Чебурек в кармане

Представьте себе такую картину. Опера. Мариинский театр. Благородное собрание. Все так одеты, словно собираются на встречу с президентом: костюмы, запонки, вечерние платья – всё сияет богатством и пафосом. У всех мужчин в передних карманах их пиджаков лежат изысканные шёлковые платки. А у Вас вместо этого признака благополучия и образованности в переднем кармане лежит... Чебурек. 
А что самое главное, такой огромный, жирный, сочный, пожаренный во фритюре , с огромным количеством характерно пахнущего фарша, от которого поначалу просытается аппетит, но после минут двадцати уже хочется вывернуть наружу съеденный вами чуть ранее обед. Вы когда-нибудь покупали чебурек на автобусном вокзале в Казани? Так вот, наш экземпляр представляет из себя явление подобного рода.
 Весь первый акт этот чебурек медленно испускает свои соки и запахи, и к началу первого антракта почти весь ваш пиджак пропитался ими. Запах от сока уже почти дополз до гардероба (а стоит отметить что он до невероятия пахуч, а также горяч из-за чего к концу первого акта вы почти заработали себе ожог кожи первой степени), как наступает время антракта.
 Во время антракта Вы , наконец-таки, достаёте этот плод ваших влажных фантазий, чтобы вкусить этот божественный вкус. Вытаскивая чебурек, Вы сдавливаете его настолько сильно, что выделившегося сока хватит , чтобы напоить всю Африку. Эта пахучая, горячая, почти кипящая жидкость течёт по вашим брюкам, затекает Вам в ботинки и разлетается по всем сторонам из-за чего стулья под вашими соседками, судя по виду депутатскими женами, одетыми в дорогие платья и натуральные меха, еле сдерживающимися чтобы не вскочить и не завизжать, уже начинают намокать, но Вы уверенно идёте к своей цели. Жадно впиваясь зубами в этот запретный (по правилам театра), а от того самый сладкий плод, Вы всё-таки отгрызаете себе кусок. Сок, которым этот чебурек наполнен чуть больше чем полностью, брызжет во все стороны и стулья ваших соседок окончательно намокают, а Вы всё продолжаете есть. Пока Вы жуёте тесто, мясо из него выпадает прямо вам на брюки, и Вы, рукой , блестящей от сока, собираете фарш со штанины, а затем вытираете промокшие от сока усы еще более промокшим рукавом. Однако, поднося фарш ко рту, Вы сжимаете его настолько сильно, что ошмётки разлетаются по всему залу. Одной достопочтенной даме, сидящей за вами, эта горячая масса даже попала в глаз из-за чего она заработала себе ожог роговицы. А Вы, несмотря на весь творящийся вокруг хаос, продолжаете есть чебурек. При этом Вы так смачно чавкаете, что в совокупности со странным запахом, вызываете ураган в животах всего зрительского зала. Казалось бы что этим мгновеньем можно наслаждаться целую вечность, однако, уже звенит третий звонок, а значит с чебуреком придётся расстаться до следующего антракта. Пытаясь запихнуть себе в карман остатки трапезы, так чтобы они хотя бы издали напоминал шёлковый платок, Вы вываливаете остатки фарша себе внутрь кармана, из-за чего теперь при каждом вашем вздохе раздаётся мокрое чавканье, и горячяя масса обжигает вашу грудь сквозь ткань пиджака и рубашки. Хрустящую же корочку Вы доедаете прямо во время переломного момента оперы из-за чего зрители в радиусе 10 метров от вас вместо слезного монолога главного героя слышат лишь ваш хруст.
 Казалось бы, что на этом можно и остановиться, но Вы, как человек опрятный и цивилизованный, не можете вот так сидеть в грязи, так что вы встаете, тем самым загородив обзор зрителям сзади, снимаете с себя пиджак, вытагиваете его вперед, и начинаете его выжимать на лысину своего соседа спереди. Ручей, который начинает течь из вашего пиджака, прокладывает себе путь сквозь 10 рядов и заканчивает его в оркестровой яме. Но вдруг, заметив свою оплошность по яркому блеску масленной лысины, вы решаете заглядить вину перед соседом спереди. Вы по привычке тянетесь к переднему карману пиджака с намереньем вытереть голову соседа, совсем забыв, что там лежит вместо платка, и громко причитая и прося прощения, начинаете протирать соседа сжатым в руке комком фарша. Это становится последней каплей и Вас выводят за руки из зала. 

Вы были самым грубым образом вышвырнуты из здания театра, но не пали духом; хоть опера была так себе, зато чебурек – заебись.