План спасения

Людей необходимо уничтожать. От них уже просто житья никакого не стало: в метро сесть некуда, в магазинах не протолкнёшься, семечками всё заплевали.
Люди расхватали все прекрасные вещи: зайдёшь в магазин, а там остались одни картонные сосиски и кособокие пиджаки. Даже продавцы уже спохватились: на те вещи, которые им самим нравятся, они специально ломят такие цены, чтобы никто не купил.
И главное, нет от них никакого спасения.
Запрёшься у себя в квартире, так нет: звонят, сволочи! В дверь, по телефону, в пять утра, сорок восемь звонков. «Да!!! Алло!!!» — «Что новенького?» — спрашивают. Всех уничтожать. Чтобы от людей убежать, нужно сначала полчаса в метро на эскалатор проталкиваться, потом слушать в электричке два часа про пластмассовые чудо-верёвки и ещё час через бурьян в самую чорную чащу прогрызаться, чтобы выйти, наконец, на поляну. А там уже насрано, в самой середине. И бутылка от кока-колы.
Пустыня, Джомолунгма, антарктида, луна — нигде нет спасения. Вылезут и бутылочку спросят. Или как дела.
Поэтому — уничтожать.
Для начала нужно всем желающим раздать автоматы и сказать, что им ничего не будет.
Уже через день половина начальников, зятьёв, тёщ, свекровей и тамбовских родственников будет валяться в лесопосадке. Трамваи утопить, метро засыпать, нечего шастать туда-сюда, пусть дома сидят, детей воспитывают как следует, а то все стены хуями изрисовали уже.
Отключить воду. Когда спросят, где вода, ответить: «Выпили. Сами знаете, кто».
Бани взорвать, сказать, что чеченцы. Электричество отключить, сказать, что хохлы.
Через неделю ещё живых собрать на площади и рассчитать на первый-четвёртый. Первых-вторых расстрелять на месте, третьих объявить сраным говном, четвёртых — сверхчеловеками.
Сраное говно поселить в бараки и кормить червивым горохом. Сверхчеловеков поселить в Кремль и Эрмитаж и кормить одними устрицами. В туалет не выпускать. Каждую пятницу проводить среди сверхчеловеков розыгрыш лотереи. Кто выиграл, того уничтожать.
Установить полную диктатуру. Диктатора назначать по понедельникам из сраного говна. В воскресенье вечером расстреливать. С вечера воскресенья до утра понедельника — полная анархия. Все ебут всех. Кого не ебут, того уничтожать. В шесть утра все на работу.
Через год оставшихся посадить в баржу и утопить.
Выйти на поляну, проверить — если опять насрано, всё повторить.

Пруф: http://inosmi.ru/social/20170517/239366865.html?utm_source=tw1

В мае 2000 года тетка отправила 15-летнюю девушку из Орегона на каникулы в Россию — повидаться с двоюродной сестрой.
«Они сказали, что я смогу вернуться домой через две недели», — рассказывает Элизабет российской газете «Медиазона».
Когда Элизабет в 2015 году переступила порог американского посольства в Москве и попросила о помощи, о ней уже очень долго никто ничего не слышал.
В течение 15 лет Элизабет пришлось выживать в Сибири — в одном из самых пустынных и холодных мест в мире, без электричества, водопровода, магазинов и дорог — не зная о том, что есть такая штука: мобильный телефон.
Ее жизнь в религиозной секте проливает свет на один из крупнейших и важнейших конфликтов в истории России.
Так она оказалась пленницей в Сибири
Мать Элизабет родом из семьи русских староверов, которые бежали в Китай, а потом в Америку от сталинских преследований.
Тетка отправила Элизабет на «каникулы» в Сибирь, потому что родственников беспокоило то, как девушке живется в США. Ее мать была алкоголичкой и сидела в тюрьме. Отец оставил семью, когда Элизабет было пять лет.
Сначала она приехала из Орегона в Москву, а оттуда отправилась в Красноярск, в Сибирь. Потом ее путь лежал еще дальше на север, сначала на вертолете, а потом еще два дня по реке Енисей. И, наконец, она оказалась в болотах у реки Большой Дубчес.
«Никто не сказал мне, что они купили билет только в один конец», — рассказывает Элизабет.
Не говорящую ни слова по-русски американскую девушку определили в уединенный Дубческий женский монастырь, в котором находилось 150 женщин-староверок.
«Приняли нас хорошо, они — хорошие люди. Но на мир они смотрят совершенно иначе, чем мы», — говорит Элизабет.
Паспорт у нее отобрали и сожгли.
В монастыре девушке внушили, что, если она попытается бежать, то умрет и не попадет на небо.