонялись за ней по площади под шутки и смех товарищей. Наконец они догнали ее. Дети смотрели на происходящее и плакали. Все время попадались новые жертвы. Пьяные калмыки возбуждались все больше и больше. Некоторые совокуплялись друг с другом, другие состязались — вдвоем или втроем насиловали одну девушку, быстро передавая ее по кругу. Самые молодые и привлекательные девушки были уже почти растерзаны. Солдаты начали ссориться между собой. Женщины плакали и громко молились. Их запертые в домах мужья и отцы, сыновья и братья, узнавали их голоса и откликались сумасшедшими воплями. Посредине площади несколько калмыков демонстрировали искусство насиловать женщин верхом на лошади. Один из них разделся, оставив только ботинки на волосатых ногах. Сначала он скакал по кругу, а потом, с земли ему подали обнаженную женщин}*. Он ловко подхватил ее и усадил впереди, лицом к себе. Лошадь перешла на быструю рысь, ездок уложил женщин}* спиной на гриву и прижался к ней. Победно покрикивая, он погружался в нее на каждый шаг лошади. Остальные подбадривали его, хлопая в ладоши. Потом седок перевернул женщин}* лицом вперед. Он слегка приподнял ее и, сжимая ее грудь, еще раз продемонстрировал свою доблесть. Воодушевленный другими солдатами, еще один калмык вскочил на ту же лошадь, позади женщины, спиной к гриве. Лошадь вздохнула от тяжести и замедлила бег, а двое солдат одновременно насиловали теряющую сознание женщин}*. И еще были доблестные поступки. Беспомощных женщин передавали с лошади на лошадь. Один из калмыков попытался совокупиться с кобылицей, другие возбудили жеребца и, держа за ноги девушку, пытались запихнуть ее под него...
ложь,правда,Евреи,война,скрин,песочница
Еще на тему
В общем, не бьются цифры. А если в уравнении одна величина оказывается ложной, то и всё уравнение целиком не верно.
Сейчас тут придёт Понтийский Пилат и заминусит яростно, поэтому подчеркну: я не говорю, что ни одного еврея не было убито. Но итоговые цифры ОЧЕНЬ завышены.
А на деле, такие же евреи и устроили войну, находясь в США.
в общем, люди, знайте, что все слова евреев - ложь от начала до конца.
И сразу возникают вопросы:
1) откуда у заключённых противогазы?
2) а, так значит им выдавали.. но если бы их хотели убить, то нафига выдавать противогазы?
3) нафига вообще приплетать жуткую форму для литья и пытаться убедить посетителей в нечеловеческих страданиях? Понятно, что житуха там была не сахар, но зачем же лгать?
Ответ один: Израиль до сих пор доит Гермашку за эти "страдания"
Хоть сейчас и набежит ПОЦреотня и заминусует,
то что на писано ( в большинстве), это правда.
реально убивали и насиловали, и советы были даже хуже нациков.
Так что "спасибо" что спасли нас.