Немного о любви
Одна из соседских дочерей - свежая и загорелая - всегда привлекала его внимание. Из своего окна он частенько наблюдал за ней, когда по утрам на балконе она делала зарядку, а вечером выходила туда покурить. Она тоже обращала на него внимание, да и как было не замечать, когда его квартира, объединённая из нескольких, занимала почти весь этаж. Раньше тут жили и другие семьи, но постепенно они то ли съезжали, то ли женились по-соседски, но теперь все комнаты после масштабной перепланировки, превратились в одну большую квартиру. Несмотря на серию ремонтов, разные стили прежде самостоятельных жилищ были заметны и сейчас, и оставалось какое-то общее ощущение неустроенности. Впрочем, его, хозяина просторной квартиры, это не смущало. Он ценил метры. Он всё чаще смотрел на дочь соседа, хотя и не строил каких-то конкретных планов. Ему доставляло удовольствие периодически заходить в гости и вместе курить и болтать обо всём на свете на большом, всегда зелёном, благодаря массе горшков и кадок, балконе, у которого было ещё одно бесценное преимущество - он выходил на солнечную и очень тёплую сторону дома. А вот в его большой квартире имелась только одна скромная лоджия, с которой удобно наблюдать лишь за холодной Полярной звездой. А на её балконе было хорошо. Их милой болтовне совсем не мешала заметная разница в возрасте. И даже её родители не сильно раздражали. Просто, соблюдая приличия, надо было всякий раз здороваться с ними и спрашивать разрешения - совершенно формального и необязательного - чтобы пройти через комнату и выйти на балкон.
Потом в соседской квартире случился какой-то разлад. Отец вдрызг разругался с матерью. Из-за стены были слышны постоянные крики, потом к этому шуму добавились звон бьющейся посуды и грохот падающего с тумбочки телевизора. Дочь всё чаще выбегала на балкон, но всё больше для того, чтобы просто там укрыться от семейного скандала. И отец, и мать вызывали теперь у неё, скорее, чувство неприязни и отторжения. Хотелось быть от них подальше. Он это видел из своего окна, переживал за неё, и вот однажды решился. Весенним вечером он не стал звонить в соседскую дверь, как это было прежде, а из своего окна, лишь стемнело, незаметно перелез и... оказался на её балконе. Она сидела там на табурете. Вся заплаканная. Уже не нужно было никаких слов. Она встала, чтобы обнять его, такого большого, спокойного и уверенного в своей силе, но он слегка отстранил её, подошёл к балконной двери и заблокировал её, взяв ту самую табуретку. Потом для надёжности заколотил дверь большими гвоздями, которые предусмотрительно принёс ещё в прошлый раз и спрятал в углу; она тогда ничего не заметила. Отец, услышав подозрительный стук, пытался открыть дверь на балкон и окликнуть дочь, но та лишь отвернулась и сделала вид, что не слышит. Она и вправду не слышала отца, так как вся растворилась в объятиях соседа.
Сейчас он сооружает удобный проход на её балкон из своей квартиры, бригада гастарбайтеров работает день и ночь, хотя весь подъезд на него ополчился. ТСЖ через день требует вернуть квадратные метры законному владельцу, а БТИ отказывается утверждать новый поэтажный план. Но им всё равно. Теперь это их место. И тёплое солнце светит только для них двоих. И они нежно шепчут друг другу: балкон - наш.
