Стихотворение Иоганна Гёте в переводе В. А. Жуковского:
------
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
«Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?» —
«Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой». —
«О нет, то белеет туман над водой».
«Дитя, оглянися; младенец, ко мне;
Веселого много в моей стороне:
Цветы бирюзовы, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои».
«Родимый, лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит». —
«О нет, мой младенец, ослышался ты:
То ветер, проснувшись, колыхнул листы».
«Ко мне, мой младенец; в дуброве моей
Узнаешь прекрасных моих дочерей:
При месяце будут играть и летать,
Играя, летая, тебя усыплять».
«Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из темных ветвей». —
«О нет, все спокойно в ночной глубине:
То ветлы седые стоят в стороне».
«Дитя, я пленился твоей красотой:
Неволей иль волей, а будешь ты мой». —
«Родимый, лесной царь нас хочет догнать;
Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать».
Ездок оробелый не скачет, летит;
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок погоняет, ездок доскакал…
В руках его мертвый младенец лежал
первую не осилил, попытался 2 раза прочитать , не получилось, а вот вторая классная, но требую как и обычно продолжения!)))
я помойму слушал на уроке музыки произведение лесной царь, или типо того, похожее что-то
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
Через час я проснулся от ощущения, что в комнате кто-то есть. На тот момент я один жил — с женой разошелся, а кота тогда еще не было. Ни друзья, ни какая-либо девушка в ту ночь у меня не ночевали. Не буду врать — я не помню, что я тогда подумал, и думал ли вообще до того момента, как увидел её. А как увидел — в голове стало пусто.
Я живу на мансарде и из–за скошенных потолков не могу поставить в квартире шкафы и прочую подобную мебель. Посему роль гардероба исполняют шёлковые занавески, прикрывающие что-то вроде ниши в стене. Вот там она и стояла. Я даже зимой сплю с открытыми окнами, включив батарею на максимум, а бабьим летом-то и подавно, плюс вентилятор работал. Вот под его ветром занавеска колыхалась, и свет из окна совсем чуть-чуть затрагивал краюшек её волос. Волосы у неё имели ярко-рыжий огненный цвет и выделялись в темноте не то чтобы ярко, но как-то неестественно.
Потом она в мою сторону пошла. У меня спальня маленькая, двухспальная кровать две трети пространства занимает — от угла, где она стояла, до моей подушки расстояние четыре метра, но она всё шла и шла ко мне. Нет, она не тянула ко мне руки и не издавала идиотских звуков, как во второсортных фильмах. Меня «высадило», как говорится — по-настоящему «высадило». Я прекрасно понимал, что это всё не по-настоящему, и в тоже время ничего не мог с этим поделать. И вдруг раз — она была еще на полпути до меня, и уже сидит возле моей головы, поджав под себя ноги. И холодом от неё веяло.
Сидит и смотрит на меня, склонив голову. Рыжая — что твой жидкий огонь. А глаза, наоборот, голубые, холодные очень и светятся. Лицо целиком в тени, контур лишь видно. Сидит и смотрит, не дышит, не двигается, вообще ничего не происходит! Тишина… Уличные звуки существуют, но доносятся как-то приглушенно. Я пытаюсь отодвинуться, хотя бы чтобы она мне в глаза не смотрела. Знаете, когда во сне пытаешься от кого-то убежать, а ноги тебя не слушаются? Ты понимаешь: надо бежать из всех сил, но ноги ватные или в трясине какой-то, и ты почти не способен сдвинуться с места. Вот и я смог лишь чуть-чуть повернуть голову — она чуть наклоняется и продолжает смотреть прямо мне в глаза.
Мне казалось, что еще немного, и я сойду с ума. В этот момент она на кровать ко мне села, положила мне руку на лоб и абсолютно нормальным голосом, даже, как мне показалось, со смешинкой, спрашивает: «Не узнал, что ли?».
То, что она разговаривает, да еще я понимаю смысл её слов, до меня дошло не сразу. А как дошло, всё стало пугающе реально. Я почувствовал, что ко мне вернулся контроль над телом и пропала «вата» в ушах. Я услышал грохот вентилятора и то, как во дворе кричат алкоголики. Наконец, я сказал: «Нет, не узнал», — и она тут же исчезла.
Лежу, не шевелюсь, сердце стучит, руки–ноги трясутся, в ушах гул, кожа вся в мурашках, в глотке пересохло. Сколько так лежал, не знаю, пока не подумал, мол, надо пойти водички попить. Встал, поплелся на кухню. Доковылял до крана, попил. Всё отлично, успокоился. Иду обратно, выхожу в коридор, а в зеркале, что на дальней стене висит, стоит она и ухмыляется.
Я понимаю, что не боюсь, и спокойно иду к зеркалу, при этом вижу своё отражение со спины. Я подхожу к зеркалу почти вплотную, так что в зеркале мы стоим вплотную друг к другу, но она смотрит мне в глаза, а не моему отражению. Теперь её лицо хорошо видно; в нём есть что-то неуловимо знакомое, но я не верю чувству дежа-вю — оно слишком часто меня накрывает. Она обнимает моё отражение и шепчет на ухо: «Не узнал… Ну и ладно, может, еще и свидимся», — и пропадает так же, как и из спальни. И мне тут же стало как-то тоскливо и одиноко, что ли. Печаль такая добрая накрыла, как когда друзья лучшие прощаются и не знают, когда вновь увидятся.
А потом я проснулся. Улыбнувшись — мол, приснится же такое, — пошел на кухню и едва не наложил в штаны, увидев на столе недопитый стакан с водой.