Ситуация такая:
Человек не может пересилить инстинкт самосохранения, но хочет умереть из-за того, что его мечта неосуществима, но менять он ее категорически не хочет. И вот, в один прекрасный день он говорит: "Можете считать меня психом, можете считать меня чудовищем, но я буду убивать до тех пор, пока не убьют меня" и начинает крошить юдишек налево-навправо, провоцируя атаковать себя ответсвенных за это лиц. Допустим, он оказывается(или становится) кем-то навроде апостола, его категорически не могут убить. Вот он вырезает континент, вот он вырезает почти все население планеты(навык сверхбыстрого бега по воде идет бонусом к неубиваемости), вот он понимает, что жалкие крохи ни разу не великого народа людей не смогут его убить и забивает. И вот, сидит он на постаменте какого-то памятника и предается воспоминаниям. Тут его окликает голос. Спокойный голос. Он поворачивает свою голову на этого голос, его глаза расширяются. Он поворачивает голову обратно и думает: "Вот она - моя мечта. Полное ее воплощения. Протияни руку и дотронься. Но это же невозможно? Наверняка это галлюцинация. Хех. Я окончательно поехал крышей."
Вопрос:
Действительно ли он только сейчас "окончательно поехал крышей"? Что более веско в этом плане - то, что он начал убивать, что бы быть убитым или то, что у него галлюцинации?