Результаты поиска по запросу «
наверное это талант
»
Ron Perlman таланты и поклонники подарок
Перлман курит Перлмана, который курит
Поклонник вырезал трубку «Хеллбой» для старика Рона Перлмана, а тот прислал в ответ это фото
12 апреля космодесант чёрная дыра бонусы талант
Он исследовал черные дыры еще до того как их научились фотографировать
британия ищет таланты видео
Британия ищет таланты. Выступление танцевальной группы ЮДИ из Томска
политика автопром можем повторить но это не точно
Ни один автопроизводитель в мире не взял на себя ответственность за то что "Аурус" спиздили именно у него.
Отличный комментарий!
Хотел бы я гордиться страной? Да, наверно хотел бы, а почему нет?
Хотел бы приехать в Берлин — а там все немцы на наших «Жигулях» и «Волгах». На «ИЖах» и «УАЗиках» колесят по разбитым своим дорогам. А «Москвич» — так и вовсе у них культовый автомобиль, доступный только избранным. Бандиты на нём авторитетные и политики верхнего эшелона только разъезжают.
А своего автопрома у них нет абсолютно. Ну, то есть номинально вроде как имеется, конечно, но покупают местное дерьмецо разве что совсем уж конченные неудачники.
И сами немцы даже над своими машинами смеются. Так и говорят про них — дас ист шайзе ведро.
А спросишь немца — а почему всё так у вас? И он начнёт, с кислой миной рассказ про то, как после войны восстанавливаются они до сих пор, про то, как на две части стеной их разделяли, про то как Хонеккер всё развалил, а Гельмут всё пропил.
Хотел бы я зайти в супермаркет электроники где-нибудь на окраине Токио, а там — сплошь «Рубины», «Рекорды», «Витязи», «Радуги» да «Горизонты» стоят. А сами японцы ни черта телевизоры делать не умеют. Бывает сделают, конечно, но такая гадость получается — курам на смех. Затеют какой завод строить по выпуску телевизоров, или, скажем, стиральных машин — и ничегошеньки то у них не выходит. Всё разворуют, растащат, а чего не разворуют — то поломают, криво прикрутят и пропьют. Спросишь, зачем пьёте да воруете — а они, и без того узкие глаза прищурят, и ну про Хиросиму с Нагасаки слёзные истории рассказывать. Мол такое то мы пережили, где ж теперь нормальные телевизоры то делать? Ну сам подумай!
Ну не их это — электронику создавать. Нет таланта у людей, не дано.
Хотел бы, что бы весь мир чутко замирал в ожидании выхода нового нашего смартфона. Чтобы ажиотаж был, слухи чтобы ходили — а сколько стоить будет, а какой дизайн, а по какое?
Что бы очереди за ним, давки, драки. Что бы в кредиты люди влезали, в долги, но всё равно покупали бы.
Хотел бы приехать в США, и там мне какой-нибудь реднек, узнав откуда я, сходу начал бы бахвалится, как дед его Ла-Манш героически форсировал, и что Армстронг — первый человек на Луне. А я бы ему так спокойно, вежливо — а ничего, уважаемый американец, что и джинсы, и телефончик, и автомобильчик и прочие гамбургеры ты жрёшь наши, посконные, а своего у тебя кроме Армстронга — ничего то и нету.
А он тогда весь как раздуется, как ногами затопает и заверещит про ракеты, которые ещё при Рейгане сделали, про то, за сколько минут они долетают и в какой пепел всё сжигают. И опять про деда и Армстронга, и про то, что не любит его никто, хотя он и хороший, весь в деда. Или в Армстронга.
Хотел бы, что бы в Париже страшно ценились бы одеколоны «Шипр», «Саша» и «Тройной». А всякие там зловонные их «Кензо» и «Шанели» продавались бы только в отделениях «Почты Франции» да в киосках «Парижпечать» за смешные копейки и исключительно в качестве пойла для опустившихся алкашей.
Хотел бы, чтобы модницы из Милана приезжали бы в Самару за новыми коллекциями платьев и сумок. Что бы везли бы их потом в свою убогую Италию и там бы продавали соотечественникам с накруткой в 700%.
Хотел бы, что бы каждый дурачок, пишущий про нас гадости понимал, что и интернет, и Гугл, и Ютуб и Фейсбук, и компьютер и планшет — всё придумали и сделали мы. А он кроме своих писулек ничего никогда не придумает. И что хоть по сто раз на дню он своим Армстронгом пусть гордится, а толку от этого — никакого. ©
Хотел бы приехать в Берлин — а там все немцы на наших «Жигулях» и «Волгах». На «ИЖах» и «УАЗиках» колесят по разбитым своим дорогам. А «Москвич» — так и вовсе у них культовый автомобиль, доступный только избранным. Бандиты на нём авторитетные и политики верхнего эшелона только разъезжают.
А своего автопрома у них нет абсолютно. Ну, то есть номинально вроде как имеется, конечно, но покупают местное дерьмецо разве что совсем уж конченные неудачники.
И сами немцы даже над своими машинами смеются. Так и говорят про них — дас ист шайзе ведро.
А спросишь немца — а почему всё так у вас? И он начнёт, с кислой миной рассказ про то, как после войны восстанавливаются они до сих пор, про то, как на две части стеной их разделяли, про то как Хонеккер всё развалил, а Гельмут всё пропил.
Хотел бы я зайти в супермаркет электроники где-нибудь на окраине Токио, а там — сплошь «Рубины», «Рекорды», «Витязи», «Радуги» да «Горизонты» стоят. А сами японцы ни черта телевизоры делать не умеют. Бывает сделают, конечно, но такая гадость получается — курам на смех. Затеют какой завод строить по выпуску телевизоров, или, скажем, стиральных машин — и ничегошеньки то у них не выходит. Всё разворуют, растащат, а чего не разворуют — то поломают, криво прикрутят и пропьют. Спросишь, зачем пьёте да воруете — а они, и без того узкие глаза прищурят, и ну про Хиросиму с Нагасаки слёзные истории рассказывать. Мол такое то мы пережили, где ж теперь нормальные телевизоры то делать? Ну сам подумай!
Ну не их это — электронику создавать. Нет таланта у людей, не дано.
Хотел бы, что бы весь мир чутко замирал в ожидании выхода нового нашего смартфона. Чтобы ажиотаж был, слухи чтобы ходили — а сколько стоить будет, а какой дизайн, а по какое?
Что бы очереди за ним, давки, драки. Что бы в кредиты люди влезали, в долги, но всё равно покупали бы.
Хотел бы приехать в США, и там мне какой-нибудь реднек, узнав откуда я, сходу начал бы бахвалится, как дед его Ла-Манш героически форсировал, и что Армстронг — первый человек на Луне. А я бы ему так спокойно, вежливо — а ничего, уважаемый американец, что и джинсы, и телефончик, и автомобильчик и прочие гамбургеры ты жрёшь наши, посконные, а своего у тебя кроме Армстронга — ничего то и нету.
А он тогда весь как раздуется, как ногами затопает и заверещит про ракеты, которые ещё при Рейгане сделали, про то, за сколько минут они долетают и в какой пепел всё сжигают. И опять про деда и Армстронга, и про то, что не любит его никто, хотя он и хороший, весь в деда. Или в Армстронга.
Хотел бы, что бы в Париже страшно ценились бы одеколоны «Шипр», «Саша» и «Тройной». А всякие там зловонные их «Кензо» и «Шанели» продавались бы только в отделениях «Почты Франции» да в киосках «Парижпечать» за смешные копейки и исключительно в качестве пойла для опустившихся алкашей.
Хотел бы, чтобы модницы из Милана приезжали бы в Самару за новыми коллекциями платьев и сумок. Что бы везли бы их потом в свою убогую Италию и там бы продавали соотечественникам с накруткой в 700%.
Хотел бы, что бы каждый дурачок, пишущий про нас гадости понимал, что и интернет, и Гугл, и Ютуб и Фейсбук, и компьютер и планшет — всё придумали и сделали мы. А он кроме своих писулек ничего никогда не придумает. И что хоть по сто раз на дню он своим Армстронгом пусть гордится, а толку от этого — никакого. ©
Картинка плитка укладка неожиданно фантазия талант Я художник я так вижу
Что же могло пойти не так?
Вот у вас есть плитка, вы наняли джамшутов на укладку и вот что же могла пойти не так, чем они вас еще могут удивить?
Ответ немного ниже
.
.
.
.
.
.
Зато не скользко
бездомный мелодия фортепиано талант video
Играет божественно. Обидно, что такие таланты на улицах.
SU фестиваль талантов Steven Universe фэндомы Pearl (SU) SU Персонажи
Маленькие снежинки, медленно кружась, тихо падали на подоконник. Перл, наблюдая за ними, тихо сидела в богато украшенном коридоре, аккуратно сложив руки на коленях. Странная одежда, смысл которой она не понимала, но которую ее попросили одеть, была неприятна на ощупь и Перл, несмотря на все свои старания, буквально ощущала как она неидеально сидит на ней, хотя любой, глядя со стороны, сказал бы что она подогнана тютелька в тютельку. Зачем же ее могли вызвать? Она так старалась не привлекать к себе внимания, примелькаться, и ей казалось что это удалось- и вот все же однажды за ней приехали и пригласили на беседу. Конечно, не будь она одна, то задумалась бы-подчиняться ли, но с ней не было ни Роуз ни Гарнет- и она подчинилась . Перл стиснула кулаки. Прошло пять тысяч лет- а она все не может избавится от привычки слушать авторитетов. Неужели она до сих не изжила в себе Перл-прислужницу, Перл-рабыню? Заметив, как напряглись, глядя на нее, два человека в конце коридора, Перл заставила себя расслабиться. Ну приехала- что тут страшного? В конце концов она в любой момент может выскочить в окно и сбежать. Куда хуже было то, что ни Роуз ни Гарнет с ней нет. Роуз куда лучше самой Перл разбиралась в перепитиях человеческих жизней, они были ей интересны- Перл же находила их в лучшем случае терпимыми и иногда забавными, но чаще- скучными или отвратительными. Да, Роуз знала бы как вести себя в такой ситуации, а Гарнет наверняка нашла бы выход благодаря своему предвидению. Но обе отказались участвовать в этой войне. «Мы не вмешиваемся, Перл»-сказала ей Роуз тогда- «Не вмешивались раньше и не будем сейчас»
«Но мы уже вмешались»- возразила она тогда- «Еще когда этой страны не было ты говорила с их лидерами, давала им идеи и делилась мыслями. Вся эта страна- это твоя ответственность!»
«Нет! Как ты не понимаешь?! Я тут не при чем! Я учила их любви, единству, равенству,товариществу и пониманию- а они все это извратили, превратили в еще одну тиранию! Я видела в них надежду-и эту надежду они втоптали в грязь!»
Перл вновь вздрогнула, как вздрагивала всякий раз когда вспоминала этот кошмарный момент, когда Роуз впервые за пять тысяч лет общения повысила голос на Перл.
После этого Роуз ушла и отправилась куда то в Центральую Африку. Гарнет же долго глядела на Перл, потом тихо сказала- «Все будет хорошо»- и уехала в Тибет изучать какие то местные духовные практики.
Перл же была несогласна с Роуз- ее долг требовал чтобы она осталась. И она осталась. Поначалу солдаты ее сторнились, но она доказала свою полезность когда помогла им выйти из окружения-и ее приняли. Поначалу ей было тяжело, каждый раз когда она заносила копье над солдатом, ее терзали воспоминания той далекой войны, которые накладывались на ужасы войны нынешней. Убивать людей оказалось куда сложнее чем сражаться с гемами- люди всегда умирали окончательно, это не было похоже на «лопание» при повреждении телесной оболочки, да и на раскалывание не было похоже ни разу- из них текла красная кровь, они не умирали сразу и иногда подолгу кричали, а иногда из них вываливались отвратительные , уродливые и абсолютно нессиметричные и неправильные внутренности. В такие моменты Перл жалела что не послушалась Роуз и не сбежала- но долг держал ее крепко. Долг…а возможно желание исправить, ну или хотя бы загладить те ошибки, которые совершила Роуз, и которые Роуз не хотела признавать.
Впрочем не все было так плохо. Убивать ей хоть и приходилось, но чаще она помогала солдатам по-другому. Она не нуждалась во сне- и потому могла круглую ночь стоять на часах. Она не нуждалась в пище, была гораздо выносливее обычного человека- и потому часто ходила в длительные разведрейды в глубь территории противника. Со временем она поняла что люди успели изобрести множество отвратительных орудий, убивающих на расстоянии, так что она перестала использовать копье и взяла себе одно из них, позволявшее убивать врага с огромных дистанций. Так было легче. Теперь ее звали «снайпер».
Также она пыталась достать своим однополчанам побольше еды и, когда удавалось, соорудить из пайков что-нибудь съедобное. Также она любила петь. Она боялась что ее наивные и мелодичные песни не понравятся грубым людям, окружавшим ее, но они в конце концов не всегда такими были. Они тоже были чьими-то сыновьями, мужьями и отцами- и любили те редкие моменты, когда она пела им о любви, о надежде, он свободе и мире. Конечно ,были командиры, которые смотрели на это косо, но прямо ей никто петь не запрещал, да и Перл старалась обходить их стороной. Все видели что она не такая как прочие солдаты, но время было тяжелое и ее не трогали до поры. Но вот и за ней пришли.
Ее воспоминания прервал сторонний звук. Из охраняемой двери вышел третий человек и сказал
-Товарищ Перлова, товарищ Сталин приглашает вас к себе.
Перл встала, одернула китель и прошла в кабинет Сталина.
Там было на удивление немного человек, один из которых медленно раскуривал трубку, стоя у окно. Именно к нему перл и провели.
-Здравствуте, товарищ Перлова- с хрипотцой поздоровался с ней человек, которого звали Сталин.
Перл же помнила еще его по имени Коба, когда они с Роуз были в этой стране сорок лет назад.
Впрочем, Перл решила не показывать что знает его под другим именем- вдруг тут так принято? Также она не стала упоминать о том, что ранее ими руководил какой то другой человек- Ленин его звали? Или Ильич? Перл хотела было об этом спросить, но сообразила в чем дело- «Он погиб! Наверное на войне. »
-Здравия желаю, товарищ Сталин! Соболезную вашей утрате. Ленин был- тут перл запнулась- был интересным человеком.
И тут же по взгляду Сталина, по тому как остальные люди в комнате начали отводить глаза она поняла что сказала что то, что говорить не стоило.
-Да..Весьма интересным человеком- Сталин пыхнул трубкой- Но и вы помнится, тогда были не одна…Не подскажете, где ваша знакомая..Роза?
Перл поняла что лучше будет отвечать строго по уставу, чтобы не вызвать еще одного неловкого момента
-Не могу знать, товарищ Сталин!
Ей не нравилось это обращение- товарищ- но наверное у этих людей так принято разговаривать в офицальной обстановке. Солдаты между собой так не говорили, да и врага так не называли.
Сталин еще раз затянулся трубкой
-Вот как…Тогда скажите мне, товарищ Перл- Сталин подчеркнуто назвал ее настоящим именем, чтобы показать что помнит кто она. Его взгляд из-под тяжелых бровей так давил на Перл, что она чувствовала себя так, как не чувствовала уже пять тысяч лет. Взгляд этого человека давил сильнее взгляда алмаза-Скажите мне, что вы делаете в рядах Красной Армии?
Тут мысли Перл заметались. Обычный ответ- «Служу Советскому Союзу»-здесь не подошел, а отвечать полностью откровенно она не хотела-и выбрала промежуточный вариент.
-Я..Мы..наша группа, товарищ Сталин, решила помочь в меру сил вашей стране в этот тяжелый час. И я не нашла ничего лучше как помогать солдатам чем могу.
После этого на некоторое время установилось молчание. Сталин молча курил, продолжая давить Перл взглядом, она старалась не отвести взгляд, прочие люди потели и не знали куда деть глаза-смотреть ли на Перл, на Сталина или же куда то в сторону.
Наконец Сталин соблаговолил заговорить.
-Ну что же, хорошо. В такое тяжелое время мы готовы принять любую помощь. Мне сообщают, что на вашем счету убийство самого Хайнца Гудериана. Это так?
Перл вспомнила как действительно, какое то время назад после очередного убийства ее поздравляли как то особенно горячо, даже приехали какие то люди чтобы ее снять и спрашивали- как она себя чувствует, уничтожив такую крупную фашистскую гадину. Перл откровенно призналась, что ей было это отвратительно, и что, после того как она увидела в прицел, как после ее выстрела взорвалась голова этого человека, она бросила винтовку и минут десять плакала. Того человека как раз собирались фотографировать и он улыбался, когда ее пуля вошла ему в щеку, снеся улыбку с лица и разворотив всю заднюю половину головы.
Ей тогда показалось что люди были несколько озадачены таким ответом, и, сделав пару снимков ее с солдатами и винтовкой, быстро уехали.
-Так мне сказали, товарищ Сталин.
-Вот как- Сталин задумался-Значит вы не охотились на него специально?
-Нет. Мне всего лишь подсказал мой опыт, что человек, к которму так прислушиваются, несомненно командует и я его…устранила.
Еще по той войне перл помнила, как важно устранение командиров врага.
-Что же. У нашего Генштаба есть идеи как использовать вас лучше, чем просто рядового снайпера на передовой.
Вы поступите в распоряжение товарища Жукова- Сталин указал на высокого и мужественного мужчину неподалеку от себя- его адъютанты подготовят для вас список целей. Вы будете заброшены на территорию, оккупированную врагом, вступите в контакт с партизанами, и получите у них всю новейшую информацию. Вы готовы приступить, товарищ Перл?
Ответ на такой вопрос мог быть только один.
-Так точно товарищ Сталин!
-Тогда вы свободны, товарищ Перл- Сталин отвернулся, давая понять что аудиенция окончена-но она была только счастлива уйти из-под этого давящего взора.
Когда она сделала два шага к двери, к ней подскочил адъютант Жукова и позвал идти за ней. Перл ждало ее задание.
Это было холодной зимой, за неделю до наступления нового, 1942 года.
«Но мы уже вмешались»- возразила она тогда- «Еще когда этой страны не было ты говорила с их лидерами, давала им идеи и делилась мыслями. Вся эта страна- это твоя ответственность!»
«Нет! Как ты не понимаешь?! Я тут не при чем! Я учила их любви, единству, равенству,товариществу и пониманию- а они все это извратили, превратили в еще одну тиранию! Я видела в них надежду-и эту надежду они втоптали в грязь!»
Перл вновь вздрогнула, как вздрагивала всякий раз когда вспоминала этот кошмарный момент, когда Роуз впервые за пять тысяч лет общения повысила голос на Перл.
После этого Роуз ушла и отправилась куда то в Центральую Африку. Гарнет же долго глядела на Перл, потом тихо сказала- «Все будет хорошо»- и уехала в Тибет изучать какие то местные духовные практики.
Перл же была несогласна с Роуз- ее долг требовал чтобы она осталась. И она осталась. Поначалу солдаты ее сторнились, но она доказала свою полезность когда помогла им выйти из окружения-и ее приняли. Поначалу ей было тяжело, каждый раз когда она заносила копье над солдатом, ее терзали воспоминания той далекой войны, которые накладывались на ужасы войны нынешней. Убивать людей оказалось куда сложнее чем сражаться с гемами- люди всегда умирали окончательно, это не было похоже на «лопание» при повреждении телесной оболочки, да и на раскалывание не было похоже ни разу- из них текла красная кровь, они не умирали сразу и иногда подолгу кричали, а иногда из них вываливались отвратительные , уродливые и абсолютно нессиметричные и неправильные внутренности. В такие моменты Перл жалела что не послушалась Роуз и не сбежала- но долг держал ее крепко. Долг…а возможно желание исправить, ну или хотя бы загладить те ошибки, которые совершила Роуз, и которые Роуз не хотела признавать.
Впрочем не все было так плохо. Убивать ей хоть и приходилось, но чаще она помогала солдатам по-другому. Она не нуждалась во сне- и потому могла круглую ночь стоять на часах. Она не нуждалась в пище, была гораздо выносливее обычного человека- и потому часто ходила в длительные разведрейды в глубь территории противника. Со временем она поняла что люди успели изобрести множество отвратительных орудий, убивающих на расстоянии, так что она перестала использовать копье и взяла себе одно из них, позволявшее убивать врага с огромных дистанций. Так было легче. Теперь ее звали «снайпер».
Также она пыталась достать своим однополчанам побольше еды и, когда удавалось, соорудить из пайков что-нибудь съедобное. Также она любила петь. Она боялась что ее наивные и мелодичные песни не понравятся грубым людям, окружавшим ее, но они в конце концов не всегда такими были. Они тоже были чьими-то сыновьями, мужьями и отцами- и любили те редкие моменты, когда она пела им о любви, о надежде, он свободе и мире. Конечно ,были командиры, которые смотрели на это косо, но прямо ей никто петь не запрещал, да и Перл старалась обходить их стороной. Все видели что она не такая как прочие солдаты, но время было тяжелое и ее не трогали до поры. Но вот и за ней пришли.
Ее воспоминания прервал сторонний звук. Из охраняемой двери вышел третий человек и сказал
-Товарищ Перлова, товарищ Сталин приглашает вас к себе.
Перл встала, одернула китель и прошла в кабинет Сталина.
Там было на удивление немного человек, один из которых медленно раскуривал трубку, стоя у окно. Именно к нему перл и провели.
-Здравствуте, товарищ Перлова- с хрипотцой поздоровался с ней человек, которого звали Сталин.
Перл же помнила еще его по имени Коба, когда они с Роуз были в этой стране сорок лет назад.
Впрочем, Перл решила не показывать что знает его под другим именем- вдруг тут так принято? Также она не стала упоминать о том, что ранее ими руководил какой то другой человек- Ленин его звали? Или Ильич? Перл хотела было об этом спросить, но сообразила в чем дело- «Он погиб! Наверное на войне. »
-Здравия желаю, товарищ Сталин! Соболезную вашей утрате. Ленин был- тут перл запнулась- был интересным человеком.
И тут же по взгляду Сталина, по тому как остальные люди в комнате начали отводить глаза она поняла что сказала что то, что говорить не стоило.
-Да..Весьма интересным человеком- Сталин пыхнул трубкой- Но и вы помнится, тогда были не одна…Не подскажете, где ваша знакомая..Роза?
Перл поняла что лучше будет отвечать строго по уставу, чтобы не вызвать еще одного неловкого момента
-Не могу знать, товарищ Сталин!
Ей не нравилось это обращение- товарищ- но наверное у этих людей так принято разговаривать в офицальной обстановке. Солдаты между собой так не говорили, да и врага так не называли.
Сталин еще раз затянулся трубкой
-Вот как…Тогда скажите мне, товарищ Перл- Сталин подчеркнуто назвал ее настоящим именем, чтобы показать что помнит кто она. Его взгляд из-под тяжелых бровей так давил на Перл, что она чувствовала себя так, как не чувствовала уже пять тысяч лет. Взгляд этого человека давил сильнее взгляда алмаза-Скажите мне, что вы делаете в рядах Красной Армии?
Тут мысли Перл заметались. Обычный ответ- «Служу Советскому Союзу»-здесь не подошел, а отвечать полностью откровенно она не хотела-и выбрала промежуточный вариент.
-Я..Мы..наша группа, товарищ Сталин, решила помочь в меру сил вашей стране в этот тяжелый час. И я не нашла ничего лучше как помогать солдатам чем могу.
После этого на некоторое время установилось молчание. Сталин молча курил, продолжая давить Перл взглядом, она старалась не отвести взгляд, прочие люди потели и не знали куда деть глаза-смотреть ли на Перл, на Сталина или же куда то в сторону.
Наконец Сталин соблаговолил заговорить.
-Ну что же, хорошо. В такое тяжелое время мы готовы принять любую помощь. Мне сообщают, что на вашем счету убийство самого Хайнца Гудериана. Это так?
Перл вспомнила как действительно, какое то время назад после очередного убийства ее поздравляли как то особенно горячо, даже приехали какие то люди чтобы ее снять и спрашивали- как она себя чувствует, уничтожив такую крупную фашистскую гадину. Перл откровенно призналась, что ей было это отвратительно, и что, после того как она увидела в прицел, как после ее выстрела взорвалась голова этого человека, она бросила винтовку и минут десять плакала. Того человека как раз собирались фотографировать и он улыбался, когда ее пуля вошла ему в щеку, снеся улыбку с лица и разворотив всю заднюю половину головы.
Ей тогда показалось что люди были несколько озадачены таким ответом, и, сделав пару снимков ее с солдатами и винтовкой, быстро уехали.
-Так мне сказали, товарищ Сталин.
-Вот как- Сталин задумался-Значит вы не охотились на него специально?
-Нет. Мне всего лишь подсказал мой опыт, что человек, к которму так прислушиваются, несомненно командует и я его…устранила.
Еще по той войне перл помнила, как важно устранение командиров врага.
-Что же. У нашего Генштаба есть идеи как использовать вас лучше, чем просто рядового снайпера на передовой.
Вы поступите в распоряжение товарища Жукова- Сталин указал на высокого и мужественного мужчину неподалеку от себя- его адъютанты подготовят для вас список целей. Вы будете заброшены на территорию, оккупированную врагом, вступите в контакт с партизанами, и получите у них всю новейшую информацию. Вы готовы приступить, товарищ Перл?
Ответ на такой вопрос мог быть только один.
-Так точно товарищ Сталин!
-Тогда вы свободны, товарищ Перл- Сталин отвернулся, давая понять что аудиенция окончена-но она была только счастлива уйти из-под этого давящего взора.
Когда она сделала два шага к двери, к ней подскочил адъютант Жукова и позвал идти за ней. Перл ждало ее задание.
Это было холодной зимой, за неделю до наступления нового, 1942 года.
Отличный комментарий!