римская империя христианство

Имперцы на месте?

Римский театр в Пальмире, Сирия, 2 век нашей эры.

Турция, Зевгма. 2000 лет воды Евфрата омывают Римские мозаики.

Ужасное великолепие римских провинций

 Римская провинция времён Республики штука классная. Если описать её одной фразой, то это будет: узаконенное систематическое ограбление. Да, именно так. Идея продлить навечно оккупационный режим на завоёванных территориях была на самом деле гениальной. Все эти игры в политику, взаимные уступки и обещания, которые приходилось делать в Италии, теперь можно было забыть, как страшный сон. Тем не менее, внутреннее устройство провинции было куда сложнее и многограннее, чем может показаться на первый взгляд.

 Первое, что, конечно же, стоит уяснить, – это положение провинции в составе Римской Республики. В отличии от муниципий и прочих союзных общин, провинция являлась частью Рима, вся её территория считалась римской, на её территории действовали римские законы и обычаи. НО. Всё неримское население для римских властей имело статус перегринов (чужаков), что делало их практически бесправными по этому самому римскому праву. Римляне не отменяли существующих местных законов, но они регулировали только взаимоотношения общины и её гражданина, причём только в той части, которая не противоречила римским законам. Ни один документ никак не регламентировал права провинциала в правовом поле Римской республики, а значит для неё он был никем.

 Единственным субъектом права, отношения с которым в рамках провинциального устройства были регламентированы, была община. Закон lex provinciae, принимаемый Сенатом, устанавливал структуру провинции: её границы, налоговый и таможенный режим, деление на судебные округа и прочие административные вопросы. В нём не было ни слова о каких-либо правах общин, только об обязанностях. То же самое наблюдалось и в отдельных договорах Рима с общинами – они устанавливали конкретный перечень обязанностей общин перед Римом, налоговые льготы, степень внутренней автономии и прочие вопросы функционирования общины. Некоторые общины по таким договорам могли получить избавление практически от всех податей и полную внутреннюю автономию, в то время как другие ставились под внешнее управление Рима и присылаемых им преторов. Наконец, последним законодательным актом, регулирующим жизнь провинции, был edicta provincialia, издаваемый наместником. Он представлял из себя набор принципов, которыми будет руководствоваться наместник провинции в своём правлении. И, опять же, там не было ни слова о правах провинциалов. Единственным правом, которое было у жителей провинции, было обращение в Сенат, но сделать это можно было только по очень серьёзным причинам. И угадайте с трёх раз, какая причина была самой популярной?

 Ага, коррупция. Появилась она неспроста. Провинции были сильно удалёнными от Рима территориями, ручное директивное управление при тогдашних средствах доставки информации было нереально, а потому наместник провинции должен был иметь широкую автономию. Сенат, в мудрости своей, понимал, что нельзя давать наместнику всю полноту власти в провинции, так как это будет слишком похоже на власть царскую. Поэтому наместник получал для управления провинцией «урезанный» империй – военные и судебные полномочия гражданского империя. Формально в вопросы административного управления провинцией он не должен был лезть, так как они уже регулировались сенатскими постановлениями. Но в реальности, из-за отсутствия какой-либо системы контроля за наместниками и удалённости от Рима, они имели почти полное всевластие в вверенных им провинциях, ограниченное лишь личными качествами наместника. Ну, и сроком исполнения обязанностей в 1 год, который в реальности часто и вовсе был 8-10 месяцев, так как на путь из Рима до провинции тоже нужно время.

 Тем не менее, не стоит считать, что наместники были абсолютно всесильными. Да, в руках у них был гарнизон солдат, но в случае массового восстания войска из Рима могут идти долго, а жить и добра наживать всем хочется. Поэтому наместникам приходилось всегда опираться на местные элиты – хорошие отношения с ними были залогом спокойного наместничества. Тем более, что наместничество, как и прочие магистратуры в Риме, были почётным правом, а потому из казны не оплачивались. А ведь наместнику в управлении провинции нужен был собственный штат – никакого постоянного чиновничьего аппарата в провинции не было, чтобы он не мог срастись с местными. Обычно штат наместника состоял из квестора (бухгалтера), нескольких писцов и советников из семьи и клиентеллы. И всех их требовалось содержать за свой счёт, а ещё снимать жильё (Республика не заботилась о том, чтобы была постоянная резиденция наместника), осуществлять разъезды по провинции, принимать делегации… И всё это требовало денег и немало.

 И вот тут на помощь римлянам приходил античный институт гостеприимства. Местные  провинциальные элиты, стремясь заручиться благосклонностью нового наместника, обычно предоставляли тому за счёт общины жильё. Также, по правилам гостеприимства, они устраивали званные обеды, дарили «небольшие» подарки и оказывали услуги, естественно, на совершенно безвозмездной основе. Коррупция? Возможно. Но для античного общества это было нормой – местные показывали благожелательность наместнику, в обмен ожидая подобной благожелательности от него, причём если повезёт, то даже и после его возвращения в Рим. По обычаям, нарушение правил гостеприимства, даже в отношении чужаков, могло оставить значительное пятно на репутации, так как такие обычаи были выше происхождения, и принимая их, обе стороны накладывали на себя ряд обязательств. Поэтому умный наместник не отказывался от помощи местных, а некоторые из них, находящиеся в особо щекотливом положении близящегося банкротства, могли и начать заискивать перед провинциалами, вместо того, чтобы пойти по более простому пути грабежа.

 А ведь грабить провинцию было легко и приятно. Одной из главных целей финта с узакониванием римской оккупации на территории провинции было обеспечение законных оснований для выкачивания денег (муниципии, в отличие от провинций, в большинстве своём никаких прямых налогов не платили). Так население провинций облагалось двумя основными налогами:
стипендиум – особый подушевой налог, который взымался по праву оккупации провинции. По сути, провинциалы платили налог на то, что римляне их завоевали;
десятина — налог за possesio (владение) землёй. Так как вся земля провинции теперь принадлежит Риму, местные жители, живущие на этой земле, должны были платить аренду, исчислявшуюся в десятую часть с урожая или иных доходов с земли;
пошлины для ввозимых товаров в размере до 20%.
Кроме этого, для каждой общины могли устанавливаться дополнительные налоги и пошлины. В общем, фискальные сборы с одной лишь Сицилии достигали миллионов сестерциев (1 сестерций = примерно 1 грамму серебра) и даже если часть из этих денег прилипнет к рукам, то можно было очень неплохо поднять своё состояние. Проблема заключалась в том, что налогообложение провинции было очень и очень запутанной вещью.

 Начать стоит с уже упоминавшегося ранее факта, что каждая община имела свои ставки налогов, зафиксированные в отдельных договорах. Проблемой была и оценка десятины в случае неземледельческих хозяйств. Кроме того, налог мог взыматься как в денежной, так и в натуральной форме (например, провинции Африка и Египет должны были 25% своего урожая отправлять в Рим в качестве налога). Причём в рамках одной провинции налоги могли существовать в десятках разных сочетаний. Сенат понимал, что для администрирования настолько сложной системы нужен немалый административный аппарат, а причёсывать всех под одну гребёнку было категорически нельзя – разные ставки налогов для соседних общин были частью тактики разделяй и властвуй, когда римляне искусственно создавали конфликты, в которых могли выступать медиатором. Поэтому, чтобы не парить себе мозг администрированием всей этой невообразимо сложной системы, большая часть из налогов были отданы на откуп частным подрядчикам. Кто сказал анкапистан?!

 Сенат выставлял на открытых торгах право сбора налога – иногда одного конкретного вида, а иногда всех налогов конкретной общины – за оценочную сумму его величины в этом году (оценка могла быть основана как на величине собранного в прошлом году, так и на банальном – нам нужно Х денег и неважно как). Тот, кто готов был предложить наибольшую сумму за право сбора налогов и выигрывал подряд. Сенат получал здесь и сейчас деньги, а откупщики-публиканы получали дыру в бюджете, которую следовало срочно залатать. В основном в публиканы шли представители сословия всадников, занятые в коммерции, так как у них, в отличие от земельной аристократии Рима, всегда были живые деньги. Они объединялись в фирмы (коллекторские агентства), которые сочетали в себе как функции коллекторов, так и ростовщиков: нет денег выплатить налог? – вот тебе кредит под залог твоего имущества. Формально, публиканы должны были следовать законам при сборе «задолженности», но по факту они стремились выбить как можно больше, чтобы получить прибыль. Естественно, это было незаконно, и естественно, Сенат закрывал на это глаза, так как главное было получить деньги, а что там будет с инородцами уже и не важно. Если народ начнёт бузить, то Сенат всегда мог свалить всю вину на зарвавшихся публиканов и устроить им показательную порку в суде. Вот только суд по таким делам вёлся всадниками, многие из которых сами были публиканами. Итог таких судов, я думаю, очевиден.

 Естественно, что для сбора причитающегося публиканам, нужно было заручиться поддержкой наместников, и вот тут уже начиналась настоящая коррупция. Если у наместника были хорошие отношения с жителями провинции или он был просто честный малый, то деятельность публиканов могла ограничиваться. Но часто случались диаметрально противоположные ситуации, когда публиканы, пользуясь поддержкой наместника вплоть до использования легионеров для изъятия долгов силой, могли собрать налоги сразу за несколько лет вперёд, и так каждый год – ведь каждому новому наместнику тоже нужны деньги. Не раз и не два в истории Республики провинциалы обращались в Сенат из-за откровенного грабежа провинций публиканами, но редко когда дела заканчивались положительным для них исходом. Провинции были просто опутаны сетями римских публиканов и ростовщиков, и нередко случалось, что общий долг провинции превышал её доходы за несколько лет!

 На таком разграблении провинций наживались все участники. И хотя обычно во всех бедах винят наместников, но настоящими бенефициарами провинциальной системы были, конечно же, всадники: именно через них шли основные финансовые потоки из провинций, они вгоняли эти самые провинции в долги, а потом выбивали их всеми возможностями. Наместники были всего лишь их помощниками, которым причитался процент, достаточный, чтобы все остались довольны. Сенат, осознававший опасность роста благосостояния всадничества, а к I веку до н.э. всадники могли уже посоперничать по богатству и влиянию с древними сенаторскими родами, пытался периодически изменить ситуацию, но страх, что создание провинциальных администраций размоет власть Сената, торпедировал все усилия.

 Ладно, наместники, публиканы, сенаторы, все получали своё, но как же местные, почему они не восставали то против такого неприкрытого грабежа и закабаления? Простой ответ – из-за римских легионов, готовых утопить в крови восставших. Но реальность была, конечно же, сложнее. Влияла и римская политика «разделяй и властвуй», когда создавались искусственные конфликты между общинами, а Рим, как заботливый родитель, выступал в них посредником. Влияло и то, что местные элиты стремились инкорпорироваться в состав элит римских, кто через становление клиентом благородного римского рода, кто через верную службу с получением римского или италийского гражданства. Рим, несмотря на полное бесправие провинциалов, всё же оставлял тем призрачный шанс на повышение статуса, естественно, тем больший, чем выше твоё положение в обществе. Влияло и то, что провинции имели крепкие торговые связи с Римом, и то, что Рим действительно защищал их в военном плане и устанавливал там вечный мир, и то, что подспудно шла романизация завоёванных. И этого всего, как ни странно, хватало – нам известно предельно мало сепаратистских восстаний в провинциях, даже в тяжелейшие годы гражданской войны империя не развалилась, а провинции послушно выставляли контингенты сражающимся претендентам за власть над Римом.

 Тем не менее, республиканская провинциальная система была ужасной. Запутанная, сложная, дико коррупционная. Будучи компромиссом между желаниями, возможностями и страхами, эта система была жизнеспособна из-за уникального стечения обстоятельств. Да, эта система была явным шагом назад, по сравнению с муниципиями, но шагом вынужденным. Именно провинциальная система позволила Риму стать гегемоном всего Средиземноморья, обеспечила его финансами, необходимыми для перманентной войны. Некрасиво, неэффективно, но работает. А большего и не требовалось.

_____________________________________

Автор: Владимир Герасименко

Плоти нологи

 Налоги, как много в этом слове. Зачем Риму нужны были деньги? Вообще, с самого зарождения общины – на оборону и общественное строительство. Обе проблемы первоначально решались без привлечения принудительных налогов: солдаты должны были сами покупать себе снаряжение и запасать провизию, а общественное строительство велось добровольно самыми знатными жителями, бравшими на себя эту задачу. В условиях почти полного отсутствия денежного обращения других вариантов в гражданской общине толком и не было. Но уже ко временам становления Республики стало ясно, что без снабжения армия много не навоюет, а Рим тогда воевал очень много.

 Поэтому появился первый в истории Рима прямой налог – трибутум или военный налог. Первоначально он собирался в натуральной форме, позже и в форме денег, и шёл на питание солдат и закупку припасов, необходимых в походе. Трибутум платили, в основном, плебеи подушно в зависимости от их цензового (имущественного, насколько дорого оценивалось их имущество) класса, при этом патриции были освобождены от него. Налог не имел установленного размера и зависел каждый год от военных нужд, платился он только во время военной кампании. Трибутум был единственным прямым налогом в Римской Республике и продержался ровно до того момента, пока Рим не смог обеспечить себя доходами с провинций. После этого в 168 году до н.э. он был отменён.

 Трибутум решал вполне конкретную проблему – сбора припасов на военные нужды. Но повседневная жизнь общины всё больше требовала трат на не связанные или опосредованно связанные с войной запросы. Поэтому вскоре стали появляться новые виды налогов, призванные наполнить казну города в мирное время, а позже и заместить собой трибутум. Ко времени империи таких налогов и сборов накопилось около 200 штук, но ключевыми для Италии были следующие налоги:

- налог с урожая (около 10%);

- налог с оборота в размере 1% от стоимости товаров;

- налог с торговли рабами - 4%;

- налог на освобождение рабов - 5%;

- акциз на соль;

- налог на наследование - 5%;

- ввозные пошлины (от 5 до 30% в зависимости от товара).

 Стоит отметить, что все эти проценты были условными, так как налоги платились не с реальных сумм, а с оценок стоимости чиновниками (магистратами). Если чиновник считал, что его обманывают и реальная стоимость выше заявленной, то взымался процент именно от оценочной суммы. Все эти налоги и сборы были косвенными и платились только с финансовых операций. Владение землёй гражданами налогами никогда не облагалось, так как считалось, что это нарушает права граждан и унижает честный труд землевладеьцев. Исключением были сборы за аренду (occupatio) общественной земли, которые платились государству в виде фиксированной суммы (или эквивалентна в продуктах) с единицы площади участка.

 Все вышеописанные налоги были актуальны для граждан Рима и жителей итальянских муниципий. Но Рим не был бы Римом, если бы всё было так просто. Во-первых, даже в рамках Италии для каждого муниципия существовали свои дополнительные налоги и исключения из общих правил, что создавало в Италии множество локальных неунифицированных налоговых систем. Причём город Рим тут выделялся среди прочих тем, что его жители имели, опять же, особый налоговый режим и не платили некоторые налоги, обязательные для Италии вцелом. Во-вторых, всё это не касалось провинций, где была создана совершенно отдельная и не менее запутанная налоговая система.

 Опять же, для всех, кому интересно почему так вышло, отошлю к уже упоминавшимся статьям про становление провинциальной системы: 1, 2, 3. Нас же сейчас интересует как оно функционировало. В отличии от Италии, в провинциях основой налогового режима были прямые поземельный (Tributum soli) или подушный (Tributum capitis) налоги: первый вводился для землевладельцев, второй для остальных жителей. Размер налогов зависел от размера землевладения и имущественного ценза соответственно, и … налогового режима общины. Да, в провинциях тоже налоговый режим устанавливался специальным договором с Римом – сколько общин, столько и разных сеток налогов. Ещё больше хаоса в систему вносили частные налоговые режимы для граждан Рима, живущих в провинциях, – которых освобождали от части налогов, но взамен взымали другие.

 А теперь представьте как это всё администрировать. Во времена Республики решали вопрос просто: в Италии сбор налогов был обязанностью местных властей, а функции сбора налогов в провинции были отданы на аутсорс публиканам. Деятельность публиканов порождала просто запредельный уровень коррупции, а потому уже Цезарю пришлось значительно ограничивать их и начинать выстраивать систему государственного сбора налогов. Естественно, что делать это без унификации системы налогообложения было невозможно. Условно, процесс унификации делился на два независимых: унификация италийского налогообложения и провинциального. В Италии, напомню, прямых подушных и поземельных налогов не было, кроме случаев аренды государственной земли, поэтому под одну гребёнку постепенно сводили разные косвенные налоги. В провинциях же постепенно унифицировались с Италией виды косвенных налогов, приводились в порядок ставки и вводились налоги, преимущественные для Италии.

Из-за огромного разнообразия налоговых режимов в 1-2 веках н.э. налоговое бремя Италии и провинций было совершенно несоразмерно. В среднем в Италии гражданин уплачивал 10-15% своего годового дохода в казну, в провинциях от 20 до 40%. Важно понимать, что это в среднем, так как из-за разнообразия налоговых ставок кто-то платил мало, кто-то много. Налоги даже во времена расцвета империи собирались как в денежной, так и в натуральной форме. Более того, ряд провинций (Сицилия, Египет, Африка) были обложены натуральным зерновым налогом, который должен был уплачиваться именно в такой форме. Всё это зерно шло на обеспечение хлебных раздач и продовольственной безопасности Рима и Италии.

На то, чтобы полностью унифицировать налоговую систему у римлян уйдёт почти 300 лет. Преференции Италии будут отменяться постепенно, и общие для империи налоги она станет платить только ко временам Диоклетиана. К этому времени ключевым налогом станет подушная подать, которая рассчитывалась из учёта имущественного ценза. Единственным регионом, который ещё долго будет иметь множество исключений для налогов, был город Рим, но и его жителям в конце концов придётся платить налоги как всем. Для Империи этот шаг был логичным, так как позволял и упростить сбор налогов, и обеспечить всё возрастающие расходы на армию. Для Италии, и так разорённой кризисом 3 века, это стало тяжким ударом, но жизнь Империи в 4-5 веках вообще была не сахар.

____________________________________________

Автор: Владимир Герасименко

Про осколки римского государства

Несмотря на то, что в 476 году титул императора окончательно упразднили, и Западная империя перестала существовать, в некоторых областях уже мертвого государства до сих пор поддерживался римский порядок и римские законы. Про кусочки Западного Римского государства, которые смогли пережить кончину империи, и пойдёт речь.

Вплоть до 480 года в Далмации правил последний претендент на звание западного императора Юлий Непот. Юлий в своё время унаследовал Далмацию от своего дяди, а позже с согласия восточного императора Льва Макеллы завоевал и всю Италию. Будучи императором, он пытался не растерять последние территории империи, а также помириться с готами. К своему же несчастью, магистром армии Непот поставил Флавия Ореста, который при первой же возможности скинул Юлия с престола и возвёл своего сына Августа. И всё же, в подчинении у бывшего императора осталась родная Далмация, где он правил вплоть до своей кончины. Грохнули Непота собственные охранники, которых подкупил его старый враг Глицерий. Дальше Далмацией рулил уже местный воевода Овида, которого победил Одоакр в том же 480 году, после чего провинцию присоединили к варварскому королевству в Италии.

В Африке же бывших римских граждан под свою охрану взяли романизированные племена берберов, которые к 450 году сформировали своё ламповое мавро-римское королевство. Начиная ещё с конца третьего века, бывшие федераты берберы, раз за разом пытались захватить римскую Мавританию, однако к успеху они смогли прийти только к пятому веку, когда императорская власть в регионе окончательно загнулась. На пару с вандалами и аланами, берберы раздербанили оставшихся римских вояк, и мавры наконец заполучают себе кусочек побережья. В отличие от своих германских соседей, мавры придерживались более менее мейнстримного христианства, а также старались особо не наводить шороху в своём уголке средиземноморья. После возвращения имперской власти в Африку, начиная с правления Юстиниана Великого, берберов начинают выдавливать с побережья, загоняя обратно в родные пустыни. Наследники мавро-римского царства окончательно будут завоёваны уже арабами к 8 веку, положившим конец христианским королевствам в Северной Африке.

Самым интересным осколком римского владычества на западе являлась Суассонская область, или же Римское королевство, как её называли соседи-варвары. Образовалось это королевство после того, как император Майориан назначил некоего Эгидия, предположительно галло-римского аристократа, главнокомандующим войск в Галлии. После того, как Майориана свергли и убили, Эгидий отказался признать нового императора, и даже угрожал пойти на Рим и навести там порядок. Со временем, южные галльские провинции разбазарили германским царькам, и владения Эгидия оказались окончательно отрезанными от империи. В союзе с аланами и франками окруженные, но не сломанные римляне, пытались разбить вестготов и бургундов, засевших на юге, но всё было без толку. После смерти Эгидия, править стал его сын Сиагрий, который называл себя дуксом и заявлял, что является всего лишь наместником римской провинции, хотя варвары и предпочитали его называть королём римлян. Когда в 476 году Одоакр сверг последнего императора запада, константинопольский император Зенон решил окончательно бросить Суассонскую область на произвол судьбы, хотя иных вариантов у Восточной империи особо и не было. Сиагрий и дальше бы продолжал спокойно себе жить, если бы не вторжение франков под предводительством Хлодвига Первого из династии Меровингов. Сначала объединённые франки разбили римскую армию, а затем и казнили Сиагрия, который безуспешно пытался сбежать к готам.

Таким образом и прекратилась римская власть на западе, вплоть до завоеваний Юстиниана, которые в свою очередь будут просраны потомками несколько поколений спустя.

На пикче изображены римские тетрархи, оплакивающие погибшую империю.

Взято отсюда - https://vk.com/wall-162479647_103815

Автор - Марк Хамитов