У каждого своё понимание происходящего....
Главная
>
Смешные картинки
>
story
>
текст
текст
Подписчиков: 16 Сообщений: 1560 Рейтинг постов: 7,352.8
экзамен толерантность текст многа букаф возможно баян песочница
Экзамен на толерантность
Всего не сдавших экзамен на толерантность набралось немного. Два автобуса. Всем не больше четырнадцати, в основном парни. Некоторые, судя по всему, были радикалами, но большинство срезались на каком-то пустяке, поэтому вид у них был крайне напуганный. Особенно жалко смотрелся смазливый парень с модной косой челкой. Он рыдал и звал папу. Полицейскому пришлось даже подойти и пару раз ткнуть его электродубинкой. Окружного психолога Стивенсона парень заинтересовал. Он нашел его папку и посмотрел, на чем тот срезался.
– Гомофоб, – задумчиво пробормотал он. – Интересный случай.
С него он решил и начать. Дав соответствующие распоряжения, он пошел в свой кабинет. На столе уже все стояло. Чашечка кофе, пачка расслабляющих сигарет и успокоительная настойка. Когда парня ввели, он сразу подвинул стакан с последним и предложил:
– Выпей!
Тот взял стакан в руки, подозрительно принюхался и поставил его обратно.
– Спасибо, я не пью, – прошептал он.
Стивенсон удивился, но промолчал. Он взял в руки папку, демонстративно открыл ее и начал читать.
– Майк Иванофф, четырнадцать лет, нормальная семья, пять родителей, занимаетесь танцами, хорошие оценки, – Стивенсон вздохнул. – Хорошие перспективы стать полноценным членом общества. И вдруг такой прокол. Что случилось?
– Я не смог… – тихо ответил Иванофф и заплакал.
– Не смогли? – удивился Стивенсон. – Странно, вы разве не знали, что будет экзамен. Не читали билеты? Не ходили на подготовительные курсы.
Иванофф продолжил рыдать.
– Я и там не смог, – выдавил он.
– Срезались вы как я вижу, но гомосексуальном половом акте…
Парень только кивнул. Стивенсон только покачал головой. Затем встал, подошел к Иваноффу и погладил его по голове.
– Мой друг. Вы же знаете, как долго наше общество борется с проявлением гомофобии? Какой путь проделали мы, чтобы искоренить пещерное мышление? Знаете в чем смысл этого экзамена?
– Да, – выдавил парень.
– Наверное, нет, – покачал головой Стивенсон. – Если бы знали, обязательно избавились бы от всех страхов еще на курсах. Вам же предлагали партнеров?
Тот только кивнул.
– Вот. А вы затянули все до экзаменов. И бездарно там провалились. И ладно, если бы вы относились ко всяким этим верующим радикалам. Нет, ты красивый мальчик, из хорошей семьи… Пойми мы не можем допустить в наше общество варваров. Это не просто секс с мужчиной, это сакральный акт! Приобщение к светлым идеалам равноправия и свободы. Ну и конечно, наглядная демонстрация твоей готовности воспринимать принципы нашего содружества… Знаешь, что тебя ждет теперь?
– Нет, – прошептал тот.
– Колоний для несовершеннолетних! А это не только достаточно суровые условия жизни, без Интернета и других радостей. Это еще и принудительный секс.
– Но насиловать – это же преступление, – выдавил Иванофф.
– В твоем случае это для перевоспитания.
Парень затрясся.
– Не хочу тебя пугать. Тем более что у тебя есть неплохие шансы избежать всего этого.
– Какие?
– Пересдача. Можно прямо сейчас. Тут есть специальная комната…
Договорить психолог не успел. Парень буквально взорвался. Откуда-то в его руках оказалась тонкая цепь, которой он хлестнул по лицу Стивенсона. Тот всхлипнул и от боли на несколько секунд потерял сознание. Когда он пришел в себя, то обнаружил себя плачущим на полу, а сверху на него поставили стул, прямо ножками на ладони.
– Где документы на воспитанников, – шипел ему в ухо Иванофф.
– В шкафу, – выдавил психолог и попытался закричать.
Не получилось даже открыть рот. Он просто провалился в темноту. А когда в следующий раз пришел в себя, то обнаружил привязанным к столу. Рук он уже не чувствовал.
– Где документы на Марию Дональдсон? – снова сипел в ухо этот ужасный подросток. – В шкафу их нет.
– Ее… ее… ее… – от ужаса он просто не мог выдавить ни слова.
– Я тебе сейчас отрежу яйца, – продолжил шептать Иванофф. – Куда вы ее дели?
– Ее списали… Она покончила с собой…
– Как? Сука! Как? Ее привезли только четыре дня назад! – неожиданно закричал он.
– Сложный случай, – прошептал в ужасе психолог. – Сеансы групповой терапии…
– Pizdecvam, – непонятно выругался парень.
Психолог снова попытался закричать, но только почувствовал, как что-то холодное прикасается к его шее…
Ему не повезло. Если бы Стивенсон остался жив, как ученому, ему было бы интересно наблюдать за первой сексуальной контрреволюцией.
© Usachov
Всего не сдавших экзамен на толерантность набралось немного. Два автобуса. Всем не больше четырнадцати, в основном парни. Некоторые, судя по всему, были радикалами, но большинство срезались на каком-то пустяке, поэтому вид у них был крайне напуганный. Особенно жалко смотрелся смазливый парень с модной косой челкой. Он рыдал и звал папу. Полицейскому пришлось даже подойти и пару раз ткнуть его электродубинкой. Окружного психолога Стивенсона парень заинтересовал. Он нашел его папку и посмотрел, на чем тот срезался.
– Гомофоб, – задумчиво пробормотал он. – Интересный случай.
С него он решил и начать. Дав соответствующие распоряжения, он пошел в свой кабинет. На столе уже все стояло. Чашечка кофе, пачка расслабляющих сигарет и успокоительная настойка. Когда парня ввели, он сразу подвинул стакан с последним и предложил:
– Выпей!
Тот взял стакан в руки, подозрительно принюхался и поставил его обратно.
– Спасибо, я не пью, – прошептал он.
Стивенсон удивился, но промолчал. Он взял в руки папку, демонстративно открыл ее и начал читать.
– Майк Иванофф, четырнадцать лет, нормальная семья, пять родителей, занимаетесь танцами, хорошие оценки, – Стивенсон вздохнул. – Хорошие перспективы стать полноценным членом общества. И вдруг такой прокол. Что случилось?
– Я не смог… – тихо ответил Иванофф и заплакал.
– Не смогли? – удивился Стивенсон. – Странно, вы разве не знали, что будет экзамен. Не читали билеты? Не ходили на подготовительные курсы.
Иванофф продолжил рыдать.
– Я и там не смог, – выдавил он.
– Срезались вы как я вижу, но гомосексуальном половом акте…
Парень только кивнул. Стивенсон только покачал головой. Затем встал, подошел к Иваноффу и погладил его по голове.
– Мой друг. Вы же знаете, как долго наше общество борется с проявлением гомофобии? Какой путь проделали мы, чтобы искоренить пещерное мышление? Знаете в чем смысл этого экзамена?
– Да, – выдавил парень.
– Наверное, нет, – покачал головой Стивенсон. – Если бы знали, обязательно избавились бы от всех страхов еще на курсах. Вам же предлагали партнеров?
Тот только кивнул.
– Вот. А вы затянули все до экзаменов. И бездарно там провалились. И ладно, если бы вы относились ко всяким этим верующим радикалам. Нет, ты красивый мальчик, из хорошей семьи… Пойми мы не можем допустить в наше общество варваров. Это не просто секс с мужчиной, это сакральный акт! Приобщение к светлым идеалам равноправия и свободы. Ну и конечно, наглядная демонстрация твоей готовности воспринимать принципы нашего содружества… Знаешь, что тебя ждет теперь?
– Нет, – прошептал тот.
– Колоний для несовершеннолетних! А это не только достаточно суровые условия жизни, без Интернета и других радостей. Это еще и принудительный секс.
– Но насиловать – это же преступление, – выдавил Иванофф.
– В твоем случае это для перевоспитания.
Парень затрясся.
– Не хочу тебя пугать. Тем более что у тебя есть неплохие шансы избежать всего этого.
– Какие?
– Пересдача. Можно прямо сейчас. Тут есть специальная комната…
Договорить психолог не успел. Парень буквально взорвался. Откуда-то в его руках оказалась тонкая цепь, которой он хлестнул по лицу Стивенсона. Тот всхлипнул и от боли на несколько секунд потерял сознание. Когда он пришел в себя, то обнаружил себя плачущим на полу, а сверху на него поставили стул, прямо ножками на ладони.
– Где документы на воспитанников, – шипел ему в ухо Иванофф.
– В шкафу, – выдавил психолог и попытался закричать.
Не получилось даже открыть рот. Он просто провалился в темноту. А когда в следующий раз пришел в себя, то обнаружил привязанным к столу. Рук он уже не чувствовал.
– Где документы на Марию Дональдсон? – снова сипел в ухо этот ужасный подросток. – В шкафу их нет.
– Ее… ее… ее… – от ужаса он просто не мог выдавить ни слова.
– Я тебе сейчас отрежу яйца, – продолжил шептать Иванофф. – Куда вы ее дели?
– Ее списали… Она покончила с собой…
– Как? Сука! Как? Ее привезли только четыре дня назад! – неожиданно закричал он.
– Сложный случай, – прошептал в ужасе психолог. – Сеансы групповой терапии…
– Pizdecvam, – непонятно выругался парень.
Психолог снова попытался закричать, но только почувствовал, как что-то холодное прикасается к его шее…
Ему не повезло. Если бы Стивенсон остался жив, как ученому, ему было бы интересно наблюдать за первой сексуальной контрреволюцией.
© Usachov
любовь отношения приключения перепост Грубас текст песочница
Мой сосед Саня, по причине своей скромности и некоторой ботаничности, все никак не мог найти себе хорошую девушку, да, честно говоря, и плохие на него не особо-то бросались.
И вот, после защиты кандидатской, он решил заняться этим вопросом вплотную.
Влез в интернет, поплевал на свою самую удачную фотку, насадил ее на крючок и забросил в эпицентр самого рыбного сайта знакомств.
В первый же день, на Саню клюнула Мэрилин Монро в парусящейся юбке на фотографии.
Ну, Монро, так Монро, ведь Саша на сайте тоже был не Александром, а целым Спайдерменом.
Слово - за слово, разговорились и через пару-тройку дней, не откладывая кота в долгий ящик, договорились встретиться в Сокольниках.
Вот и наступил самый волнительный момент. Саша приперся с большим букетом цветов, встал у выхода из метро и принялся жадно вглядываться в водопад вываливающихся на свет барышень.
Какая она будет? Почему не под своей фоткой? А вдруг страшная? Хотя, может наоборот, красавица и хочет заинтересовать не внешностью, а…
Вдруг откуда-то сбоку возникла девушка, она аккуратно дотронулась до Саши своим указательным пальчиком, улыбнулась и спросила:
- Это вы?
На Сашино счастье, «Мэрилин» была никак не хуже самой Мэрилин и Саша с удовольствием выдохнул:
- Я, а, это вам.
Мерелин взяла цветы, поблагодарила и сказала:
- Наконец-то мы с вами вышли из сети и встретились в реальной жизни. Хочу, чтобы между нами не было ненужных тайн, на самом деле меня зовут Алла и давай уже на ты. А тебя как зовут в миру?
- А я на самом деле Саша, очень приятно.
- Саша? Это даже лучше. У меня папу зовут Саша.
Парочка не спеша двинулась в сторону парка. И за те полчаса, пока они шли к фонтану, успели поговорить на сотню тем и, кстати, сойтись во мнениях, что уличное знакомство – это признак дурного тона и ни к чему хорошему оно привести не может, то ли дело интернет. Вот они писали – писали письма, узнали кое что друг о друге и только теперь вот встретились. Всему свое время.
Наш ботаник Саша совсем раздухарился и Алла всю дорогу заливисто смеялась над его шутками, а это очень хороший признак.
Они понравились друг другу.
Тут у девушки зазвонил телефон, она взяла трубку, поднесла к уху, потом вдруг вытаращила глаза и открыла рот, как рыба увидевшая карточный фокус.
Постояла так немного, спрятала телефон и зачем-то спросила у Саши:
- А, вы кто? Вы не Боб?
- Я? Я не Боб. А вы, что, не Мэрилин Монро?
- Монро?
Саша задумался и почему-то сказал:
- Жаль, что я не могу предупредить Мэрилин, что не приду, у меня даже телефона ее нет.
Потом Саша с Аллой, не сговариваясь, начали глупо хихикать.
Они уже месяцев восемь так хихикают у Саши за стеной, хихикают и что-то все время сверлят, ремонт делают.
Хихикают и сверлят, сверлят и хихикают…
Ну, да ладно, пусть, дело молодое…
© Грубас
текст список грехов песочница
Список смертных грехов как-то подозрительно смахивает на список моих планов на выходные.
Установка ОС программ и драйверов История текст Мой персональный бубнотряс песочница
Windows. Установка ОС.
— Приветствую вас, сэр! Что желаем: установить иль, может, обновить?
— Установить.
— Отличненько. Введите вот это сюда, это туда. Раздел создать? Есть, сэр! А этот удалить? Нет проблем! Введите ключик, пожалуйста. Нажмите «Далее». Готово, пользуйтесь на здоровье, сэр!
Linux. Установка ОС.
— Здрасте, вас приветствует лучший в мире дауноориентированный дистрибутив. Хотите установить? Иль так позырите?
— Установить!
— Отлично. Выносим все с винта к ё&@#$й матери и ставим!
— Как выносим?! У меня ж там винда!
— Да нету у тебя там ни хрена, вот, сам позырь.
— Не понял, а где разделы?
— Нету.
— А так?
— Нету.
— А вот так?
— И так нету.
— А вот в этой позе, с плёткой и бубном?
— Да нету же и не будет никогда. Буду только я! И насрать мне на твои разделы и данные… Ладно, йух с тобой, уже уши от бубна болят, на тебе разделы, выбирай.
— Отлично, создай такой вот раздел.
— Окей, созд… А знаешь, диск у тебя небось виндовыми утилитами размечался? Не, на хрен, не буду я тебе ни фига создавать! Ошибка. Хм, из-под SRC, говоришь, создал? Ну ладно, хрен с тобой… Знаешь, чё-то в падлу мне сегодня, не буду ставиться. Висим.
— Reboot.
— Стереть всё к… Ну, дальше ты сам знаешь.
— Б#$!
Windows. Установка приложений.
— А установим-ка эту программку.
— Нажмите «Далее». Ещё раз. Ещё раз. Готово.
— А эту?
— Ой, да пожалуйста.
— А эту?
— Скачайте, плиз, Яву. Скачали? Установите! Установили? «Далее», «Далее», «Готово» — пользуйтесь!
Linux. Установка приложений.
— А установи-ка мне вот это!
— Пакет в репозиториях не найден.
— И чё теперь делать-то?
— Вот те бубен, пляши. Вот DEB (RPM, хрень зелёная) — поставь из неё. Ой, не могу: зависимости не удовлетворены!
— Так удовлетвори!
— Качаю 1,5 ГБ непонятной хрени, подождите полтора тысячелетия.
— Ты шо, офонарел? У меня EDGE-коннект с лимитом в 100 метров!
— Не интересует. Не хошь — отменяй установки и соси чупа-чупс!
— Вот те исходники, ./configure && make && make install.
— Тпру-у, кобылка, куда гонишь? Вот те список, чего нет, но что должно быть. Пока не найдёшь, не поставлю.
— Ё-о-о-о… Где ж я всё это найду?
— Не волнует. Ты мой персональный бубнотряс, а не я твой.
Windows. Установка устройств.
Ситуация № 1.
— Так, кто это у нас? Синезуб-адаптер? Устанавливаю драйверочки. Готово, пользуйтесь.
Ситуация № 2.
— Дисочек с драйверочками вставьте, пожалуйста. Нажмите вот сюда. Новый принтер установлен, тестовую страничку отпечатать не желаете?
Linux. Установка устройств.
Ситуация № 1.
— Эт чёй-то за хрень? Чё? Блютус-адептер? А по-моему, это резиновый член. Только на хрен мне он в USB нужен? Убери эту гадость!
— Ты с дуба рухнул? Блютус это, блютус!
— Хочешь меня в этом убедить? Вот тебе тема «Презервативы vs Терминатор» на форуме, там где-то среди тысячи постов список конфигов, как раз между рецептом хренового варенья и советами по сборке ядерного реактора в домашних условиях. Вот тебе список сайтов с описанием синтаксиса, только большинство из них мёртвые — смотри, чтоб некрофилом не обозвали. А вот ещё пара форумов, где тебя назовут ламером, дауном, посоветуют убиться об стену и напишут 200 постов с единственным словом: «man». И вот тебе сам man, который, впрочем, тебе ничем не поможет. Ах да, на тебе бубен, сыграй мне что-нибудь классическое, я подумать хочу.
Ситуация № 2.
— Чё ты на меня вылупился?
— Ничего не замечаешь?
— А чё я заметить-то должен?
— Я, вообще-то, принтер подключил.
— Да? Вот эта хрень — принтер? Ну, извини, брат, драйверов у меня нет. И на офсайте производителя их нет. Да, только под винду. А винда мне — как говно в банке с чёрной икрой.
— …
— И не уговаривай даже. Хочешь печатать — иди покупай новый. Вон тот, за 1500 $. Что значит «@#$, чё так дорого?» Зато поддерживается СПО. И пельмени варить умеет.
— Приветствую вас, сэр! Что желаем: установить иль, может, обновить?
— Установить.
— Отличненько. Введите вот это сюда, это туда. Раздел создать? Есть, сэр! А этот удалить? Нет проблем! Введите ключик, пожалуйста. Нажмите «Далее». Готово, пользуйтесь на здоровье, сэр!
Linux. Установка ОС.
— Здрасте, вас приветствует лучший в мире дауноориентированный дистрибутив. Хотите установить? Иль так позырите?
— Установить!
— Отлично. Выносим все с винта к ё&@#$й матери и ставим!
— Как выносим?! У меня ж там винда!
— Да нету у тебя там ни хрена, вот, сам позырь.
— Не понял, а где разделы?
— Нету.
— А так?
— Нету.
— А вот так?
— И так нету.
— А вот в этой позе, с плёткой и бубном?
— Да нету же и не будет никогда. Буду только я! И насрать мне на твои разделы и данные… Ладно, йух с тобой, уже уши от бубна болят, на тебе разделы, выбирай.
— Отлично, создай такой вот раздел.
— Окей, созд… А знаешь, диск у тебя небось виндовыми утилитами размечался? Не, на хрен, не буду я тебе ни фига создавать! Ошибка. Хм, из-под SRC, говоришь, создал? Ну ладно, хрен с тобой… Знаешь, чё-то в падлу мне сегодня, не буду ставиться. Висим.
— Reboot.
— Стереть всё к… Ну, дальше ты сам знаешь.
— Б#$!
Windows. Установка приложений.
— А установим-ка эту программку.
— Нажмите «Далее». Ещё раз. Ещё раз. Готово.
— А эту?
— Ой, да пожалуйста.
— А эту?
— Скачайте, плиз, Яву. Скачали? Установите! Установили? «Далее», «Далее», «Готово» — пользуйтесь!
Linux. Установка приложений.
— А установи-ка мне вот это!
— Пакет в репозиториях не найден.
— И чё теперь делать-то?
— Вот те бубен, пляши. Вот DEB (RPM, хрень зелёная) — поставь из неё. Ой, не могу: зависимости не удовлетворены!
— Так удовлетвори!
— Качаю 1,5 ГБ непонятной хрени, подождите полтора тысячелетия.
— Ты шо, офонарел? У меня EDGE-коннект с лимитом в 100 метров!
— Не интересует. Не хошь — отменяй установки и соси чупа-чупс!
— Вот те исходники, ./configure && make && make install.
— Тпру-у, кобылка, куда гонишь? Вот те список, чего нет, но что должно быть. Пока не найдёшь, не поставлю.
— Ё-о-о-о… Где ж я всё это найду?
— Не волнует. Ты мой персональный бубнотряс, а не я твой.
Windows. Установка устройств.
Ситуация № 1.
— Так, кто это у нас? Синезуб-адаптер? Устанавливаю драйверочки. Готово, пользуйтесь.
Ситуация № 2.
— Дисочек с драйверочками вставьте, пожалуйста. Нажмите вот сюда. Новый принтер установлен, тестовую страничку отпечатать не желаете?
Linux. Установка устройств.
Ситуация № 1.
— Эт чёй-то за хрень? Чё? Блютус-адептер? А по-моему, это резиновый член. Только на хрен мне он в USB нужен? Убери эту гадость!
— Ты с дуба рухнул? Блютус это, блютус!
— Хочешь меня в этом убедить? Вот тебе тема «Презервативы vs Терминатор» на форуме, там где-то среди тысячи постов список конфигов, как раз между рецептом хренового варенья и советами по сборке ядерного реактора в домашних условиях. Вот тебе список сайтов с описанием синтаксиса, только большинство из них мёртвые — смотри, чтоб некрофилом не обозвали. А вот ещё пара форумов, где тебя назовут ламером, дауном, посоветуют убиться об стену и напишут 200 постов с единственным словом: «man». И вот тебе сам man, который, впрочем, тебе ничем не поможет. Ах да, на тебе бубен, сыграй мне что-нибудь классическое, я подумать хочу.
Ситуация № 2.
— Чё ты на меня вылупился?
— Ничего не замечаешь?
— А чё я заметить-то должен?
— Я, вообще-то, принтер подключил.
— Да? Вот эта хрень — принтер? Ну, извини, брат, драйверов у меня нет. И на офсайте производителя их нет. Да, только под винду. А винда мне — как говно в банке с чёрной икрой.
— …
— И не уговаривай даже. Хочешь печатать — иди покупай новый. Вон тот, за 1500 $. Что значит «@#$, чё так дорого?» Зато поддерживается СПО. И пельмени варить умеет.
текст классика пересказ песочница
Онегин приехал из Петербурга в деревню за дядиным наследством.
Онегин: я приехал.
Местные дворяне: и что нам теперь, изволить обосраться?
Онегин: я молодой повеса, прожигатель жизни, представитель потерянного поколения с претензией на интеллектуальность. Я читаю Адама Смита и думаю о красе ногтей, а еще у меня много денег.
Местные дворяне: какой вы интересный.
Онегин: и весьма коварный.
Местные дворяне: вы приняты.
Онегин заменил для своих крестьян барщину на оброк.
Местные дворяне: зачем вы это сделали?
Онегин: я либерал.
Местные дворяне: мы считаем вас опаснейшим мудаком.
Онегин: и это взаимно.
Местные дворяне: какой вы опаснейший.
Онегин: и весьма коварный.
В деревню приезжает молодой поэт Владимир Ленский.
Ленский: я молодой поэт.
Онегин: сочувствую.
Ленский: как вы могли заметить, я очень пылок и романтичен.
Онегин: но я не гей.
Ленский: я тоже, и у меня есть девушка, а ваши намеки мне оскорбительны.
Онегин: прочитайте стихи.
Ленский читает стихи.
Онегин: вы какой-то ху*вый поэт.
Ленский: вы такой жестокий.
Онегин: и весьма коварный.
Внезапно возникают две сестры, Ольга и Татьяна Ларины.
Ольга и Татьяна: мы две сестры, одна из которых тонко чувствующая серая мышка, а другая – обаятельная заурядная хохотушка, которую все хотят.
Онегин: Ольга, я вас хочу.
Ленский: Ольга моя.
Онегин: Татьяна, вы тоже ничего.
Татьяна: я в вас влюблена, Онегин.
Онегин: я просто пытался быть вежливым. На самом деле мне по*уй.
Татьяна: все равно напишу вам письмо в стихах на десять страниц.
Онегин: извольте.
Татьяна пишет Онегину письмо на десять страниц с признанием в любви.
Онегин: е*аааааать…
Татьяна: вы получили мое письмо?
Онегин: да, вы же сами принесли мне его и дали в руки.
Татьяна: я просто хочу быть уверенной.
Онегин: заткнитесь, я читаю письмо.
Татьяна: ну как?
Онегин: кто учил вас грамоте?
Татьяна: приходящий учитель.
Онегин: убейте его, как увидите. У вас 24 ошибки в первой строчке из 20 букв.
Татьяна: ой.
Онегин: б*ять, это невозможно, но вы это сделали.
Татьяна: разве это может стать препятствием…
Онегин: может. Заткнитесь, глупая провинциальная девочка, я читаю письмо.
Татьяна: ну как?
Онегин: как вы изучали стихосложение?
Татьяна: самостоятельно.
Онегин: убейте себя, как увидите. У вас ни одной рифмы. Даже у Ленского есть две рифмы. Он ими гордится.
Татьяна: хватит. Скажите, вы меня любите?
Онегин: Видит бог, я долго пытался оттянуть этот решающий момент. Пардон, ничего личного, но я лучше вые*у козу.
Татьяна: вы такой беспощадный.
Онегин: и весьма коварный.
Проходит полгода. Ленский приглашает Онегина на именины Лариных.
Ленский: Онегин, отчего вы так сердиты?
Онегин: да потому что вы уе*аны.
Ленский: здесь весело, мы можем напиться.
Онегин: здесь скучно, и бегает эта девочка, которая пишет стихи даже хуже вас. Она меня раздражает.
Ленский: бросьте, Онегин, вы на празднике, развлекайтесь.
Ленский уходит.
Онегин: сейчас развлекусь.
Ольга: здравствуйте, Онегин.
Онегин: давайте потанцуем. Вы позволите обнять вас за талию?
Ольга: Онегин, но это моя грудь.
Онегин: а вот это ваша задница. И что?
Ольга: и ничего.
Онегин: вот и заткнитесь.
Ольга: вы такой грубый.
Онегин: и весьма коварный. Пойдемте под лестницу в чулан, там музыку лучше слышно.
Приходят запыхавшиеся. Появляется Ленский.
Ленский: Ольга, давайте потанцуем. Вы мне обещали.
Онегин: я уже ее танцую.
Ольга: да, он меня уже танцует.
Ленский: Б*ядь. Стреляться.
На следующее утро назначена дуэль Онегина и Ленского.
Ленский: мерзавец, я убью тебя.
Онегин: остыньте, Ленский, то была шутка.
Ленский: что вы сделали с моей невестой, подлец?
Онегин: ну подумаешь, сиськи немного пожамкал.
Зарецкий: зачет.
Онегин: спасибо.
Ленский: а что еще ты с ней делал, негодяй?
Онегин: вы слышали про клитор, Ленский?
Ленский: что?
Онегин: а про петтинг?
Ленский: что-что?
Онегин: ничего, мы с ней просто разговаривали.
Зарецкий: убейте друг друга уже.
Ленский: на самом деле мне уже не хочется стреляться, я передумал.
Зарецкий: тогда ты не пацан.
Ленский: б*ядь, придется стреляться.
Онегин: я тоже не хочу стреляться.
Зарецкий: тогда ты ссыкло.
Онегин: мне кажется, или этот Зарецкий должен отговаривать нас от смертоубийства, а не наоборот?
Ленский: Зарецкий такой внезапный.
Зарецкий: или вы убиваете друг друга, или вы чмо, а я домой пошел, холодно.
Ленский: у нас нет выбора, Женя, Зарецкому холодно.
Онегин: да, Володя.
Расходятся. Готовятся стрелять.
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Ранен!
Ленский: Стреляю!
Зарецкий: Промах!
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Ранен!
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Ранен!
Ленский: Б*ядь, да что ж такое…
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Убит!
Онегин: Стреляю.
Зарецкий: хорош уже.
Онегин: я не виноват, спусковой крючок слабый.
Зарецкий: ты человека убил.
Онегин: я знаю, я говно.
Зарецкий: еще какое.
Проходит два с половиной года. Онегин внезапно встречает Татьяну Ларину с мужем на петербургском светском рауте.
Онегин: вы такая клеевая стали, Татьяна.
Татьяна: спасибо. А вы как были чмом бессмысленным, так и остались.
Онегин: это я умею.
Татьяна: ну и что вы смотрите на меня? Вы наркоман?
Онегин: я в вас влюблен.
Татьяна: так и было задумано. Но уже не актуально.
Онегин: я все равно напишу вам письмо в стихах на десять страниц.
Татьяна: извольте.
Проходит какое-то время.
Онегин: почему вы не отвечали на мои письма?
Татьяна: потому что вы сильно больно хитрожопый.
Онегин: простите?
Татьяна: прощаю. Девочкой я вам была не нужна, а крутой княгиней со связями – нужна. Да пропадите вы пропадом, Онегин.
Онегин: но вы же меня любите.
Татьяна: да, люблю. Но я замужем.
Онегин: вы можете развестись.
Татьяна: развестись с князем и выйти замуж за вас? Вы точно наркоман.
Онегин: Так что же мне делать?
Татьяна: е*ите козу, Онегин.
Онегин: вы такая беспощадная.
Татьяна: и весьма коварная.
Онегин: я приехал.
Местные дворяне: и что нам теперь, изволить обосраться?
Онегин: я молодой повеса, прожигатель жизни, представитель потерянного поколения с претензией на интеллектуальность. Я читаю Адама Смита и думаю о красе ногтей, а еще у меня много денег.
Местные дворяне: какой вы интересный.
Онегин: и весьма коварный.
Местные дворяне: вы приняты.
Онегин заменил для своих крестьян барщину на оброк.
Местные дворяне: зачем вы это сделали?
Онегин: я либерал.
Местные дворяне: мы считаем вас опаснейшим мудаком.
Онегин: и это взаимно.
Местные дворяне: какой вы опаснейший.
Онегин: и весьма коварный.
В деревню приезжает молодой поэт Владимир Ленский.
Ленский: я молодой поэт.
Онегин: сочувствую.
Ленский: как вы могли заметить, я очень пылок и романтичен.
Онегин: но я не гей.
Ленский: я тоже, и у меня есть девушка, а ваши намеки мне оскорбительны.
Онегин: прочитайте стихи.
Ленский читает стихи.
Онегин: вы какой-то ху*вый поэт.
Ленский: вы такой жестокий.
Онегин: и весьма коварный.
Внезапно возникают две сестры, Ольга и Татьяна Ларины.
Ольга и Татьяна: мы две сестры, одна из которых тонко чувствующая серая мышка, а другая – обаятельная заурядная хохотушка, которую все хотят.
Онегин: Ольга, я вас хочу.
Ленский: Ольга моя.
Онегин: Татьяна, вы тоже ничего.
Татьяна: я в вас влюблена, Онегин.
Онегин: я просто пытался быть вежливым. На самом деле мне по*уй.
Татьяна: все равно напишу вам письмо в стихах на десять страниц.
Онегин: извольте.
Татьяна пишет Онегину письмо на десять страниц с признанием в любви.
Онегин: е*аааааать…
Татьяна: вы получили мое письмо?
Онегин: да, вы же сами принесли мне его и дали в руки.
Татьяна: я просто хочу быть уверенной.
Онегин: заткнитесь, я читаю письмо.
Татьяна: ну как?
Онегин: кто учил вас грамоте?
Татьяна: приходящий учитель.
Онегин: убейте его, как увидите. У вас 24 ошибки в первой строчке из 20 букв.
Татьяна: ой.
Онегин: б*ять, это невозможно, но вы это сделали.
Татьяна: разве это может стать препятствием…
Онегин: может. Заткнитесь, глупая провинциальная девочка, я читаю письмо.
Татьяна: ну как?
Онегин: как вы изучали стихосложение?
Татьяна: самостоятельно.
Онегин: убейте себя, как увидите. У вас ни одной рифмы. Даже у Ленского есть две рифмы. Он ими гордится.
Татьяна: хватит. Скажите, вы меня любите?
Онегин: Видит бог, я долго пытался оттянуть этот решающий момент. Пардон, ничего личного, но я лучше вые*у козу.
Татьяна: вы такой беспощадный.
Онегин: и весьма коварный.
Проходит полгода. Ленский приглашает Онегина на именины Лариных.
Ленский: Онегин, отчего вы так сердиты?
Онегин: да потому что вы уе*аны.
Ленский: здесь весело, мы можем напиться.
Онегин: здесь скучно, и бегает эта девочка, которая пишет стихи даже хуже вас. Она меня раздражает.
Ленский: бросьте, Онегин, вы на празднике, развлекайтесь.
Ленский уходит.
Онегин: сейчас развлекусь.
Ольга: здравствуйте, Онегин.
Онегин: давайте потанцуем. Вы позволите обнять вас за талию?
Ольга: Онегин, но это моя грудь.
Онегин: а вот это ваша задница. И что?
Ольга: и ничего.
Онегин: вот и заткнитесь.
Ольга: вы такой грубый.
Онегин: и весьма коварный. Пойдемте под лестницу в чулан, там музыку лучше слышно.
Приходят запыхавшиеся. Появляется Ленский.
Ленский: Ольга, давайте потанцуем. Вы мне обещали.
Онегин: я уже ее танцую.
Ольга: да, он меня уже танцует.
Ленский: Б*ядь. Стреляться.
На следующее утро назначена дуэль Онегина и Ленского.
Ленский: мерзавец, я убью тебя.
Онегин: остыньте, Ленский, то была шутка.
Ленский: что вы сделали с моей невестой, подлец?
Онегин: ну подумаешь, сиськи немного пожамкал.
Зарецкий: зачет.
Онегин: спасибо.
Ленский: а что еще ты с ней делал, негодяй?
Онегин: вы слышали про клитор, Ленский?
Ленский: что?
Онегин: а про петтинг?
Ленский: что-что?
Онегин: ничего, мы с ней просто разговаривали.
Зарецкий: убейте друг друга уже.
Ленский: на самом деле мне уже не хочется стреляться, я передумал.
Зарецкий: тогда ты не пацан.
Ленский: б*ядь, придется стреляться.
Онегин: я тоже не хочу стреляться.
Зарецкий: тогда ты ссыкло.
Онегин: мне кажется, или этот Зарецкий должен отговаривать нас от смертоубийства, а не наоборот?
Ленский: Зарецкий такой внезапный.
Зарецкий: или вы убиваете друг друга, или вы чмо, а я домой пошел, холодно.
Ленский: у нас нет выбора, Женя, Зарецкому холодно.
Онегин: да, Володя.
Расходятся. Готовятся стрелять.
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Ранен!
Ленский: Стреляю!
Зарецкий: Промах!
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Ранен!
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Ранен!
Ленский: Б*ядь, да что ж такое…
Онегин: Стреляю!
Зарецкий: Убит!
Онегин: Стреляю.
Зарецкий: хорош уже.
Онегин: я не виноват, спусковой крючок слабый.
Зарецкий: ты человека убил.
Онегин: я знаю, я говно.
Зарецкий: еще какое.
Проходит два с половиной года. Онегин внезапно встречает Татьяну Ларину с мужем на петербургском светском рауте.
Онегин: вы такая клеевая стали, Татьяна.
Татьяна: спасибо. А вы как были чмом бессмысленным, так и остались.
Онегин: это я умею.
Татьяна: ну и что вы смотрите на меня? Вы наркоман?
Онегин: я в вас влюблен.
Татьяна: так и было задумано. Но уже не актуально.
Онегин: я все равно напишу вам письмо в стихах на десять страниц.
Татьяна: извольте.
Проходит какое-то время.
Онегин: почему вы не отвечали на мои письма?
Татьяна: потому что вы сильно больно хитрожопый.
Онегин: простите?
Татьяна: прощаю. Девочкой я вам была не нужна, а крутой княгиней со связями – нужна. Да пропадите вы пропадом, Онегин.
Онегин: но вы же меня любите.
Татьяна: да, люблю. Но я замужем.
Онегин: вы можете развестись.
Татьяна: развестись с князем и выйти замуж за вас? Вы точно наркоман.
Онегин: Так что же мне делать?
Татьяна: е*ите козу, Онегин.
Онегин: вы такая беспощадная.
Татьяна: и весьма коварная.
девушки текст логика песочница
Сегодня подруга решила достать детский альбом с полки, высокой полки, оооочень высокой полки. Я предложил ей свою помощь, она ответила, что она сама сможет это сделать... Она встала на табуретку тянется, тянется ииии... что вы думаете? Упала. Я помогая ей встать и она говорит: "Почему ты мне не помог?!"..... ЧТО БЛЯТЬ?!
украинцы литература текст песочница Украина Не мое графомания национальность хохлы
Хохлы
В самом центре Европы лежит государство, которое больше всех других европейских государств. Там самая жирная земля для выращивания технической конопли, там дохуя разных природных ресурсов, там шикарные горы и моря. Там есть всё кроме нефти, но и нефть там можно добывать прямо из труб, которые лежат на этой земле там и сям. В общем, не земля, а рай. Многие хотели владеть этой территорией, и многие получили пизды из-за неё. Варвары отпиздили греков, литовцы — татар, поляки — турок, русские — немцев. А в результате досталась эта земля обетованная — хохлам. Вот так.
Глядя на этот казус, многие народы до сих пор остаются в непонятках. Закарпатье всю жизнь было венгерским, Карпаты — австрийскими, Полесье — польским, Буковина — румынской, Север — литовским, Юг — турецким, Крым — татарским, Донбасс — русским, Киев — общим, а теперь это всё хохляцкое!
И хуй приебёшься, что самое интересное. Как случился такой исторический парадокс? Отвечаю — благодаря врождённому хохляцкому буддизму. Для начала ответим, откуда вообще взялся этот неординарный народ, сумевший в результате всех кинуть через хуй? По легенде, когда родился первый хохол, все жиды заплакали. И, как показала история, плакали жиды не зря.
С виду хохлы очень добродушные. Добродушные они и внутри. Прямую угрозу они представляют исключительно для свиней, для которых являются естественными врагами. Хохлы ни на кого не нападают сами, ибо пиздить ближнего — нехорошо. Правда, если ближний попросит кого-либо отпиздить, то отказать ему хохлы также не могут, потому что отказывать ближнему — это тоже нехорошо. Таким образом, хохлы пиздили татар с русскими, поляков с татарами, русских с поляками. Шведов с русскими и русских со шведами. Вместе с турками пиздили русских и поляков, а потом с русскими и поляками — турок. Пиздили даже итальянцев вместе с австрийцами и иракцев с американцами. Периодически хохлы сами получали пизды, и тогда они делали непонятные глаза и думали «ну и за что это меня?», после чего пиздили жидов, а те, понятно, плакали. (Жиды отгребали как прямые конкуренты). Но в целом это народ тихий и гуманный.
Главная заповедь хохлов — «моя хата с краю». Даже государство своё они так и назвали — Украина. То есть «нам всё похую, не трогайте нас, ради Бога, разбирайтесь сами, долбоёбы». Главный жизненный принцип хохлов — многовекторность. Или, чтоб понятней, — «и рыбку съесть, и на хуй сесть». Главная мечта хохлов — чтобы вареники сами запрыгивали в рот. И не надо смеяться. Если учесть, как хохлы получили свою независимость, эта мечта не кажется такой уж нереальной.
Хохлы — настоящие буддисты, умело замаскированные под православных (кстати, православных епархий в Украине — четыре штуки, на выбор). Любимый цвет хохлов — оранжевый, цвет мундира Далай-ламы. И поскольку Великий Будда говорил: «Жизнь есть страдание», то именно страдание хохлы сделали основой своего мировосприятия. Они уверены, что всю их историю их подвергали национальному, социальному и религиозному гнёту. Именно поэтому главным хохляцким поэтом признан Тарас Шевченко, самый пострадавший из грамотных хохлов. Пострадал он за то, что допизделся. Сочинил про царя-батюшку матерный стишок и за базар ответил.
Как истинные буддисты, хохлы проповедуют не противление злу, а просто забивают на него большой болт. И поэтому они до сих пор не дают статуса ветеранов бойцам из УПА. Чтоб знали, как нарушать национальную сущность.
Агрессивный хохол — это не хохол. Буддийские принципы делают нас, хохлов, неуязвимыми для ударов судьбы. Нам эти удары просто похуй. Мы знаем, что всё пройдет, так что смысла париться нет. Как поётся в одной хохляцкой песне: «Згинуть наші вороженьки, як роса на сонці. Запануємо й ми, браття, у своїй сторонці». То есть враги наши рано или поздно куда-то денутся, не вечные, а потом и мы на своей земле покомандуем. Хули, нам что, сложно подождать? Мы ж буддисты.
Ом мани. Падме хум.
автор неизвестен, 11 Октября 2005
В самом центре Европы лежит государство, которое больше всех других европейских государств. Там самая жирная земля для выращивания технической конопли, там дохуя разных природных ресурсов, там шикарные горы и моря. Там есть всё кроме нефти, но и нефть там можно добывать прямо из труб, которые лежат на этой земле там и сям. В общем, не земля, а рай. Многие хотели владеть этой территорией, и многие получили пизды из-за неё. Варвары отпиздили греков, литовцы — татар, поляки — турок, русские — немцев. А в результате досталась эта земля обетованная — хохлам. Вот так.
Глядя на этот казус, многие народы до сих пор остаются в непонятках. Закарпатье всю жизнь было венгерским, Карпаты — австрийскими, Полесье — польским, Буковина — румынской, Север — литовским, Юг — турецким, Крым — татарским, Донбасс — русским, Киев — общим, а теперь это всё хохляцкое!
И хуй приебёшься, что самое интересное. Как случился такой исторический парадокс? Отвечаю — благодаря врождённому хохляцкому буддизму. Для начала ответим, откуда вообще взялся этот неординарный народ, сумевший в результате всех кинуть через хуй? По легенде, когда родился первый хохол, все жиды заплакали. И, как показала история, плакали жиды не зря.
С виду хохлы очень добродушные. Добродушные они и внутри. Прямую угрозу они представляют исключительно для свиней, для которых являются естественными врагами. Хохлы ни на кого не нападают сами, ибо пиздить ближнего — нехорошо. Правда, если ближний попросит кого-либо отпиздить, то отказать ему хохлы также не могут, потому что отказывать ближнему — это тоже нехорошо. Таким образом, хохлы пиздили татар с русскими, поляков с татарами, русских с поляками. Шведов с русскими и русских со шведами. Вместе с турками пиздили русских и поляков, а потом с русскими и поляками — турок. Пиздили даже итальянцев вместе с австрийцами и иракцев с американцами. Периодически хохлы сами получали пизды, и тогда они делали непонятные глаза и думали «ну и за что это меня?», после чего пиздили жидов, а те, понятно, плакали. (Жиды отгребали как прямые конкуренты). Но в целом это народ тихий и гуманный.
Главная заповедь хохлов — «моя хата с краю». Даже государство своё они так и назвали — Украина. То есть «нам всё похую, не трогайте нас, ради Бога, разбирайтесь сами, долбоёбы». Главный жизненный принцип хохлов — многовекторность. Или, чтоб понятней, — «и рыбку съесть, и на хуй сесть». Главная мечта хохлов — чтобы вареники сами запрыгивали в рот. И не надо смеяться. Если учесть, как хохлы получили свою независимость, эта мечта не кажется такой уж нереальной.
Хохлы — настоящие буддисты, умело замаскированные под православных (кстати, православных епархий в Украине — четыре штуки, на выбор). Любимый цвет хохлов — оранжевый, цвет мундира Далай-ламы. И поскольку Великий Будда говорил: «Жизнь есть страдание», то именно страдание хохлы сделали основой своего мировосприятия. Они уверены, что всю их историю их подвергали национальному, социальному и религиозному гнёту. Именно поэтому главным хохляцким поэтом признан Тарас Шевченко, самый пострадавший из грамотных хохлов. Пострадал он за то, что допизделся. Сочинил про царя-батюшку матерный стишок и за базар ответил.
Как истинные буддисты, хохлы проповедуют не противление злу, а просто забивают на него большой болт. И поэтому они до сих пор не дают статуса ветеранов бойцам из УПА. Чтоб знали, как нарушать национальную сущность.
Агрессивный хохол — это не хохол. Буддийские принципы делают нас, хохлов, неуязвимыми для ударов судьбы. Нам эти удары просто похуй. Мы знаем, что всё пройдет, так что смысла париться нет. Как поётся в одной хохляцкой песне: «Згинуть наші вороженьки, як роса на сонці. Запануємо й ми, браття, у своїй сторонці». То есть враги наши рано или поздно куда-то денутся, не вечные, а потом и мы на своей земле покомандуем. Хули, нам что, сложно подождать? Мы ж буддисты.
Ом мани. Падме хум.
автор неизвестен, 11 Октября 2005
