"Это очень непросто - жить среди обычных людей. Быть демоном в современном обществе - всё равно что быть обыкновенным изгоем.
Некоторые боятся тебя и стараются близко не подходить. Если заметят на улице, переходят на другую сторону дороги или вовсе разворачиваются, быстрым шагом улепётывая туда, откуда пришли. Те, кто посмелее всё же подходят, при этом пристально тебя рассматривают и многозначительно молчат. Очень забавно! Обычно, когда напрямую обращаешься к таким личностям, они нелепо съёживаются и, осуждающе фыркнув, уходят прочь, пытаясь придать лицу угрюмый вид. Есть и такие, кто, оголтело вращая глазами, брызгая пеной изо рта, норовит налететь на тебя и осыпать доброй порцией нецензурной брани, подкреплённой отборными проклятьями. Этих, как правило, немного - в основном это умалишенные бездомные или не менее полоумные религиозные фанатики. С ними лучше не церемонится и ставить на место при первой же попытке надавить на тебя. Ничего сложного - один раз напугаешь, и они ходят как шёлковые. Знают себе только бормотать под нос да глаза выпучивать. Смешно до колик!
Люди нас страшатся и не хотят видеть рядом с собой. Всё трясутся, что мы нашлём на них какое-нибудь проклятие, вселимся в их тела или же откроем врата в Ад прямо над городом. Для них мы чистое зло, во плоти. И разумеется, ничего удивительного в этом нет. Репутация у нашего брата далеко не безупречная. Однако тщетно объяснять, что всё, чем мы занимаемся - всего лишь наша работа. Вряд ли кто-то пытался это сделать, ведь это ничего не изменит. Всё равно тебя будут презирать, вне зависимости от того, что ты делаешь: скрепляешь договор о продаже души или же ведёшь непринуждённые дискуссии в клубе книголюбов. Для них ты ДЕМОН и точка.
Отец говорит, что Бог создал нас для того, чтобы людям было кого ненавидеть и винить за свои собственные недостатки. Когда он это произносит, он всегда смеётся, но в его смехе невозможно не расслышать горькие ноты. В такие моменты я понимаю, насколько же это верно. Кому-то это могло бы показаться невыносимым, однако со временем ко всему привыкаешь и даже начинаешь получать своеобразное удовольствие. Ничего другого просто не остаётся."
Арлин втайне страдала. Преимущественно бессонницей и мигренью из-за непрекращающегося свечения внутри головы. Два пронизывающих темноту «прожектора» неприятно гудели, словно старые газоразрядные лампы.
Погруженная в дневные заботы, ей было легко игнорировать растекающийся по внутренней стороне черепа звон. Но в тишине ночи он неизменно давал о себе знать, усиливался до закладывающего уши гула.
Время от времени Арлин потряхивала головой, пытаясь сбросить тошнотворное чувство. Она уже практически потеряла ощущение запаха и вкуса, в основном из-за потребления никотина в количестве абсолютно не поддающемся подсчету. Теперь ей совершенно не улыбалась возможность лишиться еще и своего тонкого слуха.