Н. С. Лесков. «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе (Цеховая легенда)» 1882г.
Глава девятнадцатая
Удивительным манером полшкипер как-то очень скоро левшу нашел, только его еще на кровать не уложили, а он в коридоре на полу лежал и жаловался англичанину.
— Мне бы, — говорит, — два слова государю непременно надо сказать.Англичанин побежал к графу Клейнмихелю и зашумел:
— Разве так можно! У него, — говорит, — хоть и шуба овечкина, так душа человечкина.Англичанина сейчас оттуда за это рассуждение вон, чтобы не смел поминать душу человечкину.
А потом ему кто-то сказал: «Сходил бы ты лучше к казаку Платову — он простые чувства имеет».Англичанин достиг Платова, который теперь опять на укушетка лежал. Платов его выслушал и про левшу вспомнил.
— Как же, братец, — говорит, — очень коротко с ним знаком, даже за волоса его драл, только не знаю, как ему в таком несчастном разе помочь; потому что я уже совсем отслужился и полную пуплекцию получил — теперь меня больше не уважают,
— а ты беги скорее к коменданту Скобелеву, он в силах и тоже в этой части опытный, он что-нибудь сделает.Полшкипер пошел и к Скобелеву и все рассказал: какая у левши болезнь и отчего сделалась. Скобелев говорит:
— Я эту болезнь понимаю, только немцы ее лечить не могут, а тут надо какого-нибудь доктора из духовного звания, потому что те в этих примерах выросли и помогать могут;
я сейчас пошлю туда русского доктора Мартын-Сольского.Но только когда Мартын-Сольский приехал, левша уже кончался, потому что у него затылок о парат раскололся, и он одно только мог внятно выговорить:
— Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.И с этою верностью левша перекрестился и помер.Мартын-Сольский сейчас же поехал, об этом графу Чернышеву доложил, чтобы до государя довести, а граф Чернышев на него закричал:
— Знай, — говорит, — свое рвотное да слабительное, а не в свое дело не мешайся: в России на это генералы есть.Государю так и не сказали, и чистка все продолжалась до самой Крымской кампании. В тогдашнее время как стали ружья заряжать, а пули в них и болтаются, потому что стволы кирпичом расчищены.Тут Мартын-Сольский Чернышеву о левше и напомнил, а граф Чернышев и говорит:
— Пошел к черту, плезирная трубка, не в свое дело не мешайся, а не то я отопрусь, что никогда от тебя об этом не слыхал, — тебе же и достанется.Мартын-Сольский подумал: «И вправду отопрется», — так и молчал.А доведи они левшины слова в свое время до государя,— в Крыму на войне с неприятелем совсем бы другой оборот был.
http://ilibrary.ru/text/986/p.19/index.html
