У меня складывается ощущение, что в детстве/молодости я был пизда как смелее и вообще круче. / anon

У меня складывается ощущение, что в детстве/молодости я был пизда как смелее и вообще круче. Прогуливать школу, например, был целый стелс–экшн, со вскрытием замков и хайдом в тенях.
Чаще всего было так, что родители, как наверное и у всех, возвращались с работы вечером, уже после того, как я возвращался из школы. Поэтому я смело съебывал со второго урока и шел домой, не палясь, в полный рост подходил к квартире, открывал дверь и садился играть в комп. Порой я сваливал из школы не один, и мы весело с парой–тройкой одноклассников садились рубать в age of winders или еще чего. Так продолжалось до момента, пока, в очередной раз вставив ключ в дверь, я не охуел: ключ не поворачивается (то есть замок уже открыт, дома кто–то есть). Поспешно выдернув ключ, я сбежал вниз, вышел из подъезда.. И услышал батин оклик с балкона. Мишн блядь фейлд. Был долгий разговор, были моральные пиздюли. Научило ли меня это чему–то? Стал ли я лучше? Естественно, блядь. Теперь я подходил к квартирной двери на цыпочках, натурально как вор Гаррет, меееееедленно вставлял ключ в замочную скважину, поворачивал, и чаще всего спокойно проникал в квартиру, кроме пары моментов, когда ключ так же упирался, душа так же холодела, но тогда я меееедленно же вынимал ключ, и как сем фишер уходил через палисадник, чтобы не спалили с балкона.
Когда ситуация с картинки случилась во второй раз (в первый я получил пизды, а как же) я научился мантре "мне стало плохо и я ушел домой". Чаще всего действовало — желательно было только, заслышав ключ, быстро вырубить комп и прыгнуть в кровать, мол, болею я. Прокатывало.
Потом пошла другая хуйня. И в дни, когда я прогуливал, и в дни, когда нет (последних было исчезающе мало) надо было делать домашку. Делать ее мне нравилось сильно меньше, чем играть в комп, поэтому чаще всего нам "ничего не задавали", и я спокойно весь день после школы рубился в комп. Так продолжалось недолго, батя быстро смекнул, что комп мне скорее мешает, поэтому до его прихода играть мне было нельзя, а все уроки у меня тщательно проверялись (хотя чаще всего их по–прежнему "не задавали", прокатывало). Естественно, что на запрет я лОжил свою детскую неокрепшую письку, и спокойно гамал, а бате говорил, что нет. Так шло до тех пор, пока он, придя с работы, не протянул медленно руку и не пощупал сзади ЭЛТ–монитор, который, ссссука, был предательски горяч. Очередной мишн фейлд. После этого, примерно за полчаса до батиного прихода домой, я стоял минут по 15 с канторкой и обмахивал заднюю часть моника, чтобы остыл.
А потом было запароливание биоса (и последующее мое тайное распароливание, которое я узнал от продавца дисков у метро — надо было просто ввести AWARDSW, кажется.
А были проверки дневника — отдельный привет. В дневнике — куча параш и убийственное замечание о моих прогулах от классной, под которым требовалась батина подпись. Батину подпись я подделал сразу же, как появилась компрометирующая запись (и подделывал потом не единожды, результат — по сей день моя подпись — почти 1 в 1 батина), пришел домой и, чуя возможные пиздюли за подделку подписи и множественные прогулы, первым делом хитро отогнул скобы в дневнике, вынул нужную страницу, и вставил все обратно, без нее. Батя весь день был дома, поэтому отпарывание страниц происходило в туалете, тип я сру. Вскоре дневник был действительно затребован к осмотру, но ничего предосудительного в нем найдено не было, и я, кажется, был спасен. Вернулся в туалет, вернул кромольную страницу на место, убрал дневник, но вскоре случилось страшное: "дай–ка еще разик глянуть дневник" — произнес батя. Тогда я, кажется, все же спалился, не помню.
А еще самым страшным звуком в моем детстве был даже не поворот ключа. Самым страшным звуком был звонок телефона. Помню, сука, как сейчас — мы с батей сидим, ужинаем, звонит телефон. Я уже по привычке холодею, батя берет трубку, а я внутри себя молюсь, чтобы это было с работы или еще откуда, чтобы я услышал "а, привет", или там "здравствуйте, Константин". Но порой было так, что звонил телефон, батя брал трубку, говорил "здравствуйте" и менялся в лице. А после уже я слышал "не был сегодня?" или что–то подобное, и понимал, что все пропало. В очередной раз.
А еще было стелс–делание ДЗ с решебником, тупо списывание из него решения (кажется были даже продвинутые, с разбором решения). Дохуя чего было. И самое смешное — не было даже и мысли, чтобы, например, перестать прогуливать — в школу пиздец как не хотелось по массе причин. Довольно часто я прогуливал уроки для того, чтобы не получить пизды за прогуленные уроки. Порой сейчас, спустя, сука, больше 20 лет, мне снится эта хуйня — что я пришел на химию (ууххх и боялся я химозу!), проебав почти весь треместр (или чо там было в школе, уже и не помню). И не знал ни ху я. Не понимал о чем вообще говорят эти люди, и молился, чтобы меня не спросили. И естественно меня спрашивали. И вот это ощущение, что этот завал никак не разгрести — это непередаваемо. Я еле еле закончил 9 класс, и зачем–то пошел в 10, откуда меня благополучно и отчислили к ебене маме зимой. И чето земля подо мной не разверзлась, и убийцей–дизадаптантом я не стал. Ну ладно, только убийцей не стал, но это не важно. Важно, что ощущалось исключение, как полный пиздец — а на деле подумаешь, исключение.
Я к чему — в детстве ты не ссышь получить пизды за, скажем, прогулы, точнее ссышь, очень, но прогуливаешь. А сейчас вот это вот "нуевонахуй" внутри произносится относительно любых жизненных испытаний. Занятная хуйня.