Ты расстворился в море, словно прощение, сбитое с дороги, фарваторы живы по одиночке, карамельные терминаторы мигают в рассвете мрака, музыка льётся на твои колени, обжигая тебе всё тело, твоё тело уже давно простилось со своим горем, череп называет тебя своей эмблемой, но это не так, нет, это не так.
Багаж залит духами, корма торгашей штурмует красные лайнеры вдоль табла, лететь не выход, даже если ты хочешь увидеть дым, холмы вспыхивают светом тысячи грибов, цветы как всегда ждут закат империи, который наступает с каждым твоим спражнением, словно рёв турбин.
Дом сохронил спасение собранного похода, ратная русь от начала времён дана благодатью через египетское божество, дороги на душе тихо покоятся грустью, грань моей десны славит небесные своды землян, эротические подписки неут смутные раздоры, нас хотели согнуть, но шакалы превратились в плов, скалясь на наши хлеба.
Звёзды пылятся на душе со спокойной грустью, веговые грани светят моим избранникам, держаться больше нету сил, дрожь пробивается сквозь плёнку, пред тобою встают призраки моего прошлого, ты видишь лес, и он не в ладах с тобой.
Страна засыпает на руках капота, твои дети уже в твоей жене, тебе не повезло, ты не настоящий мужчина, твои оковы осмеяны инвалидом, раны твоей боли проростают сквозь твоё сердце, промежуточно уподобляясь наростаниям ветренной мглы.
Те кто видел весну, остаются на дороге, их поднимают мысли умирающих от молодости желеобразных морковок, мелодия в твоей голове уже начинает надоедать в сантимметрах красоты, луна распустилась потолками, в тебя вошли, и тебе этого не изменить.
-
Тебя употребили, твоя мама снова объясняет тебе, все уходят, праздник уже начался, фея внутри меня устаёт повторять построения твоих фраз, количествоо гвоздей уносит гири прочь из расположения, соседи знаюют о теб больше, чем ты можешь представить, это закон одинадцати чисел.
-
Ветер отвечает на все несущие стены, мимо крыльев падают маги, любовь разбивает объятья стеклянных витрин, шоколад тает на жертвенном огне римских легионеров, тембр твоих перепонок сливается с дребезжанием молчаливого ануса в невисомости, слова от крови сгорает болью в обнажённой груди.
Священники в тайне желают тебя, хоть им и смешно, они вьются как змеи во время рамадана в степи, и это не шутка, они на самом деле жедают только одного тебя, ты ещё не понял, но твой матрос уже отреставрировал мебель, ход уже прорыт, вой стихает и ты подходишь к волнам святой пустыни, змея уже заползает в твою дамку.
-
Слушай, я не желаю тебе зла, но душа западает в лишение сна, она несёт себе сладости по линиям ладоней, её имя нельзя оглашать, но ты повзрослел, и ей пришлось набирать в мешок твои цветы, знаки никого так не называли, имена спутались и река переплыта, ты готов.
-
Я убаюкаю твою недоверчивую простынь, ты пустишь сок, это всё, на что ты способен,вера в сказки слухает чьи-то песни, это значит, что нам хорошо, возможно ты сломаешь электрический свет, но это так застенчиво, что уже не разгадать.
Багаж залит духами, корма торгашей штурмует красные лайнеры вдоль табла, лететь не выход, даже если ты хочешь увидеть дым, холмы вспыхивают светом тысячи грибов, цветы как всегда ждут закат империи, который наступает с каждым твоим спражнением, словно рёв турбин.
Дом сохронил спасение собранного похода, ратная русь от начала времён дана благодатью через египетское божество, дороги на душе тихо покоятся грустью, грань моей десны славит небесные своды землян, эротические подписки неут смутные раздоры, нас хотели согнуть, но шакалы превратились в плов, скалясь на наши хлеба.
Звёзды пылятся на душе со спокойной грустью, веговые грани светят моим избранникам, держаться больше нету сил, дрожь пробивается сквозь плёнку, пред тобою встают призраки моего прошлого, ты видишь лес, и он не в ладах с тобой.
Страна засыпает на руках капота, твои дети уже в твоей жене, тебе не повезло, ты не настоящий мужчина, твои оковы осмеяны инвалидом, раны твоей боли проростают сквозь твоё сердце, промежуточно уподобляясь наростаниям ветренной мглы.
Те кто видел весну, остаются на дороге, их поднимают мысли умирающих от молодости желеобразных морковок, мелодия в твоей голове уже начинает надоедать в сантимметрах красоты, луна распустилась потолками, в тебя вошли, и тебе этого не изменить.
-
Тебя употребили, твоя мама снова объясняет тебе, все уходят, праздник уже начался, фея внутри меня устаёт повторять построения твоих фраз, количествоо гвоздей уносит гири прочь из расположения, соседи знаюют о теб больше, чем ты можешь представить, это закон одинадцати чисел.
-
Ветер отвечает на все несущие стены, мимо крыльев падают маги, любовь разбивает объятья стеклянных витрин, шоколад тает на жертвенном огне римских легионеров, тембр твоих перепонок сливается с дребезжанием молчаливого ануса в невисомости, слова от крови сгорает болью в обнажённой груди.
Священники в тайне желают тебя, хоть им и смешно, они вьются как змеи во время рамадана в степи, и это не шутка, они на самом деле жедают только одного тебя, ты ещё не понял, но твой матрос уже отреставрировал мебель, ход уже прорыт, вой стихает и ты подходишь к волнам святой пустыни, змея уже заползает в твою дамку.
-
Слушай, я не желаю тебе зла, но душа западает в лишение сна, она несёт себе сладости по линиям ладоней, её имя нельзя оглашать, но ты повзрослел, и ей пришлось набирать в мешок твои цветы, знаки никого так не называли, имена спутались и река переплыта, ты готов.
-
Я убаюкаю твою недоверчивую простынь, ты пустишь сок, это всё, на что ты способен,вера в сказки слухает чьи-то песни, это значит, что нам хорошо, возможно ты сломаешь электрический свет, но это так застенчиво, что уже не разгадать.
Еще на тему
