а с грибоедов горе

"Уж коли зло пресечь, Забрать все книги бы да сжечь" (Грибоедов А.С. «Горе от ума»)

Грибоедов

⠀ Жил тут лет восемь назад мужичок, приехавший к нам из Курдово. То ли его там Лесоповальные донимали, то ли сам он изначально себе напридумывал всякого, но с самого начала вёл он себя странно. И поселился, главное, не в селе, а у проселочной дороги за километров десять от него. Нет, на народ он не кидался, не грубил даже. Только порой у местных сигареты стрелял, да алкашку выпрашивал, а так жил как-то на свои средства. Хотя, какие тут средства, не работал он вроде, да и не воровал. Жрал то, что местная земля даст. А давала она в основном грибы да лишайники всякие. Вот и прозвали мы его Грибоедовым. А дядька то ли с самоиронией оказался, то ли всё-таки с ебанцой, в общем, сам так людям представляться в какой-то момент начал.

⠀ Надо сказать, мимо его жилища как раз проходила насосная труба от Каберинского водохранилища, так что там нередко и вахтеры слонялись, и горе-сантехники, в общем, местечко особо не пустовало. И они как раз прикармливали Грибоедова по доброте душевной, тот в отместку помогал всячески: то подскажет, где протечка в трубах, то машину подтолкнет, когда та в очередной луже увязнет. А на ночных сменах парням байки травил о том, какую тут ересь порой видит. С его-то повадками было бы странно, если бы ночи спокойно проходили. Словом, привыкли все как-то к его тревожно-задорному нраву. Побольше еды на смену таскали, чтобы точно было, чем с дядькой поделиться. Как-то даже уютнее и спокойнее было от осознания, что тут неподалеку такой добродушный алкаш живет.

⠀Вот только через пару годиков такого проживания, начала у Грибоедова в другую сторону кукуха ехать. Растерял он иронию и юморок, заметно меньше говорить стал, да больше слушать. Нет, в смысле не людей, а что-то... ещё. Бывало, болтаешь с ним как обычно, а тот внезапно уши навострит, как заяц какой-нибудь, да начнет в шелест вслушиваться. И стоит так минут с 20, как в транс впавший.

⠀А чуть позднее дядька совсем плохой головой стал. Пытался Грибоедов отважить вахтеров от их работы. Вплоть до всяких пакостей: то проволоку на дорогу вытащит за пару километров от водохранилища, то ямы подроет, то ещё какую хуйню выдумает. Откровенно гадить начал, в общем. Его выходки долго терпели, но в какой-то момент парни не выдержали, и отмудохали того до вмятин в костях. Он так и не оправился, кстати. На следующий же день помер в своей халупе.

⠀А через пару недель в этих местах охотники заметили следы Ведьмы. Пока её с собаками по лесу прочесывали, эта сука поганая успела на водохранилище за пару недель дюжину ребяток до костей вывернуть. Видно, чувствовал её скорый приход Грибоедов, пытался своих предостеречь, да не смог. Помянем.

⠀ Кстати, пытаюсь потихоньку насобирать разношерстных идейных людей, неравнодушных к мрачного рода эстетике, если интересно, то добро пожаловать

В проект Единого государственного экзамена по литературе на 2024 год «Солнце русской поэзии» не включили.

Помимо Пушкина, персонами нон грата стали Лермонтов, Фонвизин, Державин, Жуковский, Гоголь и Грибоедов.

Для сравнения: в прошлом учебном году ЕГЭ по литературе ещё не обходился без Пушкинских «Капитанской дочки» и «Евгения Онегина», Лермонтовского «Героя нашего времени», Фонвизинского «Недоросля», Грибоедовского «Горя от ума» и вечно актуального (нынче в особенности) Гоголевского «Ревизора».

Но не грустите. Солженицынские «Архипелаг ГУЛАГ» и «Один день Ивана Денисовича» на месте, причём последний входит в 12 произведений, которые рекомендуется знать особенно хорошо, потому что по ним может попасться тема сочинения.

В Рособрнадзоре объяснили, что ликвидировали Пушкина и других писателей первой половины XIX века, чтобы не перегружать выпускников программой средней школы.
А пока Онегин, Чацкий, Печорин и Хлестаков расступаются перед обитателями ГУЛАГа, Комитет Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей пытается выяснить у Минпросвещения, почему русские классики пали жертвами ЕГЭ.

***

Ну и вместо эпилога:

Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Александр Пушкин