удалённое

skuf party

Снеговиков в Москве на майские я ещё ни разу не лепил. 

Пора, наверное, рассказать свою историю про дурку. Ноистория это старая, покрыта большим слоем пыли, но в тоже время необычная, иможет, даже содержит в себе некую мораль…. Но ничего не буду утверждать иначнем по порядку.

На дворе стоял 1997 год. Я молод и силен. Полон надежди планов. Мне стукнуло восемнадцать лет и по зову чего-то там, мне пришлосьидти в армию..

Проводы, мнимое землячество, про которое забыли уже напересыльном, и первые сомнения насчет целесообразности данной затеи…

Недельное путешествие на восток и в какой-то момент,уже в учебке, я вдруг понимаю, что это была не самая лучшая идея на предстоящеевремяпровождение. Бараном становиться не хочу, страдать физически тоже, аперспектива на ближайшие два года потерять вопще какие-то моральные ориентиры,вкупе с полным непониманием происходящего, породили во мне идею фикс, о полномпрекращении этого безумства.

Сначала, это было неподчинение распорядку,игнорирование иерархии. И за неделю это дошло до полного неподчинения приказам,которое вылилось в отправку уже на запад, в другую часть… Через неделю ситуацияповторилась, и меня снова отправили на запад, и снова в другую часть…

Нет, меня не били. Пытались издеваться, но мояфизическая форма и некоторые познания в рукопашной борьбе просто не дали постороннимтакой возможности. К боли я уже был привык, а на проявления мнимой иерархияреагировал довольно болезненно, и поэтому со мной старались не связываться, даи я не желал общения и держался в сторонке.

Это длилось месяц-два.. и в конечном итоге, я оказалсяв какой то забытой богом дивизии, в самой глубине непонятной и редкой тайги.

Причем, тут вы скажите, дурка?.. а вы поймете всё позже.Это пока предисловие.

В часть куда я попал, образцовой не была. БатальонКЭЧ, если быть точным, тот же стройбат, но в стиле «лайт» Все, кто сюдапопадал, каким либо образом, были накосявшими…Кто-то на гражданке уже имелуголовный опыт, кто-то в части совершил преступление и это хотели скрыть. Обязательнаячасть возвратившихся с «дизеля» и уже дослуживавших тут. А другая частьсоставляли солдаты, от которых, по каким-либо причинам, тоже избавлялись другиечасти…

Дисциплины фактически не было. Мы даже не ходилистроем и фактически не было никакого распорядка. Был лишь график работы идежурств, который и старались выполнять.

По началу меня это устраивало. Я даже втянулся внесколько авантюр с «перераспределением» материальных ценностей.. но армию яуже ненавидел. Хорошая она была или нет, это было уже неважно. Я ненавидел сампринцип такой организации, без права выделиться. Либо выделиться, но только втом направлении, в котором нужно начальству, и при этом, оно не обязательнодолжно быть правильным. Мне не гарантировали безопасность, мне внушали постоянно,что я в чем-то виноват. Кормежка, в то время, была ужасной. Даже она не давалазабыться и чувство удовлетворённости. Капуста и минтай  … вот и всё разнообразие. Из-зо дня в день.

Через пару недель я знал все слабые места в системе.Прекрасно знал, где начштаба хранит ключи от сейфа с документами. Знал, чтокомбат подписывает все, что приготовил начальник штаба, даже не разглядывая..Еще неделя ушла на предварительную подготовку. Я был спокоен как удав и этогрело мне душу.

И в один прекрасный момент я совершил СОЧ.(самовольное оставление части), с полным комплектом документов, которые яприготовил за неделю.

Тут я упущу некоторые детали и сокращу времяповествования. Скажу, что я благополучно добрался до дома, где и провел ближайшиеполгода

За мной приехал лично зам по воспитательной работе, взвании майора. Под личное моё слово «не сбегать», всю последующую дорогу онбеспробудно пьянствовал.

В части на прямую со мной никто не говорил. Простоприказали переодеться в армейское. А потом я сидел в общем кабинете пару часов.Со мной не знали, что делать… По крайне мере, я так подозревал. И чем большеэто длилось, тем больше я в этом сомневался.

И тут происходит нечто…

Дверь отрывается, входит генерал и наш комбат. Я сразупонимаю, что это был экстра неординарный случай и поэтому вытягиваюсь по стойкесмирно, представляюсь по форме и рапортую комбату о какой то проделанной мнимойработе и видя довольное ответное выражение лица, понимаю, что я сделал этоправильно… А дальше, выслушав пару наставлений от генерала, они уходят.

Дальше происходит еще страннее. Через пол часа снова заходит комбат, говорит,что прошедшие полгода я будто провел в другой части, дает мне ключи от каптёркии отпускает в расположение.

В полном непонимании я провожу последующие несколькодней. Из старого состава практически никого не осталось. И оказывается, что передгенеральской проверкой их временно перевели в другую часть. Я свободно шарюсь вкаптерке, хожу в столовую и ничего не понимаю….

Причем тут, вы снова скажете, дурка?... А вот тут-товсё и начинается.

Через пару дней приходит начштаба и предлагает мне решение.Я сам прекрасно понимаю, что сложившаяся ситуация не может продолжаться вечно.Мне никто тут не доверяет. До конца срока, то есть, до конца службы осталосьчуть больше года и оставлять меня в каптерке, на это время, никто несобирается. И поэтому, начштаба предложил мне вариант комиссации черезармейскую дурку.

-Там делов то, на пару недель, тебе левую статью дадути через месяц ты будешь дома..

А вариантов у меня и не было.

И вот, еще через пару дней, меня отправили в составеконвоя в Белогорск, конвоировать одного солдата на гаупвахту. Ему маячил срокза траву, и судя по моим воспоминаниям, это был большой пакет травы… но этобыла уже другая история, которая достойна пера какого-нибудь именитогописателя.

А меня ложили в дурку.

С вещмешком, который был забит сигаретами «Прима» из разграбленнойчей-то заначки в каптерке, меня принимают в психиатрическое отделениеБелогорского окружного госпиталя.

Раздевают, оставляют в «белухе» и тут всё иначинается.

Это был одноэтажный дом с двумя железными,закрывающимися на ключ дверьми на входе. Палаты без дверей. Правило, спать незасовывая руки под одеяло. Практически постоянно открытый туалет, где в позеорла тебя всё видят мимопроходящие. Телевизор, который висел на стене за решёткой.Такие же зарешеченные окна и внутренний дворик, окруженный пятиметровымсплошным забором, в который нас выводили покурить и на прогулки.

Первое время я старался отоспаться. Сон прерывалсяедой или вызовами на прием доктору, который являлся заведующим отделением. Всезаканчивалось перечислением пословиц, рисованием картинок и попыткамирассказать свою историю.  Потом снова сони…

Оказывается прошла одна неделя.. Спать мне надоело ипотихоньку я начал втягиваться в окружающую жизнь.

Мой вещмешок с сигаретами пришелся всем по душе.Курили практически все, а сигарет ни у кого не было. Я великодушно отдал всесигареты старшей медсестре под распределение, чем заслужил уважение окружающих.

Практически все постояльцы были нормальные. Может ибыло несколько в пограничном или невменяемом состоянии, но их тут жеуспокаивали, ставили аминазин и привязывали к кровати, под постоянноенаблюдение. На моей памяти, таких было несколько, малые проценты по сравнении состальными.

А остальные были такие же, как и я.

Солдаты, не желавшие служить.

Были еще и офицеры, которые прокапывались от пьянства.Они лежали в отдельной «офицерской» палате, которая также была без дверей ипримыкала к столовой. Иногда, в «офицерскую» палату переводили «санитаров» изчисла лежавших тут солдат. Санитарами назначались полностью прошедшие проверкуи заслужившие доверия, ибо им разрешалось выходить на улицу за едой и иногдадаже ходить без сопровождения. А остальным оставалось сидеть взаперти, иногда выходитьво внутренний дворик и смотреть телевизор, на котором кроме местного тв ничегопрактически не ловилось. И то, в строго определенное время, где постояннокрутились местные поздравления…

Практически никто не читал. Эту странность я заметилсразу. Книги были и даже можно было попросить пару книг у докторов. Но никтоэто не делал. Даже не помню, что бы были шахматы или шашки. И единственнымразвлечением было рисование, письма или разговоры…

Разговоров было много. И про армию всего лишь часть.Малая толика того, о чем разговаривали. Дом, мечты.. Странные научные теории,предположения о своей жизни после. Все ждали, когда их заберут в часть, чтобыиз части уже отправиться домой.

Комиссацию давали всем. Получали статью 27 «б» иотправляли домой. Проблема была лишь в том, что многих из дурки не забирали.Положенные три недели лежали все, но это время могло растягиваться и дольше.Месяц, два, три… или девять месяцев, как у меня.

Я побил все рекорды. Настолько меня старались забыть вчасти. За это время успел стать штатным «санитаром», и успел повидать в дуркемногое.

Обычные люди, со своими проблемами. Вот кто там лежит.

Через девять месяцем меня всё-таки забрали в часть.Через пару дней отправили домой.

Меня ожидаланасыщенная жизнь, полная приключений. По крайне мере, я так думал.

Через два годя эту статью сняли, по которой меня комиссовали.Да я и не заметил, что она была. А женщина-доктор, которая снимала эту статью сказала,что всё понимает…

Вот такая моя история, уважаемые пидоры…