Результаты поиска по запросу "тх вк"
![ ■ 1 y 1 y 114" I M Г 11 i 11 1 ! 111 " 1 1
^ 71, j. ■ qf Л1; J l¿ If ! - J l1 И11^. ¿ у 1 ,Äfe ИОВ- /: ЯмА¿Ш
1 ■ |1 и м г 8 [il Т7] [■J [| kTi 11Н 4ИнВН El г Al ■ 1 " 1,комментарии,vk,интернет,YouTube,Pornhub](https://img2.joyreactor.cc/pics/post/комментарии-vk-интернет-6120236.png "комментарии,vk,интернет,YouTube,Pornhub")
СКП — сделать из болезни оружие
Среди "левых" западногерманских организаций несколько особняком стоит так называемый Социалистический коллектив пациентов. Чуть позже СКП станет известен тем, что некоторые его члены вступят в RAF и примут участие в захвате посольства ФРГ в Стокгольме… Однако, начиналось всё, как водится, гораздо раньше.
29 января 1935г. во Франкфурте-на-Майне родился Вольфганг Хубер. В 1964г. он приступил к работе в психиатрической и неврологической клинике Гейдельбергского университета в качестве научного сотрудника. Молодой врач быстро завоевал популярность среди пациентов, в то время, как коллеги отмечали его неуживчивый нрав. В нерабочее время он проводил сеансы терапии для больных, в то же время игнорируя обязательные для сотрудников семинары и конференции. Когда в 1969г. руководство клиники попыталось избавиться от Хубера, пациенты встали на его защиту, самоорганизовавшись, проведя всеобщее собрание и выдвинув ряд требований, в том числе, продление трудового договора Хуберу. Также они критиковали авторитарный характер взаимоотношений между врачами и пациентами. Именно так и возник СКП.
Поначалу их деятельность не увенчалась успехом: Хубер был уволен, ему запрещено появляться в стенах клиники и выписывать рецепты. В ответ на это пациенты захватили администрацию клиники и устроили голодовку протеста. Хубер указывает на то, что некоторые из них на грани суицида. Ректор университета, не желая доводить дело до полиции, идёт на уступки, разрешая Хуберу работать до сентября (на дворе, меж тем, февраль 1970г). СКП даже выделили помещение.
Здесь следует рассказать о том, каковы были основные идеи Хубера. Он выступал за отмену иерархии между врачом и пациентом. Каждый пациент, прошедший трёхмесячный курс терапии и посещавший занятия в кружке, где разбирались работы "левых" теоретиков, мог сам проводить занятия с другими пациентами. Не играли роли ни пол, ни возраст, ни социальное положение. В отличие от деятелей антипсихиатрического движения, члены СКП не отрицали существования психических заболеваний, однако они утверждали, что больны все люди, а здоровье — это "биологистско-фашистский бред". Также они декларировали необходимость радикальных перемен в обществе, а одним из самых знаменитых лозунгов СКП был призыв "сделать из болезни оружие".
Поначалу их деятельность не увенчалась успехом: Хубер был уволен, ему запрещено появляться в стенах клиники и выписывать рецепты. В ответ на это пациенты захватили администрацию клиники и устроили голодовку протеста. Хубер указывает на то, что некоторые из них на грани суицида. Ректор университета, не желая доводить дело до полиции, идёт на уступки, разрешая Хуберу работать до сентября (на дворе, меж тем, февраль 1970г). СКП даже выделили помещение.
Здесь следует рассказать о том, каковы были основные идеи Хубера. Он выступал за отмену иерархии между врачом и пациентом. Каждый пациент, прошедший трёхмесячный курс терапии и посещавший занятия в кружке, где разбирались работы "левых" теоретиков, мог сам проводить занятия с другими пациентами. Не играли роли ни пол, ни возраст, ни социальное положение. В отличие от деятелей антипсихиатрического движения, члены СКП не отрицали существования психических заболеваний, однако они утверждали, что больны все люди, а здоровье — это "биологистско-фашистский бред". Также они декларировали необходимость радикальных перемен в обществе, а одним из самых знаменитых лозунгов СКП был призыв "сделать из болезни оружие".
Руководство университета надеялось, что Хубер закончит "курс лечения" и деятельность СКП прекратится сама собой, однако тот вовлекал в Коллектив все новых людей. Летом-осенью 1970г. ректорат университета привлек экспертов с целью решения дальнейшей судьбы хуберовского эксперимента. Часть из них высказалась за продолжение "эксперимента", часть же потребовала его прекращения. В конце концов, министр образования земли Баден-Вюртемберг запретил деятельность СКП в рамках университета. Не поддержал их и сенат университета. Над Хубером и Коллективом нависла угроза выселения.
Как уже упоминалось выше, СКП с самого начала принимал активное участие в политической жизни Гейдельберга. Существуют данные, согласно которым фотографии с одной из демонстраций, проводимых членами СКП, привлекут внимание лидеров РАФ. В феврале 1971г. недавно вступившую в ряды СКП студентку Маргрит Шиллер знакомый попросит укрыть у себя группу товарищей, имевших проблемы с полицией. Учитывая происходящие в тот момент преследования "левых" активистов, Маргрит не удивилась этой просьбе и предоставила свою квартиру в качестве убежища. В четырёх своих "гостях" Маргрит узнает Ульрику Майнхоф, Андреаса Баадера, Гудрун Энслин и Яна-Карла Распе. К слову, именно в квартире у Шиллер Ульрика напишет "Концепцию городской герильи", первое большое программное заявление RAF. Также именно через Шиллер лидеры RAF выйдут на контакт с Хубером.
Тем временем, в СКП готовились к вооруженной борьбе. Хубер собрал вокруг себя самых надёжных соратников, так называемый "ближний круг", с которыми изучал радиотехнику, взрывное дело, боевые искусства, а также собирал информацию о сотрудниках полиции. Тучи над коллективом сгущались. У городка Визебах, где жил Хубер, полиция остановила машину с тремя молодыми людьми, документы которых оказались поддельными. Молодые люди отказались открыть багажник и попытались скрыться, а в ходе завязавшейся перестрелки был ранен один из полицейских. Всем троим удалось уйти. Одного из этих троих утром задержат, а ещё одного якобы опознает сосед Хубера в человеке, уехавшем на машине доктора. После этого последуют задержания, аресты и обыски, в ходе которых будут обнаружены материалы для подделки документов, детонаторы, оружие, а также списки оружейных заводов. Один из найденных пистолетов, по утверждению полиции, ранее использовался в "акции" RAF. В газетах твердили, что Гейдельбер стал "гнездом терроризма", за всеми членами Коллектива была установлена слежка. Стало ясно, что запрет СКП — вопрос времени.
СКП все более радикализировался. В своем печатном органе "Пациентен-инфо" активисты Коллектива требовали выдачи всем пациентам лицензии на оружие для защиты от полицейского произвола, а в прощальном обращении они писали: "Наше жизненное пространство — народная война". 13 июля 1971г. СКП заявил о самороспуске. 21 июля были арестованы доктор Хубер, его жена и ряд активистов СКП. Хубер с супругой будут приговорены к четырем с половиной годам тюремного заключения.
В дальнейшем многие члены СКП вольются во второе поколение RAF и будут участвовать во многих их акциях, в том числе, в захвате посольства ФРГ в Стокгольме. Будут среди них и те, кто не примет участия в насильственных "акциях", однако будет исполнять роль курьера или оказывать иную помощь. Часть из них затем добровольно сдастся властям. Последний процесс над членами "ближнего круга" пройдет в 1979г.
Доктор Хубер выйдет на свободу в 1976г. Он будет лишён права заниматься врачебной деятельностью. Хубер создаст новую организацию — Фронт пациентов/Социалистический коллектив пациентов, который продолжает существовать и по сей день.
Подводя итог, хочется сказать, что возникновение такой организации, как Социалистический коллектив пациентов в стране, где в свое время проводилась чудовищная программа по умерщвлению психически больных — Т-4, а в дальнейшем далеко не все ответственные за нее понесли наказание, было, пожалуй, вполне закономерным процессом. Но вот методы, которыми они действовали, равно, как теоретическое обоснование, вызывают большие вопросы.
___________________________________________________
Автор: Алина Говенько
Навальный заявил о ликвидации ФБК.
В этот день заседание японского парламента началось со скандала. Представитель оппозиционной партии размахивал газетой на немецком языке, призывая к отставке премьер-министра Ямомото.
Сименс. Одна из первых транснациональных компаний. А может даже и первая. После того, как закон электромагнитной индукции обрел форму в виде электродвигателя,а электричество побежало по кабелям и проводам,все что было с ним связано, стало превращаться в деньги. А для Сименс в очень большие деньги. Во время «войны токов» отцы-основатели заняли нужную сторону. Совместно с созданной в Англии дочкой, Сименс завоевывал мир. В 1867 году фирма получает контракт на прокладку телеграфного кабеля из Лондона в Бомбей. Кабель должен пройти через Россию. Наладив связи с властями Российской империи, Сименс строят на ее территории кабельный завод. Так начался персональный „Drang nach Osten“, конечной точкой которого стала Япония.
В Сименс хорошо знали как вести дела на Востоке. Не подмажешь, не поедешь. В Японии фирма работала с 80-х годов девятнадцатого века. На место простых взяток пришла куда более изощренная система. В японском филиале работал человек, родственница которого была замужем за высокопоставленным чиновником военного ведомства, так удачно занимавшегося военными заказами.«Друзья» в правительстве и адмиралтействе обеспечивали Сименс стабильное развитие бизнеса. К этому времени в цену товара сразу закладывалось 3-5% на взятки. Ко времени скандала обязательные откаты доходили до 15% стоимости контрактов. Нужные чиновники находились практически на содержании фирмы, получая «вторую зарплату». В деловой переписки их так и называли- «наши сотрудники». Игра стоила свеч. Став фактически монополистам крупных заказов, Сименс мог устанавливать цену которую считал целесообразной. Без оглядки на дышащих в спину конкурентов. Какой бы не была сумма отката, она в любом случае ложилась на плечи японского налогоплательщика.
Работавший в японском отделении Сименс Карл Рихтер,понимал, что перспектив для карьерного роста у него нет. Зато был доступ к секретной информации. Рихтер был стенографистом и тем, что у нас назвали бы «машинисткой». Когда в очередной раз на него пало подозрение в продаже конкурентам секретов фирмы, он решил пойти va banque. Пробравшись в кабинет одного из менеджеров японского филиала, Рихтер выкрал секретную переписку, касающуюся переговоров по сумме откатов и взяткам за электрооборудование строившегося в Англии японского линкора. Ничего не подозревающее руководство, за совершенные им ранее грехи, перевело его в начале в Китай, а после на родину, где и объявило об увольнении.
Рихтер вернулся в Японию и угрожая опубликовать переписку, потребовал от руководителя японского филиала Херрмана пятьдесят тысяч марок. Посоветовавшись с руководством в Берлине, Херрман отказал. Он прекрасно понимал, что ждет Рихтера, задействуй он свои связи в правительственных кругах. А тому, за кражу и вымогательство (статьи 235, 249, 250 Уголовного кодекса Японии), светило не меньше десяти лет тюрьмы. Не добившись успеха, Рихтер поскорее покинул Японию. Но затею свою не оставил. Он обратился к журналисту агенства Рейтер Эндрю Пулли и тот согласился купить досье Рихтера.
Пулли не стал публиковать материал, а отправился туда, где Рихтер потерпел фиаско- в японское отделение Сименс. Журналист известного агенства, это совсем не то, что мелкий клерк. В итоге сошлись на цене в 50 тысяч йенн(5 тысяч фунтов). Сделка прошла в немецком консульстве в Йокогамме. После обмена, бумаги были сожжены в присутствии всех участников сделки. Теперь главной целью руководства Сименс стал сам Рихтер. Никто не знал сколько еще документов ему удалось похитить.
Рихтера арестовали в Германии. Видимо он пошел на сделку и в итоге получил лишь два года тюрьмы. Руководство Сименс на вопросы о действиях японского филиала, отвечало, что в этом нет ничего такого. «Cosi fan tutte»- так поступают все. Дело прошло бы тихо, не разнюхай подробностей левые. Попытка прокурора засекретить документы, провалилась. Газеты раздували скандал, а Либнехт громил проклятых капиталистов с трибуны Рейхстага. Страшнее было то, что в публикациях всплыли имена японцев. Непростых японцев. А «доброжелатели» доставили немецкие газеты в «Страну Восходящего Солнца». Дело шло к международному скандалу, учитывая роль консула в Йокогамме.
Противники премьера Ямомото опубликовали немецкие материалы в Асахи Симбун. В ответ Japan Weekly Chronicle сообщила, что адмирал Фудзи брал взятки у фирмы Виккерс. Началась прокурорская проверка. Так всплыли подробности этого скандала.
Премьер Ямомото задумал и начал осуществлять грандиозную программу по перевооружению флота. Частью этой программы были линкоры типа «Конго». Строить их должна была в Англии фирма Виккерс. За откат в 25% Виккерс удалось добиться права самостоятельно выбирать подрядчиков. А значит Сименс, главный поставщик электрооборудования терял возможность договариваться на прямую с японцами и задирать цену. Из офиса в Берлине полетели в токийский филиал гневные письма- за что мы платим и почему такой заказ прошел мимо нас? Филиал в Японии попытался оправдаться. Эти-то документы и украл Рихтер.
Прокуратура Японии не только завела дела на своих граждан, но и угрожала Сименс и Виккерс, которые подпадали под «Закон о борьбе с коррупцией» принятый в Великобритании 1906 году. Обеим фирмам запретили участвовать в получении заказов и наложили большие штрафы. Линкор «Конго» стал последним военным кораблем Японии построенным за границей. Японских участников скандала ждало позорное увольнение из флота, тюремные сроки и большие штрафы. Несколько человек покончили с собой. Премьер Ямомото еще до ареста сам уволил крупных взяточников и доказать его причастность к скандалу не удалось. Он наотрез отказывался уходить в отставку. Тогда оппозиция опубликовала готовившиеся законы о повышении налогов. Они должны были закрыть бюджетную дыру, образовавшуюся от реализации военно-морской программы. На улицы столицы вышло пятьдесят тысяч протестующих. Начались столкновения с полицией.Демонстрантов с трудом остановили на подступах к парламенту. Депутаты зарубили бюджет ВМС на следующий год и Ямомото пришлось уйти в отставку.
Конечно это был не рядовой скандал. Под фактурой коррупционных сделок скрывалась жесткая внешнеполитическая борьба. Ни в Германии, ни в Англии, не смотря на законодательство, не наказали участников скандала. «Cosi fan tutte»- главный принцип подобных дел. Линкор «Конго» был построен в 1912 году. Скандал в Германии разразился в 1913. Кризис в Японии начался в январе 1914, а в середине февраля уже были вынесены приговоры. О их мягкости громче всех кричала американская пресса. И вот в марте 1914 года кабинет Ямомото пал. А уже в августе Япония объявила войну Германии. В свое время Ямомото больше двух лет провел на стажировке в Германии, где сблизился со многими военными. Его не раз упрекали в слишком хорошем отношении к немцам. И неизвестно как бы повела себя Япония сохрани он премьерское кресло и реализуй до конца военно-морскую программу.
Место немцев и англичан заняли американцы. Виккерс простили, и с началом войны она вновь начала участвовать в контрактах и поставках. Япония приняла участие в Первой мировой на стороне Антанты, и не смогла реализовать военно-морскую программу Ямомото. Ей подарили Циндао, бывшую немецкую колонию, еще сильней втянув в китайские дела. Япония захватила, а после войны получила контроль над Каролинскими,Маршалловыми и Марианскими островами. Немецкий флот лишился баз. А через двадцать с лишним лет пришел настоящий Хозяин.
В ходе расследования скандала выяснилось, что Сименс не только выплачивал взятки, но и делал особо ценные подарки. В нескольких франко-швейцарских фирмах были приобретены дорогие часы, один из образцов даже получил приз на международной выставоке. Не все из заказанных часов попали в Японию, и позже, в качестве награды, всплыли во времена Третьего Рейха. Самый дорогой экземпляр оценивался в 10 тысяч фунтов стерлингов.
В этом мире меняется все - лидеры, технологии, люди. Не меняются только методы корпораций и любовь некоторых чиновников к дорогим часам.
Сименс. Одна из первых транснациональных компаний. А может даже и первая. После того, как закон электромагнитной индукции обрел форму в виде электродвигателя,а электричество побежало по кабелям и проводам,все что было с ним связано, стало превращаться в деньги. А для Сименс в очень большие деньги. Во время «войны токов» отцы-основатели заняли нужную сторону. Совместно с созданной в Англии дочкой, Сименс завоевывал мир. В 1867 году фирма получает контракт на прокладку телеграфного кабеля из Лондона в Бомбей. Кабель должен пройти через Россию. Наладив связи с властями Российской империи, Сименс строят на ее территории кабельный завод. Так начался персональный „Drang nach Osten“, конечной точкой которого стала Япония.
В Сименс хорошо знали как вести дела на Востоке. Не подмажешь, не поедешь. В Японии фирма работала с 80-х годов девятнадцатого века. На место простых взяток пришла куда более изощренная система. В японском филиале работал человек, родственница которого была замужем за высокопоставленным чиновником военного ведомства, так удачно занимавшегося военными заказами.«Друзья» в правительстве и адмиралтействе обеспечивали Сименс стабильное развитие бизнеса. К этому времени в цену товара сразу закладывалось 3-5% на взятки. Ко времени скандала обязательные откаты доходили до 15% стоимости контрактов. Нужные чиновники находились практически на содержании фирмы, получая «вторую зарплату». В деловой переписки их так и называли- «наши сотрудники». Игра стоила свеч. Став фактически монополистам крупных заказов, Сименс мог устанавливать цену которую считал целесообразной. Без оглядки на дышащих в спину конкурентов. Какой бы не была сумма отката, она в любом случае ложилась на плечи японского налогоплательщика.
Работавший в японском отделении Сименс Карл Рихтер,понимал, что перспектив для карьерного роста у него нет. Зато был доступ к секретной информации. Рихтер был стенографистом и тем, что у нас назвали бы «машинисткой». Когда в очередной раз на него пало подозрение в продаже конкурентам секретов фирмы, он решил пойти va banque. Пробравшись в кабинет одного из менеджеров японского филиала, Рихтер выкрал секретную переписку, касающуюся переговоров по сумме откатов и взяткам за электрооборудование строившегося в Англии японского линкора. Ничего не подозревающее руководство, за совершенные им ранее грехи, перевело его в начале в Китай, а после на родину, где и объявило об увольнении.
Рихтер вернулся в Японию и угрожая опубликовать переписку, потребовал от руководителя японского филиала Херрмана пятьдесят тысяч марок. Посоветовавшись с руководством в Берлине, Херрман отказал. Он прекрасно понимал, что ждет Рихтера, задействуй он свои связи в правительственных кругах. А тому, за кражу и вымогательство (статьи 235, 249, 250 Уголовного кодекса Японии), светило не меньше десяти лет тюрьмы. Не добившись успеха, Рихтер поскорее покинул Японию. Но затею свою не оставил. Он обратился к журналисту агенства Рейтер Эндрю Пулли и тот согласился купить досье Рихтера.
Пулли не стал публиковать материал, а отправился туда, где Рихтер потерпел фиаско- в японское отделение Сименс. Журналист известного агенства, это совсем не то, что мелкий клерк. В итоге сошлись на цене в 50 тысяч йенн(5 тысяч фунтов). Сделка прошла в немецком консульстве в Йокогамме. После обмена, бумаги были сожжены в присутствии всех участников сделки. Теперь главной целью руководства Сименс стал сам Рихтер. Никто не знал сколько еще документов ему удалось похитить.
Рихтера арестовали в Германии. Видимо он пошел на сделку и в итоге получил лишь два года тюрьмы. Руководство Сименс на вопросы о действиях японского филиала, отвечало, что в этом нет ничего такого. «Cosi fan tutte»- так поступают все. Дело прошло бы тихо, не разнюхай подробностей левые. Попытка прокурора засекретить документы, провалилась. Газеты раздували скандал, а Либнехт громил проклятых капиталистов с трибуны Рейхстага. Страшнее было то, что в публикациях всплыли имена японцев. Непростых японцев. А «доброжелатели» доставили немецкие газеты в «Страну Восходящего Солнца». Дело шло к международному скандалу, учитывая роль консула в Йокогамме.
Противники премьера Ямомото опубликовали немецкие материалы в Асахи Симбун. В ответ Japan Weekly Chronicle сообщила, что адмирал Фудзи брал взятки у фирмы Виккерс. Началась прокурорская проверка. Так всплыли подробности этого скандала.
Премьер Ямомото задумал и начал осуществлять грандиозную программу по перевооружению флота. Частью этой программы были линкоры типа «Конго». Строить их должна была в Англии фирма Виккерс. За откат в 25% Виккерс удалось добиться права самостоятельно выбирать подрядчиков. А значит Сименс, главный поставщик электрооборудования терял возможность договариваться на прямую с японцами и задирать цену. Из офиса в Берлине полетели в токийский филиал гневные письма- за что мы платим и почему такой заказ прошел мимо нас? Филиал в Японии попытался оправдаться. Эти-то документы и украл Рихтер.
Прокуратура Японии не только завела дела на своих граждан, но и угрожала Сименс и Виккерс, которые подпадали под «Закон о борьбе с коррупцией» принятый в Великобритании 1906 году. Обеим фирмам запретили участвовать в получении заказов и наложили большие штрафы. Линкор «Конго» стал последним военным кораблем Японии построенным за границей. Японских участников скандала ждало позорное увольнение из флота, тюремные сроки и большие штрафы. Несколько человек покончили с собой. Премьер Ямомото еще до ареста сам уволил крупных взяточников и доказать его причастность к скандалу не удалось. Он наотрез отказывался уходить в отставку. Тогда оппозиция опубликовала готовившиеся законы о повышении налогов. Они должны были закрыть бюджетную дыру, образовавшуюся от реализации военно-морской программы. На улицы столицы вышло пятьдесят тысяч протестующих. Начались столкновения с полицией.Демонстрантов с трудом остановили на подступах к парламенту. Депутаты зарубили бюджет ВМС на следующий год и Ямомото пришлось уйти в отставку.
Конечно это был не рядовой скандал. Под фактурой коррупционных сделок скрывалась жесткая внешнеполитическая борьба. Ни в Германии, ни в Англии, не смотря на законодательство, не наказали участников скандала. «Cosi fan tutte»- главный принцип подобных дел. Линкор «Конго» был построен в 1912 году. Скандал в Германии разразился в 1913. Кризис в Японии начался в январе 1914, а в середине февраля уже были вынесены приговоры. О их мягкости громче всех кричала американская пресса. И вот в марте 1914 года кабинет Ямомото пал. А уже в августе Япония объявила войну Германии. В свое время Ямомото больше двух лет провел на стажировке в Германии, где сблизился со многими военными. Его не раз упрекали в слишком хорошем отношении к немцам. И неизвестно как бы повела себя Япония сохрани он премьерское кресло и реализуй до конца военно-морскую программу.
Место немцев и англичан заняли американцы. Виккерс простили, и с началом войны она вновь начала участвовать в контрактах и поставках. Япония приняла участие в Первой мировой на стороне Антанты, и не смогла реализовать военно-морскую программу Ямомото. Ей подарили Циндао, бывшую немецкую колонию, еще сильней втянув в китайские дела. Япония захватила, а после войны получила контроль над Каролинскими,Маршалловыми и Марианскими островами. Немецкий флот лишился баз. А через двадцать с лишним лет пришел настоящий Хозяин.
В ходе расследования скандала выяснилось, что Сименс не только выплачивал взятки, но и делал особо ценные подарки. В нескольких франко-швейцарских фирмах были приобретены дорогие часы, один из образцов даже получил приз на международной выставоке. Не все из заказанных часов попали в Японию, и позже, в качестве награды, всплыли во времена Третьего Рейха. Самый дорогой экземпляр оценивался в 10 тысяч фунтов стерлингов.
В этом мире меняется все - лидеры, технологии, люди. Не меняются только методы корпораций и любовь некоторых чиновников к дорогим часам.
__________________________________
Автор: Владимир Вольф
Окно Овертона – это вам не это
Родился как-то в шестидесятом в городке Мидленде, штат Мичиган, славный мальчуган. Вырос, пошёл в школу – среднюю имени Герберта Доу (минутка рекламы: входит в двадцать лучших школ Мидленда!) – закончил в 78. Уехал из родного дома, поступил в Мичиганский технологический, на бакалавра электротехники, закончил в 83 и начал вкалывать.
Мальчугана – впрочем, здорового теперь уже парня, инженера – звали Джозеф Пол Овертон. И эта вообще-то грустная история о том, чего он никогда не делал.
То есть вообще-то делал. Поработав электриком в градообразующем предприятии родного городка – кстати, основанного тем самым Гербертом Доу – и поняв, что это немного не его, наш герой резко меняет ориентацию с нормальной на гуманитарную и поступает в [Высшую] юридическую школу Томаса Кули. Отучившись там, в 93 – в тридцать три года – получает степень доктора юридических наук.
Мальчугана – впрочем, здорового теперь уже парня, инженера – звали Джозеф Пол Овертон. И эта вообще-то грустная история о том, чего он никогда не делал.
То есть вообще-то делал. Поработав электриком в градообразующем предприятии родного городка – кстати, основанного тем самым Гербертом Доу – и поняв, что это немного не его, наш герой резко меняет ориентацию с нормальной на гуманитарную и поступает в [Высшую] юридическую школу Томаса Кули. Отучившись там, в 93 – в тридцать три года – получает степень доктора юридических наук.
Тут же становится членом Мичиганской коллегии адвокатов, но главное место работы мужика за тридцать – Макинакский центр общественной (public) политики. Эта некоммерческая политическая организация – 501(c)(3) по американской классификации, освобождена от федеральных налогов – стоит того, чтобы рассказать о ней поподробнее.
Хотя бы на основании того, что образована она была в баре. Четырьмя неслучайно встретившимися местными bigman`ами – страховым агентом Джо Олсоном, страховым манагером Томом Хогом, адвокатом Ричардом МакЛелланом и будущим губером Мичигана, Джон Энглером.
Лукавый Джо в интервью грит, что все они просто хотели продвинуть идеи свободного рыночка и донести до местных свои идеи, но мы-то знаем, что власти скрывают! Кхм, продолжим.
Дело было в 87. Напомню, безо всякого офиса, людей и планов, что надо делать.
Через год, впрочем, шустрые основатели обзавелись толковым президентом, помещением и 80.000 долларов от местных благотворителей. Ещё через десять лет макинакцы переехали в собственную – не арендованную какую-то там – штаб-квартиру, но это будет потом.
А пока славный парень Джозеф Овертон, доктор юридических наук, ставший в конторе старшим вице-президентом на хорошем окладе, думает, как бы вытрясти из местных толстосумов побольше бабла на пожрать сотрудникам Центра. С этим действительно пока проблемы, потому как живёт организация только на благотворительные взносы. И на кое-какие заказы.
Думает – и придумывает. Чтобы вытрясти взносы (и получить заказы), нужно убедить толстосумов, что контора им нужна позарез. Зачем? А для того, чтобы определять, херню они сморозили или нет.
Не, если коротко, то оригинальная идея "окна Овертона" именно в этом и состоит.
Есть целевая аудитория, электорат, избиратели – в общем американский синоним для быдла – со своим набором убеждений. Этот набор довольно статичен и, в принципе, заранее известен (хотя, чтобы его точно определить, нужно немало поработать аналитическому центру).
Есть политические идеи, которые политики излагают голосом через рот – при этом совершенно неважно, это их идеи или нет; разделяют они их или нет; пидорасы они или Д`артаньяны (а, чорт, это уже из другой оперы). Главное – это идеи, на которые откликаются избиратели.
И вот есть слишком радикальные идеи, которые в обществе – большинством электората – считаются неприемлемыми, чтобы их говорить голосом через рот. Эти идеи – нежизнеспособны в принципе, поэтому их толкать не стоит. Поэтому стоит толкать приемлемые или почти приемлемые, чтобы быть популярным – только и всего.
Как определить, какие торт, а какие – уже не торт? Всё просто: отстегнуть бакшиш аналитическому центру. Умники всё посчитают за тебя, пропишут тебе пиар-кампанию и речи.
Тут надо понимать американскую специфику того времени – девяностых и того места – просвещённой американской глубинки. Все вообще-то согласны с тем, что демократия – это хорошо и что голосовать за то, что тебе нравится, это здорово, но никто не возражает против классно срежиссированного спектакля на местных выборах, даже если реплики актёров довольно предсказуемы.
Вот. Собственно, окно Овертона и объясняет, зачем толстосумам, захотевшим поиграться в политику, нужны режиссёры. Только и всего. Здорово, правда?
А как же все эти теории заговора про легализацию каннибализма, наркотиков и блядства? Сейчас поясню.
Проблема в том, что славный парень Джозеф Овертон, скромный и отзывчивый человек с редкой, но тёплой улыбкой, игрок в теннис, хороший друг и новоиспечённый семьянин, разбился 30 июня 2003 года. Около девяти вечера он взлетел на личной Cessna 172 с аэродрома Тускола недалеко от Каро, штат Мичиган. В 21:32 самолёт, по словам свидетелей, внезапно направился вниз, перерезал линии электропередач, ударился об землю и загорелся. Так погиб славный парень Джозеф.
А его идея продолжала жить. Новый президент конторы, Джозеф Леман, через пару лет допилил идею напильником: добавил развитую градацию, подстроил в теорию общественные институты, дополнил парочкой примеров, пересказал поконкретнее и выкинул во внутреннее пользование. Довольно благородно назвав концепцию по имени её погибшего создателя.
Так бы и использовалась своеобразная адаптация социологической теории в Макинакском центре общественной политики, привлекала бы денежки и всякое такое, ежели б не заметил её в 2010 щелкопёр Гленн Бек, консерватор, журналюга, комментатор, радиоведущий (и, небось, ещё пидорас – зачёркнуто)
Тут, опять же, стоит понимать американскую специфику: консерватор в рамках американской политической системы – это человек, стоящий за родимую Конституцию и идеалы отцов-основателей против американского же прогрессизма. То есть за право на жизнь, за право на свободу вероисповедания, за хранение оружия дома...
Вот. Значится, этот яростный журналюга в президентство Обамы, которого консерваторы, мягко говоря, недолюбливали, накатал целый роман, который гордо назвал "Окно Овертона".
Посвящён он был, если вкратце, тому, как один хитрозадый политик постепенно разлагает американское общество до того, что оно одобряет отмену американской Конституции и враждебное вторжение извне. Разлагает самым надёжным инструментом – ужаснейшим "окном Овертона", которое, мол, позволяет постепенно, шаг за шагом, продвинуть такой ужас, кошмар и пиздец, как разрушение собственной родины (под которой понимается, прежде всего, Конституция). В общем, песец подкрался незаметно, все дела.
А теперь следите за руками. Нехитрым перегибом концепция, обосновывающая аналитические центры превращается... превращается... превращается в полноценную теорию заговора. Даже не так: научно обоснованную теорию заговора. Вон, сам Овертон говорил, а он точно голова.
Тут плохо то, что средний читатель Гленна не утруждал себя рытьём источников (тем более, что так широко концепцию макинакцы не презентовали). И принимал всё за чистую монету, – как мы знаем, лучшей почвы для самой бредовой конспирологии не найти.
В чём тут подвох? В динамике. Джозеф Овертон, а вслед за ним и Джозеф Леман, допускали движение или дрейфование окошка приемлемости только в исключительных случаях – или очень, очень неторопливо, вместе с общественным прогрессом. Джозеф Овертон, а вслед за ним и Джозеф Леман, воспринимали общественное мнение как болото, в котором политику нужно аккуратненько прокладывать дорожку.
Гленн Бек перевернул теорию: в его извращённом пересказе окно Овертона постоянно движется и легко подвержено рукотворным изменениям; в его извращённом пересказе болото осушается нахрен.
Вот в этом-то пересказе словцо и замейнстримилось, вошло в американский политический лексикон и там укоренилось. Кстати, отголосок создателя в нём остался: поскольку на самого Овертона и его коллег – на самом деле либертарианцев – расхожий слух повесил ярлыки консерваторов (и республиканцев), – слово стало маркёром республиканца.
Потом молва перенесла выраженьице через океан. Докатилась мода и до России, где кое-когда оно было в ходу: правда, в извращённом уже двумя пересказами значении, – а источники, как водится, никто не копал.
Поднимем же бокалы, чтобы земля была славному парню Джозефу Овертону пухом. И скажем мораль. А мораль у охуительной истории простая: не все прекрасные идеи становятся известными такими, какими они были задуманы. Особенно после гибели автора, который уже не может ничего объяснить. Иногда они извращаются настолько, что, ей-богу, лучше бы оставались неизвестными.
____________________________________
Автор: Андрей Гуренко
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме тх вк (+1000 постов - тх вк)
Отличный комментарий!