Россия наносит Финляндии и Германии ответный удар. И бьет на опережение
На днях энергетический концерн Fortum направил в Администрацию Президента России официальное уведомление, что финская сторона категорически возражает против, процитируем, "незаконного захвата российской дочерней компании ПАО "Фортум".
В конце апреля Владимир Путин своим указом ввел временное управление в отношении российских активов иностранных компаний Fortum и Uniper. Президентское распоряжение фактически аннулировало статус акционеров для указанных компаний, которым в структуре отечественной энергетики принадлежало (помимо прочего) 83,73 процента акций ПАО "Юнипро" и 98,23 процента акций ПАО "Фортум". Если совсем просто, то Россия более не признает право собственности финской Fortum и немецкой Uniper в составе наших генерирующих систем. Они переведены в статус имущества уже российского, и управление массой финансовых и физических активов поручено Росимуществу.
Предельно недружественные нам Финляндия и Германия, тепло и регулярно привечающие у себя Владимира Зеленского, внезапно осознали, что в эти игры играют вдвоем, и теперь вопят на каждом углу, что их ограбили. Еще и в международный арбитраж подавать собрались: дескать, требуем вернуть нам доступ к критически важной российской инфраструктуре и деньги, которые мы зарабатывали, продавая российским предприятиям и населению электричество и тепло.
Как уже упоминалось выше, финская компания является мажоритарным акционером российской ПАО "Фортум". Последняя входит в число крупных производителей и операторов тепловой и электроэнергии в регионах нашего юга, Урала и Западной Сибири. Через свою российскую "дочку" финны управляли и получали прибыль с четырех ТЭЦ в Челябинске, двух теплоэлектроцентралей в Тюмени и гидроэлектростанции в Нягани. Кроме этого, компании принадлежат 18 ветростанций: 13 в Ростовской, по две в Ульяновской и Оренбургской областях, а также одна в Башкирии. Совокупная установленная мощность объектов составляет 4,6 гигаватта электрической и 7,6 гигаватта тепловой энергии. Основой парка выступают газотурбинные и паросиловые установки, дающие порядка 60 процентов генерации, то есть основным топливом выступает природный газ.
Также финская сторона владела третью акций ПАО ТГК-1. В отличие от своего коллеги, это предприятие работает по северной части нашей страны. Под управлением территориальной генерирующей компании находятся 52 электростанции в Санкт-Петербурге, Карелии, Ленинградской и Мурманской областях. Помимо Северной Пальмиры, двенадцать ТЭЦ обеспечивают теплом такие города, как Петрозаводск, Мурманск, Кировск и Апатиты. Девятнадцать станций расположены выше Полярного круга, то есть являются объектами критически важной инфраструктуры. Если ПАО "Фортум" — это в основном природный газ, то в ТГК-1 почти половину производства энергии обеспечивают гидроэлектростанции.
Немцы в лице Uniper владели контрольным пакетом акций российского подразделения ПАО "Юнипро". Речь тут также идет о гидроэлектростанциях, которых под управлением компании целых пять: Березовская, Смоленская, Сургутская, Шатурская и Яйвинская совокупной мощностью 11,2 гигаватта.
Здесь нужно сделать отступление и сказать, что допуск иностранных инвесторов — это не государственный саботаж, а до недавнего времени обычная промышленная практика, нацеленная на расширение производства и, конечно, получение прибыли. Иностранные инвесторы не просто приносили деньги, на которые модернизировались распределительные сети, строились новые подстанции и многое другое. Данный вид международного сотрудничества позволял легально закупать за рубежом недостающие или отсутствующие технологии и аппаратные решения. Все изменилось 24 февраля прошлого года, когда коллективный Запад просто отказал нашей стране в каких-либо правах, прямо или косвенно лишая нас активов, имущества.
Все удары за прошедшие полтора года Россия наносила строго в ответ на аналогичные выпады в свой адрес. Так было и в этот раз, о чем финский концерн Fortum предпочитает помалкивать. Например, Финляндия в одностороннем порядке арестовала местный дата-центр компании "Яндекс", более 800 российских железнодорожных вагонов, земли и недвижимость, находившиеся в государственной или частной собственности граждан России.
Владимир Путин ввел ограничительные меры в ответ на это — но не только и не столько.
Дело в том, что немецкий Uniper, являющийся ведущим производителем и поставщиком электроэнергии, за прошлый год показал убыток в размере пятнадцати миллиардов долларов. Образовалась эта дыра из-за того, что основной инфраструктурный парк концерна составляют газовые электростанции, а закупать голубое топливо после разрыва отношений с Россией пришлось по совершенно грабительским, простите, демократичным ценам. В результате пошли упорные разговоры о возможном банкротстве Uniper. Случись подобное, компания и все ее российские подразделения перешли бы под управление недружественных нам игроков. Более того, процедура банкротства подразумевает арест активов, проведение оценки банкротной массы и последующую ее реализацию для выплат задолженности кредиторам. Если бы президент фактически не вышиб финнов и немцев, они бы инициировали банкротство и требовали ареста всех без исключения активов и счетов перечисленных предприятий. И такой арест, несомненно, был бы наложен, усложнив жизнь российским энергетикам и гражданам.
Перед нами временной и правовой парадокс, когда Россия сделала ход второй, при этом сработав на упреждение.
