Уральский франк
Когда посыпался наш любимый рубль, появилась мысль: может, будем выпускать деньги? В истории были случаи, когда деньги выпускали частные эмитенты. Например, доллар Гонконга выпускает частная финансовая группа The Hongkong and Shanghai Banking Corporation. Частные банки объединяют Федеральную резервную систему США, которая осуществляет эмиссию долларов.
Мы переживали эпоху великой приватизации и решили запустить собственную денежную единицу. Тогда в составе СССР существовал Уральский экономический регион, мы к нему добавили Башкирию. На этой территории жило порядка 20 млн человек. Мы задумали параллельное хождение двух валют. Есть такой закон, что та валюта, которая оказывается лучше, она исчезает из оборота, потому что используется для накопления.
Долго думали над ее названием. Назвать ее уральским рублем не могли, потому что слово «рубль» было дискредитировано, его называли не иначе, как деревянным. Кроме того, это противопоставление неуральскому рублю, в общем-то конфликтное название. Назвать ее «долларом» было нельзя, потому что в России всегда был антиамериканизм. Из валют с распространенным названием выбрали франк. Тогда еще были французские и бельгийские франки (они затем превратились в евро), швейцарские франки и огромное количество африканских франков бывшей Французской колониальной империи.
«Гознак» потребовал разрешение Минфина. Мы стали искать выходы на Егора Гайдара, который на тот момент был министром финансов и и.о. главы правительства России. Вышли на него через Геннадия Бурбулиса и экономиста Виталия Найшуля, который написал Гайдару записку на рваном клочке туалетной бумаги типа: «Егор, парни дело предлагают! Помнишь, там у фон Хайека…». Фон Хайек — нобелевский лауреат, который написал книгу «Частные деньги». В ней он отмечал, что деньги обеспечены никаким не достоянием, никаким не золотым запасом, а исключительно доверием, которое люди к ним испытывают. Допустим, доллару США все доверяют, потому что все доверяют США, а эфиопскому быру не очень, поскольку к Эфиопии отношение сложное.
Мы встретились с Гайдаром. Егор так возбудился, начал махать руками, поставил коленку на стул и говорит: «Парни! Готовьте…». И вот у нас уже готовая бумага с бланком на руках.
В Перми наши уральские франки напечатали. Конечно, нас обманули, бумагу дали от лотерейных билетов, но тоже со степенями защиты. Мы-то надеялись, что у нас будут более плотные денежные знаки, а они получились жидковаты. Картинки нам долго рисовала архитектор Софья Демидова. Идеи были мои, наследие моих краеведческих увлечений. С одной стороны уральского франка была мордочка какого-нибудь знаменитого уральца. Мы тогда думали про Большой Урал. Поэтому была представлена Уфа с художником Нестеровым, Тобольск с Менделеевым и так далее.
За печать уральских франков мы заплатили сущие копейки, $20 тыс. Мы потом зачем-то их вывезли вертолетом, с охраной, с помпой. Всего отпечатали, по-моему, 2 млн 200 тыс. купюр, сделали побольше разменных уральских франков.
И тут мы совершили одну ошибку. Зачем-то пришли договариваться с администрацией Свердловской области, поскольку в это время начались какие-то движения с самостоятельностью регионов. Нас тогда поддерживали Анатолий Илышев, Александр Татаркин, Ольга Романова из института экономики Уральского отделения Российской академии наук. Мы пришли на встречу с руководителем областного финансового управления Юрием Шипицыным. Хороший был мужик, мне он сразу понравился. Но он пришел на совещание в валенках… И тогда я понял — ну какая региональная валюта? Валенки!
Мы взяли паузу, другую. У меня же были десятки других дел. И тут принимают новую Конституцию, в которой прописывают, что рубль — единственное законное платежное средство на территории Российской Федерации. На этом наш проект закончился.
Но уральские франки не пропали. Я запустил их в 1997 году на Серовском металлургическом заводе. Мне тогда надо было как-то оживить систему столовок. На заводе было 12 столовых, но в них никто не ел. А это, между прочим, сотни рабочих мест: кто-то еду готовит, кто-то подает, кассиры и все остальное. И вот они сидят без работы, столовые стоят пустые, потому что были задержки зарплаты, и люди начали экономить, носить картошку из дома. Я считаю, что это плохо, потому что работа на металлургическом заводе тяжелая, требует значительных физических усилий, поэтому людям неплохо было бы нормально пожрать. Мы стали выдавать уральские франки как талоны на питание.
И закрутилась экономика. Выяснилось, что можно на них купить недорого еды, а потом принести ее домой абсолютно законно. Уральскими франками пользовались 10 тыс. человек, их продавали, у них был приличный курс. Тогда доллар стоил порядка шести тысяч рублей, после деноминации — шесть рублей. Уральский франк как талон на питание стоил примерно один к одному с долларом.
В общем, мы и людей накормили, и сектор запустили. В этом смысле, я считаю, что остался не в убытке. Фактически $20 тыс. мы отбили. Сейчас уральские франки это нумизматическая ценность: их собирают, покупают. Первым нумизматом, который запустил их в оборот и писал о них статьи, был Виталий Машков, тогда представитель президента в Свердловской области.
Источник:
