Прекрасно болен.
Здравствуй благодарный и беспристрастный reactor. Этот набор букв явно не формат, так что не обессудь случайный читатель и специальный модератор. Попытаюсь тезисно и структурированно изложить эфемерную суть всего ниже перечисленного. Что характерно, какой-то логики и порядка по перечисленным тегам не будет. Боль и душевные страдания за невозможностью интерпретации в реальном мире будут находить выплеск в виртуальном сознании. Букв, кажется, выйдет не мало. Я пью и живу. Иногда "пить" заканчивается и приходят вещества другого порядка, что вызывает изменение сознания и частично рефлексию над происходящим. Сейчас весна и у многих мне подобных происходят когнитивные обострения, что таит в себе опасность выплеска своего видения происходящего окружающим [в моем случае это Интернеты и Reactor]. У каждого есть потребности и их нужно удовлетворять. И если нет человеков, кто может выслушать и понять, то когнитивные увечья, хранящиеся глубоко в таких тонких материях, как человеческая душа и осознание текущей реальности по средствам самых тонких чувств мозга, могут причинять некоторое неудобство. Высказать свое накопившееся практически некому, но Интернет уже изобрели, и я ищу спасения, помощи и поддержки, где-то около него. Так как это просто случайный поток наболевшего и воспаленного сознания, то логики повествования от автора не ждите. И как первый пост на весенне-болезненную тематику, хотелось бы поиграть в игру. Угадай подмосковный город по описанию. Фото узнаваемых мест приветствуются. Текст авторский, то есть моё, и должен проецировать всю боль и страдание обитателя сего места.Утро, Подмосковье. Атмосфера красоты, понятная лишь местным. Церковь на краю города, граничащая с водохранилищем. Переливы куполов цвета ржавой веры, даже в сумерках, отдающие благолепием. Столпы белесых колон на фоне беспокойной воды, бесконечной в рамках одного канала. Бурой и волнующейся от таящего снега и мешающих спокойной глади ровного льда вероломных рыбаков, порочащих ровный покров устроенный минувшим весенним снегопадом. Пологий спуск вниз, плавный поворот и подъем вверх. Просто так не уйти от омерзительной простоты. Пустоты. Город живет, но не в себе. Каждое утро поток людей, серых, невзрачных и уникальных одновременно, устремляется вдоль воды, по мраморным ступеням, уничтоженным не временем, а ничтожностью азиатских рабочих. Под отдаленной сенью бетонных столбов, увенчанных недееспособными энергосберегающими лампочками, ровно ступают горожане и люди. Мимо не единственной церкви, самые смиренные бьют поклоны, устремляя три пальца от лба к животу и далее к плечам, в зависимости от оккультных пристрастий. Периодически их лицезреют цыгане. Пестрые, цветастые и с золотой улыбкой. Это почти рубеж, вот-вот и ты уже сбросил гнет серой заботы поглощающего тебя города. Впереди только провинциальная платформа и лукавое расписание электричек. Поднимаясь ввысь, лицезреешь запруду, уток, и сточные воды, придающие первозданной природе освеченной ленивым утренним солнцем, неповторимый оттенок бурого смрада. Чуть дальше, за покровом водосточных испражнений, стоит обелиск. Мраморная плита алой памяти, солдата приклонившего колени, окруженного порослью молодых берез.
Именно на фоне весеннего утра, спешащих людей и невзрачной церкви, появляется человек. Ступая по тонкому льду, направляясь к берегу, заведомо обходя суицидальных рыбаков, усевшихся на талом льду во славу Посейдона. Легкой походкой игнорирующей водную гладь, а дальше и грязный асфальт с мраморно-глиняными вкраплениями, человек устремляется к незаметному свету лучезарного креста на вершине золоченого купола. Вступая в толпу спешащих людей, стараясь потакать общим повадкам, сморкаясь в голую ладонь, скользя на тонкой поверхности льда цвета свинца, человек идет ко входу церкви. Ворота вида с претензией на святость растворяют в себе фигуру.
