Российский сериал "Эпидемия" вошел в топ-10 лучших сериалов Netflix.
Сериал "Эпидемия" производства 1-2-3 Production вошел в топ-10 лучших сериалов платформы Netflix.
"Официальный представитель Netflix подтвердил нам тот факт, что сериал "Эпидемия" вошел в топ-10 сериалов Netflix на сегодняшний день. И это единственный новый сериал в списке", - рассказали ТАСС в пресс-службе кинокомпании 1-2-3 Production.
Проект занял восьмую строчку, оставив позади новые сезоны "Американской семейки" и "Гриффинов".
"Эпидемия" от продюсеров Валерия Федоровича и Евгения Никишова стартовала 7 октября на Netflix в премиальной категории Netflix Originals. Российские телезрители смогут посмотреть сериал бесплатно на канале ТВ-3 с 12 октября.
"Эпидемия" является экранизацией книги Яны Вагнер "Вонгозеро" от режиссера Павла Костомарова. В сериале сыграли Виктория Исакова, Марьяна Спивак, Кирилл Кяро, Александр Робак, Юрий Кузнецов, Анна Михалкова, Александр Яценко.
В центре сюжета - атака неизвестного респираторного вируса, вызывающего быстрое поражение легких. Осознав масштабы пандемии, власти спешно закрывают города. Все въезды в них перекрыты, деньги теряют ценность, люди отчаянно сражаются за еду и бензин. Повсюду банды мародеров, а те, кто еще вчера на дух не переносил друг друга, вынуждены объединить свои силы, чтобы выжить.
Статистика говорит нам, что сезон гриппа стартует примерно с 46 недели (середина Ноября), проходит пик на 4-5 неделях (конец Января - начало Февраля) и спадает к 14-16 неделям (конец Марта - начало Апреля).
Мир
Россия
Сейчас как раз 46 неделя, самое начало, количество заболеваний в эту неделю в 5-15 раз ниже чем в пике.
А это корелляция с осложнениями и разными сопутсвующими.
Мне страшно, но по ковиду получается что если на 46 неделе, на текущей неделе, около 500 тысяч новых больных в день, то похоже в январе будет 5 миллионов в день. Или 10. Каждый день. А летальность 2-6%.
Лондон: "Миллионы человек не поедут на праздники никуда, но многие попытаются" Больше 20 стран ввели ограничения на полёты, после того как в Великобритании, Австралии, Дании, Нидерландах и ЮАР обнаружили новый штамм коронавируса, который на 70% заразнее "обычного ковида"
«Больше, чем в пиковые дни в первые две волны... Клиническая картина сильно не поменялась, но видим, что появляются пациенты, которые не реагируют на стандартные приемы лечения осложнений коронавируса», - главврач ковидного госпиталя в Коммунарке — о росте числа госпитализаций из-за коронавируса
Развернуть
Отличный комментарий!
Маски? Дистанция? Слушать рекомендации врачей? Нахуй надо. Некоторых жизнь ничему не учит.
Они не нужны, чтобы самому не заболеть. Они нужны, чтобы не кашлять на других, если ты уже заразен, но сам ещё не знаешь об этом. Но ведь на других-то всем начхать.
Банан на чрезвычайном положении. Останется ли мир без любимых фруктов
Покупатели в магазинах в России, Европе или Северной Америке пока вряд ли это заметили, однако вскоре они могут надолго остаться без бананов – важнейших, самых доступных для жителей северных стран тропических фруктов, к тому же являющихся и главным источником заработка для десятков миллионов жителей стран южных. Причина – так называемая "панамская болезнь", а именно грибок Fusarium штамма TR4 (Tropical Race 4), смертельный для самого коммерчески распространенного и неприхотливого сорта бананов "Кавендиш".
Бороться с распространением Fusarium TR4 (как и другими его "родственниками") невероятно сложно, и распространяется он быстро. Недавно штамм этого грибка впервые в истории поразил сотни гектаров банановых плантаций в странах Латинской Америки, в первую очередь в Колумбии – откуда на мировой рынок и поступает подавляющее большинство этих плодов.
По данным Федеральной службы государственной статистики и потребительским опросам, жители России называют бананы своими самыми любимыми фруктами, в том числе из-за их относительной дешевизны. Однако за последний год цена бананов в среднем по РФ выросла на 13,7 процента, а в Москве на целых 22 процента. И это – без учета возможных последствий грибковой эпидемии.
На самом деле, в Латинской Америке, Африке, Азии тысячелетиями выращиваются сотни самых разных сортов бананов – но в основном для местного потребления. Каждый четвертый банан в мире вырастает в Индии. Это государство, а также Бразилия, Китай и Таиланд производят бананов больше всех – однако на экспорт они не отправляются. Около 80 процентов всего мирового бананового экспорта приходится на страны Латинской Америки. На первом месте находится Эквадор (примерно 28-30 процентов, в зависимости от года), за которым следуют Коста-Рика, Гватемала и Колумбия.
Все бананы оттуда, которые попадают в США, ЕС, Россию, Китай или Японию, почти всегда относятся только к одному сорту – "Кавендиш". Бананы – очень скоропортящиеся, капризные плоды, поэтому производители и продавцы раз за разом, начиная с XIX века, искали продуктивные и неприхотливые сорта, подходящие для глобальной торговли. Такие бананы, которые могли бы пережить долгое путешествие по морю из теплого климата в супермаркеты и магазины по всему миру. К тому же массовое производство только одного вида бананов – это и способ снизить затраты, что и помогает пока бананам быть настолько доступными. В результате "Кавендиш" был найден – но при этом мировой рынок в очередной раз связал свою судьбу с монокультурой, лишь с одним этим сортом.
Подобное в истории уже случалось – еще не так давно в мире первое место, по популярности и распространению, занимал другой сорт, "Гро-Мишель" (или "Большой Майк", как называли его в англоязычных странах). Эксперты вспоминают, что культивировать его было даже легче, чем "Кавендиш", и он был слаще (хотя другие утверждают, что на вкус они похожи). Однако в 50-х годах XX века его почти полностью уничтожил другой штамм того же самого грибка (лишь немного, относительно мировых объемов, бананов сорта "Гро-Мишель" сегодня выращивают в Таиланде и Малайзии). И на первые позиции вышел "Кавендиш", выведенный в тропиках британскими селекционерами еще в XIX веке. Поскольку фунгицида, эффективного против штамма Fusarium TR4, ученые пока не создали, "Кавендиш" может постичь та же судьба, что и "Гро Мишель".
"Панамская болезнь", а по-научному Fusarium oxysporum f.sp. cubense, обитает в земле, однако через поврежденные корни проникает в листья и окрашивает их в жёлтый цвет, после чего те отмирают. В почве, на которой раньше культивировали бананы, грибок может сохраняться потом в течение 25-30 лет. Впервые этот грибок был обнаружен в Суринаме, и к 1910-1920-м годам им были заражены практически все банановые плантации Центральной Америки, включая и весь Гондурас – самый крупный мировой экспортер в то время. Именно тогда, в самом начале XX века, кстати, и появился термин "банановая республика", обозначающее политико-экономически очень слабое государство, полностью зависящее от экспорта этих фруктов и от отношений с крупными мировыми компаниями-дистрибьюторами.
Разные штаммы этого грибка появляются в мире с определенной периодичностью. Впервые банановые плантации, пораженные Fusarium TR4, обнаружились в 90-х годах прошлого века в Малайзии и Индонезии. Затем грибок перекинулся на соседние страны, после чего попал в Западную и Южную Азию, Австралию и Африку. Однако в Латинской Америке TR4 до недавнего времени не находили.
При этом в течение многих лет ученые предупреждали, что крупнейшим банановым компаниям, производителям и дистрибьюторам, таким как Chiquita, Fyffes или Dole, следовало бы как можно скорее искать новые сорта бананов, по мере распространения грибка. Однако сделано этого не было. Сейчас же в мире, в отличие от 50-х, нет очевидного "резервного банана", ожидающего своего часа. Тем временем в августе 2019 года наличие TR4 было подтверждено в Колумбии, что побудило чиновников страны объявить настоящее чрезвычайное положение в ряде провинций.
Специальные меры, принимаемые сегодня в Колумбии для предотвращения распространения болезни, включают жесточайший санитарный контроль при въезде-выезде со всех плантаций, с охраняемыми вооруженными солдатами КПП, где грузовики, курсирующие между банановыми фермами и морскими портами, дезинфицируются правительственными работниками, в костюмах химзащиты и резиновых сапогах. Грибок может переноситься на большие расстояния с микрочастичками почвы, которые могут прилипать к покрышкам грузовиков, сельскохозяйственной технике или человеческой обуви.
К тому же в Колумбии, стране до сих пор очень нестабильной, владельцы плантаций опасаются, что воры, постоянно ворующие у них плоды по ночам, также могут случайно распространить болезнь. Многие банановые фермы в Колумбии, занимающие сотни тысяч гектаров в самых труднодоступных районах, отделены от федеральных дорог, вдоль которых они тянутся на десятки километров, лишь небольшими заборами. Ситуация побудила полицию и вооруженные силы Колумбии усилить свое присутствие вокруг всех банановых плантаций.
В засушливом колумбийском департаменте Гуахира, на берегу Карибского моря рядом с Венесуэлой, власти нещадно выкорчевали все растения, на которых был обнаружен грибок, и покрыли зараженную почву черными пластиковыми листами, которые поднимают температуру до уровня, который может остановить распространение болезни. Здоровые растения в радиусе 20 метров от пораженных участков также уничтожаются химическими веществами, в качестве профилактической меры.
Некоторые ученые, несмотря на все чрезвычайные меры, принимаемые в Колумбии и в других латиноамериканских странах, все же утверждают, что дни сорта "Кавендиш" сочтены, и рекомендуют как можно скорее выводить новый, устойчивый к грибку сорт – однако для этого селекционерам может понадобиться от 3 до семи лет.
Оставлю комментарий, как специалист в этой области. Всё совсем не так ужасно. Вот конкретный вывод, который озвучил координатор Всемирного бананового форума Паскаль Лиу ещё аж в 2017 году, когда запустили первые программы по борьбе с фузариозным увяданием (так корректно называется грибок): " если в мире не примут меры, то к 2040 г. новый грибок может поразить до 1,6 млн га банановых насаждений - одну шестую мирового производства. Потери могут составить до $10 млрд." Опять журналисты насилуют науку. В вашем супермаркете бананы не пропадут. Одна шестая к 2040 году - вы от старости успеете помереть, пока бананы все сгниют. Дело всё в том, что мировой рынок бананов регулируется рядом международных соглашений и не терпит роста цен выше определённого темпа. Раз в два-три года эту страшилку откапывают в надежде немного срубить ажиотажа и чутка поддуть цены. Если честно, кавендиш, как сорт не из лучших. Триплоидные сорта бананов - лучше транспортируются, но менее ценны в плане витаминов. В смысле, существенно менее - в 3-4 раза, чем диплоидные. Но даже в группе кавендишей (а это действительно группа, а не один сорт), есть устойчивые к "панамской болезни" - "Валери" и "Робуста". Менее устойчивы к червям, их культивация вызовет рост стоимости производства и, соответственно, цены на 7-12%. Но и на крайний случай, например, ну таки случится бананопокалипсис - перейдём на диплоидные сорта. "Дамский пальчик", например. Цена вырастет вдвое, но заполнить рынок сорт может за 2-3 сезона (не года). Зато такой банан существенно вкуснее и полезнее. А кавендиш - сраная картошка. Изначально сорт культивировался на корм скоту.
В Париж она вторглась в конце марта 1832 года. Не встретив достойного медицинского отпора, она уничтожила половину заразившихся. Проявлялась она, набором ни на что не похожих жутких симптомов. Ни трагического туберкулезного кашля, ни романтичного малярийного жара. Лица больных в считаные часы сморщивались от обезвоживания, слезные каналы пересыхали. Кровь становилась вязкой и застывала в сосудах. Лишенные кислорода мышцы сводило судорогой вплоть до разрывов. По мере того как один за другим отказывали органы, жертвы впадали в шоковое состояние, при этом находясь в полном сознании, литрами исторгая жидкий стул. По городу ходили страшные истории о том, как человек, сев пообедать, к десерту был уже мертв; о том, как пассажиры поезда вдруг падали замертво на глазах всего купе. Причем не просто хватались за сердце падая на пол, а бесконтрольно опорожняли кишечник. Она была унизительной, дикарской болезнью, она оскорбляла благородные чувства европейцев XIX века.
Болезнь приводила городских медиков в смятение. Один из них докладывал об осмотре семейной пары, заразившейся холерой. Кровать и белье «были пропитаны прозрачной, ничем не пахнущей жидкостью», и если женщина беспрестанно просила воды, то мужчина рядом с ней лежал без сознания. Врач попробовал нащупать пульс. «До такой кожи мне еще не доводилось дотрагиваться, хотя я много раз бывал у смертного одра. От этого прикосновения у меня похолодело сердце. – Не верилось, что в теле, которого я коснулся, еще есть жизнь». Кожа на руках обреченной пары сморщилась, как «после долгой возни в воде» «или, скорее, как у трупа, пролежавшего не один день»
Так выглядит холера - одна из самых, если не самая опасная болезнь 19 века, она поражала всех без разбору, короли, герцоги, крестьяне, моряки эмигранты - никто не устоял перед этой страшной заразой, которую представлял холерный вибрион. Именно эта бактерия в ответе за семь полномасштабных пандемий, унесших миллионы жизней в 19 и 20 веках.
"В пятидесятых годах 19 века, смертность от эпидемии холеры только в России составила больше миллиона человек, это была самая смертоносная эпидемия за всё столетие".
Откуда же взялся этот холерный вибрион и как ему удалось освоиться в человеческом организме? на это нам даст ответ детальный взгляд на крошечных ракообразных под названием веслоногие. Размером они около миллиметра длиной, каплеобразной формы, с единственным ярко-красным глазом. Их относят к зоопланктону - они не могут самостоятельно передвигаться в воде на дальние расстояния и путешествуют по течению вместе с водными массами. Ориентироваться в потоках воды им помогают длинные, как крылья усы, и хоть об их существовании знают немногие, это самое многочисленное многоклеточное животное в мире. На одном морском огурце может обитать более двух тысяч веслоногих рачков. За сезон каждая отдельная особь может произвести до 4,5 млрд потомков.
Да, если смотреть в нашем масштабе, то это всего лишь четыре с половиной миллиарда миллиметров, не так уж и много, но это ведь потомство только одной особи, а если их будет четыре с половиной миллиарда? согласитесь, совсем другие цифры :)
Холерный вибрион – это бактериальный партнер веслоногих. Как и другие представители рода вибрионов, он представляет собой похожую на микроскопическую запятую бактерию. Несмотря на то, что вибрион может самостоятельно существовать в воде, он предпочитает облеплять веслоногих внутри и снаружи, прикрепляясь к их яйцевым камерам и выстилая внутренность кишечника. Там вибрион выполняет очень важную экологическую функцию. Как и все ракообразные, веслоногие покрыты хитином, этаким защитным панцирем и в силу того, что растут они всю жизнь, по мере роста они сбрасывают тесный панцирь в воду. Ежегодно веслоногие оставляют на морском дне в общей сложности 100 млрд тонн хитина, который потом поглощают вибрионы, перерабатывая совместными усилиям 90 % хитинового мусора. Если бы не они, на горы экзоскелетов, выращенных и затем сброшенных веслоногими, скоро израсходовались бы весь углерод и азот в океане. Вот такую важную экологическую функцию выполняет этот опасный вибрион, сгубивший миллионы жизней и продолжающий свой кровавый промысел и по сей день.
Такой опасный и такой необходимый, но опасный ли именно он? Не совсем, сам этот вибрион не опасен, опасен его брат мутант, сумевший приспособиться к человеческому организму и твёрдо в нем обосноваться.
Вибрионы и веслоногие плодились и размножались в теплых солоноватых дельтах рек, где смешивается пресная и морская вода. Таких например, как Сундарбан – обширные болотистые леса в бассейне крупнейшего в мире морского Бенгальского залива. Жили они себе не тужили, пока на их родину не пришел человек, и не простой человек, а предприимчивые английские колониалисты. Руками тысяч наемных работников из местного населения они вырубали мангры, строили запруды и сажали рис. Хронисты XIX века описывали эти места как
«затопленные земли, которые покрыты джунглями, задыхаются от малярии, кишат дикими зверьми», но «невероятно плодородны»
К концу XIX века человеческие поселения занимали около 90 % когда-то девственного, непроходимого – и кишащего веслоногими – Сундарбана. Местные рыбаки и крестьяне постоянно жили по колено в солоноватой воде, как раз в местах идеальных для размножения веслоногих рачков. Рыбак ополаскивает лицо, крестьянин берет воду из подтапливаемого колодца, в котором полным полно веслоногих и т.д. Из-за такого тесного контакта с веслоногими, а заодно и с холерным вибрионом, т.к на одном таком веслоногом может находиться до 7000 вибрионов, у этих вибрионов и появилась отличная возможность переключиться на человеческий организм.
Как зооноз, холерный вибрион инфицировал только тех людей, которые сталкивались с его «естественным резервуаром», т. е. с веслоногими. Для того, чтобы передаваться от человека к человеку, ему понадобились благоприятные условия: это теплая комфортная среда, постоянный контакт с человеком и немножко эволюционного времени.
Способов перестроиться исключительно на людей у вибриона было предостаточно, но он обеспечил себе будущее научившись создавать микроколонии в кишечнике и вырабатывать токсин. Последнее умение стало его главным преимуществом. Вырабатывая токсин, вибрион заставлял бурным потоком жидкости вымывать остальные кишечные бактерии, избавляясь таким образом от конкурентов, позволяя вибриону, микроколонии которого намертво уцепились за стенки кишечника, без проблем там обосноваться.
Также благодаря бесконтрольному бурному испражнению холерный вибрион проникал куда угодно, на немытые руки через которые он попадал в следущую жертву или вместе с содержимым уборных попадал в сточные воды загрязняя их и т.д. К слову, неумелое обращение Европейцев того времени с отходами жизнедеятельности сыграло Холере на руку. В купе, конечно же, с медицинскими представлениями о происхождении всех болезней. Эти два столпа мировой культуры 19 века, а точнее антисанитария и неправильное представление о бактериях, точнее его отсутствие, сыграли решающую роль в распространении заразы на весь мир.
Во первых, в те времена принято было вываливать все отходы в реки, считалось, что если запаха не слышно, то и проблемы нет. Согласно Гиппократовой миазматической теории возникновении всех заболеваний, принято было считать, что вся зараза находится в воздухе. О бактериях говорить в те времена было не принято, и это учитывая тот факт, что микроскоп изобрели аж за два столетия до этого(но поговаривают, что не совсем они были пригодны для рассматривания в них конкретно бактерий, но сам не уточнял). Медицинское сообщество было непоколебимо и до конца не признавало природу возникновения холеры, а именно то, что вибрион передается с водой(даже тогда, когда об этом на каждом углу трещали), и что если тщательно очищать воду или брать её из реки выше(до того как в неё выльются тонны экскрементов зараженных горожан), то люд, всё же не будет так стремительно отходить в мир иной.
Отказывались также и от лечения холеры солевым раствором, который восполнял потерю жидкости в организме и давал просто колоссальные шансы выжить заболевшим. Логика лечения предполагала восполнить вызванную рвотой и диареей потерю жидкости, т.к организм от потери жидкости просто-напросто высыхал. От этого метода открещивались всё потому же, она противоречила Гиппократовой парадигме. Согласно гиппократову учению, эпидемические болезни вроде холеры распространяются через зловонные испарения, через так называемые миазмы, отравляя тех, кто их вдыхает. Поэтому холерных больных мучает неукротимая рвота и понос: организм силится исторгнуть попавший в него с миазмами яд. На то время это было более чем логично, хотя бы потому, что другого объяснения ни у кого не было, а если у кого-то и было, то оно сразу же подавлялось неукротимой силой авторитета учёных мужей.
Противодействовать этим процессам с помощью соленой воды и чего бы то ни было, в принципе выглядело с философской точки зрения таким же ошибочным, как сегодня отковыривать корочку на ране. Не помог даже наглядный пример действия этого метода от Уильяма Стивенса, простого врача трудивегося на Виргинских островах. Не помог потому, что он - Стивенс, был никто, а в те времена, если никто претендует на шатание парадигмы, он шлётся куда подальше. Стивенс провел просто потрясающий эксперимент, в 1832 году он поил соленой жидкостью более двухсот больных холерой в одной лондонской тюрьме – число скончавшихся от болезни составило всего 4 %. Это в десятки раз превосходило самые лучшие результаты, которые только могли продемонстрировать светилы того времени. Но ему не поверили и не восприняли всерьез. Эксперты, посетившие тюрьму, где Стивенс провел свои удачные опыты, его успехи не приняли и заявили, что
«Ни единого случая, симптомы которого соответствовали бы холерным, я там не наблюдал».
Холерным больным они были готовы признать тех, кто бился в агонии и находился при смерти, а раз таковых не было обнаружено, то собственно и холеры в тюрьме не было. Логика :)
В научных кругах Стивенса обозвали шарлатаном и посоветовали забыть о своей бесполезной “афёре”.Рецензенты и вовсе подняли его на смех -
«В отличие от свинины и сельди, – ерничал один из рецензентов в 1844 году, – засолка больных не слишком способствует продлению срока их жизни».
Таких прецедентов становилось всё больше и Гиппократова миазматическая теория сыпалась словно песочный замок. Авторитетному учёному того времени - Джону Сноу - удалось собрать неопровержимые доказательства в свою пользу и доказать, что холерой заражаются именно через употребление загрязненной воды. Прошло немало времени с тех пор, как к идеям Сноу начали прислушиваться. Но всё же, реконструкция канализации, которая предполагала не сбрасывание отходов в реку, а хранение их в отдельных местах, лечение солевыми растворами пациентов и другие методы позволили миру избавиться от такой напасти, как холера ну или свести её жертвы к минимуму.
Но всё же это не значит что холера полностью отошла от дел, в современном мире эта болезнь больше характерна для развивающихся стран, где все ещё очень плохо с чистой питьевой водой и нормальной системой канализации. К примеру, в 2010 году на Гаити была вспышка холеры, более двухсот тысяч человек оказались заражены и четыре с половиной тысячи погибло. Так что, рано пока петь дифирамбы и хоронить эту серьезную напасть. Хоть и против этой болезни есть вакцины, большинство из которых эффективны только в течении полу года, а потом эффективность действия постепенно снижается. Но радует тот факт, что такую криповую и быстро развивающуюся болезнь всё же лечат и лечат довольно успешно, хоть это и по прежнему неприятная штуковина.
Отличный комментарий!