Результаты поиска по запросу «
Страшная больница
»
рассказы из дурки больница лечение не болей песочница
История моего знакомства с психиатрическим отделением
Кажется, время в больнице течет особенным образом. Дни растягиваются, словно резиновые узлы, и каждое мгновение превращается в вечность. Два месяца в хирургическом отделении – это как вечность на кончиках пальцев. Отсюда, из моей кровати, я наблюдаю мир сквозь окно, где дрожащими руками удерживаю бинокль, и мое взгляд скользит по далеким стенам психиатрического отделения.
Иногда, когда боль обостряется и мое тело сжимается в холодных объятиях боли, я думаю о том, что там, за теми стенами, должно быть страшно. Психиатрическое отделение, место, где разум теряет свою ось, где души блуждают в темноте своих собственных теней. Все, что я знаю о нем, приходит ко мне через осколки разговоров между медсестрами и недоговоренные взгляды врачей. Они говорят о пациентах, чьи истории утопают в море болезненных воспоминаний, о человеческих разумах, заблудившихся в лабиринтах своих собственных мыслей.
В хирургическом отделении стены кажутся более прочными, словно защищают нас от бури, которая бушует за пределами этих стен. Здесь, мир делится на части: на больных и здоровых, на тех, кто нуждается в помощи, и тех, кто ее оказывает. Здесь, наши тела – полотно, на котором хирурги рисуют свои шедевры, восстанавливая нас к жизни. Я слышу звук операционных инструментов, чувствую запах антисептика, и это приносит мне утешение. Здесь, в отделении хирургии, есть порядок, есть логика, есть надежда на выздоровление.
Но там, за теми стенами психиатрического отделения, я представляю себе хаос. Место, где порой царит тишина, прерываемая лишь резкими криками или шепотом неведомых тайн. Место, где души пленены в телах, но скитаются по бескрайним просторам своих собственных страхов и алчных желаний. Я вижу мрачные коридоры, заполненные тенью и отчаянием, вижу лица, изуродованные болью и страданием.
Сравнивая психиатрическое отделение с хирургическим, я понимаю, что в первом господствует неопределенность, а во втором – контроль. Здесь, в отделении хирургии, есть конкретная цель: вылечить, восстановить, вернуть к жизни. В то время как там, за стенами, каждый день – это борьба не только с болезнью, но и с самим собой. Там, каждый день – это битва за разум, за частичку света в темноте.
И все же, даже лежа здесь, в хирургическом отделении, я не могу отделаться от чувства, что там, за теми стенами, скрыты неведомые тайны. Может быть, это мои собственные страхи говорят через меня, подчеркивая безопасность и предсказуемость моего текущего местоположения. Но иногда, когда боль утихает и разум начинает блуждать в своих собственных мыслях, я задаюсь вопросом: кто из нас, в конце концов, находится за стенами, а кто – внутри?
псих больница психушка психбольница
Отличный комментарий!
Мокрые простыни и клистир, это ж классика тогдагшней медицины
А недавно был здесь глухонемой. Четырнадцать дней его обертывали каждые полчаса в мокрую холодную простыню. Каждый день ему ставили клистир и выкачивали желудок. Даже санитары думали, что дело его в шляпе и что его отпустят домой, а доктор возьми да пропиши ему рвотное. Эта штука вывернула бы его наизнанку. И тут он смалодушничал. "Не могу, говорит, больше притворяться глухонемым. Вернулись ко мне и речь и слух". Все больные его уговаривали, чтобы он не губил себя, а он стоял на своем: он, мол, все слышит и говорит, как всякий другой. Так и доложил об этом утром при обходе.
jedi-master26.03.202317:27ссылка
Ижевск Россия все плохо больница лентач
В Ижевске 12-летний мальчик напал на врача с ножом по приказу отца.
18 декабря у ребёнка была высокая температура и они с отцом пошли в больницу. После приёма мужчина устроил с конфликт с доктором, отцу не понравился порядок сдачи медицинских анализов. Во время ссоры мужчина велел сыну ударить врача ножом.
Мальчик трижды ударил доктора ножом в спину и живот. Сбежался персонал больницы — они оттащили мальчика. Врача госпитализировали.
Теперь отца ожидает суд, а ребёнка судебно-психиатрическая экспертиза
2021 итоги года больницы не болейте песочница
как я не откинулся в этом году
Сап Джой конец 21 и всё таки решил поделиться историей того, как я полежал в реанимации хирургии и гастроэнтерологии и не умер, мож кому интересно
На 29м году жизни меня второй раз застала хуйня когда я не мог прекратить сраться уже пару недель, боли были непередаваемые, пердак был как на вулкане.
Скорая привезла бы меня в инфекционку, как это было пару лет назад, и просто откачали там всяким (думая, что инфекция)
Я был уверен что это не инфекция.
В этот раз скорой не было, зато было 2 месяца диагностики и нескончаемого поноса и высокой темпы под 39,
было потрачено 20 кг из имеющихся 60 при росте в 180
Ходить было сложновато, жрать хотелось всё и много, но всё нельзя
Унц унц положили в частную больничку колоноскопия "тотальное поражение"
Диагностировали НЯК (неспецифический язвенный колит) или Крона
унц унц не могут справиться хирургия.
Оба заболевания передаются генетически и вообще чуть позже расскажу, потому что как только я попал в настоящую больничку
- УЗИ показало свободную жидкость в брюшной пололости, срочно оперировать. Перетонит короче, срочно на стол.
Вскрыли полностью (но не от плеча до жопы), толстый кишечник досвидос, от прямой кишки 5см, держи мешок на живот или умирай :)
Далее в реанимацию и на следующий день еще раз вскрыли ибо хирург должен был убедиться что всё ок и чисто.
Состояние было стабильно тяжелое около 4-х дней, все в туманчике, но неприятном (очень), всего 6 дней в реанимации (никому не пожелаю)
Торчат из тебя значит 5 трубок, всё что хочется-это пить, и время идет странно (хотя я с веществами знаком, но тут прям вообще дерьмово)
Через месяц в хирургии меня выпустили, но я быстро потерял все накопленные жидкости и кажется снова откидывался, нужно было срочно в
Гастроэнтерологию, где мне восстановили печень и другие (пострадавшие в хирургии) внутренние органы за недельки 3-4
Это ощущалось очень долго. Кошки еще по мне скучали, сильно, и я скучал, и в рот ебал много раз всё это но
Если бы не такое вмешательство- попросту был бы мёртв.
И прошло 6 месяцев с того момента или типа того
Мораль: всегда чекайте чем ваши предки болеют и передается ли это по наследству, ибо моя матушка имеет Язвенный Колит, но мои симптомы кардинально отличались от её,
что ставило в тупик докторов в начале (никаких кровотечений)
Ну и на деле: я перегорел, перепсиховал, и эти эмоции были стартом цунами из горячего говна:
такие же эмоции как у матери, но в другом поколении и левел ап короче (но не особо, как мы видим)
Ежели бы я клал на всё хуй- уверен, болячки бы не было.
Шибко много загонялся
Оч надеюсь на операцию по пришивании жопы обратно к кишечнику (хоть и тонкому уже), j pouch surgery,
но для этого нужно сначала поставить какую-то сеточку под мой чудный шов на животе (сшили ведь только внешний слой кожи),
Ну а потом мчать из Самары в какую нибудь Москву к ребятам которые скажут, что можно, но срать буду часто.
Думаю, лучше срать часто, но своей жопой, чем срать животом в мешок.
Это такая хуйня у меня на животе- сделали дырку и вытащили наружу часть тонкого кишечника.
И прилепили на эту хуйню клеящийся мешок герметичный, который меняется когда ну регулярно меняется.
Животом сру, Джой. Печалька. На ФБ говорят даже есть сообщество сшитых жоп, к коему я не хотел бы примкнуть ever.
У всех 2021 разный был, но у меня полный разъёб (зато короной не болел ни разу как будто)
И только джой (ну и 9гаг) держили уголки моего рта немного приподнятыми всё время
Спасибо, пидоры, с наступающим!
ковид больница коронавирус болезнь лечение
Завершение (надеюсь) ковидной истории
Тем, кто читал мой предыдущий пост, да и кому вообще интересно, пишу отчёт о том что случилось за две недели.Семейному врачу удалось договориться чтобы меня в другую больницу забрали (первая городская). Скорая приехала незадолго после того как я написал тот пост.
По прибытию сразу сказали что у них всё есть и за пять минут оформили в палату, дали маску дышать (система интересная - из стен выходят трубки, ведущие к булькающей банке, а оттуда шланг с маской ведёт) в комнате с шикарным видом на лес. Контраст с третьей просто зашкаливал.
Что было дальше я помню урывками. Судя по всему мне стало хуже, ибо меня перевели в другую палату напротив дежурки, где уже лежал мужик, и вместо булькающей банки подключили к вечно воющей электронной тележке. Адское устройство надрывалось ака баньши, но дышать им было хорошо. Хотя мне всё равно становилось хуже, в определённый момент я не мог подняться с кровати. Как настоящему геймеру мне принесли стул со сральным ведром и поставили в упор к кровати, но сесть на него было той ещё задачей - даже просто садясь на кровати я тут же начинал задыхаться и падал обратно (что в маске, что без маски). Помогало повторение - сел, задохнулся, упал, сел, и так пока не осилил пересадку. Сил не хватало чтобы развернуться на кровати (а меня заставляли лежать лицом вниз, что при моей деформированной грудной клетке было ещё и адско больно). Мне ставили катетер и что-то вводили, потом переставили на другую руку. Даже протянуть руку и попить воды было проблемой, любое физическое усилие = удушье.
Потом всё как-то отступило. В один день я проснулся и понял что могу сесть и даже встать (хотя падал обратно быстро). Потом мог дойти до туалета (правда один раз чуть сознание не потерял по пути назад, мне помогли дойти до палаты), но сразу начинал дышать "вполсилы", такое ощущение что не мог набрать в лёгкие больше половины воздуха, сразу выдыха, как будто места не было. Вернулась диарея, но по просьбе мне тут же дали лоперамид и написали что ещё купить. На следующий день уже всё было более-менее норм (я вернулся к своим хроническим запорам, что было предпочтительней).
Живот мой кололи по 4 раза в день пока он не превратился вот в это вот: http://ipic.su/img/img7/fs/IMG_9953.1620739809.jpg Это Гепарин, для разжижения крови.
Мозг порой работал очень странно, думал о себе в третьем лице, и словно бы вне времени. Вроде как "другой я" должен был разобраться с проблемой, или уже разобрался, но раньше. Или я делал что-то для себя из прошлого. Точно ход мыслей не помню. Был ещё момент когда всё вокруг словно ускорилось - звуки, действия... говорю доктору "у меня такое чувство что всё вокруг ускорено" а он мне в ответ глубокомысленно так "ну это... такое чувство", и ушёл в закат %)
Я понял что прошла неделя, но почти её не помнил. Вопящий аппарат забрали, а мне передали булькающую банку моего соседа (которого выписали через несколько дней).
Тут я первый раз в жизни пожалел что у меня нет смарта - потому что я к такому не готовился, и в электронной книге у меня было записано всего несколько романов, которые либо оказались крайне занудными несмотря на знаменитых авторов (Желязны, Легуин), либо изначально вызвали восторг ("Свидание с Рамой" Кларка"), а потом недоумение по поводу того, почему "Рама 2" оказалась какой-то жалкой, бредововой графоманией, ничуть не похожей на первый роман. Как такое дошло до публикации я хз. Оставалось лежать и смотреть в потолок сутками - я успел позакрывать все дыры в своих сюжетах и в итоге бы рехнулся, но спасла мама, которой после нескольких часов удалось объяснить как найти, скачать и конвертировать книгу (человек раньше компьютер только издали видел, я до сих пор удивлён что всё вышло). Чёрный Отряд Кука, конечно, тоже полон нелогичностей, но хотя бы достаточно увлекательный, помог моей крыше не уехать.
Судя по тому что я мельком видел когда ходил в туалет - мне ещё повезло. Были люди в коме, вроде бы даже труповозка проезжала мимо разок. Порой было слышно как персонал срывается куда-то по тревоге. Жутко день за днём проходить мимо палат с телами людей которые даже не двигаются, и понимать что тебе тупо повезло что ты не на их месте.
Выучил новые блюда. "Плов" это рис и небольшая косточка без мяса. "Рыбный суп" это вода с двумя картофелинами. Возможно они думали что они рыбы. Несколько раз только давали вкусный омлет, и один раз даже кусок колбасы, но в основном всё же воду с парой кусочков чего-то там. Распорядок дня был жёстким - завтрак около 9, обед около 13, и ужин примерно в 17. Учитывая что первый укол в 6 утра, а последний в 12 ночи - утром и вечером всегда хотелось есть, а досыпать приходилось днём. Но так как делать кроме как спать и читать было нечего, оставалось только сказать "ну чтож". Несколько раз мама передавала посылки с едой, водой, одеждой и лекарствами, я по вечерам ел печеньки и не так сильно истекал слюнями.
Вообще огромнейшее спасибо тем кто в предыдущем посту скинул деньги - когда меня накрыло я был как раз в середине подработки и остался без нифига, благодаря переводам (особенно от Евгена) мы смогли купить всё нужное (включая лекарства которыми мама на дому лечилась) не увеличивая сумму нашего долга банку, и ещё даже немного осталось (походу это уйдёт на гепарин в таблетках, или что мне там завтра в выписке напишут). Ещё повезло что мама перенесла всё легче и не загремела в скорую тоже, иначе котам был бы пиздец, да и ей как пожилому человеку переносить тяжёлую форму было бы опасней. Но обошлось...
От скуки подружился с голубями на балконе. Один брал печеньки у меня из рук. Провёл эксперимент "сколько хлеба влезет в голубя", хлеб закончился раньше чем голубь.
Бардак, конечно, тоже присутствовал. Один доктор говорит снимать маску, другой не снимать...Спрашиваешь что-то - "к вам подойдут", и больше их не видели. Были какие-то праздники, куда, как я понял, свалили все кроме нескольких сотрудников. А потом ещё одни праздники с тем же эффектом - иначе меня может и раньше чуть выписали бы. "Радует" что перед лицом эпидемии главный приоритет - это праздники, сразу видно - в прогрессивном обществе живём.
Однако персонал был дружелюбным, отвечали на вопросы, объясняли что к чему, благодарили что сам посуду мою, одна из санитарок много советов по поводу питания дала перед выпиской. Жалко их, весь день в скафандрах этих ходить - та ещё работёнка.
В отличие от бюрократического - физического бардака не было, санитарок бедных загоняли - убирали палаты по нескольку раз в день, даже когда там нечего было убирать - всё постоянно перемывалось и перевытиралось, дезинфицировалось.
Я вот сейчас думаю был бы я вообще жив ещё если остался бы в третьей? Мне кажется что вряд ли. Даже лекарства наверное не смог бы оплатить.
И вот меня наконец выписали и я дорвался до интернета. Причём выписка с рекоммендуемыми препаратами будет только завтра, опять же из-за какого-то праздника. Из всех котов только Кеша радостно прибежал, обнялся и начал мурлыкать (до сих пор на мне лежит), остальные посмотрели и продолжили спать. Со всей этой фигнёй я проебал сроки сдачи его контрольных анализов и очень надеюсь что это не аукнется теперь, но вроде внешне с ним всё в порядке.
И сейчас мне немного ссыкотно. Ситуация такая:
Пульсоксиметр глючит. По большей части показывает 94-95 сатурацию, но меняет показатели в зависимости от пальца, иногда не может прочитать вообще, иногда показывает 92 на указательном при том что на среднем 95.
Температура поднялась до 37.2 хотя в больнице она на 36.4-8 обычно держалась. Почему я хз, мне в последние дни ничего кроме гепарина и не давали уже. Слегка напухла и болит кожа недалеко от места где был катетер.
Дышать без маски вроде нормально, иногда покашливаю слегка совсем, ещё побаливает грудная клетка, но она у меня это часто из-за деформации делает, при любых физических усилиях, так что хрен знает в чём причина.
Выписка с рекомендуемыми лекарствами будет только завтра. Никаких рекомендацией по поводу того что делать дома не было вообще, семейный сказала пить что назначат, а как закончу - на осмотр.
У мамы частая головная боль и температура в районе 37.2, сатурация стабильная на 96-97, ей семейный врач назначила Магникор (как аналог Гепарина) и Бронхомунал. Ещё ей щедро продлили больничный на 2 дня от сегодня.
Так-то я понимаю что походу обошлось и это уже какие-то остаточные эффекты. Но на всякий случай: есть вообще вариант того, то болезнь вернётся или внезапно вылезет какое-то осложнение? И если да - то что можно сделать чтобы уменьшить шанс этого?
Ну и ещё... вакцинируйтесь, ребята, если можете. По сути у меня даже не тяжёлый случай был, и уже такой пиздец. Я сейчас надеюсь только что у нас начнут наконец вакцинировать раньше чем у меня появится возможность повторного заражения...
скорая помощь врачи больница все плохо политика
В больнице мест нет. Врачи Хакасии вынуждены работать на грани нервного срыва
«Я ее домой умирать не повезу! 90 лет человеку, человек войну пережил, вы что творите, — хакасский фельдшер с криком потребовала госпитализации пенсионерки. — Почему я, фельдшер скорой помощи, должна плакать, вас умолять! Это не моя мать, не моя бабушка! Ей ночью плохо будет, я что должна делать?»
Отличный комментарий!
Отвечаю на вопрос - голосовать за Путина и единую Россию!
DoubleDamage10.11.202010:11ссылка
COVID-19 коронавирус лечение больница здравоохранение BBC
"Как работают врачи в московских Covid-больницах"
Олеся Герасименко, Светлана Рейтер
Би-би-си
Мэрия Москвы еще в двадцатых числах марта попросила столичные больницы оценить, сколько пациентов с коронавирусом они могут принять. На план перестройки и возведение необходимых перегородок им дали пять дней. Из больниц долечиваться домой отправили тысячи человек, оставив только тяжелых больных. Новых пациентов не с коронавирусом перепрофилированные клиники почти не принимают - разворачивают скорые в другие стационары.
Чтобы разграничить заразную зону от чистой, в больницах возвели новые стены, рассказывает главврач стационара НМЦХ им. Пирогова Виталий Гусаров. Устроили санпропускники, шлюзы, где сотрудники переодеваются перед входом в красную зону, и шлюзы, где они возвращаются из зоны.
Много сил при переделке клиник уходит на логистику: на каких лифтах будут ездить заболевшие пациенты, откуда будут уходить вылечившиеся, как медсестры будут передвигаться по корпусу, как вывозить медицинские отходы из красной зоны. По-другому теперь приходится даже простыни сдавать в стирку: все белье из covid-отделения проходит дезинфекцию, и только потом его можно везти в прачечную вместе с остальными вещами из больницы.
В коронавирусный корпус Пироговского центра пошли работать неврологи, кардиологи, терапевты, хирурги, травматологи, говорит их главврач. "Мы все были заточены на помощь высокого уровня, - писал в "Фейсбуке" реаниматолог этой больницы, заведующий отделением анестезиологии-реанимации № 1 Борис Теплых. - Где-то слышались реплики, что использовать нас - все равно что микроскопом гвозди забивать. Но увидев в следующие дни бурю, ни у кого не осталось сомнений, что пришло время "засадных полков". Девочки-неврологи плакали, надевали защитные костюмы и шли в красную зону".
Но не все медики морально готовы работать с Covid-19. В центре имени Пирогова говорят о нехватке медсестер и санитарок. Медсестры отказывались из страха заразить своих детей, а многие пожилые санитарки оказались в группе риска из-за возраста.
Согласившиеся лечить коронавирус медики, не имеющие нужной специализации, работают в отделениях, где лежат не самые тяжелые пациенты. Для них, не инфекционистов по профилю, в больнице разрабатывают пошаговые инструкции. По словам Гусарова, их составляют из рекомендаций минздрава, столичного департамента, ВОЗ, общества реаниматологов и других источников.
Работает в красной зоне и сам главный врач НМЦХ им. Пирогова.
- В первую неделю, когда мы открылись, реанимация заполнилась в течение одного дня - и рук перестало хватать. А у меня специальность такая. Надо было и трахеостомию делать, и к ИВЛ подключать, мы пошли помогать ребятам.
- Вы, будучи главврачом, уже так делали?
- Я приходил в реанимационную на пару сложных случаев. Но из-за вала пациентов - нет, такого еще не было. С таким мы столкнулись впервые и остро.
Перед входом в красную зону, где лежат инфицированные коронавирусом, каждый надевает специальный защитный костюм. Он одноразовый. Под него - одноразовый же хлопчатобумажный костюм, какие носят хирурги, шапочка, одноразовые носки, кроксы и бахилы.
"Снимаем с себя всё, оставляем часы, ключи, мобильные телефоны. Никаких предметов быта в зоне. Иногда нательный крестик оставляют, но я бы не рекомендовал на себе хоть что-то носить", - рассказывает Александр Левчук, бывший главный хирург Военно-морского флота, работающий в Пироговском центре уже 14 лет. Левчук - советник по хирургическим вопросам, врач-онколог, профессор кафедры, доктор медицинских наук, заслуженный врач РФ.
Это уже четвертый карантин за карьеру 61-летнего хирурга. Первые три были в военных частях при дизентерии, малярии и холере. В центре он отвечает за сортировку больных, которых привозят скорые. Через четыре часа работы с пациентами костюм надо менять.
В 15-й инфекционной больнице имени О. М. Филатова в санпропускном шлюзе работают около 30 человек, которые помогают врачам переодеваться. "Ещё пока всё это не началось, мы выбирали одного добровольца из коллектива и на него раз двадцать надевали защиту, чтобы запомнить, как, например, респиратор правильно надевать", - рассказывает главврач Валерий Вечорко.
В красной зоне нельзя расстегиваться и ничего снимать тоже нельзя - ни респиратор, ни очки. "В защите жарко, хочется воды, плохо видно. В туалет ходить нельзя, пить и есть тоже. На всякий случай у нас лежат взрослые памперсы, некоторые ими уже пользуются. Но в них под костюмом сразу становится еще жарче, появляются проблемы с кожей, опрелости", - говорит главврач центра имени Пирогова.
На руки медики надевают две пары перчаток и сверху третью - для осмотра пациента. Их сразу выбрасывают, а первые две пары остаются на руках. "Я вам как хирург могу сказать - снижается тактильность. Сложно осматривать. Ну зато слышимость хорошая - костюмы сделаны не из прорезиненной ткани, не то, что в 80-е годы. В тех водолазных костюмах было совсем тяжело работать", - объясняет Левчук.
В защите невозможно послушать дыхательные шумы и хрипы пациента - вместе с комплектом нельзя использовать фонендоскоп. Приходится ориентироваться на частоту дыхания, лихорадку и данные о насыщенности легких кислородом, говорит Гусаров. "Вообще в защите и в красной зоне оценить пациента сложнее раза в три, чем в обычной обстановке больницы", - рассказывает он.
В реанимации и на сортировке смены длятся по четыре часа, в коечных отделениях - по шесть. К концу смены в защитных костюмах некоторые падают в обморок, но встают и идут работать дальше. "Причем это не изнеженные создания, а, например, наша старшая сестра, которая любому мужчине даст фору по силам и здоровью", - говорит главврач Гусаров. Рассказывает о медсестре, которую накануне в красной зоне вырвало в респиратор от усталости, но она дорабатывала смену, не уходя от пациентов. "Это люди, перед которыми хочется встать на колени", - добавляет врач.
"Я люблю эту работу, я готов делать все, - говорит работающий в приемном покое Пироговского центра Левчук. - Вот я вообще военный хирург, а сейчас - на сортировке больных. Нужно - пойду носилки таскать".
Если соблюдать все санитарно-эпидемиологические нормы с самого начала и до самого конца, заразиться сложно, говорит Левчук. Но обычно, по его мнению, среди врачей заболевают люди, которые первые две недели о правилах помнят, а потом настает период самоуспокоения, и вот тогда совершаются ошибки - небрежно надевают костюм или маску или нарушают правило трех пар перчаток.
Тесты на коронавирус сотрудникам больниц делают раз в неделю. Почти все медики изолировались от семей, Гусаров снял квартиру, большинство других медиков его центра живут в гостинице напротив Пироговки - за них платит больница.
Главврач ГКБ №15 Валерий Вечорко рассказывает, что в больнице для врачей работают два кафе: одно с пальмами на месте старого бассейна, "как в Турции на пятизвездочном курорте", а второе под названием "Звезда" в двух армейских палатках на улице.
Что делают врачи с пациентами в красной зоне? Если человек в удовлетворительном состоянии, то ему нужно только наблюдение, жаропонижающее и обильное питье. Такие пациенты часто бывают недовольны. "Жалуются, что их не лечат. И капельниц не капают", - улыбается Гусаров. Но главная задача пребывания в стационаре - не пропустить ухудшения. Клиническая картина бывает скоротечной, утверждает хирург Левчук: пациенту может стать хуже за два-три часа, и он может оказаться на ИВЛ.
Пациенты в тяжелом состоянии получают противовирусные лекарства и препараты, направленные на уменьшение повреждений внутренних органов. "Мы пробуем тоцилизумаб, который блокирует человеческий рецептор интерлейкин-6. Этот противовоспалительный медиатор вырабатывает наша иммунная система, чтобы повреждать клетки, пораженные вирусом - вместе с тканями органов, куда он попал. В итоге страдают в первую очередь легкие и сердце".
Слишком сильный иммунный ответ на коронавирус и приводит к осложнениям, говорит Гусаров. "Так что распространенное сейчас пожелание сильного иммунитета как раз не очень подходит, - вздыхает он. - Есть ощущение, что все зависит от степени иммунной реакции на вирус. Чем она сильнее, тем хуже проходит болезнь. Препарат, к которому мы присматриваемся, блокирует эту сильную реакцию иммунитета. Но доказательной базы нет, и пока мы идем в потемках".
Весь персонал центра имени Пирогова для профилактики принимает противомалярийный иммуносупрессивный препарат. По поводу ультрафиолетовых ламп, которые сейчас покупают россияне для своих домов, врачи разводят руками: последние данные по ультрафиолету показали, что стандартные рециркуляторы воздуха не воздействуют на вирус.
Главврач больницы №15, после медицинского училища работавший в зоне Чернобыльской катастрофы, говорит, что тогда врачам было понятнее, с чем они столкнулись. "Там был один поражающий фактор, потом чётко отработанная помощь при этом факторе. А здесь, вот эта беда, она как снег на голову свалилась. Мы видели, что было в Китае, Италии, Испании, но никто до конца не понимает, что это за штука. Она очень подвержена мутациям".
"Многие не понимают самого главного - этот возбудитель постоянно мутирует, - согласен с Вечорко бывший военный врач Левчук. - Он становится всё сложнее и сложнее. Это не тот коронавирус, который был описан в 2005-м или в 2015 году. Это вирус, зло протекающий, вызывающий пневмонии, заканчивающиеся летальным исходом".
В большинстве больниц коронавирус уже ставят по результатам компьютерной томографии (КТ), не дожидаясь тестов - их чувствительность не идеальна, говорит главврач ГКБ №15 Валерий Вечорко. "Больной к нам приехал, мы сделали КТ, сразу видно, как изменена ткань лёгочная - по типу матового стекла. Эти очаги, они невооруженным глазом видны. Даже при отрицательном тесте на Covid-19 мы лечим так, как будто он есть", - объясняет он.
Аппарат КТ после каждого пациента дезинфицируют - медсестра моет аппарат антисептиками с хлором и опрыскивает помещение из специального пульверизатора. В красной зоне больницы №15 - три аппарата. В зоне центра имени Пирогова - один., Нагрузка на него колоссальная, но "пока работает". Закупиться впрок сейчас не получится, потому что зарубежные производители в пандемию работают на больницы внутри своих стран, а в России серийного производства томографов пока нет, говорит Гусаров.
На ИВЛ в больницах лежат пациенты возрастом от 25 до 90 лет. "Один из наших молодых пациентов - мальчик с ДЦП. Но по опыту наших коллег, с которыми мы постоянно на связи, на ИВЛ с тяжелой формой много молодых и без сопутствующих заболеваний", - рассказывает Гусаров. Или люди с ожирением и сахарным диабетом, добавляет Левчук. Эти болезни намного утяжеляют состояние. Диабет не позволяет адекватно лечить больного - много осложнений на легкие и почки, говорит врач.
Пациентами, по словам медиков, становятся те, кто столкнулся с заболевшим на работе или в семье, или где-то проехался или кого-то навестил, либо натолкнулся на бессимптомного носителя в магазине. В центре Пирогова лечится семейная пара, которая навестила в самоизоляции родственника-носителя Covid-19. Теперь муж лежит на ИВЛ, а жена в палате этажом выше.
Человек, дышать которому помогает аппарат ИВЛ, не может говорить. Если у него стоит интубационная трубка, введенная через рот, то он, скорее всего, не может переносить это спокойно и его седатируют. Такие пациенты лежат в медикаментозном сне, без сознания. "Закон такой - пациент должен быть спокоен - или сам, или под действием седативных препаратов", - объясняет заместитель главврача больницы №15 Борислав Силаев.
Если заболевшему для поддержания дыхания наложена трахеостома - трубка заведена через разрез на шее ниже голосовых складок - и пациент спокойно это переносит, то его можно оставить в сознании. Тогда он общается с врачами губами, жестами, кивками. Могут сказать "да" или "нет" и даже что-то написать. Такие пациенты могут даже есть привычным способом. Остальных кормят, отправляя питательную смесь прямо в желудок через зонд, или, если состояние тяжелое, есть смеси, которые вводятся прямо в вену, рассказывает Силаев.
Пациентам на ИВЛ чистят зубы, их моют, регулярно меняют белье и перестилают постель. Иногда все это делают по несколько раз в день - и все это силами санитарок и медсестер. Если уход ослабить, то повышается риск бактериальных осложнений. Если они присоединяются к вирусной пневмонии, это делает шансы на выздоровление в разы ниже.
Болеющим коронавирусом легче дышать, лежа на животе. "В больницах это протокольная процедура - если содержание кислорода в легких снижается ниже допустимых пределов, мы переворачиваем пациента на живот, - говорит Силаев. - Они так могут лежать по восемь часов. Чтобы их переворачивать, тоже нужны руки, у санитарки сил не хватает вертеть здоровых мужчин".
Везучие обходятся кислородной маской и на ИВЛ не попадают. Но если у заболевшего стояла трахеостома, то лечение на ИВЛ продлевается на 2-3 недели, рассказывает врач Левчук. "Потому что потом надо научить больного дышать заново, самостоятельно, а это тоже непросто - каждый день уменьшается время работы аппарата ИВЛ, больной на некоторое время от него отключается, тренируется дышать сам. Трудная процедура", - поясняет хирург.
- Им страшно? Ведь врачи должны давать надежду, а вы сами впотьмах передвигаетесь. Ведь, как мы поняли со слов врачей, человек может 10 дней лежать в нормальном состоянии, а потом - бабах и на ИВЛ.
- Ну, во-первых, мы им об этом не рассказываем - что может наступить резкое ухудшение, - отвечает главврач центра имени Пирогова Гусаров. - Мы их ободряем, говорим, что все будет хорошо, объясняем, какой где катетер установлен и зачем какая трубка. Призываем держаться и слушаться медперсонала.
К началу второй недели обе реанимации центра Пирогова заполнились, и пациентов стали класть в операционные палаты. Всего здесь 33 реанимационные койки и 33 аппарата ИВЛ, но открыть их все врачи пока не могут: не хватает анестезиологов и медсестер, идет набор.
В крупной Филатовской больнице рук пока хватает, недавно пришли пять новых реаниматологов. "Сегодня у меня нет проблем с медицинскими работниками, а что завтра будет - не знаю, не могу сказать. Одно могу сказать - завтра это не закончится", - рассказывает Вечорко.
Пациентов в больнице №15 стало в два раза больше. Обычно здесь принимают по 150 человек в день, на прошлой неделе - было 300 в сутки. В основном это люди в состоянии средней степени тяжести или совсем "тяжелые" - с дыхательной недостаточностью.
- Сколько все это продлится?
- По тем поступлениям, которые мы видим, а у нас 1,5 тысячи пациентов с вирусной пневмонией, это только самое начало пика, - говорит Вечорко.
- В Москве сейчас 8 тысяч пациентов с Covid-19. Все-таки это не 30 и не 50. Это много? Почему уже сейчас, как говорят в мэрии, все трещит по швам? - спрашиваем мы у главврача центра имени Пирогова.
- Ну вы же понимаете, что пациенты с другими заболеваниями никуда не делись. Это плюс восемь тысяч, которые требуют экстренной медпомощи и работы персонала в принципиально новых для них условиях. Это почти предел. Если поток увеличится, мы перестанем справляться, - отвечает Гусаров.
- Как это будет выглядеть?
- Итальянский сценарий. Интубация на полу. Выбор между молодым и пожилым при переводе в реанимацию. Невозможность нормально осмотреть всех при поступлении: то есть приехали и лежат, а если худшеет - хватай и беги с ним на ИВЛ.
- Как решают, молодой или пожилой? Есть протоколы для такого выбора?
- С точки зрения медицинской этики, таких протоколов нет и не может быть, мы обязаны помогать всем.
- А как тогда?
- Ну как решают во время боевых действий, когда массовое поступление раненых? Идет сортировка по состоянию. Легкораненые оказывают помощь себе сами. Люди с ранениями средней тяжести - группа, которой оказывают особое внимание, чтобы спасти их и вернуть в строй. А тяжелораненые остаются без него.
Бывший военный врач Левчук, работающий на сортировке в центре Пирогова, говорит, что каждый третий их пациент уверен, что у него не коронавирусная инфекция: "У людей очень высокая степень недооценки ситуации. А потом, когда они понимают, что с ними, они уже молчат".
Его коллега Гусаров вспоминает панику в глазах отрицателей коронавируса, когда они попадают в больницу с симптомами ОРВИ и сталкиваются там с тяжелыми пациентами. "Понимаете, здесь это ощущается острее. Они могли вчера все это отрицать, а толку? - вздыхает он. - Мне хочется попросить отрицателей все равно сидеть дома. А если выходите по неотложной надобности, например, с собакой гулять - то не общайтесь ни с кем, разговаривайте со своей собакой. Если этого не делать, здравоохранение захлебнется. Мы не сможем оказывать медицинскую помощь всем нуждающимся, если из-за отрицателей и нарушителей карантина поток будет расти".
И тогда, говорит Гусаров, люди должны быть готовыми к тому, что их будет интубировать травматолог или патологоанатом. И возможно, это будет последняя манипуляция в их жизни, добавляет он."
источник https://www.bbc.com/russian/features-52288837
Отличный комментарий!