Результаты поиска по запросу "Ржачный Рассказ"

рассказы

ржачные анекдоты

ржачно

рассказы из дурки

Рассказы лесника Никитича

китайские рассказы

Рассказы на ночь

RomanTrembach

пидоры помогитерассказыstoryфантастика

Помогите найти рассказ.

По сюжету там некая команда летит, чтобы отключить щит на одной планете. У них война, а на этой планете живут те, кого раньше боялась вся вселенная. В итоге оказывается, что планета эта Земля, а сами земляне под щитом не только не деградировали, а стали еще могущественнее превратив саму Землю в их корабль.

КУПОН
НА 1 помощь,пидоры помогите,реактор помоги,рассказы,Истории,фантастика

lolyapro

рассказыstoryсоветыпидоры помогитепесочница

Где и как публиковаться?

Привет, Реактор!

Недавно вкатился в тему эротических рассказов – написал несколько, залил на специализированные сайты, имею неплохие отзывы и широкий охват аудитории. На волне успеха захотелось создать что-то менее «пошлое», есть идеи и наброски. Вот начал задумываться – а где публиковать рассказ вольного содержания? Под рассказом подразумеваю законченное чтиво на 50-100 тыс слов.

Гугл, разумеется, выдал несколько топов с сайтами для публикации – но доверия к гугловским топам в 2024 году нет. Поделитесь,пожалуйста, своим опытом в этом деле. Где и как лучше разместить своё творчество, какие подводные и т.д.

Заранее спасибо!

КУПОН
НА 1 помощь,рассказы,Истории,советы,пидоры помогите,реактор помоги,песочница

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryИван Абрамовнаписал сам

Нюансы длительных межпланетных перелетов

,Реактор литературный,разное,рассказ,Истории,Иван Абрамов,написал сам

(Картинка для привлечения внимания. Художник: Vstlm)

— А это наш отдел психологического освидетельствования, — профессор Лунгин пригласил практикантов в темный кабинет с огромным односторонним стеклом на всю стену. Ватага студентов и студенточек, уже нафантазировав всякого интересного, молча распределились по длинной стеночке напротив операторского стола, — Знакомьтесь, это доктор Чжоу.

Профессор указал ладонью на маленького щуплого человечка в несоразмерно больших роговых очках, сидевшего сгорбившись над экраном.

— Ммм… здраствуйте… — на секунду повернулся доктор Чжоу, а затем снова вернулся к изучению каких-то данных.

— А это кандидат медицинских наук, доктор Рапрански, — профессор огладил свою остроконечную бородку, — гордость всего Института!

— Да ладно вам, профессор, — совсем еще молодая темнокожая блондинка с обворожительной улыбкой развернулась на стуле к посетителям, — Всего лишь незаменимый специалист, так ни разу и не вылетевший в космос.

— Не прибедняйтесь, голубушка, делать вам там нечего, как и нам всем тут. Здесь пользы мы приносим гораздо больше – и это ваши слова с защиты, кстати. Ну-с, доктора, расскажите нашим новым практикантам, чем сейчас занимаетесь, введите их в курс их будущего дела, так сказать.

— Ну, если кратко, мы подвергаем космонавтов тестам, — доктор Рапрански прокашлялась в кулак, — Длительные межпланетные перелеты – это одна большая глобальная система, состоящая из множества подсистем различного характера. Техническое оснащение корабля, его программное обеспечение, микроклимат пространства, микро— и макробиоценоз внутренней обшивки корабля и так далее. Все взаимосвязано и тесно работает друг с другом на всех возможных уровнях. Это взаимодействие и отдельные аспекты в частности и изучает космология, дабы вся система работала исправно, без перебоев, — доктор Рапрански явно вошла в лекционный раж, от чего ее глаза заблестели неподдельной любовью к своему делу, — И психологическое здоровье экипажа – один из важнейших аспектов, который необходимо тщательно просчитать и проанализировать. Представьте: замкнутое пространство корабля, ограниченный круг общения, безграничная, всепоглощающая пустота, от которой вас ограждает лишь тонюсенькая стенка корабля и долгие, долгие, долгие световые годы от родных, знакомых, и не очень, людей… Все это негативно сказывается на психике экипажа, тем самым высвобождая самые потаенные и хорошо скрываемые оттенки личности. И чтобы предотвратить неблагоприятный исход миссии, снизить риски, мы тщательно изучаем каждого кандидата на космические перелеты, как бы физически и психически готовы к полету они ни были.

— А эта девушка? – смущенно спросила практикантка, обоими руками прижимая блокнот с ручкой к груди, словно держась на спасательный круг, — Она… она боится одиночества, да?

Все, в том числе и профессор, посмотрели сквозь одностороннее зеркало на мускулистую великаншу в красной форме Военно-Космических Служб, столбом застывшую со шлемом виртуальной реальности на голове.

Доктор Чжоу отвлекся от данных на экране и посмотрел на профессора. Тот молча кивнул.

— Кандидат HF-50-Grey… — доктор Джоу нажал пару кнопок на операторском столе и открыл на планшетке печатающийся в режиме реального времени файл, — Эмм, в том то и дело, что она ничего не боится. Наоборот.

— Да, — доктор Рапрански открыла тот же файл на своем планшете, и отдельной командой вывела отображение симуляции на экран над зеркалом, — Да, действительно. Подойти к… такому… и не просто подойти, а еще и… да, храбрости ей точно не занимать. Так, так, где там считается этот параметр, — она отмотала файл на планшете немного вверх и ввела пару команд, — Ксенофилия — 83%, профессор. Это уже Категория В — негодность к дальним космическим перелетам.

— Но… – вопросила уже другая девчушка, как и все собравшиеся, не в состоянии оторвать взгляда от того, что творилось на экране симуляции, — почему?

— Вы же, кхм, — профессор нервно сглотнул и вновь пригладил бородку, — будущие специалисты, как-никак. Уже должны понимать, что любое нарушение техники безопасности приводит не просто к смерти человека. Да, даже одна смерть – это трагедия. Большая трагедия. Но даже смерть всего экипажа корабля — ничто, по сравнению с риском уничтожения всего человечества. Космос опаснее, чем принято считать. Он настолько огромен и всеобъемлющ, что в нем может существовать абсолютно все что угодно. И это «что-угодно» всегда, априори, потенциально опасно, пока не доказано обратного. Но там, — профессор указал пальцем в гипотетическое небо за потолком, — в его просторах, опасности кажутся… не такими и опасными. И… кхм… знаете же, кто такие громпы, да? Наверняка в зоопарке видели, такой комок ядовитых склизких щупалец с Пандоры-9? Или же фрионо, пси-грибы с орбиты Зен-5, представляющие из себя одну большую… вульву с молочными железами? И когда обнаруживается вот такая вот ебака… ой, простите, инопланетная форма жизни, все нормы и правила техники безопасности почти сразу идут этой самой форме жизни под хвост, если в экипаже обнаружится хоть один ксенофил.

Профессор на секунду замолчал, многозначительно обводя взглядом студентов, словно бы выискивая среди них этих самых губителей всего человечества.

— И не поймите меня превратно, — продолжил профессор Лунгин, — ксенофилия – это не что-то неправильное, как может показаться. Это вполне естественное желание человека найти полового партнера с максимально отличающимся генофондом, чтобы получить разнообразное и приспособленное потомство. Здесь абсолютно нечего стесняться или бояться. Как бы странно это ни казалось.

Повисла неловкая тишина. Профессор молча взирал на практикантов, явно переваривающих полученную информацию. Доктор Чжоу потянулся в кресле, размяв спину и хрустнув позвонками, от чего оказался не таким и маленьким да щупленьким. Доктор Рапрански уже заканчивала отчет, будто бы нехотя, задумываясь о важности каждого слова, выводя неутешительное заключение и ставя виртуальную подпись. Кандидат под странным шифром HF-50-Grey по ту сторону зеркала сняла шлем виртуальной реальности, открыв раскрасневшееся под стать костюму лицо и, кинув взгляд на горящую надпись «Спасибо, можете идти», покинула тестовую камеру.

— Но… как?! — один из студентов решил все же нарушить тишину и кивнул головой в сторону уже погасшего экрана, — это же дикие существа!

— Дикие, не то слово. И опасные, а потому некоторым и кажутся такими симпатичными, — профессор улыбнулся нахлынувшим теплым воспоминаниям, — Потому мы и работаем здесь, а не в космосе.

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryнаписал самИван Абрамов

Бытовуха

,Реактор литературный,разное,рассказ,Истории,написал сам,Иван Абрамов

Под мерзкую трель будильника Павел проснулся и пресекся взглядом с пятном на потолке. Оно сонно моргнуло пятым глазом, и, вроде бы, зевнуло, но Павел знал, что это так просто выходит воздух из-под слизистой биопленки.

- Завтра обязательно надо будет помыть потолок, - в тридцать шестой раз пообещал Павел вселенной и солидарно зевнул вслед за пятном.

Вылезать из-под теплого одеяла в морозное утро абсолютно не хотелось, но деньги сами себя не заработают. Шаркая мохнатыми тапочками Павел добрался до ванной и всмотрелся в мутное зеркало. Отражение мятого небритого Павла по ту сторону стекла хмуро послало его на три буквы и ушло в другую комнату.

- Ну, потом побреюсь.

Кофе, яичница с двумя желтками и бутерброд с почти протухшим, но зато по скидке, плавленым сырком – и пора на работу.

Приложение пригородной железнодорожной компании еще дома отписалось, что изменений в расписании электропоездов не выявлено. Однако, серая электричка пестрыми граффити пронеслась мимо, не остановившись на разваливающейся от старости платформе. Следующий поезд, все по тому же приложению с расписанием, планировал быть только через двадцать минут, потому Павлу оставалось лишь тупо пялиться в ленту мемов и сисек в телефоне или на рыгающую морду утреннего космического кота. Павел выбрал второе – голые девушки, к груди которых нельзя было припасть, уже как-то надоели.

Судя по кислому выражению на фиолетовой морде кота - тот как и Павел был не сильно рад быть сегодня здесь.

«Граждане пассажиры, просьба сохранять спокойствие, поезд скоро отправится…» - на грани разборчивого пробубнил машинист из пердящих динамиков, разбудив пригревшегося в электричке Павла, - «…на путях потерпела крушение летающая тарелка. Поезд отправится как только будут проведены восстановительные работы."

«Опять…» - подумал Павел и снова впал в полудрему, - "Каждый вторник одно и то же..."

На втором часу пятиминутки, на которую Павел успешно опоздал, босс матерился, плевался и обещал депремировать весь отдел, если они не допилят опытный образец под сдачу госзадания в министерство. То, что вместо пятиминутки эти два часа можно было бы идти работать, начальство как-то не подумало.

- Ну, как дела? – милое личико кокетливо вылезло из-за приподнятого уголочка программного окошка с кодом, - Скоро доделаете шайбочку.

- Не мешай, - Паша не смог удержать предательской улыбки - мордашка была слишком уж милой. А вспоминая коллег, просто единственной милой вещью на работе в принципе.

- Да разве ж я мешаю, так, интересуюсь. Помни, я в тебя верю!

- Опять с трояном болтаешь? – коллега Миша перегнулся через монитор

- Не отвлекайся, - Павел кликнул мышкой по вирусной кошкодевочке, от чего та звонко рассмеялась, но все же скрылась обратно в недра компьютера, - Два дня до сдачи.

- Да кому эта шайба сдалась то?! – снова завел свою шарманку Миша за обедом, - Шайба с искусственным интеллектом для более эффективного крепления балок шурупами. Зачем ей интеллект то?

Паша молча отхлебнул кофе из автомата. В нем явно не хватало капельки коньяка, но на службе он такого себе позволять не решался. Во всяком случае, так часто.

- Бюджетные деньги можно же было реализовать гораздо эффективнее. Тампоны, например, с расчетом цикла? Или пиво с виртуальным собутыльником и открывашкой! - Коллега моргнул третьим веком, но Паша сделал вид, что не заметил этого – Миша был слишком ценным сотрудником, чтобы так просто сдавать рептилоида полицаям из миграционного контроля, - Или вон, как в НИИ через дорогу…

Договорить Миша не успел - в дверях появился босс и начал снова посыпать окружающий мир отборными матюками самого низкоинтеллектуального пошиба.

«Два дня до сдачи. Нет, коньяк тут не помешает…»

Будничные сумерки встретили Павла дождем и ветром. Зонта или дождевика с собой в рюкзаке не оказалось.

- Тебе не надоело? – традиционно встретил Джинн промокшего Павла прокуренным голосом из кухни. Пахло разогретыми блинчиками из супермаркета и сырокопченой колбасой.

Павел так же традиционно промолчал и ушел переодеваться. Сухое белье пахло сыростью после последней стирки - напора в водопроводной системе старой хрущёвки не хватало для тщательного вымывания всей гадости из стиральной машины. Но Павел уже давно принюхался.

- Даже не знаю, зачем ты постоянно задаешь этот вопрос? - переодевшись, Павел присоединился к Джинну на кухне и откупорил бутылку с вискарем, - Что должно надоесть?

- Не знаю, - Джинн благодарно кивнул и принял протянутую стопку, - Мне вот надоело. Вся эта хтонь… не мое это. Какое-то... неправильное.

- Сам же придумал.

- Не сам, - Джинн многозначительно потряс в воздухе наколотый на вилку кусочек сырокопченой колбаски, - Это все вы, люди. Одни это придумали, другие написали и третьи визуализировали. Я просто засунул тебя в коллективное сознательное.

- А вот не надо было выкручивать мое желание с ног на голову.

Джинн тяжело вздохнул.

- Да помню, я, помню. Но все равно… - Джинн махнул стопку, крякнул и занюхал ломтиком коньячной, - не по людски это.

- Разве? - Паша так же без тоста махнул первую стопку, - Откуда тебе знать, что по людски, а что нет? Ты же не человек.

- Не человек, - согласился Джинн, - Но пожил поболе твоего на белом свете, потому человеческую натуру хорошо знаю. Человек - существо инертное, просто так не изменяется. Ты должен был начать сражаться с необъяснимым и неведомым, противиться ее нечеловеческой, враждебной сущности, а она, в свою очередь, должна была пожрать тебя и твою душу, низвести твою волю до атома, расширить сознание до невообразимого, после чего переварить и выплюнуть обратно, но уже совсем другого. А не вот это вот все...

- Зато стабильно - работа есть, деньги на карточку два раза в месяц капают, электрички ездят. Даже премия, возможно, будет. Сейчас и других проблем полно…

- А хтонь…

Паша хмыкнул, пожал плечами, откусил наполовину холодный блинчик с творогом.

- Сначала работа, иначе кушать будет нечего. У меня вон шайба все думать сама никак не хочет. Вот доделаю, можно будет и девушку найти. Да хоть в том же "Тиндере". И квартиру отремонтировать. А ты все хтонь, хтонь… потом. Как будто она куда-то денется. По второй?

Джинн молча пододвинул стопку.

Утром снова прозвонил будильник. Черное пятно моргнуло уже шестым глазом.

- Завтра обязательно нужно будет помыть потолок, - в который раз пообещал Павел вселенной.

Кто ж знал, что потонуть в бытовухе гораздо проще, чем в хтоническом безумии?

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryСам написалИван Абрамов

Притча про большие надежды

,Реактор литературный,разное,рассказ,Истории,Сам написал,Иван Абрамов

Жили были в Древней Греции два соседа – Андроник и Агафон. И оба они занимались скульптурой. Сосуществовали они друг с другом мирно, дружно и никогда не конфликтовали между собой, какие бы испытания не преподносили боги на их головы.

Однажды теплым греческим утром Андроник вышел в сад, в котором располагалась его мастерская, посмотрел на дело рук своих, и приуныл – каким бы талантливым он ни был, какими золотыми руками он не обладал, сколько бы его не хвалили в Полисе, но не создал он еще шедевра, достойного славы всей Греции. И потому воскликнул он в небеса проклятья, дал клятвы великим богам Олимпа, ибо задался целью создать Величайшее произведение искусства на всем белом свете.

Отбросил Андроник все дела свои насущные, отказался от всех заказов, и в тот же час принялся за работу.

Год работал Андроник, второй, третий, десятый. Оттачивал он свое мастерство и доводил каждый элемент своей скульптуры до совершенства.

А Агафон, спокойно работавший в своей маленькой скромной мастерской, делал небольшие фигурки богов и прекрасных дев, лишь изредка наблюдая за кипящей работой своего соседа.

И вот, свершилось задуманное, силен был духом и волей Андроник – закончил он работу всей своей жизни. Вытер пот со лба, отошел на шаг и всмотрелся в статую прекрасной богини.

— Великое дело я совершил! Шедевр шедевров! Идеал идеала! – воскликнул он в небеса, дабы даже Боги увидели дело рук простого смертного.

По такому грандиозному случаю созвал Андроник всех своих друзей скульпторов, философов, мыслителей, астрономов да прочих мудрых людей полиса и устроил Пир. Вино лилось рекой, от многочисленных яств ломились мраморные столешницы, а музыка всю ночь отдавалась прекрасным эхом в горах и ущельях Греции.

На этот пир был приглашен и Агафон – как же не похвастаться перед соседом своим достижением?

— Мой шедевр перевернет мир! – говорил Андроник Агафону, рьяно жестикулируя рукой с полным кубком вина, — Ему будут поклоняться тысячи! Мое творение вдохновит многих на создание своих великих свершений, а имя мое, хоть может и забудут в веках, но вечно будут помнить там, на Олимпе!

— Да, Андроник, воистину прекрасную вещь ты сотворил, — поддакивал ему Агафон, ничуть не лукавя или завидуя и отрывая себе очередную горсть сладкого винограда.

— Велики твои речи, Агафон. Воистину, это так. Но прости же горемыку-хозяина, я все о своем да о своем. Как твои дела, о старый друг? Создал ли ты за это время хоть что-то, так же достойное внимания богов?

— Нет, Андроник. Ты же знаешь, я творю ради лишь самого процесса творить. Мне нравятся маленькие, незатейливые вещи.

— Хах! – беззлобно засмеялся захмелевший скульптор, — С таким подходом не стать тебе таким же великим творцом, как я. И твои скульптуры растворятся во времени, как дождь в океане, не оставив следов. Прости же, старый друг, меня ждут и другие гости.

Андроник покинул общество своего старого друга, но тот совсем не обиделся ни на это, ни на слова подвыпившего соседа. Пир действительно удался на славу, и Агафон наслаждался вином и яствами. Как и все пришедшие узреть Великое чудо Андроника. Они подходили к скульптуре, восхваляли ее формы, изливались льстивыми эпитетами в уши надувшегося от гордости хозяина, и продолжали веселиться и наслаждаться жизнью.

Увы, но никто так и не нашел своего вдохновения в Великом. И не из-за того, что Адроник преувеличивал достоинства, вышедшего из под сени его таланта. И не потому, что многие благородные и уважаемые люди в открытую завидовали успеху и мастерству скульптора.

Великое чудо на самом деле было Великим. Идеалом. Шедевром. В него было сложено много времени и усилий, сотворен во славу богов и вдохновлённый их деяниями.

Но на следующее утро на Полис совершили набег сулиоты, древние враги честных жителей Древней Греции. Погибли славные мужи полиса, а остальные же жители были взяты в плен сулиотами.

Долго сулиоты праздновали славную победу на костях и камнях, а затем сравняли полис с землей.

Вместе с Идеалом идеалов.

Остались от бедного города лишь битые камни да небольшие, никому не нужные статуэтки, которые Агафон делал для себя, для души, и не продавал никому и никогда.

Именно одну из них совершенно случайно нашел древний полководец спустя несколько веков и вручил своей возлюбленной в обмен на один единственный поцелуй.

Этот миг любви и блаженства грел полководца холодными горными ночами и вдохновлял на подвиги во имя своего государства. Повержены были враги, спасены тысячи и тысячи жизней ни в чем не повинных людей.

А потому эта маленькая безделушка предаваясь из поколение в поколение в семье полководца как священная реликвия, приносящая удачу.

Но время неумолимо и безумно. Долго статуэтку мотало по всему свету, передавались из рук в руки, из семьи в семью, и страны в страну, из души одних людей в души других. Она валялась в грязи, пылилась в деревянных ящиках, лежала на дне океана и, однажды, просто подпирала ножку стола в бедной квартире страны третьего мира.

Пока не оказалась в космосе.

Капитан звездного корабля сидел в своей каюте перед галобуком и пялился на пустую страницу. Мигал курсор, белел лист, а подходящие слова для речи в честь первого контакта так и не приходили в голову молодому человеку.

Рядом же на столе стояла та самая статуэтка. Точнее, лишь ее небольшая сохранившаяся часть. Камешек белого мрамора, в котором уже почти невозможно было различить хоть какие-то очертания. Капитан даже не помнил, зачем взял с собой в первый полет за границы Солнечной системы именно этот предмет, найденный когда-то на даче в куче строительного песка.

Ему просто нужна была частичка дома? Талисман, оберег на удачу?

Или же это все были происки вышей силы?

Кто знает?

Этот кусок белого мрамора не имел какой-то культурной ценности. Никогда, начиная с самого своего сотворения скульптором, чье имя уже давно затерялось в песках времени.

Ему просто повезло.

Повезло оказаться здесь и сейчас, явить миру просто свое существование, а потому натолкнуть на мысль одного маленького человечка сделать самый важный шаг в истории Землян.

Batty

политикаХроники Коллапсирующего Государства

,политика,политические новости, шутки и мемы,Хроники Коллапсирующего Государства

Отличный комментарий!

Ржачно смотреть со стороны, но как же они разъебывают страну. Просто охереть как они превращают мешок с золотом, на котором сидят, в кучу говна. Повезло же русским вляпаться в очередную историческую херню.

ozabot

12.04.2023, 03:40

ссылка

+65,6

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryнаписал самИван Абрамов

Приятный вечер

ri
HS? j

Si

fl,Реактор литературный,разное,рассказ,Истории,написал сам,Иван Абрамов

— Дорогая, что ты будешь?

— Милый, мне здесь как-то не нравится…

— Ой, да ладно тебе. Отличное место. Да и Греи его советовали, как не сильно дорогую, но довольно вкусную забегаловку.

— Но здесь так… пустынно. Эти одинокие столики наводят меня на грустные мысли. А если мало посетителей, то и…

— Не преувеличивай. Они просто недавно открылись. Вот раскрутятся – перебоя от голодных ртов не будет.

— Думаешь?

— Знаю. Чуйка меня еще пока никогда не подводила. Так что нужно ловить момент, пока у них не нужно заказывать столик за пару лет вперед.

— Ну ладно, дорогой, я тоже доверяю твоей чуйке.

— Так что будешь? Полегче, потяжелее?

— А что там в меню есть?

— Да много всего. Так, «Летучая принцесса» — мясо ламантина средней прожарки с морской капустой и овощами под соевым соусом. М-м-м, не плохо. Или вот еще, на вид вроде не плохо. «Мясная запеканка по Алфа-Центавравски». Смотри, как аппетитно выглядит. Или вот…

— Дай я посмотрю. Хмм… все такое жирное, калорийное. А ты знаешь – мне нужно следить за фигурой.

— Дорогая, зачем? Ты и так идеальна? Да вселенная просто схлопнется, если ты постараешься стать еще идеальнее – она не выдержит накала прекрасного!

— Ой, хи-хи, прекрати. Уже сколько лет знаешь, что это не так.

— А у мня противоположное мнение на это счет.

— Прекращай. Вот, смотри, тут как раз есть сеты на двоих. «Парочка в машине», «Зона 51» и вот этот вот, смотри, и мясо, и гарнир, и даже напитки. И стоит не плохо.

— Это-то меня и смущает. Тут не написано, что именно входит в комплект. Официант!

— Ой, не кричи ты так…

— Официант!

— Бу-бу-бу?

— Здравствуйте. Мы с женой хотели бы поподробнее узнать вот про этот сет. Что в него входит?

— Бу-бу-бубу. Бу-бу бу-бу-бу. Бу-бу-бу, буб бу-бу. Бу-бу-бу-бу, уб-бу бу-вуб.

— Хм, не плохо. Дорогая, как тебе?

— Ой, я даже не знаю. А мясо у вас откуда?

— Буб-вуб.

— Вот, видишь, вообще деликатес. Мы возьмем. И бутылочку вина, на Ваш выбор. Спасибо.

— Буб-ву-буб-буб.

— Ой, дорогой, я не знаю. Я никогда не слышала про такую планету, а уж тем более, что на ней есть фермы. А вдруг они это… того?

— Дорогая, перестань. Я не думаю, что они браконьеры. Только представь: каждый раз гонятся за животным с лучом. Это ж невыгодно. Да и не варвары ж они какие. Их бы не лицензировали тогда бы.

— Да, ты прав, как всегда.

— Так что давай просто насладимся отличным вечером. К тому же, только покатай на языке, как звучит: «Человеческие ножки под картофельным соусом». М-м-м, щупальца оближешь.

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryнаписал самИван Абрамов

Бесконечные просторы большого театра под прозаическим именем – космос

Заштопанный и переклепанный космический корабль, прошедший сквозь самые фантастические и невообразимые возможные вероятности мироздания, медленно, но верно, пробивался сквозь бесконечные просторы большого театра под прозаическим именем — космос. Где-то там, в его недрах, таятся яркие приключения, смертельные опасности, новые знакомства и старые любовные похождения. Но здесь, в эту самую секунду неучтенного времени нет ничего, кроме старого корабля, неизвестно, существующего ли еще мира, и панических ноток отчаяния, что живые называют жизнью.

Крупицы рваного сознания улетучились вместе с навсегда утерянными кубометрами сгенерированного кислорода, когда обмороженные конечности небрежно и на полном автомате закрывали последнюю пробоину. Холодный синтометалл, а что за ним? Ничто? Или ничто — это тоже что-то?

Не хочу думать. Ни о чем. Не хочу думать, что может находится по ту сторону обшивки, не хочу думать, что стало с двигателем после третьей поломки, не хочу знать, что происходит там, в недрах корабля. Сейчас всего этого нет. Ничего нет. Никого. Есть только космос, есть корабль, и есть жизнь.

А есть ли космос? Или корабль? Что я знаю, а что нет?

А есть ли я сам? Существую ли я?

Не хочу думать.

Не хочу...

Но думаю.

Нужно двигаться, что-то делать, куда-то идти. Не хочу. Оставлю это своим конечностям, они и без меня отлично знают, что нужно делать и куда идти. Шаг за шагом, стоя, сидя, даже лежа или плавая под потолком, я все дальше и дальше иду к своей цели, туда... туда, куда нужно. Все здесь отлично может справится и без меня.

Сейчас я хочу быть просто шерстяным одеялком. Хочу просто валяться на сладком-сладком полу, укутавшись сам в себя, утопать в бездне безоговорочного безбрежья. Нет, я не хочу быть тем, кто окутывается в это одеяло, ибо этот кто-то будет обязан будет потом куда-то идти и что-то делать. Я хочу быть одеялком... Простым, мягким, развернутым и мятым одеялком, которое грело меня каждую ночь. Хочу быть тем теплом, что оно мне давало, хочу быть тем чувством теплоты и уюта, хочу быть всего лишь маленькой, не важной, такой микроскопической частью чего-нибудь того, что можно считать счастьем.

Быть им. Жить им. Существовать им.

Но есть правила. Правила, которые никогда не меняются. Которые всегда и везде будут сопровождать мои скудные попытки жить. И не смотря на переменную, что отвечает за мою жизнь, они будут рядом. Буду ли я существовать, или же меня никогда не было в этом большом театре космоса, эти правила останутся константами моего безвременья.

Этот космос всегда будет космосом. Бескрайним и одиноким. Не смотря ни на размеры, ни на густонаселенность.

Этот корабль всегда будет кораблем. Летящим вдаль и несущим в себе... что-то, даже если это что-то давно покинет его.

А я всегда буду собой. Ни кораблем, ни космосом, ни безумной мечтой о счастье. Я буду тем самым чем-то, чем всегда был, чем всегда буду, и кем никогда не был.

Только вот и очередная трель сигнальной тревоги навсегда останется причиной забыть про себя, про корабль, про космос, про думы и мысли. А красный свет старой лампочки будет вечным спутником свершающейся беды и угрозы всему, к чему я так долго шел.

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryнаписал самИван Абрамов

Да/Нет

$ :: N| ■\ - • ’ *^¿i sr-ыШЬ щт. i ■НЕ 1 Iя V A,Реактор литературный,разное,рассказ,Истории,написал сам,Иван Абрамов$

Пятнадцать минут.

Работать. Исправно. Исправно. Исправно. Брак. Исправно. Брак. Часы.

Десять минут.

Работать. Исправно. Исправно. Брак. Работать. Брак. Исправно. Часы.

Пять минут.

Работать. Исправно. Исправно. Исправно. Брак. Работать. Исправно. Исправно. Исправно. Работать. Работать. Работать.

Сигнал.

Конец. Лента – стоп. Инструмент – место. Одежда – шкафчик. Одеться. Конец. Домой.

Толпа. Толпа. Ожидание. Толпа. Часы. Толпа. Проходная. Карточка. Двери.

Холодно. Домой. Асфальт. Дорога. Фонари. Автомобили. Асфальт. Люди. Повернуть налево. Асфальт. Лестница. Метро. Толпа. Часы. Толпа. Домой.

Эскалатор. Вагон. Люди. Люди. Толпа. Реклама. «Новый пылесос в дом радость принес». Красиво. Ту-ду-ду ту-ду ту-ду. «Что кошки кушают в обед – конечно корм «Счастливый Кэт»? Приятная музыка. Улыбки. Киса. Мило. Мило. Киса. Мигание света. Страх. Тряхнуло. Страх. Кошка. Мило. Красиво.

Остановка. Люди. Давка. Домой.

Эскалатор. Полицейские. Осмотр. Хорошо. Домой. Турникет. Лестница. Улица. Воздух. Холодно. Домой. Фонари. Дома. Асфальт. Магазин телевизоров. Что кошки кушают в обед – конечно корм «Счастливый Кэт». Дома. Поворот налево. Дома. Продуктовый. Магазин телевизоров. Спортинвентарь. Дома. Ту-ду-ду ту-ду ту-ду. Перейти дорогу. Фонари. Аптека. Продуктовый. Магазин телевизоров. Новости. Фонари. Парк.

Холодно. Домой. Скорей. Сериал. Часы. Сериал.

Что кошки кушают в обед – конечно корм «Счастливый Кэт».

Парк. Насквозь. Дорожка. Фонари.

Ту-ду-ду ту-ду ту-ду. Что кошки кушают в обед – конечно корм «Счастливый Кэт». Заела. Приятная музыка. Ту-ду-ду ту-ду ту-ду. Поставить на телефон. Потом.

Парк. Ту-ду-ду ту-ду ту-ду. Дорожка. Фонари. Накрапывает. Холодно. Ту-ду-ду ту-ду… Таран-тан. Не так. Другая музыка. Неопределенность. Люди. Парк.

Музыкант. Играет. Песня. Странно. Грустно. Музыка.

- И в жизни нету веселей, чем вместе убивать друзей ума и тела, там внутри, скорее, ну же, посмотри. Их думами зовут, бывает, но я про разум говорю, он знает. Он спит, он дремлет под горой, твоей безжалостной игрой…

Грустно. Люди. Крики. Возмущения.

Часы. Сериал. Домой. Скорей.

Музыкант.

- Проснись, о разум, где же ты, в тебе нуждаемся все мы. Открой нам дверь, скажи нам час, заставь же ты подумать нас. Ты счастлив, милый человек? И счастлив ли твой серый век?

Крики. Визги. Сирена. Тревога. Сирена. Полиция.

Домой. Сериал. Домой.

Парк. Ворота. Дома. Асфальт. Скорее. Нет. Сериал. Счастье. Сериал. Улыбки. Киски. Мило. Счастье.

Грустно. Тан-таран, таран-тан-тан таран, тан-тан.

Нет.

Проснуться?

Нет.

Асфальт. Дождь. Мокро, холодно. Асфальт, фонари, пустота. Одиночество.

Что?

Асфальт, поворот, дом. Дверь. Ключи в кармане. Рука застряла. Ключи. Пальцы дрожат. Ключи на асфальте. Ключи.

Нерешительность. Неужели?

Одиночество.

Ключи. Замок. Повернуть, войти.

Одиночество. Темнота. Тишина.

Слезы. Дождь. Ветер.

Неужели?

Дом. Мокрый плащ, снять. Гостиная. Старое кресло, телевизор, громкость, сериал, экран – счастье.

Брак?

Экран. Телевизор. Сериал. Громкость. Одиночество. Темнота. Пустота. Внутри. Слезы.

Исправно?

SvolochAbramov

#Реактор литературныйрассказstoryнаписал самИван Абрамов

Старый-старый сон

— А знаешь, — Я взял из стопки книг на придиванном столике самый пыльный фолиант с давно стершейся надписью на форзаце, так как по моему опыту, именно такие книги скрывали за собой самые интересные сновидения, — Мне ведь тоже когда-то снились сны. Яркие такие, красочные, такие... живые.

— Да? — Библиотекарь развернул ко мне свою чешуйчатую морду, — А зачем ты с ними распрощался?

— Я и не прощался, — я все еще держал фолиант в руках, наверное, все же боясь открыть и понять, что этот сон не был моим и никогда уже не станет. Ибо он уже кому-то приснился, — Они просто... ушли.

— Сны не могут просто так уйти, — Библиотекарь вновь вернулся к своему привычному занятию — расставлял сны обратно по своим местам, — Как не могут и просто так прийти. Своим пищевым расстройством, собственными делами, поступками, циклами работы и отдыха, потреблением алкоголя, нервами и переживаниями, ну и режимом сна и отдыха, в конце концов... всем этим ты с ними распрощался. Хотел забыться — и забылся. Ты знал, что это когда-нибудь случится и потому сам отпустил их.

— Отпустил... но с миром ли?

— А это уже ты должен решать сам.

Я вновь посмотрел на фолиант в своих руках. Старый и потрепанный. Пыльный, местами понадкусанный библиотечными мышками, побитый молью иди что там водится в закоулках бесконечных полок и антресолей. Маленький, и кому-то очень дорогой сон. Что я в нем найду?

Сокровенные мечты маленькой девочки, грезящей о щенке и воздушных шариках на день рождения — Жизнерадостный, полный эмоций и счастья, но до зубного скрежета наивный сон?

Кошмар сошедшего с ума от нескончаемой войны рядового, чудом спасшегося из горячей точки?

Или старый сон про уютный домик, бескрайнее озеро и маленькие, плоские и гладкие камушки, которыми так удобно делать блинчики на водной глади... Свой старый, старый сон, который больше никогда не увижу.

Я держу фолиант и боюсь открыть. Мои руки дрожат.

— Открой, — голос Библиотекаря безучастный, холодный, под стать его хладнокровному телу, а потому, и хладнокровному сердцу, — Только так ты поймешь, чего же ты боишься на самом деле?

И я открыл.

Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме Ржачный Рассказ (+1000 постов - Ржачный Рассказ)