собака трахает телку

Журналист Игорь Мальцев — о том, что мужчинам тоже есть что рассказать о сексуальном насилии.

Я никогда не прошу у женщин секса. Никогда не тискаю, не хватаю за задницу и не намекаю, что нехило было бы отсосать в ванной, пока муж валяется пьяный. Кому надо, сами придут и всё сделают. Когда в детстве я разговаривал с девочками, они поверяли мне все секреты — душевные и материальные — например, где лежит жестяная банка с коллекцией пуговиц. Потом их трахали другие люди, с эмпатией портового крана и мозгами макаки.

Я даже не задумывался, почему так происходило. Потому что лет с четырнадцати нахожусь в большом сексе и, по большому счёту, было наплевать.

С того же времени я тщательно избегаю мужицких разговоров "пробаб". И только почитав нынешних вышедших из клозета в рамках #яНеБоюсьСказать жертв, я понял, почему. Потому что с нами, мальчиками, всю жизнь происходит та же фигня.

К нам точно так же пристают взрослые тётеньки, знакомые родителей, родственницы и прочие люди, которые считают, что ты им должен дать вот здесь и сейчас. Когда мне было лет четырнадцать, покинув застольную беседу с моими родителями, их знакомая лет тридцати припёрлась ко мне в спальню и села на край койки "поговорить". Разговор почему-то свёлся к шаренью её рук под моим одеялом в поисках сморщившегося от отвращения члена.

Если вы думаете, что все особи мужского рода только и мечтают, чтобы к ним в промежность так нагло и бесцеремонно врывались малознакомые тётки, то вы ничего не знаете о мужчинах. Скорее всего, вы черпаете представления о мужской психологии и сексуальности в дешёвой порнографии.

Следующая тётя, жена друга семьи, пригласила с ней прогуляться вечером по брусничному полю где-то через пару месяцев после первого случая. Посреди поля она резко потянула меня на траву, расставив ноги. Когда я выразил своё нежелание сейчас вкладываться своими гениталиями в её желания, кисо обиделось и стало что-то бубнить про то, что намекнёт мужу, что я к ней приставал. И тут она уже была послана туда, куда я до сих пор посылаю наглых и тупых людей ее пола. Мужу, естественно, она испугалась даже намекать. Судя по всему, у неё был не первый заход по школьникам. И, на самом деле, меня до сих пор тошнит… В жопу фантазии — эти дамы не имели ни малейшего понятия о чужой территории, о дистанции, о приватности. Ну и плюс эта объе…объектива… Ну, короче, вы поняли.

Со стороны старшеклассниц таких грубых попыток не было, но психологическое давление присутствовало. А потом началось — совершенно незнакомые потные женщины, хватающие тебя за ширинку (мы играли на вечеринках "Кому за тридцать"), жёны друзей, которые тащат тебя в соседнюю комнату, пока гости выпивают. Московские взопревшие балерины и перезрелые бардессы на гастролях, с которыми приходилось пересекаться в местном пресс-клубе, пёрли, как танки, грудью разного достоинства и объёма, отпев свои банальные вирши про то, как их детишки спят носиком к стенке. Объявляя открыто, что ты должен срочно ублажить. Если не встанет — ртом.

Потом у меня были две подружки-учительницы, которые тупо таскали старшеклассников по своим квартирам днём, пока мужья на работе.

Я это помню только потому, что у меня память хорошая. Большинство людей старается забыть детско-юношеское насильственное взламывание границ. С родителями не поговорили, дружкам не рассказали ("ты, что идиот, и ты её не трахнул?" — типичная реакция, независимо от возраста). Поблевали в углу и успокоились.

У меня есть друг. Не журналистский "один мой знакомый", а мужчина с именем — фотограф Игорь Родин, брутальный, лысый и бесконечно добрый. Вот его рассказ.

"На дворе год так 96-й, я весь юн и прекрасен в свои 17 лет. Лето, почти ночь. Возвращаясь от друзей, я встретил на пути свою знакомую. Она старше лет на 5—7 и была профессиональным кинологом. У неё на воспитании всегда было собак 5. Все ротвейлеры. Она подготавливала их для охраны. Так вот, встречаю её на пути. Она подвыпившая. Начала ко мне приставать, причём сначала я пытался отхихикиваться и свалить, но она натравила на меня собак. Собаки остановили меня. Она начала ко мне приставать и лезть в штаны, приглашая прекрасно отдохнуть у неё дома. Всё происходило достаточно жёстко и грубо. Хоть девушка она была видная и жила в соседнем доме, никакого желания развлекаться с ней у меня не было. Не помню, сколько времени мне потребовалось, чтобы от неё вырваться, но собак она натравливала на меня раза три. Облапан был полностью и жёстко, стресса от собак натерпелся. Вывод — ротвейлеры сильные, красивые и умные собаки".

Пока ваша кампания #яНеБоюсьСказать — это сплошной бабий плач над Волгой. Не плачьте, бабоньки, нас тоже тошнит. Тем более что сексуальная агрессия со стороны женщин чаще более изощрённая, манипулятивная и подлая. Ей труднее противостоять ("нуяжедама"). Общество вообще не осуждает женское бешенство, говорить не о чем и не с кем. И стоишь как дурак и ждёшь, пока мичманская жена вынет руку из ширинки.

Неслучайно на этой территории эпидемия сексуальных эскапад грязных училок. Именно учительницы используют свою власть над 11—15-летними мальчиками, чтобы затащить их на паркинг или скамейку. Потому что тут в принципе люди не знают ни психологических, ни физических границ другого человека. Начиная с того, что в любой очереди к тебе обязательно прижимается какая-то тётка, и кончая теми, кто лезет с непрошеными советами и считает своим правом тебя критиковать, сразу переходя к хамству. Это всё звенья одной цепи.

Поэтому я читаю исповеди девушек #яНеБоюсьСказать и понимаю, что нам тоже есть что рассказать. Если бы вы готовы были слушать.

Автор: Игорь Мальцев