Море брызги девушка

Лагерь у моря 2. Часть 46 (продолжение в комментах)

Из старых дневников Виолетты Церновны Коллайдер



Небо над морем.



— Да в порядке всё, правду вам говорю! Посмотрите в мои честные глаза! — удалось выдавить подобие улыбки, с трудом скрывая самочувствие. На душе же были только два слова: «Убе-е-ейте меня». Это как после долгого перерыва, сразу приступить к интенсивной тренировке, поначалу совсем не больно… Утром, первое, что я почувствовал, — это невозможность встать. Спину и ноги сковало судорогами при каждой попытке пошевелиться, мышцы ныли, кости горели, суставы трещали, глаза — и те слезились. Одним словом — кошмар. В таком состоянии меня и застала протирающая сонные глаза Юля. И сейчас они с Хоро стояли над моей душой, пока на соседней койке пускала слюни на подушку Женя. Аналитик работала весь день, пока мы беспечно отсыпались.


— Врет. Однозначно врет. Я десятки лет торговлей занималась, и хитрецов вижу насквозь, — сказала Хоро, задумчиво склонив голову набок. Ушки девушки всё ещё потрепанные, но на шерстке уже появляется здоровый блеск. Поправляется волчица. Она до сих пор ведет себя, как простая девушка, несмотря на то, что ей, вполне возможно, лет эдак под тысячу.

— Ричард! — сердито фыркнула Юля, обследуя мою тушку ловкими лапками на предмет повреждений. При этом хмурая нека по-хозяйски забралась на мою постель, вовсю размахивая пушистым хвостиком. Блин, не будь сейчас так больно, я бы мигом прибалдел! — Вроде нет видимых ран, кроме ожога старого.

— Перенапрягся просто. Я предполагала, что так и будет, — Женя широко зевнула, демонстрируя белые зубы и полный хаос на голове вместо прически. Девушка не спешила вставать с кровати, кутаясь в одеяло и с предвкушением поглядывая на ноутбук. — Отлежится и всё пройдет, в крайнем случае — Док подлечит. Думаю, он специально не стал исцелять твоё тело полностью, чтобы в следующий раз организм был к критической нагрузке готов. Генда всегда смотрит на несколько ходов вперед, извлекая максимальную выгоду. Коварная задница, до сих пор вспоминаю тот случай перед цунами!


— Ну, не всё так плохо, ходить, во всяком случае, могу, — кое-как поднимаюсь. Аналитик смотрит с сочувствием, ушастые с интересом. Эй, совесть есть у вас? В животе урчит, во рту пустыня! Хочется сдохнуть, а если серьезно, то… есть, пить, умыться, но больше всего хочется Юлю! Обнимаю зазевавшуюся девушку, целуя в щеку. Есть стопроцентный способ обрадовать кошку. — Пойдем перекусим, что ли?

— Сидите уж, я принесу вам сухпай и воды, — Женя потянулась, зевнула, заметив поникшие мордочки, и, словно оправдываясь, добавила: — Кроме них, особо ничего нет — мы над морем, да и не та ситуация, чтобы о насыщенности рациона думать. Пусть батончики и безвкусные, но свою питательную функцию выполняют, а ещё будет чай, точно! Хоро, не смотри на этих рыбок в аквариуме голодным взглядом, они несъедобны!

— У нас в сумках есть кое-что вкусное, принеси простой воды и любую посуду, сейчас пообедаем по-царски! — вспомнил я про один из подарков Искры. Управляющая бункера была весьма щедра к нам. Скучаю по этой девочке, по её голосу и длинным аквамариновым волосам, по долгим беседам на любые темы. Программа-имитатор на джое её не заменит, нет того живого блеска в глубине глаз. Искорка научила меня нескольким важным вещам, и последней стало то, что отличает живое существо от имитации, о, это она продемонстрировала просто потрясающе. Вот только какой ценой? Глаза девочки светились абсолютной решимостью при расставании. Искра, Искра…


— Вот, держи. Собираешься размочить СП-1 в воде? Ха. Выйдет та же гадость, только мокрая, — спустя две минуты Евгения вернулась с двухлитровой бутылкой воды и четырьмя большими металлическими чашками, а я тем временем нашел в сумке под кроватью фастфуд будущего. Небольшая продолговатая упаковка, как у растворимых витаминов, да и принцип весьма похож.

— Мда уж, судя по всему, тут сложная цепь экзотермических химических реакций, — аналитик внимательно смотрела, как круглая таблетка растворяется в воде, которая тут же, прямо на наших глазах, начинает кипеть, издавая восхитительный аромат мясного бульона. — Может, всё же поедим наших СП, а это оставим для исследований?

— Не надо, их у нас много. Искра знала, что мы путешествуем по ущелью с чистой рекой, так что в питьевой воде недостатка не имели бы, а при необходимости я могу и вовсе концентрировать влагу прямо из воздуха. — Я постучал по экрану джоя, краем глаза наблюдая, как Хоро и Юля тоже заваривают себе еды. Они заметно приободрились при виде спасения от пресной еды. Волчица весело помахивала хвостом, он у неё вообще намного активнее, чем аналоги у наших кошачьих представителей (в виде последних событий, стоит ли и мне относить к некам себя любимого?). — В памяти этого малыша на моей левой руке все важные данные с бункера сто двенадцать, и исследования Организации будущего чуть ли не за двести лет.


— Жалко, что я сейчас реально занята, иначе бы первой прошерстила всё что есть. И ту программу-помощника, которая у тебя по экрану бегает. Я вижу тебя, не прячься. О, основой визуального образа стала Хатсунэ? Почему человеку надо спать? В сутках так мало часо-ов! — печально вздохнула Женя, отхлебывая из ещё дымящейся чашки. Фокус в том, что таблетка имеет не только питательные и вкусовые вещества, но при растворении минуту кипятит и обеззараживает воду.

— А чем именно ты так занята? — поинтересовалась Хоро, нюхая содержимое своего обеда. — Пахнет рыбой… уха, что ли?

— Меняемся? — живо предложила Юля, из чашки которой поднимался пар с запахом яблочного пюре. Искра просто смешала в пачках всё доступные вкусы, не промаркировав это хаотичное ассорти ни единым символом. Решила, что так будет весело, эдакая рулетка с сюрпризом: пока не заваришь, не узнаешь, что в чашке. Жалко, у нас с ней было так мало времени. Что такое месяцы в обществе доброго и замечательного человека? Так, мимолетное мгновение, но я буду всегда её помнить. Тем более, часть способностей бегунка при мне. В этой аномалии нереальный потенциал, но и использовать её тяжеловато.


— Исследую клетки Ехидны, — просто ответила Женя, и волчица чуть не подавилась своим питьем. Да и я дрогнул, чего уж там.

— З-з-зачем? Она же мертва, разве нет? — память Хоро нескоро очухается от ужасов лап паучихи. Хвост поджат, губы обнажили клыки, шерстка стоит дыбом. Напуганный зверь.

— В том-то и дело, что навряд ли. О, а у меня со вкусом свиного супа. Классно пахнет, и так натурально! — аналитик села за компьютер, открывая снимки с микроскопа. — Смотрите, это клетки той белой твари, дроны подняли несколько кусочков оторвавшейся после кинетического удара плоти. Мы, конечно, спешили, но не подобрать такой материал я не могла. Ничего странного не видишь, Ричард? Мне Виола говорила, что ты далеко не простой боевик.


— Странного? — я всмотрелся в гистологический срез. — Странного? Да тут всё странно. Ядро просто огромное, куча неизвестных органелл, а клеточная стенка, она вообще есть?

— Есть, но очень тонкая, — Женя говорила, а нека и волчица внимательно слушали, хоть по глазам и видно, что они обе ни черта не понимают. — Поэтому она может восстанавливаться и менять структуру тканей быстрее любой другой органической формы жизни. Оборотень на клеточном уровне. Док сказал, что пока цела хоть одна её клетка, Ехидна не умрет.

— Как же победить такого врага? И не опасно хранить тут её части? — мне действительно стало не по себе, даже ноющие мышцы притупили свою пытку. Нет, способов уничтожить врага на клеточном уровне куча, но не тогда, когда он так силен! Док еле покрошил её, использовав удар, который несколько километров скальной породы расколол напополам! К большинству ядов у неё наверняка иммунитет, да и скорость у альбиноса запредельная.


— Хотелось бы мне знать. А ткани я убила при окрашивании для микроскопии, так что не волнуйся, да и подобрала только кусочек хитина с каплей крови, — ответила темноволосая, забирая одну упаковку с едой. — Схожу, обрадую девочек, особенно Ульяну, вот уж кто точно будет плясать от счастья, она батончики СП просто терпеть не может.


***



— Это жалкое тело неплохо послужило мне, — потрепанная, но живая Ехидна стояла на берегу, возле скелета акулы. Владычица плоти добралась до острова в море, и скинула ненужную больше оболочку, не забыв при этом захватить с собой все полезные вещества. Восстановление клеток после ТАКИХ ран раньше занимало куда больше времени, но теперь, после обретения новой силы, всё иначе. Однако тело ещё напоминало о пережитом уроне. Чертов человек! Через осунувшуюся кожу были видны все косточки. Пережившую не одно тысячелетие демоницу сейчас буквально разрывали противоречия. Она в равной мере хотела как прибить этих двух негодяев, так и впиться в их тела жадными губами.


Солнце уже скрылось за горизонтом, а небо было затянуто пасмурной пеленой. Древний, как мир, монстр спокойно шла в сторону леса, без всяких помех вроде света луны или звезд. Из незаметных нор в земле выскакивали всё новые пауки, и ещё, и ещё. Большие, маленькие, огромные. Тысячи членистоногих тварей шуршали в ночи. Жуткое зрелище, от которого зашевелились бы волосы на голове даже самого храброго человека, но оценить его сейчас мог только один живой организм.


— Надо же, вы поймали мне новую игрушку, — обрадовалась девочка-альбинос. Белоснежная кожа, гладкая, будто у статуи, переливалась от налипшей на неё росы. Перед Ехидной лежал дракон. Титанический ящер, с темно-коричневой чешуей и панцирными щитками на спине. Зверя спеленала паутина, крепкая как сталь, и кроме того, периодически два крупных паука всаживали в него жала, в районе брюха кожа дракона была не столь прочна. Яд проникал в хозяина неба, парализуя мышцы и затуманивая разум, мешая ему сопротивляться. — Будет чем восстановить силы. Радуйся, зверушка, ты не станешь инкубатором. Только пищей…


— Лхаг кудз (проклятая тварь), — кое-как прошипел ящер, выплевывая в кровного врага струю пламени. Огонь мог бы и повредить альбиносу, но перед девушкой выросла живая стена из паукообразных тварей. Даже сгорая заживо, пауки не издавали ни единого писка. Зловещая тишина и абсолютная жертвенность марионеток. Когда Ехидна далеко, у её слуг есть хоть какое-то сознание и инстинкты, но когда госпожа рядом, она перехватывает бразды правления чуть больше чем полностью. Смертоносное пламя обуглило больше полусотни тел, в воздухе стоял отвратительный запах горелого, который жадно втягивали ноздри дракона. Ударить второй раз ему не позволили.


Миг — и тело девочки-подростка тает, подобно воску, руки удлиняются, превращаясь в паучьи хелицеры. Лицо искажает полубезумная улыбка, когда острые шипы впиваются в шею жертвы. Дракон судорожно дернулся, попытавшись достать её напоследок когтями, но паутина была слишком прочной. Зверь просто не понимал, откуда у изученного столетиями врага такие силы. Кукловод перестала дергать за нити, а стала сражаться сама, да ещё как! Скоро он затих. Могучие легкие сделали последний вздох, глаза рептилии закрылись, до последней искры жизни пронзая убийцу ненавидящим взглядом. Ехидна не стала ждать, пока и так хладнокровное тело остынет. Мысленный приказ, и один из пауков-колоссов вонзает жвала в брюхо дракона, вспарывая его до самых внутренностей. Через этот разрез Ехидна и забралась внутрь, ассимилируя плоть и поглощая кровь. Пауки бегали вокруг, суетились, рыли новые норы, расширяя и так не маленькую сеть тоннелей, но ни один не посмел коснуться добычи хозяйки. Из полураскрытой пасти дракона доносились хрипы, это остатки воздуха покидали легкие, пока паразитирующая тварь, довольно урча, ворочалась внутри.


Прошел час, кокон лопнул, выпуская наружу молодую девушку. В воздухе кружились обрывки паутины, которую поедали мелкие пауки-рабочие. Безотходное, мать его, производство. Никаких следов истощения не осталось на теле Ехидны. Кожа лоснилась блеском и здоровьем, красные глаза сияли, а длинный язык слизывал с губ остатки крови. Она снова выглядела половозрелой женщиной, а не угловатым подростком. Плоть изменчива, универсальна, всесильна. Царица запрокинула голову, вдыхая ночной воздух полной грудью. Торчащие соски обтекали остатками жидкости, она стекала со всей поверхности тела, впитываясь в истощенную засухой почву. — Как хорошо быть живой! Нам пора, как раз поспеем к главному блюду. Он обратил внимание на мои слова, про паучиху и западню. Сеть сплетена и ждет свою добычу, — она посмотрела на небо, а затем села на самого большого паука, поглаживая ворсистую голову твари. Монстр протер лапками все свои восемь глаз, а затем нырнул в ближайший туннель. Оплетенные паутиной коридоры, позволяли тварям путешествовать между континентами. Быстро. Бесшумно. Неотвратимо.

Ехидна просто дрожала от предвкушения, по подбородку текли густые ядовитые слюни. Люди. Много людей. Она уже загнала их в ловушку, и забрала свою первую дань. Играясь, тварь не стала убивать сразу всех, но теперь она возвращается, ведь так приятно будет встретить его, на корабле, который она лично превратит в кошмар! Мышеловка уже захлопнулась, декорации готовы. Очередной шаг к достижению цели, и в этот раз она не собирается кого-либо отпускать.


***



— Как обстановка, товарищ капитан? — Виола задавала вопрос Седому, сидя в своем любимом кресле на капитанском мостике. Нет, кресло как раз принадлежало бывалому солдату, но согнать пригревшуюся девушку он не мог.

— Материться можно? Тогда мне нечего сказать, — устало выдохнул морской волк, закуривая очередную сигарету. Сейчас в помещении было только два человека, и он позволил себе некоторую слабость. За окном сгущались сумерки, все солдаты готовились к очередной бессонной ночи. — Твари лезут уже третий раз, и их всё больше. Создается впечатление, что они прощупывают оборону лайнера. Каждую ночь одно и то же, одно и то же. Откуда только берутся?

— Откуда-то понятно — из самых глубин тоннелей. Другое дело — как нам выстоять. Боеприпасы не бесконечные, а Оля и Яма всё же живые люди, им надо отдыхать. Все дыры не заткнешь двумя боевыми носителями, — Виоле очень хотелось налакаться чего-нибудь сорокаградусного, но она понимала, что сейчас не время. Корабль в западне, а дела, мягко говоря, не очень. Помощи ждать не от кого, единственная надежда — это Док, но когда он вернется? Связаться с отрядом дирижабля нет возможности. В мире, где один-единственный спутник на орбите и тот запаролен напрочь, как-то не получается свободно общаться. Девушка щелкнула по клавиатуре, соединяясь с отделом аналитиков. — Шурик, что там со спутником?


— Ноль реакции, Виолетта Церновна, — лицо Александра было осунувшимся от усталости, и только огонек в глазах выдавал энтузиазм кибернетика. Он не успокоится, пока не решит поставленную задачу, но время сейчас далеко не на стороне «Ленина», и каждый час — большая роскошь. — Но есть и хорошие новости. Крылов что-то мудрит с системой «свой-чужой» и пытается выйти на связь с управляющим модулем станции, мы почти уверены, что там такой есть. А, и ещё: лаборатория закончила прототип антидота от яда пауков, спасибо, что предоставили нам тела для синтеза.

— Их на берегу предостаточно, — буркнул Седой, подбираясь к кофеварке Виолы. — Весь пляж усеян трупами блядских пауков.

И это не фигура речи. Пауки каждую ночь пытались забраться на лайнер, и каждую ночь основательно получали по щам. Пока что. Из-за того, что весь периметр вокруг остова превратился в сплошной каменный лес, вода перестала быть для них помехой. Между скал тянулись сети паутины, по которым враг пытался пробраться до человеческого мяса. Лишенный мобильности лайнер стал для них лакомой целью. Первый раз на берег выползли несколько сотен мелких пауков, которых, не мудрствуя лукаво, перестреляли из пулеметов (все ещё помнили, что случилось с пропавшей командой, так что следовали правилу американцев «сначала изрешети, а потом думай, кто там, мать его за ногу, вылез»).


К счастью, свет прожекторов с палубы держал их на расстоянии. Шустрые членистоногие бежали от света как от огня. Теории аналитиков оказались точны как никогда. Единственными потерями стали несколько слегших с отравлением солдат, но и то только потому, что выперлись на палубу без противогазов. Спасти ребят от яда удалось, но нагоняй от Виолетты получили все до единого, особенно командование. Морально стереть в порошок провинившегося, и без единого бранного слова — о, в этом Виола могла дать фору кому угодно!


День стал передышкой, под светом солнца враг не мог свободно перемещаться, а вот вторая ночь не прошла так гладко. Вместе с мелочью на свет вылезло около десятка «паучков» покрупнее… размером с ЛОШАДЬ! Солдаты все поголовно записались в арахнофобы, а учитывая, что хитин простые пули не пробивали, пришлось задействовать крупнокалиберные винтовки, плазму, взрывчатку. Особенно хорошо показали себя огнеметы (а вот ядохимикаты паучьё совсем игнорировало), однако одному крупному монстру таки удалось забраться на борт, где он и встретил героический конец от меча злой как тысяча чертей и не менее напуганной Ямы. Наутро не досчитались троих. Жвала у крупных пауков оказались подобны смертоносным капканам и прокусывали бронежилеты как картонку, а движения слишком быстрые для таких туш.


Третья ночь стала кошмаром. Лайнер уцелел только благодаря тому, что берег был заранее заминирован. Подрыв нескольких сотен тонн взрывчатки, поднял на воздух около тысячи пауков, в том числе одного просто гигантского. В этот самый момент вояки с аналитиками сошлись во мнении — «мы в беде», если мягко выразить то, что они сказали двумя словами. Сейчас, на закате четвертой ночи, не скрывая эмоций, молились даже аналитики-атеисты. Гражданских и раненных эвакуировали в хранилище, под крылышко к нервной Ан-тян. Девушка была одной из тех незаменимых людей, способности которых раскрываются во всей красе именно в критической ситуации. Ленивая и немного заторможенная девушка в неизменной маске и очках, когда необходимо, Анна превращалась в четко работающий метроном, которому можно доверить хоть целый город.


Все остальные действующие лица оккупировали укрытия на верхних палубах, вооружившись всем, чем только можно. Периметр постоянно освещался прожекторами, главные и вспомогательные орудия лайнера заряжены, даже крупнокалиберная экспериментальная пушка в самом центре палубы. То, что раньше напоминало металлическую цистерну, сейчас представляло собой футуристический макет. Стальные заслоны автоматически уехали вниз, длинное сдвоенное дуло светилось, обвитое поблескивающими голубыми нитями из сверхпроводимого материала, поднятого со дна Атлантиды. Выстрел этого оружия равняет с землей бронированный дот.


— Солнце садится, — мрачно прошептала Виолетта Церновна, прикрывая уставшие глаза. Внутренняя связь транслировала слова девушки всем солдатам. Нужно сказать что-нибудь воодушевляющее, но без лишнего. — Обманывать не буду. Сегодня нам всем придется очень и очень тяжко. Мы сражаемся за свои жизни и за жизни гражданских на борту. Не пускайте врага на палубу! Корабль скован скалами, и если он превратится в западню, мы все тут погибнем.


— Всё равно ползут, арахниды сраные, — отчитались аналитики, наблюдая движения на тепловизорах и камерах дронов. Небольшие беспилотные машины патрулировали периметр в нескольких километрах от лайнера, и, хоть периодически несли потери из-за натянутой в самых неожиданных местах паутины, свою роль глаз команды выполняли. — Днем мы завалили взрывами все обнаруженные пещеры, но они вырыли новые. И сегодня явно что-то не так… они действуют слишком слаженно.


Стоял полный штиль. Ни единого порыва ветра, ни единого всплеска волн. Каменная западня заперла несколько километров моря в чашу. Смертоносную чашу с тихой водой и хищными членистоногими, целыми армадами, ожидающими своего шанса. Хорошо ещё, что обшивка лайнера конструировалась не по гражданскому типу, и армирована достаточно, чтобы не дать течь от удара скалой. Зловещая тишина, так подумала Виола, осматриваясь вокруг. Слишком тихо, даже сам воздух казался затхлым и душным, как никогда. Аналитики правы, сегодня явно что-то не так, как в предыдущие три ночи. Чаек, вечно орущих во время заката, и тех нет. А на душе словно камень. Руки дрожат, мысли путаются и… страшно… очень страшно. Сердце колотится как бешеное, прошибает кожу холодный пот. Солнце уже скрылось, но свет заката ещё держит позиции, постепенно уступая место мраку.


— Мне кажется, или светить должно ярче? — задала глава организации вопрос механикам. Она точно помнила, что в прошлый раз свет простирался до самого леса, а тут только часть береге захватило.

— Напряжение в норме, и все прожекторы работают как обычно. Ну, это если верить стрелке трансформатора, — отчиталась вместо них Оля. Девушка-носитель дежурила на палубе, с противогазом на лице и огнеметом в хрупких руках. Она первой заподозрила неладное, а именно то, что сегодня прожекторы подозрительно тусклые. — Просто свет почему-то рассеивается, или, будет лучше сказать, на берегу клубится что-то странное.


— Они не нападают, просто выползают из нор и ждут, — Седой слушал доклады солдат и операторов разведывательных беспилотников, в свою очередь, он держал в курсе Виолетту Церновну, кратко пересказывая всё самое важное. Старый моряк сменил китель на боевую форму и вооружился автоматической винтовкой. Даже сейчас он оставался опытным воякой, а не паркетным генералом с набором медалей. Держался, и только досадливо морщил усы, чувствуя, что спина уже не такая гибкая, как раньше, а силы в руках далеки от десятилетней давности. — Артиллерия готова?

— Да, сэр! — дружно ответили орудийные расчеты. — Ждем вашей команды. Накроем всё, что шевелится, фугасом, только прикажите.

— Погоди, — подняла руку Виолетта. Девушка внимательно смотрела на экраны, транслирующие изображения с камер по периметру. Юркие тени бегали по берегу, лазали по деревьям и сновали по нитям паутины между скал. При этом держались строго в тени, только ворсистые лапы периодически показывались на самом краю освещенного поля зрения. Жуть. — Вылезла только мелочь (пауков размером с собаку сейчас называли так, ибо они были самыми миниатюрными среди врагов), подождем, пока на свет покажется кто посерьезнее. Я не Оракул, но что-то мне подсказывает быть начеку. Боеприпасы не бесконечные, и пополнить их негде. Неизвестно, сколько ещё нам тут торчать.


Виола взяла со стола чашку кофе, стараясь не замечать, как трясутся её руки. Любопытство и острый ум — опасное сочетание, но раньше она никогда не бывала в такой опасности. Изучая даже самые страшные аномалии, доктор всегда держала дистанцию и не рисковала собой. Сейчас же, когда жизнь девушки находилась в нешуточной опасности, она вдруг испытала отвратительное чувство, чувство пробирающего до самых костей страха. Древнего, как сам человеческий род. Страха за свою жизнь. И не было рядом всей боевой мощи Организации, надежных укрытий и поддержки со спутника. Только неизвестность и один-единственный лайнер, пойманный в западню, строго ограниченный как в человеческих, так и в материальных ресурсах. Ситуация, мягко говоря, далека от радужной.

Замерзающий мир, глава 8: Немного об одиночестве.

Страница на фикбуке

"Я не один, просто рядом со мной никого"

Док

***

 А бегать по утрам в хорошей компании куда приятнее… С удивлением подметил я этот странный для одинокого человека факт. Большинство людей, попадая в радиус моего личного пространства, нервируют и раздражают одним лишь фактом своего присутствия. Ждешь от них подвоха, или ещё чего нелицеприятного. С этой яркой и задорной девочкой всё было совершенно иначе. Она светила, ярче, чем утреннее солнце, грела теплее, чем летний ветер. Что-то глубоко внутри млело только от того, что она рядом. Ну что ж, исключения лишь подтверждают правила. Таких, как Славя - единицы.

 Лагерь. Определенно, это место и эти девочки меняют меня - Лена, Славя, Ульяна, да даже малышка Хмуро с её серьезным личиком! Годами незыблемый ледник в моей душе вовсе не растаял, нет… но по нему уже пробежали первые ручейки. Боюсь, без этой брони я останусь совсем беззащитным, в этом насквозь лживом мире, где подобные Славяне – просто исключение из правил. Пока она чиста и не столкнулась с грязью, обманом, предательством. Черт! Пока мы общаемся, надо отучить её ЛЮБИТЬ людей! Ничем хорошим это не закончится, по себе знаю! Но подобные мысли оставим на потом, сейчас же… Славя бежала чуть впереди меня, и можно было спокойно любоваться её переливающимися на солнце золотыми косами, гладкой кожей, изгибом талии, стройными бедрами, крепкими ногами… и, о, господи, тем, к чему ноги крепились! Лечь бы на эти мягкие булочки и... Мечты-мечты. Какая она всё-таки красивая, и не только телом. Хватит мне улыбаться, бессовестная ты девчонка!

 – Ну что, весело же? – Славя вдруг обернулась, прямо на бегу, и я не сразу успел перевести взгляд с капельки пота, медленно скатывающейся по незакрытой топиком загорелой коже. И взгляд её голубых глаз такой лукавый-лукавый. Она ведь это нарочно, да? Вот… зараза!

 – Очень. Ты специально меня дразнишь? – вздохнул я, для вида учащая дыхание. Пробежали мы немало, почти круг по периметру огромного лагеря, но усталость лично меня не волновала, никогда. Холод всегда поддерживал тело в форме, оберегая даже против собственной воли. Однажды я пробежал на полной скорости тридцать километров. Марафонская дистанция без минуты передышки и на полном ходу, при этом даже не вспотел.
 То, что сидит внутри меня, перелопачивает физиологию организма на свой лад, хорошо пока только в лучшую сторону. Контролировать свои способности не получается. Лед – это холодное чудовище, я понял это ещё там, на заснеженной вершине. Цепной волк, бешеный причем, дикий на всю голову. Выпустишь его из оков - и кто знает, на кого он набросится. Пока что в системе "свой-чужой" у него только я. Хотя, сила есть сила. Она спасала мне шкуру не раз и не два. Будь я простым человеком, не стоял бы тут вместе с ней.

 – Дразню, говоришь? Хи-хи. Может быть, – усмехнулась Славя, неосознанно поглаживая руками одну из своих кос. Глаза прелестницы отвернулись, но я точно видел блеск маленьких бесят в её тихом омуте. Они с Леной определенно найдут общий язык! Два сапога пара! Так похожи и так не похожи одновременно. Сговорились, поди, довести до нервного срыва одного бедного Дока. Коварные бабы!

 – И тебя не смущает столь пристальное моё… внимание? – Тут уже удивление не удалось полностью скрыть. На беговой дорожке были только мы да стайка воробьев, выискивающих остатки семечек возле скамеек. Что она скажет на такое? Фигура спортсменки приковывала взгляд мощным магнитом. Зрелище, которое навряд ли когда-нибудь надоест.

 – А, брось. Что естественно, то не безобразно. Мне только льстит твоё восхищение, – серьезно ответила блондинка, хитро прищурившись и томно поведя плечами. Валькирия… как есть валькирия. Безумно статная и красивая девчонка, вот бы ещё не такая прозорливая была. Знал бы, что тут будет столько соблазна, попросил бы годовую путевку, или вообще не приехал! Одно из двух. Если слишком привыкнешь к летнему теплу, дома будет только больнее. Я уже два дня не чувствовал холод и одиночество, к которым привык, адаптировался за столько лет и… Да что со мной делается?! Может, этот лагерь станет тем, что, наконец, спасет меня? Может, и правда… Славя однозначно видела мои метания. – Человек ты неплохой, в чем нам с Леной лично довелось убедиться. А про эту мою маленькую шалость... Мне правда нравится тебя дразнить, и этот ласкающий спину теплый взгляд... Честно-честно, Доки! Не ищи подводных камней там, где их нет, я не кусаюсь. Ну, если не попросишь.

*Офигевает по Доковски*

 – Хи-хи! Как мило. Всего лишь безобидный флирт, а двухметровый гигант в полном ступоре! – прыснула в кулачок соблазнительная зараза, промокая полотенцем вспотевший лоб. – Пойду приму душ, пока ты меня глазами не скушал. Ты тоже поторопись, а то такими темпами мы на завтрак опоздаем. Заодно Женю растолкаю: лень-ленью, но голод даже её с кровати поднимет. Надеюсь… Бывай, Док!

 – А. П-пока. – Мысли путались. Мне что, только что признались в симпатии? МНЕ?! Небо над головой вроде не рухнуло… А транквилизатор выпила вчера Лена, а не я. Неужели она… Надо было что-нибудь ответить! Комплимент сделать, в конце концов, но тело будто парализовало! Хотя, думаю, мои глаза всё сказали и так. Рядом с этими девочками у меня не получается сохранять обычное хладнокровие! Черт, особенно Лена! Эта мягкая девушка с грустными зелеными глазами действует на меня как наркотик. Да я прошлой ночью был в шаге от преступления! Не столько закона, сколько человечности. Так. Жрать! Надо пойти пожрать. И меньше думать о чепухе, а то с катушек слечу, а, учитывая мои особенности, если такое произойдет, то мало никому не покажется. Волнуешься – жри! О, да. Тем более, благодаря моим отклонениям, я практически не набираю вес, вполне могу питаться только тем, что простого человека доведет до гастрита.

***

 – Итак. Это точно всё, что есть? Вы собрали ВСЁ, что нашли по объекту? – спросила Виола стоящих перед ней аналитиков. Отдельно, в углу кабинета, пристроились две темноволосые бестии. Ямада откровенно дулась на то, как её бесцеремонно выдернули с важной миссии в чертов лагерь. Пока её брат покоряет иной мир через врата Гинзы, она, лучшая мечница Организации, вынуждена будет шпионить за каким-то гражданским тюфяком! Нет, представляете? Не опасный преступник, не политик, а простой человек, пусть и носитель аномалии?! Вот что он может? Ложки гнуть? Гордость мечницы негодовала. А вот вторая, наоборот - поливала из пульверизатора кустик фикуса, намурлыкивая под нос веселый мотивчик. Ольга, как никто в Организации, любила несложные миссии. Как агент она был неплоха, но ещё не успела окончательно зачерстветь душой, и задания такого рода её более чем устраивали. Всё лучше, чем проливать кровь.

 – Издеваетесь, начальница. Всё достали, – устало выдохнул Шурик, товарищ которого поддержал кибернетика согласным кивком. Блондины сидели прямо перед столом. – От копии аттестата из школьного архива и медицинской карточки, до логов по всем онлайн-играм и социальным сетям.

 – Хорошо, хо-ро-шо. Не сердитесь, мальчики. Выпейте вон кофе, расслабьтесь, – Виола щедрым жестом показала на кофеварку в углу кабинета, к которой уже без всяких подсказок подкрадывалась Ольга. Нос девушки-кофеманки давно взял след.

 – Сердиться? Да с чего бы это, дайте подумать… – Александр почесал подбородок, возмущенно поправив очки. – Ладно, документы и грамоты, которых он немало набрал, ладно, переписка и содержимое браузера, после которого бедный Сергей три дня не мог нормально спать. Там столько пор… кхм, шокирующих материалов. Но данные онлайн-игр?

 – Ты зря относишься к этому с таким скепсисом, мой умный, но недальновидный друг, – покачала головой Виолетта, вглядываясь в экран. Свет монитора отражался от разноцветных глаз, пока одна из умнейших людей на планете читала статистику по всяким… игрушкам. Смешно? Глупо? Она так не думала. – То, как человек ведет себя в виртуале, где его присутствие анонимно, всегда отражает настоящий характер. Человек - такая хитрая тварюка, что становится самим собой тогда и только тогда, когда может это себе позволить. Игры – одно из таких мест. Я уже почти дописала докторскую на это тему, почитаешь на досуге.

 – Когда он будет-то, этот досуг, – проворчал Александр, принюхиваясь к витающим в воздухе кофейным ароматам. Что-что, а кофе у Виолетты всегда был качественным.

 – Да-а-а-а… и что может сказать о нашей цели её игровая история? – поинтересовалась Ямада, ненавязчиво выцыганивая у Ольги чашку с ароматным напитком. Сарказм в голосе полуяпонки различил бы и обделенный даже каплей разума.

 – Посмотрим, посмотрим, – пробормотала доктор, перечитывая всё ещё раз. – Что тут у нас популярно у молодого поколения докторов?.. А-га. ММОРПГ, танки, кораблики, моба. Играл магами, преимущественно как мирный крафтер. Артиллерия, авианосцы, целители. Яс-с-нень-ко.

 – Что ясно-то? – воскликнул Электроник, которого девушки нагло не подпускали к кофе-аппарату, пришлось кибернетику занять очередь. Спорить с Ольгой, когда дело касается кофе, решился бы только отчаянный самоубийца. Мягкая и добрая девушка в такие моменты превращалась в фанатика.

 – Ясно, что он тактик, до мозга костей. Прагматичный, хладнокровный тактик, и обладает довольно специфичным складом ума для парня. Вот ты, имея возможность сражаться на передовой, метать молнии или разить мечом, станешь монотонно собирать ресурсы, создавать зелья и экипировку? А пол-игры ждать удобного момента для парочки выстрелов из артиллерии или точного авиаудара? Нет? Вот и я о том. – Виола сравнила остальные собранные данные. – Учился отлично, а последние годы даже спортом занимается. Неплохо-неплохо. Правда, на соревнования наотрез ездить отказывается, а значит, делает это больше для здоровья. Работал на "скорой помощи", даже когда там платили копейки и задерживали расчет. Довольно добрый человек для того, кто там в роще чуть месиво не устроил. Бил силой аномалии, знал, не мог не знать, что раны после его ударов не заживают. Одно слово – Врач. Иллюзии я не питаю: не подоспей мы с Кэпом на помощь - и кто знает, что там могло произойти. Однако, личность довольно интересная, и мне весьма импонирует. Хороший мальчик, хоть и циничный. Тем легче будет работать тебе, Оль.

 – Что!? – Девушка аж поперхнулась кофе, забрызгав расстроившегося Эла. – А при чем тут моя работа и его личные качества?

 – Гос-с-поди, вот с кем приходится иметь дело? Хоть ты не прикидывайся, – устало потерла виски Аналитик. – Притом, что ты войдешь к нему в доверие, узнаешь то, что нельзя достать официально и даже неофициально. Станешь ему другом, а в идеале - даже больше чем другом. Он одинок, умен, осторожен, но молод и гормоны играют как надо, чего стоит одна только история браузера… Даже самые сильные мужчины уязвимы перед красотой. Кстати, блондинчики, не показывайте эту самую историю браузера Ольге, ещё откажется подходить к цели на пушечный выстрел!

 – Как будто я могу отказаться, – надулась темноволосая, прекрасно понимая, что Виола могла бы и приказать, но осознанно даёт ей выбор. К тому же, за столько лет гетерохромная хитрюга ни разу не опростоволосилась. Все её начинания приносили пользу либо конкретно Организации, либо миру в целом, либо ей лично. Каждый из трех вариантов агента вполне устраивал. Слов на ветер доктор никогда не бросала, а за своих подчиненных стояла горой.

 – Тем более, Яму на такое дело не пошлёшь, – безобидно подколола Виола мечницу, хитро прищурившись. – При всех её достоинствах, молодого парня она скорее прибьет, чем очарует. Вот если бы целью была девушка… Ладно-ладно, Яма, не злись!

 – Хорошо, хорошо. Но... Виолетта Церновна, вы же в курсе, что я терпеть не могу лицемерить? ИГРАТЬ в друзей или парочку - да какая разница? Всё одно - будет лишь фальшь. Ненавижу. – Ольга одним глотком допила остаток кофе и упала в кресло. Море за окном переливалось в лучах утреннего солнца, крики чаек и шум прибоя немного успокаивали мятежный дух молодой девчонки. Слишком молодой для ответственных миссий. Работа, тяжелая и необходимая Организации работа, но так противно лгать... Двуличие. Ольга терпеть не могла строить из себя невесть что. Тяжело быть честной.

 – Не зарекайся, подруга, может, тебе и притворяться не потребуется. Он весьма хорош, видела бы ты, как Док бросился девочкам в беде помогать! Красота. Настоящий мужик, пусть в голове пока и бардак. Так что… – серьезно сказала Виола, пронзая подопечную строгим взглядом. – Не всё же одному растению нежность свою дарить. Главное, не влюбись в него. Кто знает, чем обернется этот носитель в ближайшем будущем, лапки кровью он уже замарал по самые локти, пусть я и выгородила его перед Кэпом, но… Док вполне может оказаться чудовищем, почище даже Неуязвимой Рептилии. Фон от него, во всяком случае, идет в разы сильнее, а самыми страшными монстрами становятся те, кто когда-то был добр и наивен. Запомните это, девочки. Он бомба с часовым механизмом. Сильная, опасная, и никто не скажет, когда рванет. Терпеливые люди, срываясь, сжигают все мосты.

 – И тогда придется… – Ямада недвусмысленно провела пальцем по шее.

 – Мне бы очень этого не хотелось, и не факт, что его можно убить напрямую. Сколько там способов на рептилии пробовали? – Виола закрыла ноутбук, тяжело вздыхая. На плечах доктора лежала судьба коллеги и всего лагеря. – Валите завтракать, дамы! И это… впишитесь в жизнь лагеря как можно грамотнее, хоть и тяжело вам будет такое провернуть. Черт бы вас побрал, всех таких колоритных!

***

 Завтрак. Мда. Слишком слабоватое слово для испытанного гастрономического шока. Подобрать эпитеты на самом деле непросто. Повара умудрились не только упустить момент, когда рисовая каша окончательно подгорела, но и по-черному пересолить банальный салат из помидоров и огурцов. Да они их даже не почистили их нормально - попадались те части, которые обычно на овощах срезаются! А о существовании таких штук, как зелень или масло, местные кулинары, видимо, не догадываются. И всё это в промышленных масштабах! Интересно, ребят уже били ногами? Или только у нас в корпусе такие офигенные кухонные работники? Лагерь вполне производит впечатление солидного, от облицовки до последнего стула, но ощущение, будто персонал понабрали на улице. Да любой прохожий лучше состряпает завтрак, чем эти долбоящеры! Бля-адь... Этой едой вполне можно убить, во всяком случае, морально! «Поваров» спасло от линчевания только общее чувство голода, которое испытывали утром все поголовно. Пока спасло…

 Лены так до сих пор и нет, вроде должна была проголодаться больше остальных. Чувство вины грызло изнутри, своей ошибкой я оставил беднягу без ужина. В часы приема пищи она сопела на кушетке без задних ног, по ошибке выпив лошадиную дозу снотворного. Так что… Компанию мне составила всё та же блондинка, она успела принять душ после утреннего моциона. Девушка ковырялась в салате, иногда поглядывая на раздаточную, и впервые я увидел, как на лице Слави пай-девочки проступило что-то кроме добродушно-веселой улыбки. Хмурится! Вау!

 – Ого, да тебя ещё можно спасти! Альтруизм в глубине души пока не перешел в неизлечимую стадию! – первым усмехнулся я, кое-как разжевывая комок слипшегося риса: голод не тетка. – Нет, правда, давай сходим на кухню и жестоко покараем преступников! Кормить ораву детей такой гадостью - чем не нарушение закона? Ты просто постоишь на стрёме, а я их немного того... Тыщ-пыщ!

 – Знаешь, Док. Ты не напоминал мне человека, который все свои проблемы решает насилием, – задумчиво ответила блондинка, краем глаза наблюдая за соседним столиком. Там сидели ночные путешественницы, и если Ульяна бодро хлебала бурду из своей тарелки, пусть и не с удовольствием, но без такого обреченного выражения, как у Хмуро, то темноволосая подруга рыжего бесёнка выбирала из салата кусочки перца и откладывала в едва тронутую тарелку каши, есть которую явно не собиралась. Не любить острое? Да как так можно?

 – А иногда без него никуда, – я развел руками, принимая её правоту. Лучший конфликт тот, которого не было, но в современном мире это уже утопия. Большинство тупиковых дипломатических проблем вполне решаются грубой силой, вопрос лишь в том, кто и насколько сильнее. И это касается практически любого масштаба! Что до меня, то тут совсем вся потеряно. – Кажется, я видел неподалеку продуктовый магазин, лучше потратить немного времени на готовку, чем страдать или мучаться с животом. А то тут уже попахивает пищевым отравлением, это я как доктор говорю!

 – О, так ты и готовить умеешь? – Славяна, через силу, но всё же доедала салат, организм красавицы после утреннего бега нагло требовал калорий. Спортивная девчонка очаровывала, а как от неё пахло шампунем! Ммм! Вот бы подушку с таким запахом я бы на ней… кхм… спал. Да.

 – Когда живешь в незнакомом городе один, с кучей свободного времени, ещё и не такому научишься, – с удивлением я поймал себя на непривычно разговорчивом настроении. Нет, будто рекламирую достоинства Дока вот этой конкретно девочке! Однако, стоит признать, собеседник из валькирии и правда великолепный. Мало того что она оптимистичная сама по себе, так ещё и слушает очень внимательно. Не просто вежливо молчит, а где надо уточняет, проявляя живой, неподдельный интерес. Для одиночки – настоящий наркотик, на который вполне можно подсесть. Бррр! Ущипну-ка я себя незаметно.

 – А почему вон те две девчонки поглядывают на нас с таким подозрением, а, Док? – Славя кивнула на мелких бандиток. А куда, кстати, подевался их рыжий предводитель? Они вроде как трио, а не дуэт. Спит, поди, Алиса эта. И моя подруга по пробежке явно утрирует, периодически на нас косилась только Хмуро.

 – Да так, мелочи. Думают, не сдам ли я их вожатой с потрохами, – отмахнулся я, и сразу наткнулся на очень серьезный взгляд и нахмуренные брови Слави.

 – Что-то серьезное? Курили? Пили? – вдруг очень заинтересовалась девушка. Точно, Ольга же ненароком обмолвилась, что она её помощницей будет. Вот оно тебе надо, Славяна - чужая жизнь? Да и не стоит прямо таки демонизировать вредные привычки. Я например, тоже пью и курю.

 –Д а нет, просто видели меня... Постой! Не в тех же обстоятельствах что и вы с Леной! – поспешил я расставить все точки над «и», как только у Слави саркастически поднялись брови. – Просто после отбоя шлялись по лесу, и они, и я, если уж на то пошло. Разошлись миром, подписав негласный договор о ненападении. Ольга узнает – припашет бедолаг, да так, что те о лагере будут с ужасом вспоминать, а не теплотой. Не рассказывай никому!

 – Тебя чем дальше узнаешь, тем сильнее удивляешься… - проворчала блондинка, отпивая чай и брезгливо морщась. Да ладно? И его тоже? Как можно неправильно приготовить чай?! Делаю глоток. Фу! Эту заварку что, с прошлой смены используют по несколько раз? – И ведь послушаю тебя. Странный ты, Док.

 – Может быть, может быть... – согласился я с собеседницей, про себя думая о том, что бы она сказала, знай мисс-солнышко о моём маа-а-а-аленьком отклонении. А пока подумаем, покупать продукты и готовить самому или… Или всё же дать поварам пиздюлей?

***

 День определенно начался с весьма разнокалиберных эмоций. С одной стороны - приятная пробежка со Славей, а с другой - отвратительный завтрак. Ну, придет ко мне кто-нибудь из этих поваров за таблетками! Дам пургена тройную дозировку, один фиг их собственная «кулинария» намного хуже. Лена на завтрак так и не явилась. Может, у неё есть дар предвидения, и она знала, что нас попытаются изощренно отравить? Странное, и очень непривычное чувство. Половина меня жаждала снова увидеть эту странную, нежную, и одновременно решительную девушку, а вторая – бежать из лагеря сломя голову, пока не сошел с ума... В итоге, противоречивые чувства образовали логический парадокс, и я пошел покурить. Гениально, да?

 Дымить на виду у детворы не хотелось, и ноги сами понесли меня в сторону рощи. Кто-то назовет меня лицемером, но я действительно не люблю, когда мелкота это видит. Солнечный день... Обожаю летнюю жару. Она такая приятная, пробирающая теплом до самой глубины души. Зной становится всё сильнее, я сейчас испытаю климатический оргазм! Цикады - так и вовсе, будто взбесились. Стрекот стоял такой, что перекрывал шум морского бриза. Мне чем жарче, тем лучше, но вот назойливый шум не особо люблю. Тех же, кто не обладал моей аномальной жаростойкостью, спасал тот самый ветерок. С моря шел поистине приятный поток воздуха, у самого берега ещё и обдавая прохладными брызгами. Лагерь жил полной жизнью, даже рано утром.

 Вожатые выстраивали свои отряды, пытаясь организовать хоть какое-то подобие порядка среди беснующейся детворы (нет, правда, мелкие демонята определенно слишком активны). Отряды постарше разбредались по кружкам и комнатам. Пляж постепенно оккупировали лежаками. Ух ты, сколько красивых девочек загорает! Особенно вон те, что так активно играют в волейбол. Славя! И ты там… когда только успела переодеться? Стоит признать, голубой купальник под цвет глаз ей очень идет. Она что, мне рукой машет? На виду у всех? Стыдно и приятно одновременно. И что это за щемящее чувство в груди? Кошмар.

 Помахав в ответ позитивной блондинке, я углубился в рощу. По извилистой тропинке не спеша шагал в наиболее уединенное место, если они тут вообще есть. Такое ощущение, что детишки могут выпрыгнуть из-за любого угла. По дороге я спугнул парочку ящериц, гревшихся на песочке, и стайку воробьев. Среди цветов летали мелкие голубые бабочки, пели птицы (соревнуясь с цикадами за первенство «звуки природы»). Хорошо. Достаю сигарету. Внутри даже какое-то отвращение к себе, за то, что буду дымить в таком месте. Воздух чистый и свежий, несмотря на жару. Кроны деревьев хранят под собой совершенно особую атмосферу, особенно чувствуется запах хвои. Не сравнить с городским смогом. Но расслабиться уж очень хочется, а то вчерашняя ночь до сих пор аукается. Смешно. Двухметровый мужик с дрожащими от волнения коленками. Лена… эти глаза. Это теплое дыхание, от которого по телу словно пробегает электрический ток. А-а-а-а! Чёрт!

 – Была не была! – Щелчок зажигалки, и одна из самых крепких сигарет "Сapitan Іlack" портит прозрачный воздух клубами едкого дыма. Фух! Облокачиваюсь на самый большой ствол. Сколько лет этому платану? Минимум под сотку. Даже я ствол не обхвачу. Почти дошел до фильтра, запрокидываю голову, выпуская клубы дыма вертикально вверх. Хорошо, что никто этого не види… – Ты меня преследуешь, что ли, катастрофа рыжая?!

 – Тшшш! Тише ты! – зашипела на меня с дерева Ульяна. А ведь хорошо замаскировалась, чертовка! Если бы не закашлялась от дыма, то заметить притаившуюся среди веток и листьев мелкую засранку было бы проблематично. – Не ори!
 – Прячешься, значит, – догадался я. – Вот тебе делать с утра пораньше нечего. От кого хоть скрываешься?
 – От меня, – раздался сонный голос из кустов. Хмуро, собственной персоной. Темноволосая девочка выглядела уставшей, с кругами под глазами. В этот момент её привычное выражение лица было как никогда кстати. Я так же выглядел в студенческие годы. Рановато ты повзрослела, девочка.– Нашла. Теперь ты водишь.

 – Ну во-от! – Ульяна надулась, ловко спрыгивая с дерева прямо передо мной. Бодро поведав. – Мы решили вообще не ложиться, чтобы не проснуться в полдень слишком сонными! Сегодня ляжем пораньше, за два дня сразу отдохнем. Кстати, тебе не больно?
 – С чего бы э… – Ах да, когда Ульяна меня напугала, то кулак неосознанно сжался на непотушенной сигарете. Раскрываю ладонь. Так и есть, даже ожога на коже не осталось, а на землю падает покрытый инеем бычок. – Фокус такой, не обращай внимания.
 – Хорошо! – легко согласилась эта святая простота. Ну да, современные дети. После всякой фигни с алиэкспресса их уже ни чем и не удивить. – Точно не хочешь поиграть с нами?

 – Иди давай, ищи подругу. Кыш-кыш! – отмахнулся я от до неприличия бодрой, хоть не спавшей целые сутки, девчонки. Вон Хмуро. Нормальная. Спрячется сейчас где-нибудь, да ляжет дрыхнуть. Не знаю почему, но я почти уверен в этом!

 Ульяна уже убежала, а я только сделал шаг с места, где стоял миг назад... Блядь. Трава под подошвами промерзла и рассыпалась, а воздух стал заметно холоднее. Раньше приступы случались куда реже. Я перестаю контролировать лёд, да и, положа руку на сердце, никогда это не мог. Защитный механизм. Автономный, и почти не подчиняющийся сознанию. Стоит испытать злость или страх, как этот самый механизм запускается. И я очень не завидую тому, кто меня в такой момент спровоцирует. Так было на вершине, со стаей волков, когда ледяные пики прошили голодных хищников насквозь. На дороге, когда я решил прикончить тех, кто угрожал моей жизни. На мосту в Питере, когда чуть не погиб по собственной дурости, и, последний раз, в роще, когда спасал девочек. Эта сила растет, развивается, и если её уже пробуждает просто заставшая врасплох маленькая девочка… то дело действительно дрянь.

Лагерь у моря 2. Часть 44

 Страничка на фикбуке. 

                                                           «Кто к нам с мечом придет, тот что, вообще охренел?! У нас тут пулеметы, артиллерия, танки,   Рори, в конце концов!»

                                                          Из речи капитана солдат сил самообороны Японии Итами Йоджи. (Вольный перевод)

***

 Запись в дневнике Семнадцатого от 14.01.2238 года:

 Наши первые шаги по поверхности стали самыми тяжелыми. Не проходило ни дня, чтобы чья-нибудь жизнь в нашем небольшом отряде не подвергалась смертельной опасности. Мир, переживший уничтожение, зализал свои раны и встретил выходцев из убежища весьма агрессивно — тучами голодных москитов, ядовитыми змеями и опасными хищниками всех мастей и размеров. Хорошо ещё, что вся эта пакость поделила территории. В самом ущелье не так уж и много опасных хищников. Думаю, те рыбы-убийцы в ручьях сдерживают поголовье наземных хищников. Так что ущелье, по сравнению с пустошами, это почти безопасная зона. Оторваться бы ещё от виверны! Крылатая тварь, по-видимому, записала нас в кровные враги. Климат тоже оставлял желать лучшего, если верить календарю, то сейчас должно быть состояние, которое раньше называли «зима». Но наверху очень даже тепло, а в полдень — так вообще жарко. Для умеренных климатических зон — явление не из разряда обычных. Если так пойдет и дальше, то летом мы сможем передвигаться только по ночам, и, может быть, ранним утром.

 Если верить старым, ещё довоенным данным (сохранившимся в бункере 112), то раньше поверхностью правили млекопитающие. Однако всё изменилось за время ядерной зимы. Сейчас на Земле господствуют насекомые. Вы видели когда-нибудь богомола метра полтора в холке? А мы столкнулись. И с ним, и с пчелами–гигантами, и с ядовитыми грибами, выпускающими облака отравленных спор при приближении жертвы, и даже с взрывающимися жуками. В вопросе пропитания нам повезло. В реке ущелья водилась съедобная рыба, и, чем ближе к руслу, тем она крупнее. Именно река не дала нам помереть с голоду и жажды в первые же дни, так как другой добычи на горизонте не предвиделось.

 Подводя первичные итоги, я могу сделать два, довольно неутешительных, вывода. Искра говорила, что поверхность кардинально изменилась, но она опиралась на данные дронов, не способных удалиться достаточно далеко от входа. Кроме того, после Катаклизма, Проект «Лето», стал выходить из-под контроля. Несколько месяцев назад связь с остальными убежищами была потеряна. Узнать как и что там происходит можно только через Элизиум, а сейчас это путь в один конец, после того как исчезла кнопка логаута. Я скажу так: поверхность ОЧЕНЬ изменилась, и слишком быстро. Двести лет — даже если не сбрасывать со счетов ядерную катастрофу — это далеко не такой срок, чтобы флора и фауна настолько мутировали. Нужны тысячи лет эволюции, чтобы появились хоть малейшие изменения в природе. Так что, есть бредовая теория, о том, что наш мир кто-то целенаправленно меняет. Как и ̶н̶а̶х̶у̶… для чего он это делает, пока не известно, но такая идея имеет место быть.

 Несмотря ни на что, наверху ещё живут люди. Разрозненными группами. Прячась от зверей, от НИХ и… других людей. Хотя, назвать «свободных» людьми, язык не поворачивается. Что-то с этой фракцией явно не так. Те же бандиты, хоть и тиранят пустоши, но не выжигают поселения дотла. Скоро их совсем не останется.

 От кочевников мы узнали про особое место — Ледниковый Реликт. Огромная, неподвластная климату и времени, гора прозрачного льда, внутри которой навеки застыл отголосок довоенного мира. Стоит посетить настолько удивительное место. Искра за такую информацию мне что хочешь даст, вплоть на ответы к запрещенным вопросам. С одной стороны, все говорят, что ОНИ облетают эту зону за километр, и там мы будем в безопасности, а с другой — банальное любопытство. Наверху столько нового…

 Скучаю по Элизиуму и своим товарищам из того мира. Как они там? Проект «Лето» запер в себе тысячи игроков без возможности выйти, но навыки, полученные в «игре», уже не раз спасали отряду жизни. Создатели проекта «Лето» явно скрывали некоторые факты о своем детище. Искра тоже молчит, как партизан на допросе. Ну да ладно.

 Ещё одним сюрпризом стало то, что никто не путешествовал без света. Ночью, если нет луны или небо пасмурно, жители уничтоженного мира коротают возле костров и ламп. Свет — жизнь, темнота — смерть. Правда это или нет, проверять не хочется. Повезло, что наши прошлые ночные походы были в лунные ночи.

Ричард. Пляж.

 Свист в ушах, брызги дождя в лицо, промокшая до нитки одежда, и даже холодный ветер с огромного ледника — ничто в данный миг не имело значения. Крылья за спиной несли вперед с яростью неукротимого урагана, не замедляя темп ни на секунду. Пора делать ход конем. Падая со скоростью пикирующего ястреба, лишь в последний момент переходя на бреющий полет, я выплеснул в землю как минимум половину накопленной энергии. Против нас сейчас не только Ехидна — сонмы беспощадных пауков, с одной только целью: убийство теплокровных. Враг внизу очень опасен, а значит, необходимо нанести превентивный удар. Лучшая защита — нападение. Так всегда было, есть и будет. Выстрел врага может пробить бронежилет, каким бы крепким тот ни был, а вот если устранить источник угрозы…

 Так и сейчас. Детища Ехидны были серьезно проблемой, они копошились в туннелях целой армией, с минуты на минуту угрожая выскочить наверх смертельным потоком. Нет, нам не нужно такого счастья. Сила аномалии пропитывает песок и течет глубже, деформируя грунт и скальную породу. Земля затряслась, заходила ходуном. То тут, то там на пляже появлялись осыпающиеся воронки — это песок заполнял рушащиеся в глубине тоннели. Надеюсь, убежище уцелеет, если портал действительно там, то лучше не рисковать. Да и не проникнет моя сила так глубоко. Однако, даже уничтожив сеть верхних переходов, я на какое-то время обезопасил себя от основной паствы Ехидны. Туннели обрушились, похоронив в толще камней и песка больше тысяч мелких тварей, о чем можно судить по угасанию тумана. Освободившаяся энергия их тел умирающих чудовищ частично рассеивалась, а частично поглощалась мной, с лихвой компенсируя затраты на такой вот фокус-покус. Удобно.

 –Жалко, но ради тебя я готова угробить хоть всех своих деток. — Если она и разозлилась, то виду не подала. Фон вокруг девушки-паука пугал. Облако клубящегося грязно-серого тумана. Не все пауки передохли под землей, там ещё сверкало два красных сгустка. Очень крупных красных сгустка. Ехидна пока не стала гоняться за мной, прекрасно понимая, насколько отстает в скоро…

 Вспышка молнии на небе. Миг — и паучиха в каком-то жалком шаге от меня любимого. Сердце уходит в пятки, и на одних лишь рефлексах я делаю резкий разворот, атакуя её крыльями. Вихри и воздушный хвост не сдвинули её ни на сантиметр, но отбросили меня, чем всё равно спасли. Только сейчас раздался гром, лишний раз показывая, насколько быстро всё произошло. От одного сюрприза я спасся. Вот только гадина, с плотоядной улыбкой, прыгнула следом. Взмах — и крылья бросили в лицо хищницы гору песка. Взмах — и я снова отлетаю, но не очень далеко. Пусть лучше гоняется за мной, чем за убегающими на всех парах девочками. Судя по всему, контролировать чужое тело напрямую она могла на ограниченном расстоянии. Щупальца энергии, невидимые простому взгляду, не доставали до Слави. Однако это вовсе не значит, что надо дать ей сосредоточиться.

 — Банзай! — перекрикивая ветер, выпускаю из вскинутых к небу рук силу. Капли воды на сотню метров вокруг меня замирают, застывая в воздухе, а затем, вращаясь с чудовищной скоростью и издавая звук трассирующих пуль, обрушиваются на паучиху. В этот раз защита дала слабину. Тело женщины не пострадало, а вот одна из полупрозрачных лап с громким хрустом треснула. На песок потекла кровь. Потекла — ещё слабо сказано! Брызнула, как из баллона под давлением! Понятно, теперь как ей удавалось так резко прыгать. Я много раз видел небольших паучков-скакунчиков, чьи лапы также действуют по гидравлическому принципу. Меняя давление в конечностях, она двигается быстрее, даже чем природный прототип. Хотя, учитывая её древность, это ещё кто чей прототип. Черт, в колоде врага явно не только один козырь! Ехидна выпустила облако белого газа, от одного только его вида мне уже стало нехорошо. Твоя карта бита. Легкий импульс ветра — и вращающийся поток уносит отраву вверх.

 — Зря, — просто сказала девушка, глянув на свою сломанную лапу. Длинный язык прошелся по щеке, слизывая дождевые капли. Хитин затягивался на глазах, восстанавливая форму. Надо выяснить, по какому принципу работает её защита. Дождь из водяных пуль пробил покров силой, или тем, что бил хаотично и по многим точкам сразу? — Один только вдох моих спор — и до конца жизни ты не знал бы другого чувства, кроме как высшее наслаждение. Когда каждый сантиметр кожи, объят теплом и влагой.

 — И конец этой жизни наступит быстро, да? — Так. В лесу ещё танцуют два блестящих тумана. Хоро как минимум не сдает позиций, а может, и вовсе победит того трехглазого волчару, хотя лапищи у него помощнее будут.

 –Тут ты прав. Быстро. Сколько тебе осталось жить? Семь, от силы восемь десятков лет. Век людей столь недолог, и тогда играть у нас больше не получится, — она с сожалением понурила голову, тяжело вздыхая. Одно из двух, либо она за несколько часов в меня полностью влюбилась, либо актриса та ещё! — Иди ко мне. Хватит упрямиться, дай приласкать себя, попробовать на вкус ещё раз. Разве я не красивая, разве не устраиваю тебя как женщина? Облик, всего лишь строение плоти, я могу стать кем угодно. Любой. Любое желание, только скажи!

 — Просто отпусти нас, если ты такая добрая и понимающая! –издевательски предложил я, чувствуя, как она опять пытается меня околдовать. А вот хрен, не позволю! Сосредоточиться на защите, тем более, циркулирующая во мне прорва силы тоже является очень даже не лишним подспорьем. — Хотя бы девочек!

 — Да сдались мне твои самки! Кошка, что меня ударила, выглядит вкусной, но до тебя ей далеко. Пусть уходят. Пусть они все пропадут пропадом. Мне нужен лишь ты! Клянусь именем, что с этой самой секунды не стану их преследовать. Только иди ко мне! — воскликнула она, немного сгибая лапы. Одновременно с этим крылья за моей спиной напряглись, задрожали, готовясь подбросить меня не хуже сжатой стальной пружины. Ещё не всё, я в любой момент готов повторить фокус, который смертельно удивил виверну. Каменные шипы медленно приподнимались. Песок скрывает их, но по команде перед прыгающей тварью вырастет острый частокол. — Чувствую, как ты приготовил для меня капкан. Удивлен? С тем, что я заполучила, даже камни послушны моей воле. Умно. Но ничего не выйдет. Просто снимай уже одежду и приди в мои объятия.

 Вот засада! Тут дело даже не в тупике, окажись мы на равнине, всё равно не сможем оторваться. Рано или поздно, но она нас настигнет. Обидно признавать, я не ровня Ехидне. Заряд камня рано или поздно сойдет на нет, а она даже не запыхалась. Стоит, смотрит с таким видом, словно собирается меня убить и изнасиловать, непонятно только, в каком порядке. За спиной полыхнул очередной разряд молнии, как я вдруг ощутил легкое покалывание на кончиках пальцев. Кукулькан сталкивался с таким. Наблюдая за бурей, древний майя слышал шепот гроз. А что? Это шанс.

 Глубокий вдох, и крылья обрушиваются на ни в чем, собственно, не повинный пляж. Тонны гальки взмывают в небо, превращаясь в непроницаемый хоровод песчинок. Видимость нулевая, но это не помеха охотнику. Я ясно вижу, как враг бросился вперед, передвигая всеми восемью лапами. Но меня не достать! Взмах хвоста, и поток ветра, грязи и воды сшибает монстра прямо в воздухе, не давая ни секунды, чтобы опомниться. Прошел всего миг, но мне он показался вечностью. Поднять правую руку вверх, а ноги и левую ладонь погрузить в песок…

 Я чувствовал себя деревом, чьи корни уходят глубоко в землю, а крона стремится к небесам. Эфемерная сила, наполняющая каждую песчинку вокруг, чувствовалась как никогда четко. Сам мир, земля, воздух, небо. Он больше не состоял из хаотичных кусочков. Сравнение пришло неожиданно, но сейчас он казался мне мозаикой, где каждая деталь дополняет друг друга, совершенным механизмом с одним-единственным чужеродным элементом. Можно, конечно попытаться поглотить сущность ледника, но что-то мне подсказывало, что после этого безрассудного поступка человека по имени Ричард просто не станет.

 — И чего ты этим добился? — Ехидна не стремилась приближаться, несмотря на то, что песок давно уже осел. Инстинкты чудовища твердили ей, что дело нечисто. А жгут тонкой струйки воды, начинающийся с моей вытянутой руки, уже поднялся на несколько километров вверх, утолщаясь и с каждой секундой всё больше напоминая громоотвод.

 Момент, когда в меня ударила молния, я чуть не упустил. Боль была адская. Вспышка моментально ослепила глаза, и ориентироваться получалось только с помощью аномалии. Энергия бурлила вокруг, излишки её приходилось сливать в землю, иначе от меня останется только обгорелый уголёк. Да я уже чую запах паленого! Прощай, остатки костюма.

***

 Спасающаяся бегством троица быстро обогнула место битвы и направлялась в сторону Хоро. Девочки бежали так стремительно, как только могли, а Юля иногда даже переходила на все четыре конечности. В ловкости и силе старшей неке не было равных. Деревья ходили ходуном, рык и топот огромных лап слышно даже на опушке — сцепившиеся насмерть волки. Но даже они всё равно не так опасны, как мать чудовищ. План Ричарда был прост — дать уйти спутницам, а потом сбежать по воздуху. Благо тренировки с аномалией, да ещё под чутким присмотром Искры, сделали из него пусть не идеального носителя, но уже очень сильного человека. Девочки были у самой кромки леса, когда земля неожиданно задрожала. Разряд молнии ударил неподалёку от ледника, не исчезнув за миллисекунду, а продолжая сиять, словно пуповина, соединяющая небеса и земную твердь. Ночь превратилась в день, а до ушей беглянок донесся обрывающийся волчий визг.

***

 Ну вот теперь мне и пиздец… Доигрался. Энергии в молнии оказалось слишком много. Тело горит, каждая клетка. Больно. Очень больно! Ещё чуть-чуть, и помру. Почему она не исчезает?! Электрический разряд танцевал вокруг, бегая по телу и искрясь как закоротившая гирлянда. Нельзя пускать её внутрь, пусть лучше выжигает кожу, чем нервную систему! Голова! Как же болит голова. Надо срочно что-то при…

Темнота. В ней нет ничего и одновременно есть всё. Ничтожная часть заряда прошла через мозг, пробудила те крупицы памяти, что раньше казались сном. Бесконечное пространство. Вот в темноте вспыхивают звезды. Одна за другой, сотни, тысячи, миллионы, миллиарды. Далекие космические туманности, переливы галактик. Информация и сущность всех миров. Но это всё не имеет значения. Гораздо важнее, что в моей руке теплая ладонь девушки, а над ухом её ласковый голос… «Ты пойдешь со мной?»

 Ноги твердо встали на оплавленный песок, спина выпрямилась, будто вместо позвоночника появился алмазный стержень, а легкие снова дышат полной грудью. Позволить сломить меня какому-то насекомому?! Тело превратилось в насос, вытягивая энергию из всего вокруг, боль отступила, только легкое покалывание напоминало пытку электричеством. Молния исчезла, оставив напоследок ветвистые ожоги на коже. Энергия аккумулировалась, впитываясь в тело практически полностью, даже излишки, и те перестали уходить в землю. Кукулькан мог такое, но только используя ВСЮ свою силу, а не моё подобие мимика. Значит, я всё же перешагнул ограничение природы. Да. Искорка рассказывала про это, ещё в бункере, когда я отдыхал после изнуряющих упражнений.

 Детище Виолы долго исследовала аномалии, сначала с мамой, и даже потом, когда осталась одна… Аквамариновая девочка весело говорила, помню, как сейчас: «Есть несколько условных ступеней развития аномалии. То, что Организация называет этим словом, в корне не верно. ЮВАО как-то сказала, что аномалия есть способ материи развиваться, аномалия — это то, как Вселенная общается с нами, меняя обычные вещи и явления. Первая ступень — это сырая сила, или, проще говоря, природная сила аномалии, как те же руки или ноги у человека. Ты можешь просто пользоваться ими, а можешь тренировать, чтобы они стали сильнее. Так же и тут: развивая и осваивая свои способности, можно перейти на вторую ступень — контроль. Контролировать аномалию значит раскрыть её силу, всё больше и больше, а затем и вовсе выйти ЗА рамки собственной природы. Сейчас ты можешь использовать около половины сил оригинала, но, думаю, со временем перешагнешь это ограничение. Есть ещё третья ступень, чисто теоретическая. Мама говорила, что видела одного такого носителя, но данные о нем невероятно засекречены. Третий тип — логия. Абсолютное познание природы своей силы и превосходство над самим физическим миром. Но об этом потом. Нельзя столько тренироваться, истощишь себя совсем, мне одной Славяны на лекарствах достаточно, тебя хоть уберегу! Иди прими ванну, поешь. Там Саша пирог испекла, пойди отведай. Будешь хорошим мальчиком, скину тебе фотографии этой кошечки в фартуке, за готовкой. А может, даже потру спинку в своем кибернетическом теле. Покрасне-ел! Ха-ха. Давай-давай, бегом!» Я никогда тебя не забуду, Искорка. Спасибо за всё.

 — Вторая ступень? Какое странное ощущение… — Мои губы, словно чужие, пробормотали эти слова. Ехидна пораженно молчала, пригнувшись для прыжка, но не спеша нападать. В этот момент она развела руки в стороны, и земля разверзлась, выпуская наружу двух самых огромных пауков. Клацая жвалами, подраненные подземным обвалом монстры отряхивались от песка. Плюс два врага, но страха больше нет. Альбинос перебирала лапами, не отрывая от меня немигающего взгляда красных глаз. Вокруг бушевал ветер, метая песок и подхваченную с земли ветошь. Я больше не чувствую себя подражателем, которому доступны жалкие пятьдесят процентов силы. Глаза видят суть врага. Ехидна не просто сильна, у неё, как минимум, один козырь. Сгусток тумана под хитиновым панцирем. Мне понадобятся ещё способности! Вспомнить, понять, воссоздать! Два столпа, на которых держится моя аномалия, — отражающая и комбинирующая способность. Снова это ощущение, когда на теле появляются кошачьи уши и хвост. Непривычно. Но сразу чувствуется возросшая физическая мощь, пусть Ехидна и видит сквозь маскировку неки, но сила и ловкость Юли сейчас со мной. Вкупе с могуществом древнего бога это весьма и весьма весомый аргумент! Ещё! В поле зрения появляются помехи, подсвечивая как пауков, так и их хозяйку. Система бегунка. Информационное поле в чистом виде. Теперь ничто не скроется от моих глаз.

 –Это невозможно! Так не бывает! Я — венец творения! – зло прошипела девушка, заламывая руки и кусая губы. — …

 — А следующими твоими словами будут: «Жалкий человек не может обладать такой силой!» — послышался ОЧЕНЬ знакомый голос со стороны леса.

 — Жалкий человек не может обладать такой… — Ехидна осеклась на полуслове, застыв, словно соляная статуя. А что, похожа! Без единого пигмента гладкая кожа, и паучье тело, больше напоминающее мрамор. Она прекрасна и опасна одновременно, совсем не напоминает злодеев из фильмов. Красивая. Белоснежные волосы девушки шевелились на ветру, лицо дрогнуло. Неужели, впервые за всё это время, она напугана? Обернуться демоница не успела.

 Вы когда-нибудь видели, как работает гильотина? Я тоже нет, но то, что произошло сейчас, очень даже на неё похоже. Резкий лязг, свист рассекаемого воздуха, оглушающий треск рвущегося хитина, и от обоих пауков-титанов остаются ровные половинки. Будто взмахнули невидимым лезвием размером с грузовик. Сила, что их располовинила, оставила на земле две глубокие и длинные борозды.

 — Как всегда, прячешься за изуродованными слугами, — Док медленно шел, не касаясь песка. Глазами аномалии я мог видеть, как под его подошвой появляется тонкая пленка странной энергии, она же окутывала всё тело, защищая наподобие брони. То самое кинетическое оружие. Славя много о нем говорила, несмотря на огромную мощь, этот человек всегда осторожен, и скорее тактик, чем боевик. В руках у Дока тихо лежала полуобнаженная девушка, укутанная в плащ. Хоро! Живая! Слава богам. — Раз уж речь зашла о слугах… Этот, кстати, тоже твой. Забирай.

 Он махнул рукой, и из-темноты за его спиной вылетела голова трехглазого волка, оставляя за собой кровавую дорожку. Истерзанный трофей приземлился как раз перед Ехидной. Ровный срез на шее непрозрачно намекал, что монстр разделил судьбу пауков, попав под беспощадное кинетическое поле. Хоро ерзала, свернувшись калачиком и прижав уши к голове, а по телу волчицы ползала светящаяся в темноте белая змея, исцеляя многочисленные раны и синяки. Судя по тому, как искусана морда трехглазого, она нехило так его потрепала!

 — Знаешь, Ехидна, не люблю сражаться, но есть одна вещь, которая приводит меня в настоящее бешенство. — Глаза Дока засветились желтым светом, радужка менялась с круглой человеческой на вертикальные зрачки хищника. Глядя на них, даже у меня, его союзника, волосы на спине встали дыбом. — Нельзя трогать то, что мне дорого! Да и задолжал я этому миру, как-никак, своими руками чуть не угробил. Расправа над тобой будет… своего рода искуплением.

 Док на мгновение исчез и появился уже без Хоро. А, это ускорение, про которое как-то обмолвилась Юля, хорошая штука. Интересно, удастся ли скопировать? Вдруг завибрировал джой на левой руке, привлекая внимание, я на миг скосил взгляд, и остолбенел: на экране висело сообщение, в окошко которого сейчас демонстративно заглядывала программа-помощник. Типа, я читаю твою переписку, хозяин, но не в тихую. Как её только от молнии не закоротило?!

 «Она очень сильна, я отвлеку, а ты сделай следующее…»

 Док многозначительно хмыкнул, а затем, без всякого перехода, вдарил по пляжу. Да так, что в воздух взлетела тонна пыли, а земля заходила ходуном! Импульс кинетической энергии рвал пространство в клочья, отправив Ехидну в полет, а в довершение, атаковал раскаленными снарядами. Металлические штыри на его кожаном наруче вынимались, и с помощью ускорения превращались в дополнительное оружие. Ехидна оценила, судя по воплю. Перебирая лапами, шипящая тварь упала неподалеку от ледника.

 — Всё понял? — тихо спросил он, оказавшись рядом в мгновение ока. Стойка напряженная, держится, слегка согнув колени и сместив центр тяжести, из такой позиции удобнее атаковать или уклоняться.
 — А иначе никак? И где девочки? — Жизни Слави и нек сейчас волнуют меня куда больше, чем это побоище и, тем более, собственная шкура. Место удара молнии болело, а на коже остались ветвистые ожоги. Чепуха, сейчас это не так важно.
 — В безопасности, за километр отсюда, — Док ответил, формируя три больших сгустка, напоминающих копья, которые с диким треском впечатались в поднимающуюся для прыжка бестию. — Пусть теперь отряхивается. Они высоко в небе, туда не достанет ментальный контроль паучихи. Влипли мы, дружище, в другом случае я бы уже бежал, но пока есть возможность, надо её прикончить.
 — Пока есть возможность, но почему?

 — Ехидна — это не просто тело, она дочь богини, очень сильна, и… а ну не подслушивай! — Док послал в противника очередную ошеломляющую волну, не давая ей опомниться. Энергии у него в теле много, но она явно не бесконечная. Странного цвета туман нашего союзника напоминал собой алмазную взвесь, переливающуюся на солнце, но с каждым ударом она убывала. — Она может свободно перемещаться по тоннелям, быстрее, чем в метро, сегодня тут, завтра — на другом конце света, так что нигде от этой гадины не укрыться. Мои силы сейчас ОЧЕНЬ серьезно ограничены, и один я бы с ней бодаться даже не подумал. Но нас двое. Юля вкратце описала, на что ты способен. Её надо убить одним точным, неотвратимым ударом. Поможешь?

 — А то! — Присутствие такого союзника воодушевляло, контроль энергии у него на совершенно другом уровне, такой не снился ни мне, ни Ехидне, ни даже Кукулькану. Ни единого лишнего движения. Взять хотя бы копья: за миг до контакта с врагом они ускорились, атакуя сочленения в хитине. Смертоносная точность. Будь враг послабее, и всё бы УЖЕ кончилось.

 — Ты. Помню как вчера. Это потрясающее чувство… — Голос Ехидны стал просто невообразимо сладким, она простонала слова так, что даже у меня голова слегка закружилась. Её опять не поранило?! — Сила, беспощадность, напор. О да! Моё тело просто дрожит от воспоминаний! Как же я хотела снова встретить тебя! Столько лет!

 «От сучка. Ждала она! Нет, ну ты посмотри на неё, чувак!» — Я вдруг услышал голос кого-то третьего, со стороны Дока, и даже на миг опешил. Что происходит?! Этот день определенно самый странный в моей жизни…

 — Зря. Жила бы себе спокойно. Мух ела, норы рыла, или что вы там, монстры, обычно делаете? — ответил он с достоинством и с размаху зарядил ещё одно копье. Сорвавшись с рук, кинетическая энергия просвистела мимо уклонившейся Ехидны и оставило в песке глубокую борозду до самого моря. — А ты стала быстрее.

 — Быстрее! Сильнее! Опытнее! И знаешь, почему твои порталы не работают, а? Почему этот мир умирает? Я паучиха, и охочусь, сплетая сеть, — Ехидна склонила голову набок, с уголка её губ капали слюнки, а возбужденное дыхание альбиноса никак не увязывалось с текущей ситуацией. Она же долбанутая на всю голову, определенно!

 — Ты бы не посмела. Да просто не смогла! — эти слова заставили Дока сделать шаг назад и основательно усилить защиту, по поверхности кожи носителя пробегали редкие искры пересыщенного силой кинетического покрова. О чем она говорила, что Генда струхнул? — Давай так, дорогуша членистоногая. Ты отпустишь моих товарищей, а я…

 «Не разорву тебя нахер! А? А?! Как тебе такое предложение?! Скажи ей!» — снова раздался незнакомый голос, и почему я его слышу?! Может, дело в тумане Дока, чья энергия настолько сильна, что распространяется за пределы его тела и задевает меня?

 — А может, согласишься на моё предложение, которое ты уже слышал много лет назад? — Паучиха пригнулась, растопырив когти на руках, демоница плотоядно улыбнулась, облизывая губы белоснежным, истекающим слюной, языком. Прекрасным голосом она почти пропела: — Я уже предлагала твоему другу. Хочу потомство от вас обоих! Спеленать, и вкушать ваши тела, день за днем, каждого!

 В этот самый момент пляж осветило словно днем. С небес било два ослепительно-белых луча. Легкий шум пропеллеров, практически скрытый за мелодией дождя и постоянными кинетическими атаками, возвестил о прибытии подмоги. Дирижабль. Он висел прямо под облаками, с его борта и били яркие прожекторы, разгоняя мрак и заставляя Ехидну корчиться на песке. А затем сверху прилетело ещё и пара сгустков плазмы. Не знаю, кто так стрелял, но попасть с такого расстояния точно в голову — это мастер-класс! Жалко только броню альбиноса не пробило. Сейчас я в деталях разглядел, что её защищает почти такая же структура, как и у Дока, окутывая кожу энергетическим коконом. Вот только сила эта была грязно-серая и буквально вытягивала энергию из всего, что её касается. Однако. Глаза Кукулькана куда полезнее остальных способностей, они помогают оценить обстановку, видят тончайшие потоки разной энергии, и их не обмануть маскировкой или темнотой. Ехидна может аккумулировать окружающую её силу. Вот почему он говорил про один решающий удар, который этот покров просто не сможет поглотить!

 — Сейчас! — закричал Док, мгновенно пригвождая врага к месту. Формы кинетической энергии действительно уникальны — лезвия, защита, атака, а сейчас она превратилась в две огромные цепи, пересыщенные настолько, что светились в темноте, как хрусталь на солнце. Пора исполнять план, который мне прислали в сообщении. Самый страшный носитель организации вовсе не собирался устраивать тут представление с битвой в стиле РПГ-игр. Он хотел просто уничтожить босса, без всяких церемоний!

 — Есть! — Я использовал почти все оставшиеся силы, чтобы осуществить задуманное. На первый взгляд ничего не произошло, но следующая волна, набегающая с моря, поднялась выше пятиэтажного здания. Как и просил Док, я обрушил на пляж тонны морской воды, погребая и Ехидну, и его заодно. Надеюсь, он знает, что делает. Крылья подняли моё тело в воздух, в последний момент разминувшись со стремительным потоком воды. Перешагнув за грань простой природы аномалии, на второй ступени я чувствовал их ещё четче, будто это не потоки ветра, а настоящие крылья и хвост. Но что там внизу твори… Ох ты ж бля… Спасаемся! Этот тип — сумасшедший!

***

 Прохладно. Дождевая вода отвратительно мочила ушки и хвост, заставляя зябко ёжиться. Понимаю теперь, почему неки не любят лишний раз мокнуть в непогоду. От одежды уцелело немногое — жалкие ошметки штанов изящным движением превратившиеся в шорты, и левый ботинок. Убегая от собственного потопа, я поднялся ещё выше, почти сравнявшись с дирижаблем, когда вода под нами начала светиться… Мягкий бело-голубой свет сиял всё ярче, наливаясь силой, а в его центре стоял Док, направив ладонь прямо в Ехидну. Песок под ногами неподвижного человека оставался сухим, осторожный как никто другой, Генда защищал себя, заодно удерживая врага кинетическими цепями.

 Но недолго. Паучиха не просто не тонула, она небрежным движением сорвала оковы, предварительно вытянув из них немало сил, и спокойно двигалась под водой, сокращая расстояние до противника. Волна почти прозрачная, да и свет разгоняет мрак, перебивая даже прожектора, так что видели всё в деталях, и я, и… Фух. Из одного иллюминатора смотрели испуганные мордочки нек, а из соседнего — Славяна и волчица. Док и его ускорение — это просто нечто! Перетащить четверых в безопасное место за мгновение ока! Круто.

 — Что Док задумал?! — Крикнул с борта Джо, замечая меня, парящего прямо под ними. Держа в руках оружие, он, тем не менее не спешил пускать его в ход. Приказ, наверное. — Ричард?! Ни фига себе тебя чужой мир изменил! Ты что, в летающего кошака превращаешься?

 — Ой, на себя посмотри! Я хотя бы не негр! — воскликнул я, не оставаясь в долгу за колкость и внимательно вглядываясь в творящийся внизу хаос. Волна затопила не только пляж, она захватила почти всю прибрежную зону, ломая деревья и основательно гробя ландшафт. — Он попросил утопить пляж — я утопил. Зачем — не знаю!

 — В воде его кинетическая энергия распространяется по другому принципу. Преображаясь в чистую, разрушительную мощь, нарушая сами законы физики, — ответила незнакомая темноволосая девушка, выглядывая в один из иллюминаторов дирижабля. Кто вообще додумался назвать судно организации «Причеши бровь»? — Я успела изучить контакт его поля с разными средами. Свечение — просто побочный эффект, не более, основная ударная волна невидима. Сонолюминесценция, погуглите на досуге, мальчики. Сейчас ударит… в-о-о-от, во-о-о-т… Вот сейчас!

 Бах! Даже находящийся в небе летательный аппарат ощутимо тряхнуло. Из салона раздались тонкие писки девушек и отборный армейский мат. Атака Дока получилась действительно мощной. Заряд силы рванул вперед, разрывая в клочья землю и разбрызгивая воду. Луч ослепительной энергии просто расколол море до самого дна, прорезая широкую борозду на несколько километров вдаль, сминая чудовищную Ехидну как незначительное препятствие. Две волны по краям разлома, взметнулись вверх, почти до самого корабля, чтобы затем опасть вниз с жутким грохотом. Вау!

 — И не запишешь нормально, в таком бардаке сенсоры дронов бесполезны, — пробубнила темноволосая. — Столько данных пропадает!
 — Спускаемся за ним? — спросил Джо, обращаясь куда-то в носовую часть дирижабля. На поясе солдата висел противогаз, ясно, значит со сраными пауками столкнулись не только мы одни. В хвостовой части сидел снайпер, обшаривая поле боя цепким взором. Мужик практически ас, раз с такого расстояния зарядил плазмой в движении. Это не пуля, так легко не попасть.
 — Не стоит, мигом подниму, если надо, — вмешался я в происходящее, замечая любопытный взгляд рыжеволосой девчонки. Она держала в руках странное оружие, в зрении аномалии отсвечивающее зелеными искрами. Оружие Дао. Знакомая штука, такими копьями на востоке любили махаться. Она-то откуда тут взялась?

 — Ульяна! — темноволосая отреагировала более эмоционально. — Куда летягу нацепила?! Быстро марш в каюту, и положи всё на место! Тут опасно!

 Дальше слушать не стал, пикируя вниз под вздох Саши и рыжей, а странная девочка в очках смотрела на меня очень внимательно, что-то бубня под нос. Расслышал только «новые данные». Так. Вода почти сошла, в свете прожекторов пляж как на ладони. Лес в прибрежной зоне перемололо, а вот айсберг даже не тронут, словно это не лед, а диковинный неразрушимый сплав. Док так и стоял, в ровном круге кинетического поля, разве что дышал тяжело. После такого неудивительно, и это называется «серьезно ограниченные силы»?! Боюсь представить, что у него припрятано в рукавах, на случай «туши свет, кидай гранату». Спускаюсь пониже. Недалеко от берега, в мокром песке плавают обломки белоснежного хитина, сверкая в свете ламп как драгоценности, ошметки тела и… красная кровь. По синхронизировавшему на линию связи джою донеслась робкая просьба темноволосой о том, что ей ну совсем не помешает пару этих кусочков.

 — Не сейчас, Жень, — устало вздохнул Док, разминая руки. На открытых участках его кожи появлялись синяки. Сосуды лопались, не выдерживая чудовищную силу, протекающую через них. Впрочем, они тут же и заживали — белая змея ползала по телу, латая каждую ссадину. — Ещё ничего не кончилось. Было бы её так просто убить!
 — Это называется «просто»? — Смотрю на море, куда унесло Ехидну. Черно-белая картинка начинает надоедать, но что поделать, этот радар — мой основной козырь. Ничего. Ни единого сгустка грязно-серо-белого тумана. Неужели действительно всё?

Замерзающий мир. Глава 1: Кулак севера.

Страница на фикбуке

                                                                                                                                             «Всё пройдет… и это тоже пройдет»

                                                                                                                                      Письмена на кольце Царя Соломона

***

 Дикий горный лес. Один внешний вид монолитного скального массива внушает мысли о чем-то древнем и великом. Заснеженные вершины каменных колоссов, на которых никогда не тает снег, редкие хвойные деревья на склонах, и густые рощи на горных полянах. Высоко в голубом небе ни единого облачка, только кружит свободно хищный беркут, ловя огромными крыльями восходящие потоки и внимательно высматривая с почти километровой высоты, не мелькнет ли где его сегодняшний обед. Яркое солнце и порывистый ветер превращают просто белый снег в искрящуюся феерию, калейдоскоп первозданной природной красоты. Вот только в этом самом, довольно изолированном, месте сейчас бодро вышагивали два незваных гостя.

 — Ви, ты, конечно, умница и всё такое, но, может, стоило взять нормальную полевую команду? Ну что мы тут вдвоем корячимся, как китайцы на фабрике?! — обратился к своей спутнице коренастый мужик средних лет. Грубая щетина, внимательный взгляд, крепкое телосложение и видимая невооруженным взглядом боевая аура выдавали в нем солдата. Ну, и ещё висящий на спине карабин, тоже о чем-то да говорил, мда. Экипированный в белую камуфлированную форму, специально утепленную для сверхэкстремальных условий, и в подбитых снегоступами валенках. В руках у него попискивало небольшого размера устройство с экраном, со стороны явно напоминающее грубую пародию на тетрис, только стоящее, как автомобиль. Он явно не привык к подобной работе, и то и дело оглядывал местность.

 — Этих-то? Извини, Кэп, но выходки ребят из твоего отряда уже переходят все границы. Они грубые, зарвавшиеся, утонувшие во вседозволенности засранцы, и, помяни моё слово, будешь и дальше их покрывать — добром это не кончится. Если до них не доберусь я, то размажет кто-нибудь посильнее, уж поверь мне, — ответила высокая девушка в абсолютно черном костюме. Вместо маскировки, Виола предпочла самый легкий, но, тем не менее, теплый комплект одежды, разработанный для секретных операций. Он поглощал максимум солнечных лучей, согревавших взамен массивной прослойки термоизоляции. На голове у девушки красовалась черная шапка, из-под которой на ветру развевался хвост длинных черных волос, а на лице были широкие лыжные очки, хоть частично защищавшие нежную кожу от обжигающего мороза.

 — Они каждый день жизнью рискуют, неужели парням нельзя иногда развлекаться? — Капитан и сам понимал, что его личный отряд уже вконец зарвался, ребята ходили по самому краю, и в обычной армии их уже отправили бы под трибунал, но при работе в отделе контроля за аномалиями им многое спускалось с рук. Слишком многое. Вот и ошалели от силы и вседозволенности. Взять хотя бы Оракула, которого они попытались избить. Только протекция Кэпа спасла тогда их тупые шкуры. А ведь они его даже поцарапать не смогли! Мужик дернул плечами, проверяя, на месте ли карабин. Для бойца его комплекции, вес винтовки через такую одежду почти не ощущался: упадет на снег — и не заметишь.

 — Мне тут никто лишний не нужен — только ты, я и пилот, который нас сюда поднял, — прошептали блестящие пухлые губы, щедро намазанные помадой, защищающей от обветривания. Виола приспустила очки, посмотрев на прибор в руках, гетерохромные глаза тут же заслезились от яркого солнца и сильного ветра. Один карий с легким красноватым оттенком, другой голубой, фактически — генетическая ошибка, мутация в коде ДНК, но такая красивая! Прав был тот, кто однажды сказал, что наши недостатки, порой, изюминка человека. — Если верить данным кибернетиков, то тут засекли такой всплеск аномального излучения, что рядом с ним даже бермудский феномен — это так, жалкие фокусы. Но прибор упорно показывает три процента. Может, пройдем ближе к центру?

 — Вполне, Ви. Там мы ещё не были. Да и ты у нас босс, — согласился солдат, невольно залюбовавшись переливающимися на солнце волосами девушки. Внешний вид Виолетты Церновны Коллайдер был не просто обманчив, а преступно обманчив! Шикарнейшее тело, с настолько соблазнительными формами, что текли слюнки даже у самых стойких, сочеталось в ней с незаурядным умом настоящего ученого. Именно она настояла тщательно обследовать эту низину, со всех сторон окруженную скалами. Ведь на горной поляне спутник засек всплеск аномалии невероятной силы. Потребовались месяц работы дронов, сужавших территорию поиска, и высокоманевренный вертолет, чтобы добраться сюда. И сегодня, уже четвертый час кряду, они вдвоем прочесывали местность в поисках источника излучения. — Хорошо, что у нас есть снегоступы, тут глубина снега под десять метров.

 — Больше. Кибернетики вчера посмотрели снимки, данные с метеоспутников за последний год, жалко, момент самой вспышки был скрыт облаками — осадков тут выпадает очень много, к тому же, снег сдувает с гор, и куда? Прямо сюда. Настоящая каменная чаша с интересным секретом, — поправила его Виола, делая шаг за шагом в сторону, указываемую прибором. Излучение росло: три процента, теперь семь, десять, двенадцать, снова десять. — Мы прошли! Назад!
 — Точно. Если верить этим шайтан-машинам, то оно прямо тут, — боец топнул по глубокому снегу, не особо разделяя энтузиазм своей подруги. Кто-кто, а он, скорее, тянул рутину, уже давно привыкнув, что аномалии со слабым излучением — не страшная вещь. Конечно, если у тебя за спиной отряд вооруженных до зубов спецназовцев. «Мелочь», а приятно.

 — Под снегом, значит. Сами мы его до следующей весны копать будем, ничего не поделать, — Виола задумалась, а затем вызвала по коммуникатору пилота, который посадил машину в нескольких километрах южнее, там, где нашлась более-менее ровная скала. Её не очень прельщала мысль показывать находку кому-то ещё. Кэп старый знакомый, и многим обязан лично аналитику, а другие агенты не столь надежны. Тем более, она и сама не знает, что скрыто под многометровым слоем белого безмолвия.

 Вертолет был на месте уже спустя пять минут. Громко работающие лопасти сдували снег с ветвей вековых сосен, пока снижающаяся машина не начала кружиться над участком, на который указала рука Виолы, пальцами, чью утонченность и изящество не могли скрыть и плотные перчатки. Круг за кругом, с работающими на максимум вертушками, пилот методично кружил машину над зоной. Первым из-под снега вылетел ошалевший заяц. Напуганный косой, до этого вряд ли вообще видавший людей (ближайшие села очень далеко, а сюда так и вообще своим ходом не забраться), ломанулся прочь, прямо по открытому полю, к вящей радости пикирующего с неба пернатого хищника.

 — Приятного аппетита, — широко улыбнувшись, сказал солдат, перекрикивая шум лопастей. Сам в прошлом заядлый охотник и рыболов, он с удовольствием смотрел, как охотится беркут. Рыхлый легкий снег летел во все стороны, целыми снопами искрясь на солнце. Они с Виолой предусмотрительно отошли подальше от импровизированных раскопок.
 — Ого. Ого. Ого-о-о! — Восторг ученой легко можно было понять. С каждым сдуваемым слоем на свет появлялись ледяные статуи — дюжина волков, соединенных прозрачными сосульками толщиной в человеческую руку. — Смотри, Кэп, какие скульптуры. Откуда они? Пойдем поближе!

 — Подожди, Ви! Ну куда, ну заче… а, ладно. Я с тобой! Да погоди ты! Откуда только прыть такая…– Даже армия не смогла бы удержать Виолу, когда на кону интересные исследования. Куда там простому спецназовцу! Именно поэтому она мерзнет тут лично, хотя может щелчком пальцев прислать на разведку почти роту солдат, с десятком лучших аналитиков в довесок. Как только пилот улетел, девушка бросилась к неподвижным изваяниям, громко шлепая ненужными уже снегоступами по промерзлой земле, пока её спутник не подметил одну деталь. — Ви, а ведь это нихрена не статуи!

 У Кэпа чуть не вырвалось словечко покрепче. Волки были живыми. Когда-то. Замороженные звери, под толстой коркой льда можно было разглядеть свалявшуюся серую шерсть, раскрытые пасти, в каждой из которых был полный набор клыков, вываленные языки. А соединяющие их ледяные тяжи — не что иное, как острые сосульки, протыкающие тела зверей насквозь.
 — Посмотри, Виола. Они будто бежали в одну сторону, –вояка проследил за тем, куда повернуты морды погибших животных. Волки стояли кольцом, будто окружив кого-то, и из самого центра этого кольца, подобно ледяному взрыву, раскинулась пронзающими лучами ледяная клякса. Удивительно прозрачный лед, чистый, как горный хрусталь и крепкий, как каленое железо. Лучи солнца, падали через него на землю, рассыпаясь солнечными зайчиками. Потоки ветра не отломили от сосулек ни крошки, а сами они настолько прозрачные, что в местах, где острия протыкали хищников, зияли сквозные дыры, и через низ спокойно проходил свет!

 — Занятно. Чем ближе мы к центру, тем холоднее, — Виола смотрела на коммуникатор со встроенным термометром, а также на измеритель аномалий. — И излучение под двадцатку. Учитывая, что это произошло довольно давно, остаточный фон впечатляет. Полюбуйся только. Джекпот!
 — Остаточный фон? А с чего он остато…– Капитан подошел вплотную к Виоле, которая кивнула на самый центр ледяной ловушки, той, что истребила целую стаю голодных волков, за один короткий миг проморозив их тела до самого сердца. Там, на земле, в месте, откуда брали начало смертоносные копья, различался четко отпечатанный на льду след. След большой человеческой ладони с растопыренными пальцами…

***Почти год спустя***

 Раннее утро. Мда, Док, и куда тебя занесло, а? Почему не пошел на практику в ближайший Мухосранск? Сидел бы себе спокойно в кабинете, никуда не выходил. Так нет же — подавай элитное место! Ну, после работы на скорой, уже мало что способно испугать. Железнодорожный вокзал встретил меня шумом, гамом и толкотней. В отличие от большинства пассажиров, так же, как и я, спешащих быстрее добраться от поезда в город, мне не приходилось бояться быть сбитым с ног. Комплекция не та, да и годы тренировок дают о себе знать: чтобы опрокинуть меня сейчас, нужен, как минимум, сумоист, а их на горизонте что-то не видно.

 В ближайшем магазине в такое время, естественно, закрытом, стояло зеркальное стекло. Так, что там с моим внешним видом после двух суток в плацкарте? Почти два метра рост, широкие плечи, темно-карие волосы, несколько темнее, чем обычные, уставшие карие глаза, помятая морда с небритой щетиной, скомканная рубашка, и, в дополнение образа — черный рюкзак. Из всего, что сейчас на мне надето, только джинсы выглядели не так, будто их только что достали из жо… кхм. Неудивительно, я почти всё время спал. Скорее бы добраться до места практики! Хоть душ приму. Интересно, работы много будет? Всё-таки детский лагерь. Всероссийский детский лагерь! Почти что небольшой городок со своими законами и атмосферой. Благо, высокая успеваемость и личные заслуги позволили попасть на такое место. За него серьезно боролся почти весь факультет, а в итоге поехать удалось лишь двоим. Хоть что-то во мне есть. Второй счастливчик уже там, он добирался на самолете. Буржуй.

 Утренний вокзал, безоблачное голубое небо. Толпа. Кругом эти — как их, мерзкие такие, ах да — люди! Сколько их тут! Сотни! Шум начинает ощутимо давить на уши, а народ —
основательно раздражать. Не привык я к такому «мегаполису». Жизнь в небольшом селе и работа в не особо отличавшемся от него ближайшем городе оставили свой отпечаток. А может, виной моему характеру и события прошлого, тоже не самого радужного. В любом случае, надо быстрее отсюда валить. Что-то слегка толкнуло слева и стало вякать на меня. Поворачиваю голову к источнику шума, который тут же затихает. Сопливый пацан, тощий, с наглой миной, которая тут же меняется, когда мы встречаемся взглядами. Промямлив что-то среднее между «извините» и «совсем охренели», он трусливо сваливает в закат, по пути пнув трусящую мимо дворнягу. Собака убежала, поджимая лапу и тихо поскуливая. Говнюк, её, значит, можешь ударить, вымещая свою злость! Может, пойти выбить ему пару зубов? Да пофиг, карма — злая сука, сама найдет и выебет. Рано или поздно, так или иначе. Кого-то нежно, а таких, как он — грубо, страпоном и в… Брр. Гнать такие мысли!

 Надоело. Всё. Да ещё и курить на вокзале нельзя, понатыкали повсюду эти запрещающие знаки! В двадцать три года мне, наконец, дали в зубы заветную бумажку, позволяющую заниматься врачебной деятельностью. Осталось только самую малость — завершить обязательную летнюю практику — и баста. Можно искать место, чтобы осесть на лет пять, нарабатывая опыт и стаж. На часах раннее утро, солнце ещё только появилось за горизонтом.
 Тогда откуда такое тепло в воздухе? Облюбовав себе скамейку под ближайшей елью, с удовольствием вытягиваю ноги. Жара для меня не проблема, а совсем даже наоборот. Прожив большую часть жизни у подножия гор и леса, начинаешь ценить моменты, когда тебе не холодно, не голодно и не сыро. Оглядываюсь. Вокруг нет никого в форме охранника, а значит…

 — Тут курить нельзя, — послышался приятный девичий голос сбоку. Именно девичий, звонкий, яркий. В нем не было на капли осуждения или издевки, а только участие. Свою роль он сыграл, остановив мой палец, уже собиравшийся крутнуть колесико зажигалки.
 — Знаю, — отвечаю, доставая сигарету изо рта и потихоньку поворачиваясь к говорящей. Голос-то у меня какой хриплый, может, и правда стоит завязать с табаком? Но горячий дым — единственная вещь, которая ненадолго прогоняет невроз и холод. — Но очень хочется.
 — Правила нарушают только плохие люди, — надула губы девушка. И голос какой, будто действительно думала, что я просто не заметил знаков! Даже стыдно. Немного. Передо мной очаровательный подросток. Тоже, на первый взгляд, больше семнадцати не дашь. Только вот до чего же красивая, однако! Высокая блондинка, в легком белом платье и со спортивной сумкой на левом плече. Тело выдает в ней если не профессиональную спортсменку, то, как минимум, основательно занимающуюся собой девочку. Смуглая кожа, плоский живот, узкая талия и восхитительные ноги. Но не тело было самым красивым — тонкие черты лица, голубые глаза и необыкновенные волосы. Две длинные толстые русые косы, доходящие до самого пояса! Никогда раньше я не видел такую прическу. Девчушка будто сошла с картины русского художника восемнадцатого века. Само воплощение славянской красоты. Тем временем она не унималась, продолжая сверлить меня взглядом учительницы, поймавшей нашкодившего хулигана с поличным. Девочка, я слишком стар для этого.

 — Сдаюсь, — жестом фокусника прячу пачку с зажигалкой в карман. Странно. Очень странно. Я поговорил с ней минуту, а она не отвела взгляда, да и на душе как-то тепло. У меня уже пару лет настроение довольно паршивое, а тут такое! Солнце ещё не показалось, а небо уже начало светлеть, воздух пахнет утром и предвкушением летнего зноя. Рядом с НЕЙ теплее! Так. Стоп. Мы это уже проходили. Второй раз я ни к кому привязываться не стану. Хватит. — Больше тут курить не буду, девочка.
 — Вот и славно. Здоровье надо беречь, и окружающих, и своё тем более, — улыбка девушки могла и ослепить, она глянула на часы, и упорхнула, напоследок махнув косами. И что это за странный хмык?
 — Когда-то, наверное, каждый из нас так думал… — проворчал я, глядя, как развевается легкое платьице. Да. Надеюсь, ты не разочаруешься в людях, как один парень пару лет назад. О вреде курения медики знают не понаслышке, но я просто не могу без сигарет. Пробовал этот новомодный пар — херня. Народ с перрона плавно рассасывался. Галдеж ощутимо уменьшался. Не последним элементом хаоса на этом самом вокзале была целая армия детей, скорее всего, направляющаяся в тот же лагерь. Ребятня орала так, что не спасали даже наушники с включенным на максимум рок-н-роллом.

 Откуда у мелких демонов столько энергии с утра пораньше? Особенно старались две рыжие кометы. Одна помельче, с красно-рыжим оттенком волос, довольно редкий цвет. Поджарая девочка с голубыми глазами и веснушками на озорном лице, такое ощущение, что она не стояла на месте ни единой секунды. На локтях и коленях по пластырю, потрепанные кеды и пыльная майка, на шортах — разводы от травы. Ладно она, ей на вид лет пятнадцать, пусть бесится, а вот её подруга… У неё цвет волос напоминал расплавленную медь. Чистый, переливающийся на солнце блеск, обалденная фигура, задор в янтарных глазах. Всего две девчушки навели шороху на весь вокзал, умудрившись: обкидать репейником стайку школоты; поиграть с волейбольным мячом; включить на весь перрон музыку из переносных колонок; покормить пирожком недавно обиженную собаку. Молодцы, конечно.

 Шорох неподалеку заставил повернуться. Я столкнулся взглядами с двумя зелеными озерами глаз, на миг утонув в них, выпал из реальности, а когда пришел в себя — увидел покрасневшую девчонку с отливающими фиолетовым оттенком волосами, уложенными в причудливую прическу с хвостиками. Фиолетовый? Серьезно?! А ведь на крашенные совсем не похожи, и сейчас далеко не две тысячи седьмой, когда такое было в моде. Она тихо ойкнула и, быстро отвернувшись, засеменила дальше, опустив голову вниз. За собой она тащила довольно увесистую сумку на колесиках. Тоже едет в лагерь? На первый взгляд, ей и не дашь восемнадцать. Приятные черты лица, в меру пухлые губки, очень нежная даже на вид кожа, изящные кисти и пальцы без единого следа лака. Просто аккуратно подстриженные, милые ноготки. Она убежала, хотя наверняка собиралась подождать тут на скамейках. Неужели у меня такой тяжелый взгляд? Легкий флер духов в воздухе — вот и всё, что осталось. А вот тело… эти формы…

 Трясу головой, развеивая наваждение. Слишком много тут впечатлений, тем более, с моим-то хобби подмечать каждую деталь. Встаю. Тут мне делать нечего. Веселье, игры, радость… Детство не вернуть. На миг я ощутил дуновение холодного ветра. Мой вечный спутник. Он словно наждачной бумагой прошелся по коже, вмиг покрывшейся мурашками. Отрешиться. Сейчас не до этого. Вдох-выдох. Расслабляемся, Док. Черт! А всего-то и надо было спокойно покурить! Ну, блондинка… До моря несколько километров, надо глянуть в гугл-картах, что там из автобусов едет на пляж. И пора бы выкинуть из головы эту блондинку! Уж слишком большое впечатление произвела незнакомка, искренне улыбнувшаяся в лучах утреннего солнца. А та фиолетововолосая так вообще… Нет, Док, мы это уже проходили. К черту чувства! Ты никому не нужен. Привыкай уже.

***

 Внимательно изучив схему вокзала на одной из табличек, я прикинул, что до автобусной остановки есть короткий путь, если срезать через ближайшую рощу. Судя по тому, что в траве между сосен отчетливо петляла вытоптанная тропинка, «гениальная» мысль приходила каждому второму в этом городе. Перехватив поудобнее рюкзак с пожитками и подавив в себе мысль о том, чтобы закурить, я без особой спешки двинулся вперед. Запах хвои и тень от деревьев немного притупили летний зной. В кроне одного из них мелькнула юркая тень. Белка? Птица? Люблю животных. Больше, чем людей, если честно. Они хотя бы не предадут, когда этого совсем не ждешь…

 Я как раз был на середине пути, где тропинка проходила мимо небольшого гаража. Утро определенно не собиралось становиться спокойным. На этот раз до моих ушей донеслись взволнованные голоса. Мда. Приплыли. Давешние знакомые, да в такой компании. Блондинку и фиолетовую красавицу прижали к стенке гаража. Трое парней, примерно моего возраста, обступили их со всех сторон, а вокруг, как назло, никого.
«Как никого? А я? Нет. Меньше лезешь в чужие дела — спокойней будешь жить. Совсем как последние пару лет. Тень, безразличная ко всему. Просто пройду мимо. Даже если избить их сейчас, потом они вполне могут попробовать отомстить».

 — Ну не ломайтесь, девчата, — один из парней видимо продолжал разговор, наседая на двух подростков. А они не выглядят крепкими. Типичные хамы, уверенные в своей жалкой силе. Будь их хоть на одного меньше… Меня они пока не заметили, слишком увлеченные своим делом.
 — Да, да, крошки. Мы ведь местные, тоже в лагерь едем, — ещё один включился в дискуссию, обводя товарищей руками. — Все трое там вожатыми будем. Подкинем вас, заодно перекусим, познакомимся поближе.
 А глаза-то какие сальные! Ребята, я вас, конечно, понимаю, обе девчонки — они нереально красивые, но это же натуральное нападение! Блондинка держится молодцом. Смотрит прямо, грудь колесом, в глазах — ни капли страха. А вот вторая выглядит так, будто вот-вот расплачется. Сумку на колесиках она сжала так, будто утопающий соломинку. Зеленые глаза полны паники, а руки мелко трясутся. Нет, нельзя ввязываться в это, пройду мимо.

 — Спасибо за предложение, но мы как-нибудь сами, на автобусе, — отказалась светловолосая. Она бросила короткий взгляд в мою сторону, но тут же отвернулась, делая вид, что меня тут нет. Как благородно! Пойду, пожалуй, дальше, пока и меня не впутали.
 — Да ладно вам! — как раз в этот момент один из них навис над фиолетовой, испуганной мышкой прижавшейся к грязной стене гаража. Он был так близко, что почти касался её лица, и за секунду, прежде чем приставала успел схватить её за руку, блондинка резко шлепнула по ней ладонью.
 — Мы — никуда — с вами — не — пойдем! — четко сказала девушка, закрывая собой подругу.
 — Ну, сучки, сами, блядь, напросились! — потирая ушибленную ладонь, прошипел негодяй. — Ребята, проучим их? Папа прикроет, как обычно, можем делать, что хотим, и камер тут на тропинке нет. Ваще лафа!

 После чего блондинка получила весьма сильную пощечину, а второй начали выворачивать руки. Не знаю, почему я просто не прошел мимо. Вот честно. Романтическую и рыцарскую дурь жизнь из меня давно уже выбила. Жестоко выбила. Ещё там, на заснеженной вершине, когда мне открылась простая истина: все вокруг — потенциальные враги, и верить можно только себе, надеяться только на себя. Блондинка никак не подала виду, что заметила меня, этим и подкупила. Никогда раньше я не видел таких непокорных глаз, такого твердого и несгибаемого духа. ТАКОМУ человеку, пожалуй, помогу. Тем более, годы после того инцидента я посвятил своей силе и выносливости. Тому, что однажды уже спасло мою жизнь. В этом жестоком мире нет ничего важнее силы. Надо только контролировать себя, беречь старый секрет.

 — Эй, ребята, может, прекратите балаган и доберетесь до лагеря с целыми рожами? — Что я несу? Даже со стороны выглядит смешно. Блондинка удивленно подняла брови, на щеке девушки краснела ссадина. Её подругу так вообще перемкнуло, она застыла соляным столпом.
 — Чё? — Немногословно подметил тот, кто ударил блондиночку, делая два шага ко мне, тем самым делая ОЧЕНЬ большую ошибку. Он отошел далеко от своих друзей… — Слышь, дядя. У меня пахан губернатор города, мне поху…

 Договорить он не успел. Тот, кто учил меня драться, как-то сказал: «Если противников больше, не выебывайся и бе…» Нет, не то. Ещё что-то было. Ах, да! «Если противников больше, а бежать нельзя, то бей так, чтобы после твоего удара не встали…» Резкий размах, плюс солидная разница в опыте и весе. Скорее всего, задирать парочку девчонок — это максимум, что они могут. Прямой удар в нос. Хруст ломающихся хрящей, как музыка, прозвучал в лесу. На землю упал как пацан, так и парочка его зубов. По челюсти ручейками стекает кровь. Минус один. Мои бедные костяшки пальцев. Больно! По телу пробегает озноб. Нет, нельзя терять контроль! Я и таблетки утром не пил.
 — Мне только двадцать три. Какой нафиг дядя? — Собраться. Такие отморозки и пырнуть могут, как два пальца, хотя, вроде, на виду у них оружия нет. Сердце колотится, не дай бог, сейчас мой привычный приступ будет. Глазами показываю девочкам, что лучше бы им бежать. В идеале, пока оставшиеся двое идут на меня, они свалят, а следом сделаю ноги я. Светловолосая явно разделяла это нехитрое мнение и тащила подругу прочь. Но пурпурная девочка, видимо, окончательно вмерзла в землю от страха. Зеленые глаза бегали, часто кидая взгляд в сторону парня, стонущего на не обсохшей ещё от утренней росы траве.

 — Ну, теперь ты попал! — Меня обходят с двух сторон. О, а они хорошо умеют нападать толпой на одиночку. Не впервой, поди, ублюдки. Вот только болтают много.
 Не став тратить на время на пустые слова (а они тут не помогут, раз у них есть крыша), я пригнул колени и сделал вид, что жду в боксерской стойке. Стоило только им шагнуть, как один получил тяжелый удар сбоку. Ногой. В самое уязвимое место, даже девочки слышали хруст его коленного сустава. Минус два. Бокс? Карате? Ещё какая-нибудь спортивная фигня? Нет. Это просто банальный способ защитить себя, а никак не честное соревнование. Понадобится — рви врага зубами, кидай камнями, бей по суставам и глазам! Стук-стук. Чертово сердце. Ну реально, не сейчас! Тут свидетели!

 Сзади раздается топот шагов, приглушенный травой. Черт! Среагировать уже не успеваю. Что-то очень больно бьет в бок. По всему телу пробегает судорога боли. Давно меня не сбивали с ног, даже обидно. Кое-как поворачиваю голову. Тело ноет, в голове звенит. Стук сердца превращается в автоматную очередь.
 — Получил? — В меня плюют окровавленной слюной. Как первый противник так быстро оклемался? В руке электрошокер, которым меня и ударили. Трусы. Наверняка и девочек планировали садануть. Точно, он подходил к блондинке держа руку в кармане! Я на ногах по двум причинам: первая — тренированное тело и воля, а вторая — о нет, её лучше не знать. Никому. Стук-стук-стук. Стук-стук. Стук. Упрямый мускул. Уже начинаются перебои. Бью себя в область сердца, пытаясь отсрочить неизбежное. Так мне и дали время, щас!

 — Вот тебе ещё! — Попытавшись встать, я получил удар в спину от третьего нападавшего и снова повалился навзничь. Снова удар шокером, и ещё. Больно! Мышцы болят, из глаз сыплются искры. Стук-стук. Стук… стук… Бейся. Бейся, чертов кусок мяса! Глаза застилает синяя пелена. О нет! Стук — и оно замирает. Одна реальность наползает на другую. Подлесок исчезает, превращаясь в заснеженную гору. Вокруг стая, кольцо голодных волков, оно сжимается, всё теснее, теснее… взгляд у зверей пуст, тяжелое дыхание и вываленные языки. Облачка пара вырываются из раскрытых пастей, белые клыки остры. Я лишь добыча, которую звери сегодня убьют и съедят. Моя жизнь. Под угрозой? Ещё несколько ударов и будет худо. Я не умру!
 Биение сердца останавливается, а вместе с ним, исчезают все чувства. Страх, боль, сожаление, всё лишнее прочь. Только стремление жить. Холод. Ненавижу холод, пусть он и часть меня уже давно. Встаю, легко перехватывая занесенную руку с шокером. Как холодно! Лед во мне, лед вокруг. Лето никуда не делось, лишь я каменею. Буквально замерзаю заживо. Сердце не бьется, не вздохнуть, в ушах воет ледяная вьюга. Надо держаться. Частично возвращаюсь в реальность, прогоняя стужу, вот только полупрозрачные призраки волков, которых вижу только я, безмолвно смотрят на происходящее из-за деревьев. Ждут.

 — Что за… — испуганно проблеял обреченный. На секунду я увидел в глазах подонка своё собственное отражение. Бесстрастный ледяной взор. Обычные карие глаза стали жестокими, небесно-голубыми, а с моей кожи шел едва заметный холодный бриз, заставляющий траву вокруг жухнуть и скукоживаться. О, вы, три урода, дорого заплатите мне за этот срыв! Удар в челюсть. За покрытым инеем кулаком, в воздухе остается различимый сверкающий след, а враг падает на траву как подкошенный. В том месте, куда пришелся удар, образуется багровый синяк-след от множества мгновенно лопнувших сосудов. Призраки пожирают упавшего голодным взглядом, словно умоляя: убей, убей, убей! Волчий вой. Холодно. Голова почти не работает без притока крови. Надо скорее приходить в себя, иначе будет поздно. Тело дрожит от злости. Почему? Я же так люблю тепло! Почему только один человек мерзнет сейчас под летним солнцем?!

 Взять себя в руки. Вдох-выдох. Давай, Док, нельзя светиться. Сердце робко делает первый удар, ещё один, и ещё. Холод неохотно отпускает, а хищники дружно разворачиваются и исчезают среди стволов и кустов. Так, а почему меня не бьет третий?
 — Девочки. А-а-а… это кто его так? — изо рта вырывается предательская струйка пара, впрочем, надеюсь, они не успели увидеть. Слишком быстро всё произошло, да и на стресс можно многое списать. Блондинка придерживала свою подругу, а под ногами лежал последний из отморозков, с окровавленной головой. Кожа на черепе лопнула, щедро орошая всё вокруг брызгами. Рядом с ним валялся приличных размеров камень, край которого был весь алый. Точно! Я же слышал краем уха глухой удар. Ну пурпурная, а выглядела такой тихой и напуганной! Будь удар чуть сильнее, и он бы уже отчитывался о прибытии в аду, вымаливая котел попрохладнее.

 — Лена. Лена! Поговори со мной. Дыши, слышишь?! Леночка… Ну что ж ты… — Блондинка в ужасе металась вокруг неё, а Лена, просто смотрела на свои руки, с каким-то обреченным взглядом. Губы девушки беззвучно шептали разную чушь. Тот, кто получил удар камнем, лежал неподвижно, но хотя бы дышал. Остальные двое подвивали, баюкая травмированные части тела. Обломалось ваше нападение. Несмотря на свои недостатки, холод полностью меня подлатал, все ссадины и последствия ударов током исчезли практически без следа. Который раз уже это меня спасает. Надеюсь, удастся сохранить способность в тайне — не хочу провести остаток жизни в лаборатории или за решеткой.
 — О, полиция. Как всегда вовремя, — я смотрел, как по тропинке, тяжело дыша, бегут два толстяка в форме, а следом за ними охранник вокзала с собакой и маленькая рыжеволосая девочка.

***Пятью минутами ранее***

 — Рейс до Москвы отправляется с третьей платформы через десять минут. Повторяю. Рейс до Москвы отправляется с третьей платформы через десять минут, — звучал голос из громкоговорителя. Довольно жиденький поток людей постепенно занимал свои места.
На перрон поднимаются двое: крепкий мужик в льняной рубашке, груженый большим туристическим рюкзаком, и красивая женщина с небольшой сумочкой.
 — Ви, ты уверена? — спрашивает он свою спутницу. Немаленький вес для солдата сущий пустяк, он его даже не замечает. Да и не таскать же тяжести хрупкой девушке? — Столько времени потратила на контакт с ЮВАО, и теперь просто всё бросишь? Даже не подберешь на него кого-то из Организации?

 — А что делать, я не могу провести тут остаток своей жизни. Лагерь, бесспорно, неплохое место, но дел просто по горло. ЮВАО, как она вообще связана с этим местом? Может, любит на отдыхающих смотреть? Эта девочка неуловима! — Виолетта Церновна дышала с трудом: нечастая физическая активность, жара плюс грешок в виде курения не очень хорошо сказывались на её здоровье. — А на моё место подобрали хорошего гражданского специалиста, послужной список не хуже, чем у наших медбригад, так что лагерь не останется без помощи.
 — Зря только таскали столько оборудования, — боец тряхнул сумкой под полсотни килограмм, будто она была бумажной, и высунул из бокового кармана небольшой прибор с экраном, размером с телефон, и даже замаскированный под очередной китайский продукт, он на самом деле являлся портативным измерителем аномального излучения. — Они вообще работают, эти прототипы? Он ни разу не пискнул в лагере!

 — В ЮВАО может не быть активного фона, — пояснила темноволосая красавица, на которую бросали взгляды добрая половина пассажиров. Говорить так свободно про аномалии они не боялись — мало ли что могут обсуждать два человека? С поголовным засильем России-матушки ролевиками и анимешниками всех мастей всё можно списать на очередной ивент или игру. А затем добавила, но уже потише: — Да и что, по-твоему, аномалии встречаются на каждом шагу, да?
 В этот самый момент произошло сразу две вещи: из рощи выскочила юркая девочка, со всех ног помчавшаяся в сторону будки охранников, а прибор издал истошный писк. На сенсорном экране красовались всего две цифры: 29%.

Лагерь у моря 2. Часть 40

 Страничка на фикбуке. 

***



Опять это пространство! Двойственное чувство. Не могу окончательно решить, нравится мне тут или век бы его не видеть. Бесконечная реальность, где нет ничего, кроме темноты, мерцающих звезд и далеких туманностей. Одно лишь присутствие в этом месте заставляет человека в полной мере ощутить свою неполноценность. Чувство, будто ты всего в крошечном шаге от чего-то очень-очень важного. Протяни руку — и вот оно, стоит только захотеть всей душой, и обретешь нечто невероятное. Реальность дрогнула, звезды на миг моргнули. Напротив меня вдруг появилось нечто. Огромные змеиные кольца, настолько крепкие, что покрывающая их полупрозрачная чешуя больше походила на композитную танковую броню. Два багровых глаза повернулись, в их глубине плескалось очень странное чувство… Даже не злость. Нечто более глубокое, нечто, которое сидит в глубине разума каждого живого существа. Оно хочет поделиться этим. Глаза всё ближе, и вот точка зрения меняется. Я словно стал на несколько метров выше. Передо мной человек. Знакомый чело… СТОП! Это же я! Я вижу самого себя со стороны!


Ричард. Ущелье.



Чертовы кошмары нагло пытаются вернуться обратно. Почему, стоило покинуть убежище, как они начались вновь? После того как я постепенно осваивал силу аномалии, они на время притупились. Да, каждый второй сон был про полеты, но без шоковых состояний! Первая половина ночи прошла спокойно. Единственным, кто потревожил наш сон, был ёжик. Здоровенный такой ёжик, габаритами с молодого дикобраза. Он пофыркал, пошуршал лесной подстилкой возле стоянки, аппетитно похрустел в кустах выброшенными нами рыбьими косточками и был таков. Тепло спящей под моим боком кошки было таким приятным… Никак не могу привыкнуть, что это не сон, а настоящая реальность. Такая красивая, в чем-то наивная, девушка. Со мной! Приобняв её покрепче, так, что та удовлетворенно мурлыкнула сквозь сон, я собирался добить короткий остаток ночи крепким отдыхом, чтобы с первыми лучами солнца двинуться в путь, как случилось нечто непредвиденное. Что-то я перестаю любить экшен. Оставьте меня в покое!


Теплый воздух. Слишком теплый для сырой ночи. Глаза открылись мгновенно, и, судя по тому, что первое ими увиденное были вертикальные зрачки насторожившейся Юли, что-то явно не так. На самом краю поля зрения вдруг мелькнули резкие помехи. Да что это такое?! Как рябь на экране. Кажется, я даже видел буквы.

— Крики слышу, ниже по ущелью, — прошептала нека, двигая пушистыми ушками. Её теплое дыхание прошлось по коже приятным потоком. Девочка по-хозяйски коснулась ладонью моего плеча, вылезая из-под такого теплого одеяла и со стоном потягиваясь. От этого зрелища по животу пробежали сладкие колики, но я подавил желание приласкать котенка. В данный момент что-то явно не чисто в лесу.

— И треск деревьев тоже доносится, — добавила Саша, аккуратно расталкивая мирно посапывающую Славю, не обладавшую неко-ушками.


Даже мой слух далеко не ровня пушистым кошачьим локаторам, но и я, пусть обделенный такими совершенными рецепторами, кое-что да умею. Касаюсь пальцами земли, пробуждая способности аномалии, и одновременно перехожу на зрение охотника, не раз и не два выручавшее Кукулькана в ночных джунглях. Теперь этот невероятный талант служит мне, и очень даже исправно. Земля и правда вибрирует, а вдалеке носятся около тридцати сгустков энергии размером с человека, и один огромный, что порхает НАД деревьями. Приплыли. Смауг местного разлива. Пиздуй обратно в Средиземье, нафиг ты тут не нужен!


— Дракон? — смотрю на Сашу, наполовину вопросительно, наполовину утвердительно. Ну не голубь же там летает размером с грузовик, поливая землю пламенем?! Мелкая нека согласно кивнула, прижала ушки к голове и тихонько задрожала. Кошачий хвост стоял трубой, шерсть на нем и ушках торчала дыбом, видно, прошлые её встречи с крылатыми товарищами прошли не совсем гладко.

— Надо отсюда бежать, и срочно, — предложила Саша, бегло накидывая свой комбинезон, я успел мельком полюбоваться красивыми плечами и нежной шеей девочки. Юля уже была в полной готовности. Хвост трубой, грудь колесом, глаза в хищной форме. Ноздри молодой неки раздувались, жадно принюхиваясь к слабому ветру, да я и сам уже ощутил запах гари в воздухе, а не просто тепло.

— Что он делает, ты видишь, Ричард? — тихо задала вопрос Славя, проверяя заряд винтовки и смотря прямо мне в глаза. Зная её, больше чем уверен: говорить сейчас правду глупо, но…


— Нападает на отряд людей. Там десятка три, не меньше, — честно ответил я, не отводя взгляд от голубых озер, в которых отражалась луна. Даже животные — и те почуяли угрозу. Инстинкты — это вам не шутки. Птицы уже давно разлетелись прочь, мыши забились глубоко в норы, а искорки рыб и лягушек сверкали глубоко на дне реки. Каждый спасал свою шкуру, прятался в той стихии, в которой умел. В дополнение к моим словам, послышались звуки выстрелов и громкий, пробирающий до костей… РЁВ! Листья на деревьях задрожали, а с сосен посыпались сухие иголки.


— Тогда мы должны им помочь, — заключила командир, без раздумий делая шаг в сторону поля боя.

— Нет, Славя, не должны, — я положил руку на плечо девушки, останавливая самоубийцу. Дрожит. Она дрожит, но упорно идет вперед! Ну откуда в ней столько сострадания? Неизвестно, кто там. Может, дракоша просто чистит поверхность от всяких отбросов? — Мы не должны рисковать своими жизнями. Мы — никому — и ничего — не дол-жны.

— Он прав, — поддержала меня Саша, нервно дергая кончиком хвоста. — Не то чтобы я была законченной эгоисткой, как раз очень даже наоборот, но… В этой местности до самого Реликта нет ни одного мирного поселения, а единственное убежище мы не так давно покинули. Там наверняка бандиты. Нарвались на крылатого, пока искали, кого ограбить, или добывали сырьё для наркоты, это целиком и полностью их проблемы! Я довольно долго выживала на поверхности, с большинством людей тут дело лучше не иметь.


— И ты тоже так думаешь, Юля? — Славя повернулась к единственному члену команды, которая ещё не высказалась.

— Я? — нека вопросительно встопорщила ушки, двигая ими из стороны в сторону, девочка старалась уловить каждый шорох в ночи. Она помахала рукой, будто отгоняя от себя назойливое насекомое. — Мне всё равно, что там и с кем будет, но куда вы, туда и я. Потому что ВЫ мне не безразличны, а никак не какие-то бандиты.

— Но нельзя же просто взять и бросить их? — глаза блондинки подозрительно заблестели, а со стороны конфликта раздался звук взрыва. — И почему вы трое сошлись на мнении, что там именно рейдеры?!


— Очень даже можно. Ты собираешься рисковать жизнью ради тех, кто, вполне возможно, наш враг? — задаю вопрос, в корне не соглашаясь с логикой этой альтруистки. Повторюсь, очень даже можно забить на них. — Подумай очень хорошо, Славя. Этот мир куда более опасный, чем наш. Я не хочу рисковать своей жизнью (а на самом деле вашими, девочки).

Мелкая нека поддержала меня коротким кивком головы, переводя взгляд с блондинки на источник шума. Невооруженным взглядом было видно, как она разрывается между желанием поддержать Славяну, к которой весьма привязалась в бункере, и старым добрым здравым смыслом. Я ещё раз взглянул на происходящее глазами аномалии. Мелких сгустков стало в разы меньше. Дракон уже успел прикончить около пяти врагов. Как вообще можно нарваться на открытом пространстве на такого демона? Он же размером с дом, как они его прозевали? Перепутали с птичкой?!


— Этот мир полон жестокости, — Славя посмотрела на небо, где вовсю сияли звезды. — Если мы тоже поддадимся его философии, разве это будет правильно? Ричард, ты сможешь победить дракона? Или хотя бы отвлечь его, пока мы спасаем людей?

— Вот про это Док и говорил, — фыркнула Юля, подбираясь ко мне и явно пародируя тон своего старого знакомого. Хвостик неки задорно торчал вверх, а голосе — ни намека на страх. — Человеколюбие, неизлечимая стадия. Ну что, пойдем спасать чьи-то задницы?

— И почему я чувствую, что пожалею об этом?.. — глубоко вздохнув, смотрю на мелкую. Саша явно не горит желанием соваться в пекло (причем в самом прямом смысле этого слова!), но кивает, всем своим видом показывая, что бросать нас не будет. — Тогда я пойду вперед, а вы трое подождете здесь.


— И оставить тебя одного? — ушки Юлии поднялись вверх, хвост выписывал в воздухе замысловатые пируэты, а желтые глаза смотрели с укоризной. — Ты МОЯ добыча! А если этот плешивый ящер тебя сожрет? А?

— Идея принадлежит мне, так что мне и отдуваться, — вздохнула Славя, проверяя заряд винтовки. Искра не поскупилась, это оружие действительно нечто. Оптический прицел и дизайн, напоминающий старую добрую форму М-21, а в качестве боеприпасов — два вида снарядов: плазма-пушка — основа, и плазма-граната в подствольнике, если нужен массивный залп, чтобы прямо всё в клочья. При этом состоит из прочных полимеров. Притащим её домой целой и невредимой — аналитики будут целовать блондинке ноги. Хотя я бы тоже от кое-чего не отказа… тьфу! Гнать похотливые мысли! А тем временем она не унималась: — Мы можем помочь им. Тем более ТЫ. Помнишь же, чем больше сила, тем больше ответственность?


— Ну вот, пошли фразочки из «Человека-паука». Если кто спросит — я была против! — Саша закатила глаза, неодобрительно вздохнула и добавила: — Будьте готовы сразу делать ноги. В любой миг! Не думаю, что там бьются добрые самаритяне. Как говорится, делай добро и беги.

— Раз так, то пошли, — сказал я, делая глоток воды из фляги. Что ж, если смотреть на вещи хладнокровно, лишней информации никогда не бывает. Однако, в глубине души, всё же я искренне надеюсь, что они там перебьют друг друга, пока мы не доберемся.


***



Двигаться по ночному лесу бесшумно, словно призраки — о, неки это хорошо умели. Что Юля, что Саша, шли, не задевая ни один кустик, не наступая ни на одну сухую ветку. По сравнению с ними, я и Славя топали, как стадо слонов. Хотя, учитывая, какой ор и рев стоит впереди, мало кто расслышит тихий треск.

— Ничего не унюхать, серой и дымом воняет так, что глаза слезятся! — пожаловалась Юля, когда мы почти достигла цели. Внешне она была совершенно спокойна, кошку выдавал только задорный блеск в глазах.

— И не расслышать, — добавила Саша, прижимая пушистые локаторы к голове. Крики людей и рев дракона перемежались с колебанием земли и звуком ломающейся древесины. В отличии от Юли, она больше полагалась на слух, а хвостик нервно дрожал. Сама Александра двигалась пригнувшись. Стройные ножки пружинили, готовясь в любой момент спасать свою очаровательную хозяйку от опасности. — У меня сейчас уши в трубочку свернутся от этого грохота!


— К счастью, у нас есть и другой радар, — я сосредоточился. Миг — и ночь исчезает, я вижу всё — каждый листик, каждый кустик. Отсутствие цветового восприятия — небольшая цена за такое. — Большое красное облако, скорее всего, — дракон, сколько в нем энергии! И кучка мелких, семь осталось. Вы уверены, что стоит вмешаться? Командир, мы уже в одном шаге от поля боя!

— Да. Нам нужны те, кто знает, что сейчас творится на поверхности. Карты Искры и Семнадцатого — это хорошо, но живой «язык» нам нужнее, — сказала блондинка, наверняка свято веря, что убедила нас в своей корысти. Как бы не так — помочь им бежишь!

— Ладно. Поехали. Держитесь сзади. И ещё, Саша права! — киваю на мелкую неку, подобравшуюся перед решающим рывком. — Чуть что — даем деру так, чтобы гепарды от зависти дохли!


В авангарде крался я, дальше Юля, а Славяна и Саша прикрывали тыл. Первым, что встретило нас на поляне, был пикирующий ящер, размерами поменьше чем виверна, но был один нонсенс… Он, в отличии от прошлого противника, был не ранен! И летает очень шустро. Эдакий пикирующий домик с оскаленной пастью. Огромные, налитые кровью глаза с вертикальной щелочкой зрачков высматривали очередную жертву. На земле уже валялось несколько десятков обугленных человек. А кусты и деревья вокруг частично горели, наполняя воздух едким дымом.

— Неужели он… — начала было говорить Славя, заворожено глядя на переливы коричневой чешуи в сполохах пламени. В этот момент ящер повернул голову к ней и плюнул. Так и есть, натурально плюнул сгустком огня, напоминающим фаербол из компьютерных бродилок! И быть бы альтруистке поджаренной, но я среагировал мгновенно. Взмах руки — и резкий порыв ветра уносит её в кусты вместе с бросившейся спасать подругу Сашей. Шар пролетел несколько метров, и упал, расплескался по земле жидким напалмом. Страшная штука. Из кустов раздался конец фразы Слави, вместе с возмущенным мявом придавленной неки: — Огнедышащий…


— Простите! — на бегу извиняюсь перед товарищами. Не зная свойств атаки ящера, я не стал рисковать, и вместо того, чтобы сбить снаряд, сбил в кусты потенциальную мишень. Мишень, оказывается, умеет ругаться, надо же! Эх Славя, Славя… Так. Что мы имеем? Выжившие попрятались кто куда, и явно даже не пробуют отбиваться или убежать. Да и от летающей цели на пересеченной местности особо не побегаешь. На земле, возле поверженных людей, простой огнестрел, он навряд ли пробьет такую чешую. Тем временем дракон «грациозно» приземлился. Вес туши под несколько тонн такой, что почва под нашими ногами дрогнула, как от землетрясения (вот эти толчки-то мы и чувствовали)! Голова на длинной шее сделала бросок к ближайшему дереву, снимая цеплявшегося за ветки человека. Хруст костей резанул по ушам, вместе с оборвавшимся криком агонии. Дальше совсем странно, дракон выплюнул тело на траву и выдохнул на него поток пламени, испепеляя до состояния уголька. Зачем? И что это за странные буквы вокруг? Мелькание в воздухе…


— Человек! — прорычал ящер, чем поверг меня в настоящий ступор. Его челюсти и язык двигались, вполне воспроизводя человеческую речь! Да и отличия от виверны на лицо. В буквальном смысле. У этого товарища были и четыре лапы (переднюю левую он поджимал в кулак), и два крыла, размаху которых позавидовал бы пассажирский «Боинг», и мимика! Чешуя на морде выражала крайнюю степень раздражения. — Ещё один прислужник лживой суки! Сгори!


Живой! Огнедышащий! Летающий танк! Вот во что мы ввязались?! Дракон уперся лапами, отводя шею назад. Когти глубоко впились в землю, а пасть открылась гораздо шире, чем в первый раз. Реальность задрожала, и я на миг ощутил какой-то сюрреализм происходящего. Над титаническим ящером хаотичные буквы сложились в текст «Прожигатель пещер», с ползущей под ним шкалой заряда. Когда полоска почти заполнилась, мозг провел параллель текущего события, с интерфейсом каста из видеоигр и… Буквы с помехами исчезли мгновенно, так же резко как и появились.

Ветер, уноси мою жопу! Собираю энергию вокруг себя. За спиной потоки воздуха собираются в бушующие жгуты, развевая волосы и одежду, а затем… Одновременно с ударом ревущего пламени, крылья ветра подбрасывают меня вверх, уводя с линии прямой атаки. Это даже не огонь, как в фильмах про драконов, которые я смотрел словно вечность назад. Поток огня напоминал струю из газосварочного аппарата. Синее пламя под высоким давлением глубоко взрывало землю, а деревья — превращало в тлеющие спички. Неки и Славя пошли помогать пострадавшим и, слава богам, находились в другой стороне, не попадая под раздачу.


— Ты разговариваешь?! Что тебе надо от этих людей?! — мой удивленный крик перебивает треск огня и далекие возгласы. Зрачки дракона, смотрящего вверх прямо на меня, удивленно расширяются.

— Удивительно, — пророкотал крылатый монстр. С нижней челюсти упало на траву несколько горящих капель, оставшихся в пасти после огненного дыхания. — Червяк, отрастивший крылья. Ваша продавшаяся раса не смеет общаться со мной!

— Твою прабабку! — чтобы уйти от следующей напасти, мне пришлось сделать кульбит, которому позавидует и пилот истребителя. Дракон ударил, хлопнув крыльями, он направил ветер в мою сторону. Исполнив в воздухе что-то вроде мертвой петли, я создал ещё два крыла, чтобы увеличить маневренность, и заодно не пиздану… не упасть на землю! С дополнительной парой вихрей за спиной держаться в небе стало легче. Осмотрев пространство внизу глазами аномалии, я убедился, что девочки добрались до пострадавших, и тут же замер на месте как вкопанный. Вблизи было заметно, что среди искр энергии людей плавали грязно-серые сгустки, по несколько в каждом теле. Что-то не так.


— Стой! — Воздушной волной прыгаю влево, разминувшись с зубастой пастью, челюсти щелкнули у самой моей головы. Ещё один укус, и ещё один. Видимо, дышать огнем без остановки он не мог, вот и пустил в ход второе оружие. Так и гонялся за мной по лесу, ломая деревья, которые я огибал. Скорость монстр развивал приличную, и лишь благодаря куда большей маневренности я не стал его завтраком. Один раз он чуть не достал меня ударом хвоста, но удалось вовремя уйти за толстую сосну. — Да выслушай меня, скотина!

Дракон зашипел, когда я крутнулся прямо возле оскаленной морды, ударив его вихрем ветра, который служил мне хвостом. Воздушный жгут даже не поцарапал чешую, но пыл крылатому ощутимо охладил. Он сел на задние лапы, и спросил. — Ты кто, юркое создание? И почему мешаешь мне?

— Да ладно?! И почему же я мешаю тебе сожрать других людей? Дай подумать. Может, потому, что они со мной одного вида? — приближаться к говорящей мясорубке я не стал, благоразумно приземлившись возле стоящего неподалеку валуна. Крылья схлопывать не стал, и потоки ветра поднимали с замшелой скалы пыль и прочую сухую ветошь. Рассвет ещё не скоро, небо заволокло густыми тучами. Луна и звезды скрылись за пеленой непроглядных облаков, а на землю упали первые капли. Если бы не глаза Кукулькана, ориентироваться было бы ой как нелегко.


— Одного вида?! С ними?! Глупый мальчишка, — прошипел дракон, теряя ко мне всякий интерес. Взмахивая крыльями, он поднялся в воздух, и, разворачиваясь в сторону где скрылись мои подруги, прорычал, глядя высоко в черное небо. Зрачки его глаз сузились, а изо рта вырвался огненный всполох. — Если ты и твои спутницы не на их стороне… Боюсь, уже поздно.


Черт! Дракон наверняка знатно офигел, когда я пронесся прямо над ним с такой скоростью, что тот рефлекторно пригнулся. Страх. Страх за девочек! Он проникал в разум, заставляя сердце биться подобно пойманной в ловушку птице. Всё было нечисто с самого начала. Дыхание сбилось как после долгого бега, но я рассекал воздух со скоростью пушечного выстрела, рвал жилы, пока не поравнялся с поляной, на которой происходило нечто. От одного этого зрелища, на сердце сжались огненные тиски.

Славя и неки, стояли окруженные личностями самого отвратительного вида. Сальная, грязная кожа, свалявшиеся волосы, мятая одежда. Они направляли оружие на тех, кто наивно собирался им помочь. Разбойники жестами показывали блондинке бросить на пол оружие, рты их не открывались. Но самым страшным было другое — под землей двигались грязные сгустки тумана, такие же, как и те, что курсировали в телах людей. Они кишели под многометровым слоем почвы.

— Ричард! — Саша заметила меня первой. — Это не лю…


И тут случилось то, что будет сниться мне в кошмарах ещё долгие-долгие годы — земля задрожала. То тут, то там, она обрушивалась вниз целыми тоннами, открывая круглые проемы. Из темных глубин сотнями повалили пауки. Много пауков! Сотни, тысячи! Разного размера! Незнакомцы не обратили на них никакого внимания, да и твари не трогали этих людей. Все пауки до единого, как по команде, разом ринулись на девочек. Славя и Саша успели включить фонари, которые легко отогнали мелких паучков, снующих туда-сюда и превращающих ущелье в сплошной шевелящийся ковер. Как вдруг земля у них под ногами обрушилась, и девочки синхронно рухнули вниз, в шевелящееся месиво хитиновых лап и тел.

— Нет! — крик чуть не разорвал моё горло на части. Сложив крылья, я камнем рухнул вниз, и, коснувшись земли, буквально разорвал ближайших ко мне врагов ударом крыльев. Реактивные потоки воздуха заострились, разошлись в стороны, перемалывая пауков, отбрасывая в стороны. Я уже бросился в сторону пещеры, как инстинкты заставили пригнуться. Над головой пронесся заряд картечи. Подарок от одного из бандитов.

— Вы охренели, твари?! — никто мне не отвечал, все происходило в зловещем молчании. Без слов, без криков. Только шорох двигающихся паучьих лап и щелканье жвал, с которых стекала слизь. Я сделал вдох и пошатнулся. Тело немело, а перед глазами выскочил очередной глюк. «Вы отравлены: здоровье уменьшается, паралич».


Ноги подкосились, и я упал на колени, стиснув челюсти, упрямо опираясь одной рукой в землю. Передо мной мельтешила паучья мелюзга, над спинами которых воздух затуманивался, как над незажженной газовой конфоркой. Славя! Юля! Саша!

— Яд, значит, — пробубнил я онемевшими губами. Ко мне подошел один из людей, хотя называть их людьми — очень большая натяжка. Пустой взгляд, мутные, молочно-белые зрачки, подернутые густой пеленой. И самое главное — они же тоже дышат отравой, но ходят, как ни в чем не бывало! Он заносит приклад, метя мне в лицо. Девочки, держитесь.

Отбросить все пределы. Энергия собирается вокруг меня, воздух из последних сил бьет в спину атакующему, бросая на меня, а руки на автомате ломают ему шею. Хруст — и тело оседает на пол. Жадный рывок руки, хватающей холодное (!) горло разбойника — и крохи тумана беспощадно поглощаются. Враг сохнет и рассыпается кучкой праха. Сила струится по венам. Само естество жизни, крупица которого есть в каждом существе. Земля под ногами, ветер высоко в небесах, вода, что течет в полноводном потоке — все они наполняют меня частью своей первозданной мощи. Руки и ноги снова слушаются. Распрямляюсь, дергая плечами. Взмах почти невидимых крыльев рассеивает невидимую отраву. Тело такое легкое. Прыжок. На место, где я только что находился, опускается длинная, покрытая шипами и паутиной лапа. А вот и гиганты повылазили.

Не время медлить. От скорости решений и силы сейчас зависит не только моя жизнь…


«Разорви. Уничтожь. Сотри врага в порошок. Поглоти! Больше! Ещё!» Память древнего майя, когда-то ценившего семью дороже жизни, и потерявшего жену и дочь. Она кипела от ярости.


Шквал! Порывы шторма обрушились на ущелье, били вниз с ужасающей силой. Они расшвыривали пауков, как игрушки, переворачивая на спины даже самых огромных тварей. Нельзя дать им подняться! Сотни раз отточенные под присмотром Искорки движения, ещё там, в глубинах бункера сто двенадцать, ставшие смертоносным оружием. Взмах всё ещё дрожащей от газа руки — и напротив каждого пальца появляется небольшая капля вращающейся воды. Моя цель — перевернутые вверх тормашками монстры, шевелящие своими длинными лапами. Указываю рукой направление, и снаряды со свистом срываются вперед, под огромным давлением впиваясь в уязвимые брюшки. Фонтанчики зеленой крови взмывают в воздух, а крылья подбрасывают меня наверх, спасая от рушащейся под ногами почвы. Сейчас я чувствую каждый сантиметр почвы на километры вокруг — червяк не подползет, не то что тарантул с автомобиль размером. Тренировки плюс память прошлого носителя сделали меня тысячекратно сильнее. Пусть я и не могу стереть с лица земли небольшой городок, что играючи делал Кукулькан, но даже с ограничениями, даже будучи простым человеком, вполне опасен. Да ещё и помощь пришла, откуда не ждали.


— Горите, ползучие гады! — пророкотало небо, и из-за низко нависших туч молнией вынырнул разъяренный чешуйчатый демон. Дракон распахнул крылья, перешел в вираж, поливая жидким пламенем ущелье, он очерчивал ровный круг со мной в центре. Ветер всё не унимался, раздувая пожар сильнее и сильнее. Огонь! Пауки боятся его, вон как сваливают по норам! Яркие языки пламени напугали и меня, но было нечто гораздо более важное, чем банальный страх перед огнем.

— Куда! Жить надоело?! — огромная лапа перехватила меня прямо в прыжке к черному зеву пещеры. — Под землей ИХ место, даже мне там не выжить. Пауки уже далеко, направляются к своей мерзкой повелительнице. Не все двуногие продались, значит…


«А вот тут ты ошибаешься, ящерица, — раздался вдруг незнакомый голос. Очаровательный, мягкий, вкрадчивый женский шепот. От него по спине пробежали мурашки. Казалось, что его хозяйка наклонилась, шепча горячими губами прямо в ухо: — Мои малыши. Ещё. Здесь».


Опасность пришла снизу. Я успел увернуться, а вот ящер нет. Сначала показалось, что из-под земли наружу вылезли искривленные фонарные столбы. Ну, есть такие ЛЭП. Огромные, высотой далеко за десятки метров. Но это были лапы! Шевелящиеся паучьи лапы! С них с грохотом осыпалась влажная земля и камни. Взлетев вверх, я резко дал вправо, обстреляв конечности залпом водяных пуль. Бесполезно. Хитин оказался слишком толстым. Такими темпами я не управлюсь и за день.

Мои скромные размеры позволили проскочить роковой захват, а вот дракон оказался скован, однако без борьбы он сдаваться явно не планировал. Гибкая шея повернула голову к врагу, открылась пасть, и по морде вынырнувшего из земли гигантского тарантула ударила струя синего огня под высоким давлением, превращая морду с восемью глазами в тлеющий уголь. Звук был отвратителен. Треск горящего хитина и шипение поджаривающейся плоти.

Лапы отпустили нежданного союзника, и я уже было подумал, что он выкарабкается, но в последний момент, в последнюю предсмертную конвульсию, паук-монстр нанес прощальный удар. Выскочившее из-под брюшка метровое жало вонзилось в грудь дракона. Удар был настолько мощным, что пронзил бронированную чешую, сминая, как снаряд черепицу.


— Тварь! — ящер оттолкнулся лапами от умирающего противника, разрывая дистанцию. Из кончика жала, наружу продолжал выплескиваться яд. Конвульсивно. Одна струя зеленоватой жидкости, исходящей паром, за другой. — Достал всё же.

Мы серьезно недооценили врага. Полный разгром. Семнадцатый столкнулся с роем, но в нем не было ТАКОГО монстра. Из-за горизонта постепенно поднималось солнце. Свет прогнал всех тварей с поверхности. И когда последняя волосатая лапа скрылась в пещере… Надо идти за девчатами, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни! Лучше помру, чем брошу тех ком не дорог. Но пока надо сделать ещё одну вещь.

— Ты как? — задал я «гениальный» вопрос неподвижно лежащему на земле дракону. Издалека его вполне можно принять за причудливый холм.

— А ты забавный. Не думал, что ещё остались такие люди, — рыкнул зверь, издав что-то похожее на смешок. А потом закашлялся. При этом из пасти вылетали крупные красные брызги. Жало пробило даже легкое, и, судя по тому как скукоживается трава и плавится камень в месте, куда пролился яд, он, кхм… не очень полезен для здоровья. Хвост ящера мстительно хлестнул по трупу паука, ломая дымящуюся, тлеющую изнутри голову. Ну и запах стоит в воздухе! Тошнотворный.


— Разве вы нас не едите? Почему ты помог мне, и как Я могу помочь тебе? — спросил я в лоб. Нет времени на долгие разговоры. Зрение охотника не видит под землей ничего живого, значит, девочек уже утащили, и утащили далеко. О худшем варианте я старался не думать. Не спасет даже невидимость Юли. Пауки — это звери. Пусть эти и с зачатками разума, но видеть её могут.

— Помог? Просто так совпало, что у нас общий враг. А что до еды — не все драконы любят есть человечину. Фу, людское мясо… — брезгливо фыркнул ящер, высовывая язык, и дергая кончиком хвоста, он складывал крылья, накрывая дрожащее от боли тело. Из раны, оставленной ядовитым гигантом, на землю сочилась алая жидкость. Видимо, в кислотном яде паука был ещё и сильный антиагрегант, мешающий остановке кровотечения. Логично: это мелкая живность убивает нейротоксинами, такое же колоссальное чудовище, по размерам даже превосходящее крылатого ящера, просто впрыскивает внутрь жертвы растворитель, высасывая её потом, как коктейль. — Слушай, человек. Мне недолго осталось. После жала паука-колосса… не выживают. Не знаю, кто ты, откуда обладаешь такой силой, и почему не слышал про этих мерзких тварей… Люди. Они уже давно продались хозяйке пауков. Её глаза и уши повсюду, там, где нет света солнца и луны, мир принадлежит ей. Мы пытались очистить этот мир от её поганого потомства, но пауков слишком много, к тому же, часть из нас тоже перешла на сторону велеречивой суки. Не верь ей. Она… Как же больно…

— Тише. Тише, — я положил руку на блестящую чешую. На спине она была покрыта шипами, и напоминала крепостью черепаший панцирь, а вот по бокам оказалась не менее прочной, но более гладкой. Достав из сумки стимулятор, я помахал им перед глазами ящера, заметив как тот втягивает воздух носом. — Может это поможет?


— Откуда?! — глаза дракона расширились, стремясь вылезти из орбит. — Кровь обезумевшего собрата, потерявшего как крылья, так и разум. Нет. Очень жаль. Человека она спасет, а вот дракона — никогда. Не хочу стать такой же безумной тварью, как её источник. Возьми. Они ещё живы… Твои спутницы… Наверняка… Повелительница любит смаковать девушек, без разницы, какого они вида… Ей нужны… живые инкубаторы.

–Где она, кто она? И… как её убить? — Рука на шприце сама собой сжалась в побелевший кулак. К счастью, корпус инъектора оказался крепким и уберег драгоценное лекарство. Вокруг занимались пламенем тела пауков. Они удивительно хорошо горели, оставляя после себя лишь пепел. Или это драконий огонь какой-то особенный? Да и лес нескоро оклемается от пожара. Двойственное чувство. Пламя и пугает, и манит, обещая покой. Перед глазами проплывают отрывки жизни охотника. Вот он сидит возле костра, ореол его света и тепла держит ночных хищников на расстоянии, а вот он возле пепелища, оставшегося на месте родного дома.


— Убить? Это вряд ли. Храбрая ты мелочь, — дракон оскалился, протягивая ко мне левую лапу и разжимая кулак. Машинально я отметил, что у него есть противостоящий большой палец, совсем как у человека. Его конечности напоминали кисти людей, а не лапы рептилии. — Возьми. Видел, как ты поглощаешь энергию. Совсем как дракон. Это души её проклятых слуг. Оскверненные люди, пауки, звери. Все они сгорели, отдавая камню своё естество. Мерзкая, но тем не менее, сила.

— Спасибо, — я держал в ладонях кристалл размером с теннисный мяч, глядя прямо в вертикальные зрачки дракона. На ум тут же пришли похожие, только с ярко-желтой радужкой. Сердце сжалось от боли. Далеко не от физической.

Я отвернулся, не в силах смотреть, как могучий зверь испускает последний вздох. Как обманчива порой жизнь! Мы могли не прийти на помощь, и дракон спокойно сжег бы бандитов, каким-то образом действующих вместе с пауками. Странно даже не это, в мире всегда хватает беспринципной мрази. Откуда в их телах такая же материя, как и у пауков? Ведь яд, парализовавший меня, они даже не чувствовали. Дышали свободно. Кстати, о дыхании…

— Прощальный подарок, козявка. Передай его Ехидне, — дракон за спиной втягивал в легкие воздух, раздуваясь, подобно кузнечным мехам.

— Твою ж прабабушку! — я обернулся, чтобы столкнуться лицом с огромным потоком золотистого огня.

Лагерь у моря часть 14. Выбрано "Отойти к лесу."

Часть 10

Часть 11

Часть 12
Часть 13

В этот раз я сам вышел из этого состояния. Просто отпустив расслабившись и сбив настрой. Время дернулось и в лицо снова начал дуть чертов ветер, орошая и так озябшее лицо солеными брызгами. Отойдя в сторону леса, и отметив что морская сырость тут меня не достает, я присел на ближайший камень.

Итак что мы имеем, вызвать ускорение по собственному почину - получилось. Но как и во всём, стоит ответить на один вопрос появляется другой. Я больше не испытывал затруднение при движении в этом состоянии, раньше я и пальцем не мог пошевелить, сейчас вполне способен если не бегать, то очень быстро ходить. Плюс, мысли. В состоянии ускорения мысли становились кристально ясными, разум очищался, и словно в голову впихивали чип с суперкомпьютером, вместо старой развалюхи на винде 95.

"-Чувак, я предлагаю придумать для этого психологический якорь" - вдруг заговорил внутренний я.

-Что?

"-Ну, какую нибудь позу, или слово, произнося его про себя, каждый раз как используешь ускорение, рано или поздно сможешь входить в это состояние мгновенно"

-О, а это идея - согласился я с шизой, кривляться как герой низко бюджетного фильма я не собирался, а вот слово-ключ может быть весьма полезным  - Как насчет Ускорение!

"-У тебя совсем нет фантазии?"

-Гипер-режим!

"-Слишком пафосно!"

-Супер скорость!

"-Просто"

-Вспышка!

"-Какая нафиг вспышка!"

-Ультра!

"-Не оригинально."

-Шифт!

"-Шифт?"

-Ну да, сдвиг, перемена, сдвиг и перемена времени и его восприятия. - объяснил я.

"-А неплохо"

Подняв с земли довольно увесистый камень, который был чуть меньше моего кулака. Я запустил им в сторону моря, и сосредоточился.

-Шифт!

А вот хрен, камень спокойно упал не долетев до воды всего пару метров. Ну, бывает, не вышло.
Надо пробовать ещё. Я кидал и кидал камни в сторону моря, стараясь остановить их до того как они упадут.

Где то на десятом броске, время замедлилось, и летящий камень застыл на половине пути.

Не теряя концентрации я приблизился к нему и выхватив прямо из воздуха вернулся на место.

-Круто черт побери - сказал я ни к кому конкретно не обращаясь.

А если так.

Крепко сжав камень, я собрался с силами.

-Шифт!

Волны остановились, пыль и песок в воздухе остановились, всё стало таким медленным что я при желании мог собрать каждую пылинку в воздухе. Пригнувшись и закинув руку с камнем за спину, напрягая все мышцы, начиная с ног, спины и плечевого пояса, и заканчивая кистью и пальцами, я изо всех сил запустил камнем вдаль. В этот раз камень летел быстрее, на фоне почти не шевелящегося мира, он несся вперед оставляя за собой след искаженного воздуха, и я даже в своем состоянии вряд ли бы его сейчас догнал и поймал.

Я расслабился, выходя из ускорения. И в тот же миг произошло несколько вещей. Первое, меня сбило с ног воздушной волной и не слабо так долбануло об дерево за спиной, второе, можно было бы сказать "раздался громкий хлопок" но нет. ДОЛБАНУЛО! Долбануло так словно выстрелили из царь-пушки, словно подорвали пару килограмм тротила, словно Никите Джигурде дали микрофон от очень громкого усилителя. Превозмогая боль в спине и руке, отбитой по видимому отдачей, под аккомпанемент шума в ушах я поднял голову чтобы взглянуть что произошло. В бушующем море словно кто то проделал длинную борозду, точь-в-точь повторяющую след пролетевшего над ним камня, а в самой большой волне была огромная, быстро заполняющаяся водой дыра.

Я обернулся на шорох за спиной. Из кустов, колыхавшихся от сильного ветра,  на меня смотрели два больших, желтых глаза. Где то я из видел уже. Поняв что соглядатая раскрыли, он вышел мне на встречу.

"-Какие люди! Или не люди?" - обрадовался охочий до экшена внутренний голос.

Давешняя знакомая. Небольшой рост, простое платьице и кошачьи атрибуты. Поджав ушки к макушке, чтобы защитить от пыли и ветра, она смотрела на меня. Неприятных ощущений и ряби в глазах, как при нашей первой встрече, сейчас не было.

-И как всё таки ты меня видишь? - удивленно спросила она.

-А что, не должен был? - страха не было, почему-то сейчас я чувствовал, у кошечки нет в отношении меня негативных намерений.

-Ну, меня почти никто не замечает,даже если я у них под носом - как-то неопределенно повела она своими милыми плечиками.

Я подошел поближе, девушка едва едва доставала мне до груди. И этот её взгляд из под бровей, ни растерянный, ни враждебный, а скорее даже немного отрешенный. Кошачьи ушки, слегка дрожавшие прижаты к голове, руками она обнимает плечи, ежась от ветра, а хвост обвился вокруг левой ноги. Вся такая хрупкая на вид.

-Меня Док зовут - протянул я руку для знакомства.

-Юля - ответила она на рукопожатие, видимо всё же ничто человеческое ей не чуждо, вон здороваться умеет, имя есть.

-Красивое имя - отвесил я неловкий комплимент. А что, вдруг фразу красивые ушки и хвост она воспримет в штыки. Не скажешь же негру ммм у тебя такая черная кожа.

-Меня так друг назвал, там, в другом месте, как это, только в другом. - ответила она.

-В другом - что-то не пойму, о чем это она.

-Ну, в другом, там тоже лагерь, только не такой, люди те-же но меньше, и вместо моря река. И больших каменных домов нет. Там вообще все такое и не такое - окончательно запутала она меня.

Наше общение прервала яркая вспышка молнии, ударившая за моей спиной. Вспышка подсветила Юлю, от чего её фигурка на мгновение показалась словно выточенной из яркого чистого света. Пришедший за ней гром заставил ушки девочки встать торчком, а хвост вздыбиться. Начался дождь, и первые же упавшие на мою собеседницу капли заставили ту недовольно заворчать, видимо она как настоящая кошка не особо любила мокнуть.

-Пока - просто сказала она и дернув напоследок хвостом растворилась в лесу.

"-Ну блин, хоть бы хвостик ей погладил!"- возмутился шиза. "-Это же живая, трехмерная теплая нека!"

-Это да - представил я как глажу даже на вид мягкую, пушистую макушку.

Мы так вымокнем, пора заканчивать запланированный моцион, пока в тепло, где нет ветра и дождя.

Лагерь у моря 2. Часть 15.

 

Страничка на фикбуке. 

Часть 10

часть 11

часть 12

часть 13
часть 14

 «Табель о рангах»: Запись в информационных файлах организации.

 Внутри организации, с самого момента её основания, успела сложиться определенная система. Уровни допуска к информации, и масштаб привилегий, не для всех были одинаковыми. Приходилось доказывать, достоин ли ты, получить закрытые от других знания и ресурсы. Главе организации, подчиняется центральный аналитический отдел, а так же главы подразделений (защита людей, особые операции, контроль аномалий, и.т.д.) Кроме того, большинство деятелей высокого уровня, или те, чья работа связанна с боевыми операциями, берут себе имена -псевдонимы, полностью отказываясь от реальных (Капитан, Седой, Генда, Шурик, Электроник, и прочие). Такой позывной является уникальным, и записывается в личное дело сотрудника. Сотрудникам высокого ранга, предоставляется практически любая информация об аномалиях и артефактах, а так же неограниченное финансирование и поддержка.

***

«Черный туман Кадуцея»: запись в закрытых файлах организации.
 Генерируемая аномалией «Кадуцей» энергия, делится на несколько типов, и «туман», один из них. В отличие от сугубо физического воздействия кинетического поля, эта энергия не совсем материальна. Для изучения тумана недостаточно данных, эта сторона способностей очень редко используется объектом. Сбор данных затруднен ещё и тем, что при непосредственном контакте с туманом, большинство электрических приборов выходят из строя, энергия этого типа подавляет практически любую другую. Однако, кое-какие характеристики вполне удалось изучить.

 «Туман» это только название, на самом деле, эта часть аномалии существует не в виде мелкодисперсной водяной взвеси, как обычный туман, а в форме чистой энергии. Туман «Кадуцея» невосприимчив к препятствиям, его не уносит ветром, он свободно проходит сквозь стены и другие преграды. Основное его воздействие – психическое. Через него, аномалия опосредованно влияет на высшую нервную деятельность живых организмов, тысячекратно обостряя негативные эмоции. Даже животные, бегут от него в ужасе. В одной из стычек, когда объект устранял организованную преступную группировку, черный туман унес жизни нескольких сотен человек, попавшие в него, обречены. Кто-то застрелил товарища, испугавшись его, некоторые из преступников, пустили себе в лоб пулю, хоть как-то пытаясь спастись из кошмара. Но туман не самое страшное, самое страшное, это монстр который в нем обитает. Воплощение аномалии, первое, с чем столкнулась организация, при несогласованном захвате объекта, тогда был потерян элитный отряд бойцов. Неуязвимая змея, размером с железнодорожный состав, без тени сомнений уничтожающая всё, что враждебно объекту.

 Заключение: На данный момент, объект контролирует аномалию полностью, это не просто симбиоз, которого удалось достичь другим носителям, а абсолютное единство, и спонтанное возникновение тумана исключено. Следует помнить, это оружие объект использует редко, и только против тех, кого действительно собирается устранить. Воздействие тумана на союзников, попавших в него, ослаблено, туман – часть объекта, и практически не вредит его друзьям. Тем не менее, даже бойцы, которых носитель прикрывал, чувствовали страх, обреченность, и упадок сил. Не сравнить с седыми трупами преступников, но все же, в туман желательно не соваться, никому.                                                                             Аналитический отдел организации.

Ричард.

 В путь мы отправились только тогда, когда солнце уже садилось за горизонт. Даже сейчас, над ушами назойливо жужжали крылатые твари, а над рекой тучами носилась мошкара, страшно представить, что было бы ночью, включи мы здесь фонари. Насекомых в этом влажном и жарком месте, не просто много, их дохрена! Вот кому здесь хорошо, так это земноводным. Лягушки на берегах были настолько жирными, что прыгая при нашем приближении в воду, поднимали небольшой фонтан брызг. Закат освещал багрово-розовым светом всё вокруг, дневная жара постепенно сменялась прохладой, причем довольно ощутимой. Что за климат! Днем жарко, ночью холодно, гнус, крабы размером с автомобиль, летающие монстры: филиал ада! Хорошо замаскированный, филиал ада, кругом цветы, жизнь и зелень, довольно живописное место.
 -Смотрите, вот это штуковина. – Юля обратила наше внимание на реку. Там, на дне, среди камней и водорослей, двигалось действительно нечто. Прозрачная вода, позволяла рассмотреть во всех деталях огромную рыбу, практически неподвижную, только ритмично колыхались большие жабры. Изначально, я принял её за утонувшее бревно, а вот Юля сразу распознала водную живность.
 -Не советую её ловить. – Славя принялась отговаривать хвостатую, уже вставшую в боевую стойку. Хвост трубой, грудь колесом, в глазах голод, она даже на носочки поднялась от возбуждения.
 -Почему? Я легко с ней справлюсь. – Девочка-аномалия уже записала рыбу в вечернее меню, и смотрела на дно реки с чисто гастрономическим интересом. От неё, как и от нас со Славей, пахло душистыми травами, которые я собрал возле реки. Этот запах неплохо защищал от оводов и прочей кровососущей мелочи. – Не верите?
 -Верим, но съесть эту гору мяса будет не кому, а завтра на жаре оно пропадет. – Ответил я, поудобнее перехватывая плетеную корзинку. В тени нашего укрытия, я нашел целое гнездовье куропаток, и собрал достаточно яиц, чтобы ложиться спать не голодными. А Славя сварганила из веток своеобразную переноску, чтобы не разбить всё в дороге. Сколько у неё ещё талантов припрятано? Юля, однако, была разочарована, несколько дней рыбьей диеты, её только раззадорили. Всем своим видом, она говорила, что рыба на завтрак обед и ужин, это очень даже неплохо. «-Как некому?! Это же рыба! Не съем, так понадкусываю!».
 -Лааадно.- Неохотно согласилась нека, но нет-нет, да поглядывала на движущиеся в воде тени, искренне считая, что чем больше рыбки, тем лучше жизнь.

 -Ты так беззаботно улыбаешься, Рич. – Задумчиво сказала Славя, аккуратно обходя замшелый валун. – Будто совсем не волнуешься. Мы в чужом мире, и неизвестно попадем ли вообще домой.
 -Сказать правду? – Настроение было хорошим, а закат настраивал на романтический лад. Запахи и звуки ночного берега, легкий ветерок, колышущий волосы девушек, лягушачий хор… Мне нравятся эти девочки, очень, так почему ба немного не открыть своих чувств. – Я счастлив!
 -Да? – Славя немного удивилась, и добавила. – А как же дом?
 -Отец и мать не пропадут, мы и так почти не видимся из-за работы. А здесь, здесь я в компании с двумя очаровательными девушками, каждая из которых нравится мне ещё и как личность. Здесь, одиночество меня отпустило. – Я посмотрел на небо, на котором уже появлялась новая луна, и несколько первых звезд. – Или, моё присутствие вам в тягость?
 -Ты мне тоже нравишься Ричард, и пахнешь хорошо. – Наградила меня комплиментом Юля, и в качестве доказательства подарила объятие, ненадолго прижавшись всем телом, и тронув кончиком носа моё ухо. Для этого ей пришлось встать на носочки, а обнимая меня, она зажмурилась, совсем как котенок когда его гладят. Я, правда, ей нравлюсь? Или это мята ещё не успела до конца выветриться?
 -Спасибо Юль. – Я буквально чувствовал, как таю, заливаясь краской, и ничего не мог с собой поделать. Краснею как девственник, которым не являюсь, всё же довелось однажды посетить несколько развязных клубов и саун. Но, положа руку на… на сердце! А не куда-то там ещё! Могу смело сказать, что чувства как к этим девушкам, не испытывал ни разу, никогда. Странная, щемящая в груди радость, радость от простого присутствия рядом с ними.
 -Нет, не в тягость конечно! Ты хороший человек Рич, пусть и немного странный. – Блондинка улыбнулась, и слегка потрепала руками одну из своих прядей. Нервничает? Надо запомнить этот жест. – Дома много людей, которые на нас надеются, которым мы нужны. Семья, друзья, коллеги, в конце концов. Нельзя просто взять, и исчезнуть. Но я рада, действительно рада, что мы вместе.
 -Хорошо. А почему странный? – Улыбка появлялась сама собой, раз уж Славя так откровенно говорит что рада моему обществу. – Обычный боец организации, каких тысячи.
 -Ага, обычный. – Хмыкнула девушка. – Обычный боец, со знанием науки и биологии на уровне ученого, навыками выживания в любых условиях, и продвинутой тактической подготовкой. Я читала записи о тебе в архивах, и сейчас убеждаюсь лично. Того краба, без вреда для себя и хорошего оружия, одолели бы разве что Яма или Док.
 -Мне повезло. – Отмахнулся я, стараясь сменить тему. – Смотрите, там что-то лежит.
 На берегу реки, возвышалась странная преграда. В последних лучах солнца, можно было разглядеть нагромождение камней, вперемешку с металлическим хламом. Металл! Если не это следы деятельности человека, то не знаю что.

 -Наверное, это было частью сооружения. – Задумчиво протянула Славя, вытаскивая из небольшой груды блестящую пластинку. – Канистра или цистерна.
 -Не думаю, это нержавеющая сталь, или сплав поинтересней, дай-ка. – Я забрал у Слави осколок, и разложил их рядом. Немного подумать, представить, что это трехмерный паззл. - Если сложить всё вместе, и убрать хлам, то получится…
 -Обалдеть. – Вырвалось у Слави, после чего девушка удивленно уставилась на то, что получилось. – Это доспехи!?
 -Не просто доспехи, гляди. – Я указал командиру на несколько примечательных мелочей. Юля смотрела без интереса, как будто каждый день такое находит, кто знает, может так оно и есть. – Тут. Тут, и тут, это не просто сочленения, это контакты, а вот здесь возле левой руки, скорее всего, было место для компьютера, как у нас. Не хватает только шлема, и самого компьютера. Это либо экзоскелет, либо что-то очень и очень на него похожее.
 -Шлем наверное забрал тот, кто его убил. – Подала голос Юля, говоря это так спокойно, будто само собой разумеющееся. – Не смотрите так! От этих железок пахнет кровью, и тухлятиной.
 -Если принюхаться, то да. О, а вот тут на груди несколько дырок, и на следы пуль это не похоже. Края не оплавлены, будто отверстия оставили большие когти, или зубы. – Согласился я с аномалией, приблизив одну из частей доспеха к носу. Пахло тиной, вперемешку с чем-то ещё, неприятным, но знакомым. – Хочу нос как у тебя, и ушки, да и от хвоста бы, не отказался. Юля, ты чудо.
 -Знаю. – Согласилась ушастая, и, нагнувшись в кусты неподалеку, достала…ружьё. – Вот, это наверное тоже его, ну, было.
 -Ричард, это оружие, оно… - Славя протянула руку к прикладу, но уже было понятно. Добытое Юлей оружие, брат близнец висящей за спиной валькирии винтовки.
 -Да, почти такое же, как и твоё. – Вынес я вердикт, осматривая механизм. – Только сломано. Затвор разбит, ствол изогнут, заполнен песком, контакты сгорели и оплавились, оптика в хлам. С кем или с чем, воевал этот незнакомец, не знаю, но это нечто жуткое.
 -Ага, особенно если взглянуть на это. – Юля указала пальцем на камни и часть берега, если обратить внимание, они были оплавлены. Часть каменного берега реки, растеклась словно воск, и деревьев поблизости не наблюдалось. – Трава успела вырасти, а следы битвы остались, деревьев и кустов тут тоже нет, им нужно больше времени. Этот человек умер давно, примерно…
 -Примерно тогда же, как и скелет, найденный под крабом. – Перебил я девушку. – Месяца два тут лежит, минимум. Но где тогда кости.
 -Кости. Тут камни плавились, а ты кости ищешь? – Славя внимательно осмотрела валун, половина которого отвалилась и чернела от копоти. Даже дожди и время, не смогли смыть все следы. – Жалко доспех пострадал, притащили бы аналитикам эту штуку целой, так они бы нас расцеловали.
 -Ну, как минимум один трофей у нас есть. Попробуй, это подходит к твоей винтовке? – Из приклада сломанного оружия, я вытащил магазин. В плазменной пушке, им была небольшая круглая батарея, чуть больше обычной бытовой, но раза в два тяжелее. Надписи стерлись вместе с копотью, но сама она выглядела целой. – Оптику тоже прикарманю, будет время – разберу и достану линзы, хоть что-то должно было уцелеть, в солнечную погоду сэкономим спички. Как раз посоревнуемся, кто быстрее добудет огонь без спичек.
 -Три выстрела. – Славя смотрела на индикатор, и не верила своим глазам. Батарея сидела в магазине как влитая, а на дисплее возле приклада, отображался уровень заряда. – Вы понимаете, что это значит?
 -Прототипом твоей винтовки, стало оружие, которое Док принес из другого мира. – Разрозненная информация, потихоньку складывалась воедино. – Если Док побывал тут, и смог вернуться, значит как-то выбраться из мира можно. И неработающие порталы Юли, не единственный способ.
 -Ты прав. Но это не всё. – Славя довольно улыбнулась. – Это значит, что Док точно вернется за нами, будет нас искать, а может, и не один!
 -Давайте двигаться дальше, надо успеть найти место для ночлега, и поесть. – Юля фыркнула, одна из пролетавших мошек решила покончить со свое бренной жизнью неё в носу. – Только немного отойдем от реки, эти насекомые уже надоели!

 Отойти далеко от реки не удалось, там, где кончался каменистый берег, заросли сильно сгущались, и затрудняли передвижения. Когда Славя в третий раз наткнулась на паутину, то приняла решение вернутся на изначальный маршрут. Ночь становилась темнее, тот тусклый свет, который давали звезды и молодой месяц, скрыли набежавшие тучи. Вот бы обошлось без дождя, мокнуть совсем не охота, особенно учитывая наступившую прохладу.
 -Вот это место, подойдет. – Сказала Славя, облюбовав для ночлега небольшую полянку на холме неподалеку от реки. - Располагаемся, если кому-то надо отойти в кустики, то быстрее, пока ещё хоть что-то видно. Костер разводить, думаю, не будем. Перекусим на скорую руку.
 -Спокойной ночи. – Пожелал я девочкам, располагаясь на кучке листьев. Внутренняя паранойя, заставила раскидать в просветах между деревьями дополнительных сухих веток. Пускай на это и ушло лишних десять минут. Собирая мягкие ветки с листиками для девочек, я срывал ещё и сухие, кидая их под ноги, но, теперь если к нам попробует подобраться что-то крупное, я услышу. Юля чуткая, но береженного как говорится…
 -Спокойной. – Согласилась Юля, перетаскивая свой импровизированный матрац ко мне. Заметив мой удивленный вид, она объяснила. – Уже сейчас холодно и сыро, что ночью будет? Зачем мерзнуть одной, если вместе будет теплее.
 -Уверена? – Переспросил я неку, хоть в глубине души и был всеми руками за такое общество. Славя, весь день поддерживавшая наш темп ходьбы, уснула без задних ног стоило только белокурой голове коснуться лежанки.
 -Ты меня не обидишь. – Это был не вопрос, Юля утверждала. – Ещё на корабле, я стала приглядываться к тебе. Ты хороший.
Я лежал на боку и не находил слов, они тут будут лишними, а Юля просто пристроилась рядом. Легла со спины, и обняла меня обеими руками, прижалась плотнее, чтобы сохранить тепло. Мягкий нос девушки уткнулся в основание шеи, её дыхание заставляло мурашки маршировать по спине. В нос ударил приятный аромат трав, смешанный с запахом самой девушки, убийственный коктейль. Уже засыпая, она закинула на меня одну ногу, и мурлыкнула что-то, что можно расценить как спокойной ночи.
 -Уснешь тут, как же. – Едва слышно прошептал я под нос, стараясь отрешиться от ушастого соблазна. Что-то мохнатое коснулось лодыжки, хорошо я быстро понял, что это просто хвост Юли. Перед лицом колыхалась от ночного ветра трава, тучи расходились, так и не пролившись на землю дождем. В свете месяца я заметил колокольчики, маленькие цветы двигались, в такт воздуху. Тепло Юли умиротворяло, так легко, приятно, спокойно… Сознание уплывало. Ночные тени размывались всё сильнее, вдалеке слышалось уханье одинокой совы.

***

 Вспышка света.

 Снова тропический лес, огромные деревья с длинными стволами, чьи кроны возвышаются на много метров над землей. Солнце едва-едва пробивается сквозь густую листву и лиан, под сенью леса царит влажный полумрак. Мир вокруг заполнен множеством звуков, крики обезьян, стрекотание насекомых, шелест листвы под ногами. Я иду, пригибаясь, то же самое смуглое тело, в котором я лишь наблюдатель. Но теперь это уже не ребенок, юноша, лет пятнадцати – шестнадцати. Поджарое тело, пусть и худое, но жилистое и ловкое. Сегодня мой обряд совершеннолетия. Мужчиной в племени можно стать лишь тогда, когда в одиночку убьешь лесного хищника, причем, чем солиднее трофей, тем больше уважения охотнику. Двойственное чувство, я одновременно и я, и он. С ума сойти можно, учитывая то, что какой-то частью сознания, я понимал, что это сон. Своего рода видения, доставшиеся от Кукулькана.

 -Больше никто не сможет насмехаться надо мной. – Едва слышно шепчут сухие губы, на том же самом древнем языке, который я почему-то понимаю. В руках копье с грубым наконечником, и кривой нож за поясом. На лице раскрашенная ритуальная вязь, сложным узором покрывающая лицо.
Парень не терял времени даром, сейчас его движения были плавными, гибкими, и совсем не походили на того ребенка. В лесу возле ручья, двигался хищник, выслеживая другого хищника, древние как сам мир инстинкты, вели его. Но было у юноши то, чем не могли похвастаться другие его соплеменники.

 Вспышка света.

 И зеленый мрак леса теряет цвета, остается лишь черное и белое, а на стыке их призрачно-серое. Миг, и вокруг вспыхивают сгустки мерцающего тумана. Мышки под лесной подстилкой, любопытные макаки в кронах, змея на соседней ветке: всё, в чем теплится искра жизни, сверкает в негативном мире. Среди небольших сгустков, отчетливо видно красный туман, большой сгусток энергии на одной из крупных веток. Если приглядеться внимательнее, то начинаешь различать пятна и желтую шерсть. Ягуар, грозный хозяин джунглей, беспощадный хищник, которого трудно разглядеть. Обычно, охотник замечает его только в прыжке, и это становится последним зрелищем, что он видит в подлунном мире. Усилием воли, заставляю ветер дуть в мою сторону, чтобы хищник не мог учуять запах человека. Смуглый парень чувствовал стихии как часть себя, не приказывал, не колдовал, для него изменить поток ветра было так же естественно, как шевельнуть рукой.
Он даже не стал пытаться подкрасться к зверю, или бездумно атаковать его. Зачем? Вместо этого он затаился, ожидая. Парень был намного умнее своих соплеменников, раз ягуар ждет возле водопоя в засаде…

 Только ближе к вечеру, на водопой пришло несколько тапиров, зверьки и не подозревали, что над ними приготовился к прыжку смертоносный хищник. Под шерстью ягуара перекатывались мускулы, глаза внимательно выбирали цель, бесшумной тенью он спрыгнул на голову одной из своих жертв. Пока остальные бежали в ужасе. Острые клыки вспороли шею тапира, а когти исполосовали тело. В тот самый момент, когда истекающее кровью травоядное животное испускало последний вздох, атаковал самый страшный монстр – Человек. Ветер стал крыльями, толкнувшими тело вперед, его бушующие потоки сносили ветки и листья с пути живого снаряда с копьем в руке. Ягуар не успел отреагировать, когти завязли в добыче, а клыки наслаждались кровью, пока охотник не стал жертвой.
Копье пронзило сердце зверя, и туман медленно клубясь, стал истекать из него, сама жизнь, покидала плоть. Зверь рвался, боролся за жизнь до последнего вздоха, оглашая лес яростным рыком. Но я держал трещащее древко, молясь, чтобы оно не переломилось. Страшным усилием воли, юноша не стал пить эту энергию. Иссушенные тела распадались прахом, стоило поглотить туман, а вождь вряд ли примет такой трофей. Ягуар умирал, хрипел в агонии, но его глаза до последнего смотрели на убийцу. Я не питал иллюзий, охотник может только убить этого зверя, но не сломить или победить, в этом людям до них далеко, очень далеко.

 Вспышка света.

 Костер, рядом лежит шкура зверя, завтра утром юноша уже покажет её вождю, и станет мужчиной. Ему разрешат выбрать женщину, и построить дом, завести семью, он подарит своим детям то, чего никогда не мог познать сам. Неплохо для бывшего сироты. Ночные мотыльки, изредка пролетавшие мимо костра, падали с обугленными крыльями.
 -Вы, без тени сомнения, летите на пламя, погибаете…- Задумчиво проговорил смуглокожий, в глазах которого отражались языки пламени. – Зачем? Это, смысл вашей жизни? Сгореть? А в чем тогда наш…зачем человек рождается?
 Я протянул руку над огнем, ладонью вниз. Странное чувство, тоски и одиночества заполнили душу. У него никогда не было семьи, он просто не помнил её, очень рано оставшись сиротой. У него не было и друзей, племя не слишком трепетно относилось к слабым детям, тем более не родным. Языки пламени медленно и послушно угасали, пока не остались только тлеющие угли. Тишину лунной ночи нарушили.
 -Было ошибкой выслеживать меня в одиночку. – Он первым поприветствовал ночного гостя. Вдруг. Из темноты вылетел небольшой дротик, однако сгустившийся ветер, замедлил его, настолько, что охотник поймал снаряд голыми руками, и пригляделся к острию... – Яд древолаза, подлое оружие, подлого человека. Выйдешь сам? Нет? От меня не спрятаться.
 Я закрыл глаза, и поднял голову к небу. Воздух вокруг завыл, порывы ветра раскидали угли, зашуршали кроны деревьев, ветер был моим телом, продолжением собственного я. Всё чего он касался, чувствовал и человек, единство со стихией. Рывок, и прячущийся за деревом соплеменник падает, придавленный к земле ногой, ставшей вдруг очень тяжелой. Наконечник моего копья утыкается в горло, ещё миг, и он пронзит артерию, отправив нападающего к праотцам. Рядом валяется духовая трубка, с так и не пригодившимися ему отравленными дротиками. Другого оружия нет. Как глупо, вверять свою жизнь одному лишь яду.
 -Не дает покоя, что ритуал я пройду раньше тебя? – В нападавшем человеке, я узнал туземца, того самого который задирал парня ещё с детства. – Где остальные твои друзья?
 -Эти шакалы решили оставить тебя в покое. – Придав ленный к земле человек, сделал попытку подняться на ноги, но я только сильнее прижал его ногой. От бессилия он сплюнул, и зло проворчал. – Я думаю иначе! Такой как ты, не должен пройти ритуал! Все знают, что ты странный.
 -Однако, твои друзья умнее, раз не стали трогать меня. – В моих глазах, враг уже был мертв, отпусти крысу сейчас, и она обязательно вцепится со спины. Мне не нужны живые враги.
 Лезвие копья перерезало артерию, и из шеи толчками полилась кровь. Сердце человека делало удар за ударом, но крови становилось всё меньше. Ягуар умер достойно, а этот, визжал как крыса, скулил и плакал. Шакалы ничего не могут поодиночке, только здохнуть. Минус ещё один враг, осталось не так уж и много, о, все ещё увидят, на что я способен. Уже разворачиваясь, он заметил туман, у человека, пусть и такого убогого, его было больше чем у любого зверя. Искры энергии, растворяющиеся в пространстве, самое желанное, самое манящее естество на свете. Если душа животного способна наполнит тело силой, а разум эйфорией, то, что может человеческая? Просто протянуть руку, и поглотить его, так хочется. Эта жажда превышающая простое желание. Это чувство усталого путника перед чашей с чистой ледниковой водой, это чувство умирающего от голода, перед ароматным куском прожаренного мяса, это чувство молодого юноши, перед обнаженной красавицей. Жажда, желание, нестерпимый, ГОЛОД…

 -Подожди, давай я объясню тебе, почему не стоит этого делать. – Голос раздался из-за спины охотника, который замер над остывающим телом. Спокойный, глубокий, немного отрешенный, и, самое интересное, он говорил на чистом русском. Поэтому часть меня, что была древним охотником, не поняла ни слова, а вот Ричард, я настоящий, был, мягко говоря, в шоке.
 Автобус. Икарус с номером 410 и включенными фарами, на свет которых уже собиралась ночная мошкара. Как он появился посреди тропических джунглей, где нет дорог это одно, а вот как, он оказался во времени, когда ещё автомобиля не существовало как данность, уже другое. Водительская дверь была распахнута, а на земле рядом, стоял Толик. Тот самый полноватый и лысеющий паренек знакомый мне со встречи в хранилище, с глазами настолько глубокими, что казалось он, видел всё в этом мире. Сейчас на нем была пионерская форма, если я правильно распознал эти шорты и галстук, интересно, никого не смущает, что ноги у пионера волосатые как у взрослого мужика?
 -Он меня не понимает. – Пожаловался Толик кому-то в автобусе. – Сёма, ты, совершенно случайно, не знаешь древние языки Майя, или наречия полуострова Юкатан?
 -Откуда. – Ответил скучающий голос из открытого окна икаруса. С одного из сидений, наружу смотрел молодой паренек, с каштановыми волосами, на глаза его падала тень, и разглядеть удавалось только нижнюю часть лица. Выходить из автобуса, он по видимому не собирался. – Ты говорил, что доставишь меня на новый цикл, так почему мы тут? Не верю что ТЫ, мог ошибиться в пространстве и времени.
 -Иногда, важен сам путь, а не его конечная цель. – Толик внимательно смотрел на меня. Охотник замер. Возникшая из ниоткуда железная машина, шокировала туземца. Смуглокожий чувствовал, как внутри этой странной, незнакомой ему вещи, движется огонь. А я, в отличие от необразованного индейца, понимал, что он ощущает работу двигателя внутреннего сгорания.
 Кукулькан перехватил копье, готовясь бросить его в незнакомцев. Толик совсем не нервничал, глядя на острие, только что оборвавшее жизнь второго индейца, а вот незнакомый мне человек, по имени Семен, спрятался за сиденьем, побормотав что-то похожее на -Ну нахер.
 -Дороги назад не будет. – Толик помогал себе жестами, показывая то на труп, то на охотника, а затем на оружие. Под конец, он сделал вид, будто ест что-то. – Поглотишь душу разумного, и больше никогда не сможешь остановиться, станешь ненасытным монстром, который уничтожит твой народ. Довольствуйся животными, прошу, пойми же.
 Я не думаю, что смуглокожий понял хоть слово, но он не стал поглощать туман. Искры растворились в воздухе, отправившись далеко за грань. Толик поднял руки вверх, демонстрируя, что он безоружен, и медленно отступал к автобусу. Ноги уверенно ступали по траве, огибая камни. Когда он запрыгнул за руль, с довольно ловкими для его комплекции движениями, Семен спросил его.
 -И что, думаешь, это поможет? – Голос парня был нервным, не люблю таких. – Он мог и нас, того… Посмотри, он же убил его, убил!
 -В будущем он так и остался монстром, но не попробовать, я не мог. – Печально сказал водитель, надавливая на педаль, с легким шипением пневматического затвора, дверь закрылась, а автобус становился прозрачным. Последними словами, прозвучавшими в ночных джунглях, стали… - Кто знает, может мы только что создали вариант будущего, где он не стал монстром. Миров бесчисленное множество, нам, кстати, пора в один из них. Ты ведь не хочешь заставлять её ждать?
 Я недолго смотрел вслед исчезнувшему металлу. Мановение руки, и земля под погибшим туземцем становится мокрой и рыхлой, пропитываясь из подземных течений, а затем, она осыпается, погребая тело, и смыкаясь над ним. Поднимая шкуру, я не думал больше о бледнолицем человеке, в необычной одежде. Завтра одинокий сирота исчезнет, вместо него в племени появится полноправный мужчина, который больше не будет страдать, и терпеть лишения.