16.02.2016, 11:46
какая разница кто сломал? вся суть в условиях поломки
Котлетка.
они потрахались на 138 странице, зачем там еще сто с лишним страниц??
и кого тут наебали?
50 страниц рассказывали о сложной судьбе главной героини, 10 были посвящены знакомству с альфачом и влюбленностью в него, затем 60 страниц внутренних сомнений/переживаний/рефлексии ГГ здорово припраленных ухаживаниями альфача за ней в духе: яхты/пароходы/бриллианты/тысячи роз, затем 10 страниц они вместе сомневались, стоит ли им "делать это", 7 страниц прелюдии и вуаля! На 138-й они потрахались. Затем будет ещё 400 страниц сомнений/переживаний/рефлексии ГГ, которые альфач будет разбавлять доказательствами своей вечной любви, героическими поступками, швырянием миров к ногам и доставанием звёзд с небес.
маразм крепчал....
на шизофазию смахивает...
Справедливости ради, шизофразия и шизофрения - это как Австрия и Австралия. Звучит похоже, но означает совсем разное.
Смотрите, high voltage!
ты говоришь так будто это что-то плохое
Просто кончить не успела, если погуглить, то этой страницей кекс и заканчивается. Разочарование-с.
жила, не испытав столь приятного единения с мужчиной. Ее тело охватил такой жар, что ей казалось, будто ее кровь закипает.
Кит уже поняла, до чего она чувствительна к прикосновениям Генри. Она переживала самый волнующий опыт в своей жизни. Ее сердце никогда не билось так сильно и часто от восторга.
Увидев, как на худом лице Генри дрогнул мускул, она осторожно приподнялась:
– У тебя все хорошо? Я не придавила твою больную ногу? Скажи, Генри, мне нужно знать.
Когда она передвинулась и легла рядом с ним, он сразу же притянул ее к себе и запустил пальцы в ее волосы.
– Перестань беспокоиться обо мне и позволь сказать, что ты удивительная, восхитительная и великолепная женщина.
– По долгу службы я обязана о тебе беспокоиться, Генри.
Он насмешливо выгнул бровь:
– То есть ты не беспокоилась бы обо мне, если бы твоя работа не оплачивалась?
Кит насторожилась. В глубине души она ругала себя за неспособность расслабиться и сказать то, что действительно хотела сказать Генри. Она заботилась о нем больше, чем о любом другом клиенте, и это ее пугало. Ей было ненавистно знать, что он мучается от боли. Она жаждала сделать все, что в ее силах, чтобы избавить его от страданий.
– Ты не прав. Но я увидела, как ты вздрогнул, и решила, что на твое бедро пришлась слишком большая нагрузка.
Тихо рассмеявшись, Генри коснулся рукой ее нежного подбородка и посмотрел в ее глаза:
– Разве ты не понимаешь, что помогла мне испытать то, чего я не чувствовал давным-давно? Я говорю серьезно. У нас был не просто замечательный секс. Ты по-настоящему добрая и заботливая женщина, и я очень рад, что встретил тебя, Кит.
Кит всегда с большим трудом принимала комплименты, а теперь ей было еще труднее получать их от Генри. Его хорошее мнение о ней действительно имело значение.
– Спасибо. Как мило, что ты так говоришь.
Он печально усмехнулся:
– Мило? Чего-чего, а милым меня еще не называли.
– Даже твоя мать не называла тебя милым, когда ты был маленьким мальчиком?
Генри помрачнел:
– Моя мать уехала, когда Сэм и я были детьми. Если на то пошло, я не помню, чтобы она когда-нибудь называла меня милым или одаривала другими приятными эпитетами. Давай сменим тему?
Кит пожалела о том, что завела об этом разговор.
– Извини. Я не знала.
Генри глубоко вздохнул:
– Конечно. Откуда тебе знать? И я не обижаюсь, ведь ты заговорила на эту тему, не зная о том, что она мне неприятна. – На мгновение его взгляд стал отстраненным. Но вскоре Генри посмотрел на Кит и улыбнулся. – Однажды расскажу тебе о своей жизни, но не сейчас. Сейчас я хочу просто обнимать тебя и вдыхать твой запах. Мне нравятся твои духи. Как они называются? Очень естественный аромат.
– Я не пользуюсь духами.
– Как хорошо, что твой собственный естественный запах показался мне соблазнительными духами. Знаешь что? Я хочу, чтобы сегодня ты ночевала рядом со мной, Кит. Ты останешься со мной до утра? Кстати, я не храплю.
– Даже если бы ты храпел, я бы просто улыбнулась и смирилась, потому что ты такой классный, – поддразнили она его.
– Ты так считаешь? – Несмотря на сумрак, она заметила, как он покраснел. – Признаюсь, меня не первый раз так называют. В таблоидах это слово появляется с завидной регулярностью, когда журналисты выдают придуманную историю о том, что я закрутил роман с какой-то моделью или звездой мыльной оперы. Честно говоря, меня это начинает утомлять. Из-за ярлыка «Классный Генри Треверн» я превращаюсь из человека в некий бренд. Хотя должен признаться, что из твоих уст, дорогая, это звучит гораздо приятнее.
– Ох. – Кит хотелось оправдаться. Неужели он думает, что она прочла о его «классности» в бульварной прессе? Если так, то он не считает ее слишком проницательной.
Кит уже поняла, до чего она чувствительна к прикосновениям Генри. Она переживала самый волнующий опыт в своей жизни. Ее сердце никогда не билось так сильно и часто от восторга.
Увидев, как на худом лице Генри дрогнул мускул, она осторожно приподнялась:
– У тебя все хорошо? Я не придавила твою больную ногу? Скажи, Генри, мне нужно знать.
Когда она передвинулась и легла рядом с ним, он сразу же притянул ее к себе и запустил пальцы в ее волосы.
– Перестань беспокоиться обо мне и позволь сказать, что ты удивительная, восхитительная и великолепная женщина.
– По долгу службы я обязана о тебе беспокоиться, Генри.
Он насмешливо выгнул бровь:
– То есть ты не беспокоилась бы обо мне, если бы твоя работа не оплачивалась?
Кит насторожилась. В глубине души она ругала себя за неспособность расслабиться и сказать то, что действительно хотела сказать Генри. Она заботилась о нем больше, чем о любом другом клиенте, и это ее пугало. Ей было ненавистно знать, что он мучается от боли. Она жаждала сделать все, что в ее силах, чтобы избавить его от страданий.
– Ты не прав. Но я увидела, как ты вздрогнул, и решила, что на твое бедро пришлась слишком большая нагрузка.
Тихо рассмеявшись, Генри коснулся рукой ее нежного подбородка и посмотрел в ее глаза:
– Разве ты не понимаешь, что помогла мне испытать то, чего я не чувствовал давным-давно? Я говорю серьезно. У нас был не просто замечательный секс. Ты по-настоящему добрая и заботливая женщина, и я очень рад, что встретил тебя, Кит.
Кит всегда с большим трудом принимала комплименты, а теперь ей было еще труднее получать их от Генри. Его хорошее мнение о ней действительно имело значение.
– Спасибо. Как мило, что ты так говоришь.
Он печально усмехнулся:
– Мило? Чего-чего, а милым меня еще не называли.
– Даже твоя мать не называла тебя милым, когда ты был маленьким мальчиком?
Генри помрачнел:
– Моя мать уехала, когда Сэм и я были детьми. Если на то пошло, я не помню, чтобы она когда-нибудь называла меня милым или одаривала другими приятными эпитетами. Давай сменим тему?
Кит пожалела о том, что завела об этом разговор.
– Извини. Я не знала.
Генри глубоко вздохнул:
– Конечно. Откуда тебе знать? И я не обижаюсь, ведь ты заговорила на эту тему, не зная о том, что она мне неприятна. – На мгновение его взгляд стал отстраненным. Но вскоре Генри посмотрел на Кит и улыбнулся. – Однажды расскажу тебе о своей жизни, но не сейчас. Сейчас я хочу просто обнимать тебя и вдыхать твой запах. Мне нравятся твои духи. Как они называются? Очень естественный аромат.
– Я не пользуюсь духами.
– Как хорошо, что твой собственный естественный запах показался мне соблазнительными духами. Знаешь что? Я хочу, чтобы сегодня ты ночевала рядом со мной, Кит. Ты останешься со мной до утра? Кстати, я не храплю.
– Даже если бы ты храпел, я бы просто улыбнулась и смирилась, потому что ты такой классный, – поддразнили она его.
– Ты так считаешь? – Несмотря на сумрак, она заметила, как он покраснел. – Признаюсь, меня не первый раз так называют. В таблоидах это слово появляется с завидной регулярностью, когда журналисты выдают придуманную историю о том, что я закрутил роман с какой-то моделью или звездой мыльной оперы. Честно говоря, меня это начинает утомлять. Из-за ярлыка «Классный Генри Треверн» я превращаюсь из человека в некий бренд. Хотя должен признаться, что из твоих уст, дорогая, это звучит гораздо приятнее.
– Ох. – Кит хотелось оправдаться. Неужели он думает, что она прочла о его «классности» в бульварной прессе? Если так, то он не считает ее слишком проницательной.
Или вот так:
- Лидия, идемте совершим половой акт.
- Да, Эдуард, мое настроение также коитально.
- Снимите одежду.
- И вы, мой друг.
- Лидия, ваша грудь правильной формы.
- Эдуард, ваша эрекция мощна.
- Давайте применим позу 83. В этом случае проникновение оптимально.
- Будьте со мной тактичны.
- Я ввожу пенис к вам во влагалище, Лидия.
- Я охвачена страстью, Эдуард. Тело мое пылает. Чуть повыше, если можно.
- Начинаю фрикции.
- Можете увеличить амплитуду, Эдуард.
- Лидия, ваша грудь правильной формы.
- Спасибо, Эдуард. Ваши фрикции не оставляют меня равнодушной.
- Продолжаем соитие.
- Эдуард. Я кульминировала.
- Я тоже, Лидия. Достаточно бурно.
- Спасибо.
- Спасибо.
- Лидия, идемте совершим половой акт.
- Да, Эдуард, мое настроение также коитально.
- Снимите одежду.
- И вы, мой друг.
- Лидия, ваша грудь правильной формы.
- Эдуард, ваша эрекция мощна.
- Давайте применим позу 83. В этом случае проникновение оптимально.
- Будьте со мной тактичны.
- Я ввожу пенис к вам во влагалище, Лидия.
- Я охвачена страстью, Эдуард. Тело мое пылает. Чуть повыше, если можно.
- Начинаю фрикции.
- Можете увеличить амплитуду, Эдуард.
- Лидия, ваша грудь правильной формы.
- Спасибо, Эдуард. Ваши фрикции не оставляют меня равнодушной.
- Продолжаем соитие.
- Эдуард. Я кульминировала.
- Я тоже, Лидия. Достаточно бурно.
- Спасибо.
- Спасибо.
Книга была сломана в момент наивысшей страсти читавшей?
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
