Результаты поиска по запросу "Познавательный не"
"Н̶Е̶шуточные" свинцовые снаряды для пращи с надписью "δεξαι", что можно перевести как "лови" или "получи". Греция, Афины, IV век до н. э.
9 эротических фресок из Помпей
Огромные фаллосы, секс во время пикника, эротические сцены на стенах борделя. Как украшали свои дома жители древнего города, уничтоженного Везувием? Рассказывает Александр Бутягин, автор нового курса лекций о легендарных Помпеях и их трагической гибели
Традиция украшать стены дома росписями — как внутри, так и снаружи — была почерпнута римлянами от греков. Использовались различные техники: писали по сухой штукатурке и по сырой. Последний тип росписи назывался al fresco (буквально «по свежему») — отсюда название «фреска». Впрочем, сейчас принято именовать фреской любую настенную живопись, и мы вполне можем называть так изображения на стенах помпейских построек.
Начиная с I века до нашей эры помимо орнаментов и архитектурных деталей фрески включали в себя фрагменты сложных живописных композиций, обычно ограниченные прямоугольной рамкой. Вероятно, они имитировали повешенную на стену картину на дереве (греки назвали ее «пинака», то есть «доска») и часто копировали произведения известных художников. Для этого использовались специальные альбомы образцов, среди которых заказчик мог выбрать понравившееся произведение искусства.
Обычно для украшения дома использовались картины с мифологическими, в том числе эротическими, сценами. Качество работы зависело от художника — одни фрески написаны на высочайшем уровне, другие сделаны весьма посредственно. Эротическими сценами украшали либо публичные дома (хотя они встречаются и в одной из помпейских бань), либо приватные комнаты дома, где бывали только хозяева.
Порнографические изображения из общественных зданий сделаны на низком уровне, часто очень бегло, тогда как фрески, найденные в частных домах, отличает куда более высокое качество. Ниже мы познакомимся с самыми разными произведениями эротического искусства Помпей.
1. Полифем и Галатея. Дом старой охоты. 50–79 годы нашей эры
Античные живописцы часто маскировали эротическую картину, дополняя ее мифологическим сюжетом. Однако в данном случае мы, скорее всего, имеем дело с копией картины какого-то греческого художника, воспроизведенной римским мастером настенной живописи.
Здесь изображена страстная встреча одноглазого великана Полифема и прекрасной морской нимфы Галатеи. Циклоп был груб и неуклюж, а нимфа считалась олицетворением блеска спокойного моря.
По преданию, она отвергла Полифема и полюбила красавца Алкида, впоследствии убитого циклопом. Впрочем, эта картина показывает тот момент, когда отношения любовников еще не были ничем омрачены.
Оставив стадо и пастушеский посох, на котором висит флейта сиринга, великан жарко обнимает тело нимфы. Фреска была обнаружена в Доме старой охоты (или кабана) в центральной части Помпей. Это была большая эдикула — открытое в сад помещение для пиршеств или приема гостей, — которую расписали заново незадолго до извержения Везувия.
Здесь были и другие фрески на мифологические темы, но эта сохранилась так хорошо, что ее вырезали и отправили в музей.
2. Пан и Гермафродит. Дом Диоскуров. 1–50 годы нашей эры
В сюжетах помпейских фресок на любовную тему иногда встречается сюжет, когда женский персонаж отвергает мужского (видимо, обратное считалось почти невозможным). Тем удивительнее кажется сюжет этой картины, где козлоногий бог Пан, олицетворявший природные (в том числе сексуальные) силы, в ужасе отмахивается рукой и убегает от пытающейся его удержать белокожей красотки.
На самом деле это вовсе не дама, а Гермафродит — сын бога торговли Гермеса и богини любви Афродиты, одновременно обладавший женскими и мужскими половыми признаками.
По одному из преданий, он таким родился, по другому, нимфа Самокида, чью любовь Гермафродит отверг, упросила богов слить их в единое существо. Удивление и отвращение Пана, ожидавшего любви с женщиной, передано древним художником весьма выразительно.Юмор ситуации подчеркивает статуя бога Приапа с огромным фаллосом в правой части фрески, украшавшей стену дома Диоскуров (или Кастора и Поллукса).
Она находилась на стене алы — одной из ниш, обращенных в сторону атриума, крытого двора, бывшего центром римского дома. Новая роспись была нанесена на стены перед самым извержением Везувия и сохранилась очень хорошо.
3. Сатир, обнимающий менаду. Дом Луция Цецилия Юкунда. 1–50 годы нашей эры
Самыми любимыми эротическими персонажами античного искусства были сатиры и менады. Сатиры, божества леса, изображались как с хвостами и копытами, так и в виде обыкновенных юношей, одетых в козлиные шкуры.
Они отличались безудержным пьянством и сексуальной активностью. Компанию им составляли менады — такие же неистовые женщины, справлявшие празднества в честь бога вина Диониса. Многочисленные сатиры и менады составляли свиту этого бога, постоянно предаваясь питью вина и эротическим удовольствиям.
Наверное, в большинстве античных сцен на сексуальные темы участвуют сатиры с менадами. На этой фреске голова, шея и руки менады украшены золотом, а сатир увенчан праздничным венком.Фреска была найдена во дворе — перистиле, расположенном в задней части дома ростовщика Луция Цецилия Юкунда.
Любопытно, что фрески, украшавшие хозяйские покои, отличались большим эротизмом — на стенах открытого для посетителей атриума изображения были приличнее. На одной из колонн перистиля даже была найдена процарапанная надпись, сообщавшая об удовольствиях любви.
4. Нильская сцена с пирующими пигмеями. Дом врача. 50–79 годы нашей эры
На древнегреческом «пигмей» буквально значило «человек величиной с кулак». Считалось, что этот мифический народ жил где-то далеко, скорее всего на юге.
Греческие мастера часто изображали пигмеев сражающимися с журавлями, а римские художники полюбили делать этих карликов героями самых разных сюжетов, которые сразу же приобретали юмористический характер.
На этой фреске мы видим реку Нил и пирующих на берегу под пологом из ткани пигмеев. Участники этого пикника лежат на ложах, перед которыми стоит столик и амфора с вином. Слух пирующих услаждает флейтист, а сами они с интересом наблюдают за парой, занимающейся любовью у них на глазах.
Судя по тому, что любовники повернулись к зрителям лицами, это своего рода представление. Впрочем, возможно, это просто гетера развлекает одного из участников пира.
Вытянутая в ширину фреска когда-то украшала небольшую стенку между колоннами перистильного двора в доме врача (или суда Соломона), расположенном недалеко от центра Помпей. Любопытно, что остальные стенки также были украшены сценами с пигмеями, причем на одной из фресок они представлены участниками знаменитой библейской притчи о суде царя Соломона. Еще один пример античного юмора.
5. Сатир, обнимающий нимфу. Дом эпиграмм. 1–50 годы нашей эры
Сатиры часто становились героями эротических сюжетов. Их неуемная сексуальная энергия обращалась на нимф, женских мифологических персонажей, также обитавших в лесах и олицетворявших источники, рощи, скалы, даже отдельные крупные деревья.
На картине сатир неожиданно обнял нимфу, которая обнажилась перед купанием в источнике. Рядом лежит волчок, с которым она только что играла. Мастерство художника превращает распространенный сюжет в настоящее произведение искусства, отличающееся прекрасной передачей характеров персонажей, выразительностью поз и игрой светотени.
Судя по всему, фреска написана опытным мастером и может считаться выдающимся образцом эротического искусства Римской империи.
Она была обнаружена на стене перистильного двора в доме эпиграмм среди других росписей на мифологические темы. Название здания объясняется тем, что в небольшой комнате, выходящей в перистиль, были найдены надписи на греческом языке.
6. Эротическая сцена. Лупанар. I век нашей эры
На этой фреске изображена сцена любви на ложе. Кровать покрыта тканью, на полу лежат сандалии, а у изголовья стоит светильник или курильница. Мужчина полностью обнажен, а грудь женщины закрыта цветной лентой — прообразом современного бюстгальтера.
Нет никакого сомнения, что действие происходит в борделе, или лупанарии, как называли их римляне. Сама фреска была написана на стене помпейского публичного дома в небольшом коридорчике прямо над входом в маленькую комнату, в которой жрица любви принимала клиента. Этим объясняется довольно грубый характер фрески — она носила даже не рекламный, а чисто технический характер.
Видимо, посетитель мог выбрать конкретную позу, представленную на картинках. Реальность на этой картине несколько приукрашена. Комнаты публичного дома были очень тесными, заниматься сексом можно было только полулежа, для того чтобы вытянуться в полный рост, места бы не хватило. В бордели ходили только самые низшие слои населения: граждане побогаче могли пригласить даму домой.
7. Эротическая сцена. I век нашей эры
Сексуальная сцена на ложе напоминает изображения на стенах помпейских борделей. Здесь нет ничего лишнего — только ложе и герои. Женщина сидит на мужчине верхом: эта позиция часто встречается на фресках в публичных домах — судя по всему, такая поза пользовалась популярностью. Хорошо видна высокая спинка, на которую опирается полулежащий мужчина. На груди у дамы красная лента и ожерелье, на предплечьях браслеты; у мужчины на голове венок.
Эта фреска, судя по всему, как раз украшала стену частного дома. В некоторых домах Помпей, обычно в дальней от входа части, располагались частные покои владельцев с комнатами, которые назывались венериумами — в честь богини любви. Стены этих не очень больших закрытых помещений были расписаны эротическими сюжетами.
Считается, что венериумы были предназначены для занятий любовью и как раз сюда приглашались куртизанки и проститутки.
8. Итифаллический Меркурий с весами. Дом Веттиев. 50–79 годы нашей эры
Персонаж, изображенный на фреске, взвешивает на весах гипертрофированный фаллос: так обычно изображали Приапа — одного из богов плодородия и сына Афродиты и Диониса.
Однако ученые склоняются к тому, что герой фрески не сам Приап, а один из его потенциальных отцов — бог торговли Гермес. Об этом говорит жезл в его левой руке и мешочек с деньгами на одной из чаш весов. Эта написанная незадолго до гибели Помпей картина располагалась прямо возле дверей в дом братьев Веттиев.
Успешные бизнесмены, они перестроили дом и украсили его фресками весьма высокого качества. Возможно, это изображение, помимо прочего, должно было сберечь богатство хозяев от сглаза или хотя бы отвлечь посетителей от завистливых мыслей.
9. Меркурий с эрегированным фаллосом. I век нашей эры
Трудно поверить, но эта фреска в древности не воспринималась как эротическая. Она находилась над дверью мастерской и служила как ее эмблемой, так и способом привлечения покупателей.
Что здесь выпускалось, неизвестно, но сама эмблема не имела к этому особого отношения. На ней изображен бог торговли и путешествий Меркурий — об этом свидетельствуют крылатые сандалии, позволяющие ему быстро двигаться, а также жезл — кадуцей, обвитый двумя змеями.
Мы привыкли к тому, что на античных памятниках искусства он обычно предстает в образе прекрасного юноши, но так было далеко не всегда. Первоначально Гермес-Меркурий изображался взрослым бородатым мужчиной, как и подобает божеству. Бог, символизирующий мир и безопасность, с которыми приходит торговля, держит в руке мешочек с деньгами.
С древнейших времен символом Меркурия был фаллос, намекавший на внутреннюю энергию, плодородие и процветание. На этой фреске художник изобразил его гипертрофированно большим и возбужденным — вероятно, чтобы обеспечить успех бизнесу заказчика.
Источники
Grant M., Mulas A. Eros in Pompeii: The Secret Rooms of the National Museum of Naples. Random House Value Publishing, 1982.
Pesando F., Guidobaldi M. P. Pompei. Oplontis. Ercolano. Stabiae. Guida Archeologiche Laterza. Editore Laterza, 2018.
Varone A. Eroticism in Pompeii. Oxford University Press, 2001.
The Secret Cabinet in the National Archaeological Museum of Naples: Quick Guide. Soprintendenza archeologica di Napoli e Caserta. Naples, 2000.
Статья взята с сайта: https://arzamas.academy/mag/852-eros
Портрет американского поэта, эссеиста и литератора Эдгара Аллана По.
Творчество Эдгара Аллана По всегда считалось жутковатым. Интересный факт - Эдгар женился на своей двоюродной сестре Вирджинии, когда ему было 27. На тот момент ей было всего 13 лет. Трагические романтические сюжеты в жестоких и кровавых произведениях По скорее всего были вдохновлены тяжелой битвой Вирджинии с туберкулезом и ее последующей смертью."Пришла осень. Миссис По быстро угасала от туберкулёза. Я увидела её в спальне. Всё кругом неё было в чистоте и безупречном порядке и так скудно и по-нищенски убого, что вид несчастной страдалицы вызвал во мне щемящую жалость — такую, какую способны испытать лишь бедняки к беднякам Погода была холодной, больную сотрясал озноб, что обычно сопровождает чахотку. Она лежала на соломенной подстилке, укутавшись в пальто мужа, а на груди у неё лежала огромная пёстрая кошка. Чудное создание, видно, понимало, что приносит большую пользу. Пальто и кошка единственно только и согревали несчастную страдалицу, за исключением того, что муж согревал её руки, а мать — ноги".
(Мэри Гоув).
Проблема Кекуле. Откуда взялся язык?
Эссе Кормака Маккарти.Кормак Маккарти наиболее известен миру как писатель-романист. Среди его произведений: «Кровавый меридиан», «Кони, кони», «Старикам здесь не место» и «Дорога». Также он участвует в исследованиях Института Санта-Фе (ИСФ) и числится здесь внештатным сотрудником.
Маккарти интересуется и неплохо разбирается в целом ряде тем, будь то история математики, философские споры о современном состоянии квантовой механики как каузальной теории, сравнительные исследования не-человеческого разума и природы сознательного и бессознательного мышления. В ИСФ мы ищем выражение этих научных интересов в романах Маккарти и выявляем в его прозе целую серию скрытых упоминаний вышеописанных проблем и областей науки.
"Последние два десятилетия мы с Кормаком занимались проблемами и парадоксами бессознательного. Главным из них было то, что совсем молодая и «исключительно человеческая» способность посредством комбинаторной грамматики описать и выразить почти все что угодно имеет свою основу в намного более древнем мозге животных. Каким образом эти две эволюционные системы согласовались друг с другом? Кормак облекает эту проблему в одежды глубокого подозрения и, возможно, даже презрения, с которым первозданный, бессознательный язык относится к языку новомодному и сознательному. В своей статье он рассуждает об этом на примере процессов заражения и сна. Это широкомасштабный и проницательный анализ идей и проблем, за которые наше научное сообщество, вооруженное теорией сложных систем, решилось взяться только недавно."
— Дэвид Кракауэр Ректор и cтипендиат Уильяма Миллера в области сложных систем, Институт Санта-Фе
Я называю это проблемой Кекуле потому, что среди сотен научных задач, которые были решены во сне, история с Фридрихом Кекуле, пожалуй, наиболее известна. Он долгое время пытался приблизиться к пониманию строения молекулы бензола (и не то чтобы ему это удавалось), как однажды он уснул перед костром и увидел знаменитый сон о змее, свернувшейся в форму обруча и держащей хвост у себя во рту — это был древнейший мифологический символ под названием «уроборос». Кекуле проснулся и воскликнул: «Это кольцо. Молекула в форме кольца!»
Что ж. Сложность здесь (не для Кекуле, но для нас), конечно, в следующем: если бессознательное либо понимает язык предельно ясно, либо изначально не понимает саму задачу, почему оно просто не отвечает на вопрос Кекуле как-то так: «Блин, Фридрих, это просто кольцо». На что ученый бы ответил: «Окей, понял. Спасибо».
А почему змея? Другими словами, почему подсознание гнушается разговаривать с нами? К чему все эти образы, метафоры, картины? Да и к чему сны, раз на то пошло.
Логично было бы сначала дать определение бессознательному. Чтобы это сделать, нам необходимо отбросить весь этот жаргон современной психологии и вернуться к биологии. Прежде всего, подсознание — это биологическая система. Говоря по существу, насколько это возможно, не теряя при этом точности, подсознание — это механизм управления животным.
У всех животных есть подсознание. Если бы это было не так, они были бы растениями. Иногда мы приписываем своему сознанию функции, которых оно на самом деле не выполняет. На определенном этапе системам может потребоваться собственный порядок управления. Например, дыхание контролируется не подсознанием, а варолиевым мостом и продолговатым мозгом — двумя системами, расположенными в стволе головного мозга.
Конечно, это не относится к китообразным, которые должны дышать, когда они всплывают на поверхность. Автономная система здесь не сработает. Первый анестезированный дельфин на операционном столе просто погиб. (Как же они спят? Одно полушарие, поочередно с другим). Но ведь функций у бессознательного просто тьма. От почесывания до решения математических задач.
Проблемы в целом часто довольно хорошо поддаются языковому описанию, и язык становится полезным инструментом для их объяснения. Но мыслительный процесс сам по себе — в любой области — по большей части является делом бессознательным. Язык может быть использован, чтобы сделать выводы, и стать чем-то вроде километрового столба, чтобы обозначить новую старта. Но если вы считаете, что на самом деле используете язык для решения задач, то пожалуйста, напишите мне письмо и расскажите, как же вы это делаете.
Я указал нескольким своим друзьям-математикам на то, что, оказывается, бессознательное больше смыслит в математике, чем они. Мой друг Джордж Цвейг называет это «ночной сменой». Примите во внимание, что у подсознания нет ни карандаша, ни блокнота, ни ластика. Тот факт, что оно решает математические задачи, неопровержим. Как ему это удается? Когда я высказал своим друзьям предположение, что оно может справляться с этим даже без использования чисел, большинство из них — после небольшого раздумья — пришли к выводу, что это возможно. Как? Мы не знаем.
Точно так же, как мы не знаем, почему нам удается разговаривать. Если я разговариваю с вами, я едва ли смогу одновременно создавать предложения, которые бы разъясняли содержание моей речи. Я полностью занят разговором. Не существует какой-то части моего разума, которая бы могла собрать эти предложения и потом воспроизвести их для меня, чтобы я мог повторить их. Помимо того факта, что я занят, это запустило бы порочный круг. Правда в том, что перед нами процесс, к которому у нас нет доступа. Это загадка столь же непроницаемая для нашего глаза, сколь полная темнота.
Среди нас существуют влиятельные люди — о которых я расскажу чуть позже — которые заявляют, что верят в то, что язык является полностью эволюционным процессом. Что он каким-то образом зародился в мозге в примитивной форме, а потом развился и обрел свою функциональность. Возможно, это похоже на эволюцию зрения. Но мы знаем, что сегодня зрение можно отнести к, возможно, дюжине довольно независимых эволюционных историй. Соблазнительный материал для телеологов.
Видимо, эти истории начинаются с рассказов о неразвитом, но светочувствительном предшественнике органа, для которого любое затемнение могло означать приближение хищника. Что вообще-то делает это отличным сценарием для Дарвина с его естественным отбором. Может быть, те влиятельные люди действительно считают, что все млекопитающие только и ждут появления языка. Не знаю. Но все указывает на то, что язык появился только однажды и только внутри одного вида.
В животном мире есть ряд сигналов, которые можно интерпретировать как праязык. Взять хотя бы бурундуков, у которых существуют сигналы тревоги, различающиеся в зависимости от вида угрозы — птицы или наземные хищники. Предупреждение о появлении ястреба отличается от сигнала о лисах или кошачьих. Весьма полезно.
Но вот чего здесь не хватает, так это центральной идеи языка — одна вещь может быть другой вещью. Это та мысль, которая внезапно посетила Хелен Келлер перед колодцем. Что знак для воды был не просто тем жестом, который ты подавал, чтобы получить стакан воды. Это еще и было стаканом воды. Это на самом деле была вода в стакане. Это из пьесы «Сотворившая чудо». У меня от неё даже кот заплакал.
Изобретение языка сразу же было интерпретировано как невероятно полезный феномен. И снова кажется, что он распространился у разных видов практически мгновенно. Тотчас должна была возникнуть проблема — в мире было намного больше вещей, чем звуков, которыми их можно назвать.
Судя по всему, язык впервые появился в юго-западной Африке, и возможно, что щелкающие согласные (кликсы) койсанских языков (включая сандаве и хадза) даже являются атавистическими следами попыток удовлетворить необходимость в большем количестве звуков. Речевые проблемы в конце концов разрешились в ходе эволюции — и видимо достаточно быстро — в речи люди стали чаще пользоваться горлом.
Как выяснилось, у этого была цена. Дыхательное горло сместилось ниже так, что теперь нам как виду очень легко подавиться собственной пищей — это довольно частая причина смерти. К тому же мы стали единственными млекопитающими, неспособным глотать и издавать звуки одновременно.
Изоляция, из-за которой среди нас появились высокие и низкие, темные и светлые, и другие внешние отличия, — не стала защитой от распространения языка. Он преодолевал горы и моря, будто бы их не было вовсе.
Удовлетворял ли язык какие-то потребности? Нет. Более 5 000 других млекопитающих среди нас спокойно без него обходятся. Но стал ли он полезен? Еще как. Еще можно подметить, что когда он появился, то исчезнуть уже никак не мог. Мозг не ожидал его появления и ничего не запланировал на этот счет. Язык просто ворвался в те области нашего мозга, которые были наименее специализированными.
Как-то в ИСФ в одной из бесед я высказал предположение, что язык вел себя точь в точь как паразитарная инвазия, и Дэвид Кракауэр — президент института — сказал, что ему в голову приходила такая же мысль. Это весьма меня обрадовало, ведь Дэвид очень умен. Конечно, это не говорит о том, что человеческий мозг был каким-то образом предназначен для получения языка. Но куда еще ему было деваться?
Как бы то ни было, у нас есть исторические данные. Разница между историей вируса и историей языка заключается в том, что вирус дожил до наших дней благодаря естественному отбору, а язык такого пути не проходил. Вирус хорошо отточен. Остается только применить. Вставить, нажать — щелк. Отлично вошло. Но на обочине всегда валяется груда вирусов, которые не вошли.
Конечно, к этому моменту сведущие люди уже улыбнулись в ответ на плохо скрываемые попытки утаить здесь ламаркизм (Ламаркизм — совокупность эволюционных теорий, в которых в качестве основной движущей силы эволюции рассматривается внутренне присущее организмам стремление к совершенствованию — прим.Newочём). Мы могли бы попытаться избежать его, пользуясь различными стратегиями или изменениями формулировок, но, скорее всего, без особого успеха. Конечно, Дарвин отмахивался от идеи унаследованных «калечений» — например, от проблемы с купированием хвоста собакам. Но вот наследование мыслей остается чем-то вроде неприятного вопроса.
Сложно представить их как что-либо, кроме как приобретенное. Работа подсознания не то чтобы плохо понята, она просто не понята вовсе. Эта область по большому счету игнорируется исследованиям ИИ, которые в основном посвящены аналитике и поиску ответа на вопрос о том, похож ли мозг на компьютер. Ученые решили, что не похож, но и это не совсем так.
Из известных характеристик подсознания самой значимой является его устойчивость. Всем знакомы повторяющиеся сны. Можно даже представить, что у подсознания есть больше чем один голос: До него не доходит, да? Нет. Он и правда тугой. Что будем делать? Не знаю. Может, использовать его мать? Она мертва. Да какая разница?
Какой механизм тут работает? И как подсознание понимает, что до нас не доходит? А что оно не понимает? Сложно не сделать вывод, что подсознание работает из моральных соображений образовывать нас. (Моральные соображения? Да он серьезно?)
Эволюция сознания началась бы с имен вещей. После этого появились бы описания этих вещей и их функций. Развитие языков до их современных форм и состояний — их синтаксиса и грамматики — универсально, что подразумевает общую базу. Она заключается в том, что языки следовали своим собственным требованиям. И в том, что они загружены описанием мира. Больше описывать нечего.
Всё очень быстро. Нет языков, форма которых находится в состоянии развития. И формы их по большому счету все одинаковы.
Мы не знаем, что такое подсознание, где оно, и как туда попало. Недавние исследования мозга животных показывают сравнительно крупный мозжечок у достаточно разумных видов. Это дает предположить следующее: факты о мире сами по себе способны формировать мозг, и эта точка зрения постепенно принимается.
Берет ли подсознание эти факты только от нас, или у него есть такой же доступ к органам чувств, как у нас? Можно делать что хотите с нами, с нашим, и с «мы». Я пробовал. В какой-то момент разум просто поправляет факты и переводит их в повествование. Факты этого мира большей частью не предстают в повествовательной форме. Это наша работа.
О чем же мы здесь говорим? Что какой-то незнакомец-мыслитель сидел однажды в своей пещере и сказал: Ух ты. Одна вещь может быть другой. Да. Конечно, именно это мы и говорим. Вот только он не сказал этого, потому что не было языка, на котором он мог это сказать. В то время ему пришлось довольствоваться мыслями об этом.
А когда это все происходило? Наши сведущие люди не имеют ни малейшего понятия. Конечно они не думают, что это происходило вовсе. Но опустим это. Сто тысяч лет назад? Полмиллиона? Больше? Вообще-то сто тысяч — неплохая догадка. Таков возраст старейших известных нам рисунков — обнаруженных в пещере Бломбос в южной Африке. У этих царапин есть много общего с нашим парнем, просыпающимся в своей пещере.
Искусство предшествовало появлению языка, но, видимо, ненадолго. Вообще-то некоторые сведущие личности заявили, что языку может быть до миллиона лет. Они не объяснили, что мы делали с ним все это время. Что нам известно — вполне достоверно — это то, что как только появляется язык, все остальное развивается довольно быстро. Простое понимание того, что одна вещь может быть другой вещью, стоит в корне всех вещей, которыми мы занимаемся. Будь то использование цветной гальки для торговли козами или искусство, язык и использование символических отметок, чтобы представить куски мира, слишком малого для восприятия.
100 000 лет — по большому счету просто миг, но про два миллиона так не скажешь. Довольно вольно выражаясь, столько времени наше подсознание организовывалось и направляло наши жизни. И заметьте, что всё это без языка. По крайней мере, все время, кроме того последнего мига. И как тогда понять, когда и где оставить царапины? Мы не знаем. Мы знаем только, что получается неплохо. Но тот факт, что по большому счету подсознание предпочитает избегать речевые инструкции — даже когда они вроде бы могли быть довольно полезными — довольно ясно показывает, что оно не особо любит язык и даже не доверяет ему. Почему же? Как насчет хорошей и адекватной причины: оно вполне хорошо обходилось без него пару миллионов лет?
Помимо своей глубокой древности, режим презентации «картинка-история», который предпочитает подсознание, привлекателен своей простой полезностью. Картину можно вспомнить полностью, а эссе — нет. Конечно, если речь не о синдроме Аспергера, при котором воспоминания о событиях, хоть и соответствуют действительности, страдают от своей буквальности. Информационная ноша и знания в мозге среднестатистического гражданина просто огромны. Но форма, в которой все это хранится, по большому счету неизвестна. Вы можете прочитать тысячу книг и быть способным обсудить любую из них, при этом не помня ни слова из текста.
Когда вы останавливаетесь, чтобы все обдумать и сказать: «Посмотрим. Как бы это сформулировать?», вы стараетесь поднять мысль из этого хранилища непонятного-нам-чего-то и дать ей языковую форму, чтобы она могла быть выражена. Это нечто, которое нужно выразить, и является частью того беспорядочного хранилища знаний.
Если вы объясняете что-нибудь человеку, а он говорят, что не понимают вас, вы, вероятно, почешете подбородок, поразмышляете еще и придумаете другой способ «выразить» это. Или нет. Когда студенты физика Дирака жаловались ему, что не понимают его слова, он просто повторял всё слово в слово.
Картинка-история сама служит аллегорией, чей смысл заставляет остановиться. Подсознанию важны правила, но эти правила требуют вашего соучастия. Подсознание желает консультировать в общих чертах, но ему неважно, какой зубной пастой вы пользуетесь. И хотя предлагаемый им путь может быть довольно широк, в него не входит прыжок с утеса.
Сны — хороший тому пример. Тревожные сны, которые будят нас посреди ночи, исключительно образны. Никто не говорит. Эти сны не покидают нас много лет и зачастую беспокоят. Иногда друг может понять их значение, а мы нет. Подсознание намеренно делает их сложными для распутывания, потому что оно хочет, чтобы мы постоянно о них думали. Чтобы мы запоминали их. Это не означает, что вы не можете попросить помощи. Аллегория зачастую хочет обратить себя в изображение. Когда вы впервые услышали о Платоновой пещере, вы сразу же попытались ее вообразить.
Итак, еще раз: бессознательное является биологическим агентом, а язык — нет. Или пока нет. Нужно быть осторожным, используя в качестве аргумента тезисы Декарта. Помимо наследственности, возможно, проще всего узнать, является ли категория нашим собственным изобретением, можно, спросив себя о том, видим ли мы то же самое в других существах. С языком все ясно. В легкости, с которой дети учат его сложные правила, мы видим медленное внедрение приобретенного.
Я возвращался к размышлениям о задаче Кекуле снова и снова в течение нескольких лет, и без особого успеха. А потом одним утром после того, как мы с Джорджем Цвейгом насладились одним из своих 10-часовых обедов, я спустился из своей спальни с мусорным ведром, и пока вытряхивал его содержимое в мусорку на кухне, вдруг осознал ответ. Или я понял, что знаю ответ. Мне потребовалось около минуты, чтобы сформировать его. Я вспомнил, что пока первую пару часов мы с Джорджем рассуждали о нейронауке и когнитивных функциях, мы ни разу не заговорили о Кекуле или его задаче. Но что-нибудь в нашей беседе вполне могло запустить наши размышления — мои и те о Ночной Смене — на предмет этой темы.
Ответ безусловно прост, когда вы его знаете. Подсознание просто не привыкло давать словесные инструкции, да и не любит этого делать. Привычки возрастом в два миллиона лет трудно искоренить. Когда позже я рассказал Джорджу о моих соображениях, он внимательно обдумал их и ответил: «Звучит вполне основательно». Что сильно меня обрадовало, потому что Джордж очень умен.
Видимо, подсознание знает кучу вещей. Что оно знает про себя? В курсе ли, что оно погибнет? Что оно об этом думает? Похоже, что у него не один талант, а целый букет. Маловероятно, что отдел наскальных царапин также отвечает за математику. Может ли подсознание выполнять ряд задач одновременно? Ограничиваются ли его знания тем, что предоставляем мы? Говоря более правдоподобно — есть ли у него прямой доступ во внешний мир? Некоторые из сновидений, которые нам очень сложно воспроизвести, несомненно глубокомысленны, и в то же самое время некоторые из них достаточно поверхностны. И тот факт, что подсознание кажется менее настойчивым касательно нашего запоминания каждого сна говорит о том, что иногда оно само все решает. И действительно ли оно так хорошо решает проблемы, или оно просто помалкивает о своих провалах? Как у него может быть это понимание, которому мы можем сильно позавидовать? Как мы можем исследовать его? Вы уверены?
Самое длинное слово в английском языке насчитывает 189 819 букв и представляет собой полное название белка титина.
Собственно начинается оно вот так:
Methionylalanylthreonylserylarginylglycylalanylserylarginylcysteinylproly-
larginylaspartylisoleucylalanylasparaginylvalylmethionylglutaminylarginyl-
leucylglutaminylaspartylglutamylglutaminylglutamylisoleucylvalylglutaminy-
llysylarginylthreonylphenylalanylthreonyllysyltryptophylisoleucylasparagi-
nylserylhistidylleucylalanyllysylarginyllysylprolylprolylmethionylvalylva-
lylaspartylaspartylleucylphenylalanylglutamylaspartylmethionyllysylaspart-
ylglycylvalyllysylleucylleucylalanylleucylleucylglutamylvalylleucylserylg-
lycylglutaminyllysylleucylprolylcysteinylglutamylglutaminylglycylarginyla-
rginylmethionyllysylarginylisoleucylhistidylalanylvalylalanylasparaginyli-
soleucylglycylthreonylalanylleucyllysylphenylalanylleucylglutamylglycylar-
ginyllysylisoleucyllysylleucylvalylasparaginylisoleucylasparaginylserylth-
reonylaspartylisoleucylalanylaspartylglycylarginylprolylserylisoleucylval-
ylleucylglycylleucylmethionyltryptophylthreonylisoleucylisoleucylleucylty-
rosylphenylalanylglutaminylisoleucylglutamylglutamylleucylthreonylserylas-
paraginylleucylprolylglutaminylleucylglutaminylserylleucylserylserylseryl-
а вот ссылка на все слово целиком:
https://pastebin.com/739mj1kP
Собственно начинается оно вот так:
Methionylalanylthreonylserylarginylglycylalanylserylarginylcysteinylproly-
larginylaspartylisoleucylalanylasparaginylvalylmethionylglutaminylarginyl-
leucylglutaminylaspartylglutamylglutaminylglutamylisoleucylvalylglutaminy-
llysylarginylthreonylphenylalanylthreonyllysyltryptophylisoleucylasparagi-
nylserylhistidylleucylalanyllysylarginyllysylprolylprolylmethionylvalylva-
lylaspartylaspartylleucylphenylalanylglutamylaspartylmethionyllysylaspart-
ylglycylvalyllysylleucylleucylalanylleucylleucylglutamylvalylleucylserylg-
lycylglutaminyllysylleucylprolylcysteinylglutamylglutaminylglycylarginyla-
rginylmethionyllysylarginylisoleucylhistidylalanylvalylalanylasparaginyli-
soleucylglycylthreonylalanylleucyllysylphenylalanylleucylglutamylglycylar-
ginyllysylisoleucyllysylleucylvalylasparaginylisoleucylasparaginylserylth-
reonylaspartylisoleucylalanylaspartylglycylarginylprolylserylisoleucylval-
ylleucylglycylleucylmethionyltryptophylthreonylisoleucylisoleucylleucylty-
rosylphenylalanylglutaminylisoleucylglutamylglutamylleucylthreonylserylas-
paraginylleucylprolylglutaminylleucylglutaminylserylleucylserylserylseryl-
а вот ссылка на все слово целиком:
https://pastebin.com/739mj1kP
Секрет средневековых библиотек, или зачем хранили книги на цепи
До того, как печатный станок сделал книги дешевыми и легкодоступными, в средние века книги были невероятно редкими и драгоценными. Без метода массового производства каждую книгу нужно было тщательно скопировать вручную, что заняло тысячи часов умелой работы.
В позднем средневековье, когда появились общедоступные библиотеки, книги часто приковывали цепями к полкам, чтобы публика могла читать, и в то же время защищали ценную коллекцию библиотеки от потенциальных воров.
Цепи были прикреплены с помощью скоб и замков к обложке книги или к ее углу. Они были достаточно длинными, чтобы можно было взять книги со своих полок, не вынимая из самой библиотеки.
Только библиотекарь мог снять книгу с цепи, используя ключ. Книги, как правило, были положены на полку так, чтобы их лицевые стороны были обращены к читателю. Может показаться, что это неправильный способ, но он позволял поднимать и открывать книги, не поворачивая их, что помогало избегать запутывания цепи.
С появлением печатного станка дубликаты стали более доступными, и ценность книг значительно упала. К концу 1800-х годов практика приковывания книг к полкам прекратилась. Сегодня существует только несколько прикованных библиотек, исключительно ради музейной ценности.
Херефордская Соборная Библиотека
Соборная библиотека Херефорда в Англии, является самой большой из сохранившихся прикованных библиотек с неповрежденными цепями, прутьями и замками. Созданная в 1611 году, библиотека содержит в основном рукописные старинные книги, некоторые из которых представляют собой прекрасные образцы древнего письма и содержащие прекрасные иллюстрации из золота и красок.
Наиболее ценным является уникальная копия Герефордского Евангелия. Эта копия с англосаксонскими символами, датируемая примерно 780 годом, самый старый том в библиотеке. Помимо Герефордского Евангелия, есть Виклиффитская Библия и Бревиарий Герефорда 13-го века — единственная сохранившаяся копия.
Еще одним сокровищем является древний дубовый реликварий, завещанный собору каноником Расселом, который, как говорят, получил его от римско-католической семьи, во владении которой он был уже давно. Он покрыт медными пластинами, покрытыми эмалью Лиможа, символизирующими убийство и погребение святого Фомы Кентерберийского.
Цепная библиотека («Librije») Зютфена
«Librije» расположена в церкви Св. Вальбургиса в городе Зютфен в провинции Гелдерланд в Нидерландах. Церковь датируется 11 веком, но библиотека была создана только в 16 веке. Здание и интерьер библиотеки оставались практически неизменными на протяжении веков. Старые книги все еще прикованы к старинному деревянному столу.
Библиотека Фрэнсиса Тригге в Грантеме
Была основана в 1598 году и была первой публичной справочной библиотекой в Англии. В библиотеке имеется 356 отдельных предметов, из которых около 80 до сих пор не повреждены. Так же в библиотеке есть несколько редких коллекций, которые были напечатаны до 1500-х годов.
Прикованная библиотека в Королевской гимназии в Гилфорде, Англия, размещена в Галерее (ныне кабинет директора) в Старом здании, с нынешними книжными шкафами, построенными в 1897 году. Сама библиотека была основана в конце 16-го века. С тех пор до 1800 года многие известные коллекции были добавлены в библиотеку. Самая старая книга в библиотеке была напечатана в Венеции около 1480 года, а самая старая книга на английском языке была напечатана около 1500 года с отпечатком Wynkyn de Worde. Сегодня библиотека является одним из немногих оставшихся примеров цепной библиотеки, расположенной внутри школы.
Цепная библиотека Wimborne Minster
Цепная библиотека в Вимборн-Минстер в Англии является второй по величине библиотекой. Она была основана в 1686 году. Библиотека насчитывает около 150 книг в цепях.
Библиотека Malatestiana, Италия
Библиотека Malatestiana, открытая в 1454 году, расположена в Чезене, в Италии, в бывшем францисканском монастыре. В библиотеке до сих пор хранятся книги, прикованные к наклонному столу железными цепями.
Соборная библиотека Уэллса
В Цепной библиотеке в Соборе Уэллса в Уэллсе, Англия, хранятся книги, изданные до 1800 года. В библиотеке насчитывается около 2800 томов по различным предметам: от богословия и истории, науки и медицины до исследований и языков. Самая ранняя книга в коллекции — это Pliny Naturalis Historiae, напечатанная в Венеции в 1472 году.
Другие ранние книги включают Везалиуса De Humanis Corporis Fabrica 1555 года, который является книгой анатомии, которая объявила о появлении биологии как предмета, и самая ранняя — полный Атлас мира Авраама Ортелия, впервые опубликованный на английском языке в 1606 году.
Новый взгляд на погребение в Ярмундбю: Был ли викинг из Рингерике главнокомандующим в Киеве?
Автор: археолог Frans-Arne H. Stylish
Перевод с норвежского: JWS
Возможно, так всё выглядело, когда люди в Рингерике провожали в последний путь человека из Ярмундбю чуть более тысячи лет назад. Поскольку в погребении были найдены конские ледоходные шипы, мы предполагаем, что церемония состоялась зимой. Кремация, должно быть, была впечатляющим зрелищем. (Иллюстрация: Рагнар Лёкен Бёрсхейм).
Свежий обзор старого погребения открывает и проливает новый свет на ту часть мира викингов, которая не так часто попадает в заголовки газет. Речь идет о погребении из Ярмундбю в Рингерике, которое было обнаружено при сложных обстоятельствах весной 1943 года и с трудом было опубликовано археологом Сигурдом Григом через пару лет после войны.
НОВЫЙ ОБЗОР
Погребение из Ярмундбю знаменито по праву - в первую очередь потому, что оно содержит шлем и кольчугу, которые очень редко встречаются в археологии Эпохи викингов. Но сам этот комплекс находок может предложить гораздо больше, например, рассказать о связях покойного с Древнерусским государством, а также о его участии в битвах против тяжелой пехоты Византийской империи и степных конных воинов более тысячи лет назад.
Вместе с моим коллегой Рагнаром Лёкеном Бёрсхеймом я обнаружил новую интерпретацию в научной статье в свежем номере журнала Viking (вероятно, речь о статье Фроде Иверсена в VIking Vol. 84 (1/21) - прим. JWS). Мы просмотрели оригинальную документацию, дополнили её информацией из газетных статей того времени (40-х гг. ХХ века - прим. JWS) и переписки и попытались восстановить фактические обстоятельства этого открытия. Кроме того, мы попытались найти параллели с предметами из захоронения и изучили возможные параллели с особым типом погребального ритуала. В связи со статьей также было высказано несколько предложений по реконструкции /визуализации фактического погребального ритуала, практиковавшегося в Рингерике на рубеже тысячелетий.
ПОРАЗИТЕЛЬНЫЕ НАХОДКИ
Погребение из Ярмундбю едва ли рассматривалось во всей полноте с тех пор, как Григ опубликовал его в 1947 году, хотя некоторые из предметов, обнаруженных в захоронении, неоднократно упоминались и упоминаются в археологической литературе, как в Норвегии, так и за рубежом.
Я думаю, это, в первую очередь, связано с двумя вещами. Главная причина, несомненно, заключается в том, что находка выглядит ошеломляющей во всей своей красе, в то время как оригинальная документация менее удовлетворительна что, естественно, достаточно характерно для военного периода и фактически чрезвычайного положения, на котором в то время находилось Собрание древностей.
Но, в какой-то степени, это, вероятно, также связано и с тем фактом, что находка из Ярмундбю имела мало общего с норвежскими исследованиями Эпохи викингов, которые в течение многих лет после войны были сосредоточены на контактах с Британскими островами и на других западных связях, что отражено в артефактах.
Кольчуга из Ярмундбю. (Фото: Wikimedia commons / Wolfman / CC-BY-SA-4.0)
БОГАТЕЙШЕЕ МУЖСКОЕ ПОГРЕБЕНИЕ В НОРВЕГИИ
Находка, вероятно, с точки зрения качества погребального инвентаря, является самым богатым мужским погребением Эпохи викингов в Норвегии, которую превосходят лишь ладейные погребения из Вестфолда, Кармёя и Нордфьорда. Большой курган, в которым находилось погребение, содержал множество предметов: оружие, представленное двумя мечами и большим боевым ножом, двумя топорами, двумя копьями, четырьмя щитами и связками стрел, шлемом и обрывками кольчуги, стременами и шпорами; игральные фигуры и кости; снаряжение по меньшей мере для пяти лошадей и для одних или двух саней; несколько сундуков, а также различные инструменты. Некоторые из сохранившихся предметов необычайно замысловаты, такие как великолепный меч и один наконечник копья. А также уже упоминавшаяся почти что уникальная пара предметов, а именно шлем и кольчуга.
Мы имеем дело с погребением, совершенным по обряду кремации, что является доминирующим обычаем захоронения в Восточной Норвегии во времена викингов. Но в то время, как обычно обгоревшие кости, погребальные дары, уголь и пепел - разбросаны по так называемой "пепельной прослойке", находясь на дневной поверхности, в нашем случае большинство предметов лежали под большим железным котлом.
Железный котёл, лежавший сверху, накрывая большую часть предметов в погребении, похоже, находился непосредственно под пепельной прослойкой. Это обычай погребения, необычный для Восточной Норвегии в Эпоху викингов. (Иллюстрация: Рагнар Лёкен Бёрсхейм)
Он был помещён днищем вверх, под слоем, представляющим собой остатки кремации, в котором содержались обгоревшие кости и остатки древесного угля. Григ полагал, что предметы в кургане должны были происходить из двух разных могил. Вполне возможно, что он прав. В этом случае оба захоронения были совершены в конце Х века. Но погребения Эпохи викингов — это материальные свидетельства сложных ритуалов. То, что традиционно воспринималось как разные могилы в одном и том же кургане, так же легко может быть истолковано и как следы, говорящие о последовательности действий при совершении погребения.
ШЛЕМ УНИКАЛЕН ДЛЯ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ. НО НЕ ДЛЯ ВОСТОЧНОЙ
Хорошо это или плохо, но именно конструкция шлема и кольчуги привлекли наибольшее внимание, когда речь зашла о находке из Ярмундбю. Объяснение простое: Ярмундбю стоит особняком среди находок погребений Эпохи викингов в Скандинавии и Западной Европе в целом.
Никакие другие погребения не содержат шлема или кольчуги. Но раз шлем (и кольчуга) из Ярмундбю позиционируются как уникальные ("единственный в Европе шлем викингов"), отправной точкой является именно Западная Европа или Скандинавия. Далее на восток, в Древнерусское государство, где шлемы и кольчуги являются характерными, хотя и немногочисленными, элементами богатых мужских погребениях 900-х годов.
Согласно легенде, Древнерусское государство, Гардарика скандинавских саг, было основано скандинавскими викингами в девятом веке. В период своего расцвета оно включало в себя большее число славянских, балтских и финно-угорских народов. При князьях Владимире и Ярославе Древнерусское государство простиралась от Ладоги близ современных Санкт-Петербурга и Москвы до Карпат - горного хребта, который простирается от современной Чехии до Румынии. После 1054 года, когда умер Ярослав, государство было разделено между его сыновьями и сильно ослаблено последующими гражданскими войнами.
Древнерусское государство, известное в скандинавские времена как Гардарика, простиралось на значительной части современной Украины и западной РФ. (Wikimedia Commons)
НЕ ДОСТАТОЧНО УНИКАЛЕН?
Погребения, в которых иногда встречались шлемы и кольчуги, были выявлены в России и в Украине. Это погребения, которые частично могут быть связаны с правителями Древнерусского государства и их приближёнными, и частично с их вооруженным окружением, которое мы называем дружиной. Примеры можно найти в погребениях из Гнёздово под Смоленском (Россия), под Черниговом (Украина), под Ярославлем (Россия) и в самом Киеве, столице современной Украины.
Например, в высоком кургане Чёрная Могила в Чернигове, была большая пепельная прослойка. В этом слое находилось множество предметов из кострища, в том числе два шлема, фрагменты одной или двух кольчуг, два великолепных меча, десять копий, несколько наконечников стрел, две пары стремян, два больших питейных рога, украшенных серебром с позолотой, игральные фишки, две византийские золотые монеты и так далее.
Сани или нарты из погребения в Ярмундбю имеют параллели в Восточной Норвегии и частично в Восточной Швеции, но также и дальше на востоке, например, в урочище Плакун в Старой Ладоге. Письменные источники рассказывают о центральной роли саней в погребальных церемониях в Древнерусском государстве. Другие предметы в находке, такие как великолепный меч, свидетельствуют в первую очередь о связи погребённого с воинским делом и о его высоком статусе.
Ярмундбю — это необычное погребение. Здесь отражены, как местные традиции, проверенные временем, демонстрирующие преемственность с прошлыми проявлениями власти и международным феноменом богато оборудованных камерных погребений с конём, которые встречаются на большей части Европы в районах, где христианская традиция погребения все еще не стала доминирующей. В нашем случае это сочетание также имеет явный восточный привкус. Некоторые особенности погребальных обычаев, такие как шлем, кольчуга и сани, указывают на то, что те, кто организовывал похороны, возможно, лично были свидетелями того, как проводились княжеские похороны в Восточной Европе.
Убитых братьев Бориса и Глеба везут на санях к их могилам. Сани или нарты, использовавшиеся для транспортировки погребённого в Ярмундбю к месту кремации, являются восточной особенностью. (Из книги Сильвестра, Новгород, XIV век. Оригинал хранится в Государственном архиве Российской Федерации)
УППЛАНДЦЫ В ДРУЖИНЕ КИЕВСКОГО КНЯЗЯ
Но кем он был, этот конный воин, погребённый в Ярмундбю где-то в конце 900-х годов? Конечно, мы никогда не получим ответа, но восточный характер находки должен иметь конкретную подоплеку. Ей, вероятно, следует искать в участии уппландцев в дружине киевских князей.
В то время скандинавские воины нередко присоединялись к дружинам знаменитых правителей. Письменные и археологические источники рассказывают о людях, которые ехали в Англию или в далекую Византию, в то время как другие отправлялись к киевским или новгородским князьям. Но именно в Уппланде (норв. Opplanda - прим. JWS) мы находим самые чёткие следы норвежских викингов, шедших на службу именно к киевским князьям.
Надпись на знаменитом руническом камне из Тотена (Østre Toten - прим JWS) является ярким тому примером; это единственная руническая надпись в Норвегии, посвященная человеку, умершему в Древнерусском государстве. В сагах упоминаются Олав Харальдссон и его сводный брат Харальд Сигурдссон, а также Эймунд Рингссон, который занял важное политическое и военное положение в Древнерусском государстве после смерти великого князя Владимира в 1015 году, и Сигурд Эйрикссон, дядя Олава Трюггвасона, который был в дружине Владимира в 980-х годах.
Сегодня вы можете увидеть шлем Ярмундбю и другие предметы, выставленные в Историческом музее в Осло. (Фото: Берит Роальд / NTB)
Тяжёлое конное снаряжение из погребения в Ярмундбю, со шлемом и кольчугой, луком и стрелами, и несколькими мечами, похоже на отголосок сражений киевских князей против различных кочевых народов в Степях на юге и востоке. В 960-х годах Святослав провел кампанию против Хазарского каганата и болгар на Балканах и воевал с печенегами. Когда Владимир пришёл к власти в 980 году (Владимир взошёл на киевский престол в 978 г. - прим. JWS), он ходил на волжских булгар в 985 году и по-прежнему находился в конфликте с печенегами. Древнерусское государство также столкнулась на поле боя с тяжёлой кавалерией византийцев, как, например, когда Владимир в 986-987 годах с помощью скандинавских наёмников помог императору Василию II подавить внутреннее восстание (восстание Фоки – прим. JWS).
Человек, погребённый в Ярмундбю, должно быть, был носителем этой восточной воинской традиции (см. определение руси, как военно-политической организации в работах Ch. H-Jonson - прим. JWS). Не исключено, что он играл ведущую роль в этом деле и, возможно, даже организовал его (речь о вербовке скандинавов для службы в Восточной Европе и Византии - прим. JWS).
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме Познавательный не (+1000 постов - Познавательный не)
Наши любимые теги
Топ комментов
А бывает, комменты лучше постов. Смотрим топ тредов и вникаем!