Лагерь у моря часть 55. Рут Алисы. Выбор 50/50, сочетание разных тактик.
Часть 52Часть 53
"В конце концов, мало что имеет значение. Только любовь, да. Она дает силы преодолеть всё. И без разницы, какая это любовь. К девушке, к родным, к вещам, да пусть даже к самому себе: всё едино. Нами движет - любовь". Из личного дневника товарища Генды.
Алиса.
После расставания с Доком, отдыхающих и персонал повели в подвал. Окна коридоров трещали, лампочки моргали, а завывающий за окном ветер довершал картину малобюджетного фильма ужасов. Сопровождающая нас медсестра, тоже проявляла беспокойство, хоть и старалась держать себя в руках. Хотя какая она нафиг медсестра, вон как перед ней бегали военные. Многие, особенно дети помладше, не скрывали слез.
В подвале нас уже ждали, два человека в военной форме, что-то живо обсуждавших возле проломанной стены. Прямо за которой, обнаружилась заранее открытая металлическая дверь, даже на вид, нереально тяжелая.
-Виолетта Церновна, - обратился один из них к девушке, - тут и правда целая сеть тоннелей! Откуда Док мог знать это?
-Сейчас главное вывести гражданских, - Виола нахмурившись посмотрела на бойца, - и ради бога, держите языки за зубами.
-Виолетта Церновна, - обратился один из них к девушке, - тут и правда целая сеть тоннелей! Откуда Док мог знать это?
-Сейчас главное вывести гражданских, - Виола нахмурившись посмотрела на бойца, - и ради бога, держите языки за зубами.
В тоннелях было темно, пока один из солдат не поковырялся в настенном щитке. Что-то загудело, и по-над стенами загорелись старые желтые лампочки. Хоть и тусклого, но всё же света, хватало, чтобы процессия из вооруженных людей и их подопечных, могла спокойно идти вперед. Ульяна всю дорогу держалась молодцом, не паниковала и не плакала. Я же хоть и храбрилась, очень беспокоилась за Дока. Сердце подсказывало, что он в опасности. Перед глазами, стоило их только прикрыть, появлялся этот его прощальный взгляд. И столько в нем было любви и тепла, что я несмотря ни на что, послушалась. Который уже раз, его присутствие превращало обычно ершистую меня, в простую девочку. Любовь – это доверие, говорил кто-то там.
Когда мы уже прошли довольно большое расстояние, нас догнали остальные военные. Тяжелые звуки бега за спиной, сначала здорово напугали отряд. Воздух был спертым и душным, отдавая витавшей в нем многолетней пылью. Однако страшно даже представить, как бы мы вышли на улицу в такой шторм, не окажись тут этих старых катакомб. Плитка на полу и кирпичи на стенах, успели потрескаться от времени, а может тут недостаточно герметично, и внутрь попадала влага с поверхности. Кто знает? Главное - это наш путь к спасению. По которому мы шли, побросав вещи, я с сожалением вспоминала свою гитару, на которой хотела сыграть для любимого.
-Ви, это невероятно, он преврати… - начал было рассказывать один из нагнавших нас бойцов. Но был грубо прерван, шиканьем Виолы.
-Не здесь, - сурово сказала она, оглядывая жадно вслушивавшихся детей.
-Ты как? – Обратилась я к Ульяне.
-Что-то страшно мне, - мелкая сдавленно усмехнулась, - непонятно отчего, но прямо коленки трясутся.
-Не здесь, - сурово сказала она, оглядывая жадно вслушивавшихся детей.
-Ты как? – Обратилась я к Ульяне.
-Что-то страшно мне, - мелкая сдавленно усмехнулась, - непонятно отчего, но прямо коленки трясутся.
Внезапно тоннель сотрясло, стены и потолок задрожали, щедро посыпая всех песком и известью. А снаружи, раздался пронизывающий рёв. Слышный даже сюда, он заставлял сердце сжиматься от страха. Непохожий ни на одно известное мне животное, этот крик издавало что-то огромное, и очень, очень злое. Ульянка прижалась ко мне, вцепившись – как утопающая в круг. Всё тело подруги, сотрясала мелкая рожь. Проняло даже солдат, руки с оружием заметно дрожали.
-Бегом! – Закричал один из военных, тот, что с седыми волосами.
-Бегом! – Закричал один из военных, тот, что с седыми волосами.
Этот марш-бросок, Алиса, как и наверняка многие другие, запомнит на всю оставшуюся жизнь. Бесконечный трясущийся коридор, и идущий со всех сторон яростный вопль, иногда прерывавшийся громкими взрывами и треском. Что же творится там наверху!?
-Здесь! – Указал на непримечательную стальную дверь в стене один из бойцов. При этом он сверялся с грубо нарисованной картой на планшете.
Через несколько минут, дверь была взломана, а мы оказались в другом подвале. Поднявшись наверх, я поняла, что отряд добрался до прибрежного корпуса. Об этом говорили морские атрибуты на стенах, и информационные стенды. Да и портрет той американской девочки, висел только в этом месте.
-Какого хрена? – Удивленно спросил седой. И удивляться было чему. Ветер практически стих, а черные облака на небе, стали серыми. Дождь всё так же шел, но без резких порывов. Это всё весьма странно…
-Здесь! – Указал на непримечательную стальную дверь в стене один из бойцов. При этом он сверялся с грубо нарисованной картой на планшете.
Через несколько минут, дверь была взломана, а мы оказались в другом подвале. Поднявшись наверх, я поняла, что отряд добрался до прибрежного корпуса. Об этом говорили морские атрибуты на стенах, и информационные стенды. Да и портрет той американской девочки, висел только в этом месте.
-Какого хрена? – Удивленно спросил седой. И удивляться было чему. Ветер практически стих, а черные облака на небе, стали серыми. Дождь всё так же шел, но без резких порывов. Это всё весьма странно…
Кэп.
Когда мы вышли из корпуса на пирс, я не поверил своим глазам. Купол, который изолировал лагерь – просто исчез.
-Неудивительно, - прозвучал из наушника возглас аналитиков. – А Док, это нечто. Нашему летающему крокодилу, приходится ой как несладко, он собирает все крупицы сил, и ему сейчас не до барьера. Скоро будет картинка, быстрее на линкор. Мы отправим вам данные со спутника и камер на квадрокоптерах. Хотели авиацию прислать, но истребители без разведки губить не хочется.
-А если честно, - добавил другой аналитик, - пилоты просто зассали, увидев Кукулькана.
Когда мы вышли из корпуса на пирс, я не поверил своим глазам. Купол, который изолировал лагерь – просто исчез.
-Неудивительно, - прозвучал из наушника возглас аналитиков. – А Док, это нечто. Нашему летающему крокодилу, приходится ой как несладко, он собирает все крупицы сил, и ему сейчас не до барьера. Скоро будет картинка, быстрее на линкор. Мы отправим вам данные со спутника и камер на квадрокоптерах. Хотели авиацию прислать, но истребители без разведки губить не хочется.
-А если честно, - добавил другой аналитик, - пилоты просто зассали, увидев Кукулькана.
Когда последний эвакуировавшийся человек, вступил на палубу линкора, носившего гордое, но странное имя - "Облизни Бровь", так было написано на корме. В этот самый момент, над лагерем взметнулось облако пыли, а в нем замелькали огромные кольца и крылья змееподобного чудовища. Несколько девочек завизжало, а нет, это были мальчики. Девочки просто, грохнулись в обморок.
-Вся конспирация коту под хвост! – Виола высказывала всё что думает, никого при этом не стесняясь. Она упомянула древних майя, всю их родню, и чертову аномалию которой они поклонялись.
-Есть картинка! – Раздался голос с мостика. И все военные бросились смотреть на мониторы. Пока спасенных людей рассаживали по каютам.
-Вся конспирация коту под хвост! – Виола высказывала всё что думает, никого при этом не стесняясь. Она упомянула древних майя, всю их родню, и чертову аномалию которой они поклонялись.
-Есть картинка! – Раздался голос с мостика. И все военные бросились смотреть на мониторы. Пока спасенных людей рассаживали по каютам.
Алиса.
Под шумок, я попыталась узнать, что творится в лагере, а единственным источником информации сейчас был…
-Вам сюда нельзя, - остановил меня, и так и не отцепившуюся Ульяну, седой. Когда я пыталась проскользнуть в рубку.
-Можно, - перебила его Виола, - им – можно. А если хочешь обидеть девочек, с НИМ, будешь разбираться сам.
С этими словами, девушка указала на экран монитора, приковавшего внимание всех без исключения. На экране было нечто! Капли стучали на палубе и волнах, стекая тонкими струйками по окнам рубки, а тем временем большой корабль, всё быстрее и быстрее удалялся от берега.
Под шумок, я попыталась узнать, что творится в лагере, а единственным источником информации сейчас был…
-Вам сюда нельзя, - остановил меня, и так и не отцепившуюся Ульяну, седой. Когда я пыталась проскользнуть в рубку.
-Можно, - перебила его Виола, - им – можно. А если хочешь обидеть девочек, с НИМ, будешь разбираться сам.
С этими словами, девушка указала на экран монитора, приковавшего внимание всех без исключения. На экране было нечто! Капли стучали на палубе и волнах, стекая тонкими струйками по окнам рубки, а тем временем большой корабль, всё быстрее и быстрее удалялся от берега.
Док.
Летающая гадина была очень сильна, меня спасала только скорость, и то не всегда. Большим подспорьем стала регенерация. Стоило мне получить царапину или ушиб, как она на глазах заживала. Спасибо белая змейка, спасибо чешуя.
Ситуация накалялась, я смог хорошенько обстрелять Кукулькана издали, потратив все свои снаряды, и даже пару раз ударил правой рукой, защищенной чешуйками. В отместку, чешуйчатый пи…не очень хороший ящер, извернулся, зависнув в воздухе открыл пасть, и выдохнул.
Летающая гадина была очень сильна, меня спасала только скорость, и то не всегда. Большим подспорьем стала регенерация. Стоило мне получить царапину или ушиб, как она на глазах заживала. Спасибо белая змейка, спасибо чешуя.
Ситуация накалялась, я смог хорошенько обстрелять Кукулькана издали, потратив все свои снаряды, и даже пару раз ударил правой рукой, защищенной чешуйками. В отместку, чешуйчатый пи…не очень хороший ящер, извернулся, зависнув в воздухе открыл пасть, и выдохнул.
Это был не огонь, что-то даже страшнее. Воздух, под чудовищным давлением вырвавшись из оскаленной пасти, вспахал землю на несколько метров вглубь, попутно сравняв с землей сразу несколько зданий. Теннисный корт, столовая, и крытый спортзал: разлетелись как карточные домики. В воздух поднялось облако из строительного мусора и грунта. Используя ускорение на всю катушку, чувствуя, как ноют всё мышцы и кости, я увернулся, лавируя между кусками бетона и железа, подошел прямо под брюхо низколетящей твари. Рассматривал, анализировал, думал, тщетно выискивая уязвимое место.
На пластинах и костяной броне, были видны оставленные мной повреждения. Смятые пластины, изнутри которых сияло призрачно-красное свечение. И ни капли крови!
"-Прямо дракон из рпг! И летает, и чешуя есть, и вообще…на дракона похож. Интересно, с него что-нибудь дропнется, если мы его завалим? – Сказал внутренний голос".
"-Прямо дракон из рпг! И летает, и чешуя есть, и вообще…на дракона похож. Интересно, с него что-нибудь дропнется, если мы его завалим? – Сказал внутренний голос".
-Я, спокойный человек, благородной профессии, скачу тут, как какой-то вшивый японский ниндзя! – Прокричал я, уклоняясь от очередного выдоха. В наушнике что-то проворчали. – Ямада, я знаю, как это переводится, сама такая!
Шиза был неоценимым помощником. Если бы не он, меня бы уже сожрали. Юля права, я не воин, и не успеваю следить за обстановкой. Ускорение уравнивало наши шансы, но… Тело не выдерживало его слишком долго. Да, аномалия укрепляла меня, защищала от перегрузок, подстегивала регенерацию, её мощь – потрясала воображение. Вот только я, начинал сдавать. Усталость возрастала, переходить в режим шифта становилось всё труднее, а оставаться в нем, выходило всё меньше. В этом бою, я использовал ускорение больше и чаще, чем за всё время в лагере. Но всё равно, этого не хватало.
-Мне бы ракетомет, или копье на худой конец,- с натугой вдыхая бесценный воздух, пробормотали мои губы. По лицу стекала дождевая вода, вперемешку с потом и грязью. Блин, хочу как в сказке, достать волшебный меч, и покрошить гада, при этом даже одежду не порвав. Но нет, мы в реале, тут такое не прокатит. И сейчас я стоял напротив оскалившегося монстра, в изорванной и испачканной в крови одежде. К моей гордости, Кукулькан тоже был не в восторге, еле-еле паря над землей. От былого жуткого великолепия, не осталось и следа. Потрепанный, грязный как свинья змей. Одно из его крыльев бессильно свисало, перебитое самым большим подшипником прямо у основания сустава.
Этот момент, он выбрал, чтобы испытать меня. Впервые, я слышал, как тварь говорит. Длинный раздвоенный язык, пробовал влажный от дождя воздух, пока пернатый змей ставил ультиматум.
-Твои последние слова, человек. Произнеси их, и я пощажу тебя. – Голос Кукулькана разносился далеко, а из приоткрытой пасти со свистом вырывался ветер. Глаза монстра внимательно следили за мной, очень тяжелым взглядом. - Пади ниц, и служи мне. Я дам тебе всё, все, что вы смертные жаждете. Богатство, власть, вечную молодость. Служи, и будешь вторым после меня!
На секунду, на какую-то секунду, но я задумался, Док не святой паладин, и никогда им не был. Представив вечную жизнь, разделенную с Алисой, с губ уж почти сорвалось предательское "да". Но следом пришли на ум слова Юли. Кукулькан не просто аномалия, он пожиратель душ. Поглощая человеческие сути, он становится сильнее, за счет жертв других – он живет. Если конечно, это можно назвать жизнью. Я представил, как приходится приносить в жертву аномалии маленькую девочку.
-Твои последние слова, человек. Произнеси их, и я пощажу тебя. – Голос Кукулькана разносился далеко, а из приоткрытой пасти со свистом вырывался ветер. Глаза монстра внимательно следили за мной, очень тяжелым взглядом. - Пади ниц, и служи мне. Я дам тебе всё, все, что вы смертные жаждете. Богатство, власть, вечную молодость. Служи, и будешь вторым после меня!
На секунду, на какую-то секунду, но я задумался, Док не святой паладин, и никогда им не был. Представив вечную жизнь, разделенную с Алисой, с губ уж почти сорвалось предательское "да". Но следом пришли на ум слова Юли. Кукулькан не просто аномалия, он пожиратель душ. Поглощая человеческие сути, он становится сильнее, за счет жертв других – он живет. Если конечно, это можно назвать жизнью. Я представил, как приходится приносить в жертву аномалии маленькую девочку.
-НЕТ, - мой крик сотряс землю, став сигналом для врага. Больше не став тратить на меня слова, он атаковал.
От кончика хвоста, к голове пронеслась большая искра. По костяной броне забегали разряды багровых молний, устремившись к короне, они собрались в сверкающий всполохами багровый шар.
-Шифт!
Мои силы были на исходе, даже время не останавливалось до конца. Я наблюдал, как Кукулькан откидывает голову назад, хватая зубами плюющийся молниями сгусток энергии. Как делая бросок, он отправляет этот шар в мою сторону. Из последних сил, я собрал перед собой множество валявшихся вокруг арматур, бывших частью зданий, и направил в сторону змея. Стоило отпустить такой подобранный аналог копья, как он зависал в воздухе, острием к противнику. Когда металлических стержней между нами было уже с десяток, я использовал последний козырь.
От кончика хвоста, к голове пронеслась большая искра. По костяной броне забегали разряды багровых молний, устремившись к короне, они собрались в сверкающий всполохами багровый шар.
-Шифт!
Мои силы были на исходе, даже время не останавливалось до конца. Я наблюдал, как Кукулькан откидывает голову назад, хватая зубами плюющийся молниями сгусток энергии. Как делая бросок, он отправляет этот шар в мою сторону. Из последних сил, я собрал перед собой множество валявшихся вокруг арматур, бывших частью зданий, и направил в сторону змея. Стоило отпустить такой подобранный аналог копья, как он зависал в воздухе, острием к противнику. Когда металлических стержней между нами было уже с десяток, я использовал последний козырь.
Ударная волна, покров, защищающий меня в ускорении, превратился в оружие. Намного мощнее, чем тогда на пляже, даже защищенную чешуей кожу, всё равно разорвало в нескольких местах. Снеся по пути землю и траву, поток подхватил металл, разгоняя его до немыслимой скорости. Подхватил и шар, брошенный Кукульканом. И весь этот смертоносный коктейль, обрушился на врага.
Как он заревел! Меня отбросило назад, основательно приложив отдачей. Сил чтобы сгруппироваться, больше не было. Я ждал удара об обломки, а вместо этого, меня поймали ловкие и мягкие руки. Аккуратно поддержав, и не позволив упасть.
Как он заревел! Меня отбросило назад, основательно приложив отдачей. Сил чтобы сгруппироваться, больше не было. Я ждал удара об обломки, а вместо этого, меня поймали ловкие и мягкие руки. Аккуратно поддержав, и не позволив упасть.
В нос ударил запах, который бывает, когда гладишь мокрую кошку, забравшуюся на колени после дождя.
-Юля? - Спросил я. Во рту был солоноватый привкус крови, уши гудели, а конечности почти не слушались. Отпусти она меня сейчас, и здравствуй земля, рухну и хрен кто поднимет.
-Я же говорила, Док, - раздался над самым ухом печальный голос, так похожий на тихое мяуканье, - мы ему не противники.
Разлепив непослушные веки, я посмотрел вперед. Кукулькан выбирался из-под завала, попутно выдергивая зубами застрявшие в нем осколки арматуры. Всё – чего я добился, это искрошил его костяную броню, которая кусками падала на землю, обнажая потрепанные, но пока целые пластины крупной чешуи. Бросаемые в нашу сторону взгляды, не сулили ничего хорошего.
-Бросай меня киса, бросай и беги! – В отчаянии пытался крикнуть я, но получался лишь тихий хрип. – Мне стоило прислушаться к тебе. Прости. Прости.
-Как? Ты только что меня назвал? – Юля дернула ушками, удивленно глядя своими большими желтыми глазами. – Дааа…точно…
-Юля? - Спросил я. Во рту был солоноватый привкус крови, уши гудели, а конечности почти не слушались. Отпусти она меня сейчас, и здравствуй земля, рухну и хрен кто поднимет.
-Я же говорила, Док, - раздался над самым ухом печальный голос, так похожий на тихое мяуканье, - мы ему не противники.
Разлепив непослушные веки, я посмотрел вперед. Кукулькан выбирался из-под завала, попутно выдергивая зубами застрявшие в нем осколки арматуры. Всё – чего я добился, это искрошил его костяную броню, которая кусками падала на землю, обнажая потрепанные, но пока целые пластины крупной чешуи. Бросаемые в нашу сторону взгляды, не сулили ничего хорошего.
-Бросай меня киса, бросай и беги! – В отчаянии пытался крикнуть я, но получался лишь тихий хрип. – Мне стоило прислушаться к тебе. Прости. Прости.
-Как? Ты только что меня назвал? – Юля дернула ушками, удивленно глядя своими большими желтыми глазами. – Дааа…точно…
-Мы, ему не ровня, - продолжила девочка. От тепла её тела становилось легче, да и раны потихоньку заживали. Вот бы и усталость прошла, можно было бы побарахтаться ещё немного. – Док. Ты мне веришь?
-Да. Верю. – Таков был мой ответ. Удивительная, волшебная девочка, за короткое лето, стала моим дорогим, очень дорогим другом. Я должен выжить, погладить ещё раз эти волосы, поцеловать Алису, поиграть с Ульяной.
-Тогда закрой глаза, - шеи, коснулись мягкие губки. А затем, резкий рывок, потянул меня в пустоту.
-Пусть ненадолго, но я смогу поменять вас местами, - было последним, что я услышал, падая во вращающуюся воронку портала. Ничего не видно, но по коже прошелся мороз, будто рядом проплыл айсберг. В наш мир пришло существо, рядом с которым, Кукулькан – это безобидный птенчик. В тот самый момент, как портал полностью раскрылся, я понял, что должен сделать.
-Шифт! – И мир исчез, оставив меня в небытие.
-Да. Верю. – Таков был мой ответ. Удивительная, волшебная девочка, за короткое лето, стала моим дорогим, очень дорогим другом. Я должен выжить, погладить ещё раз эти волосы, поцеловать Алису, поиграть с Ульяной.
-Тогда закрой глаза, - шеи, коснулись мягкие губки. А затем, резкий рывок, потянул меня в пустоту.
-Пусть ненадолго, но я смогу поменять вас местами, - было последним, что я услышал, падая во вращающуюся воронку портала. Ничего не видно, но по коже прошелся мороз, будто рядом проплыл айсберг. В наш мир пришло существо, рядом с которым, Кукулькан – это безобидный птенчик. В тот самый момент, как портал полностью раскрылся, я понял, что должен сделать.
-Шифт! – И мир исчез, оставив меня в небытие.
Кэп.
Наблюдая столкновение двух аномалий, в душе поднималось странное чувство. Изначально, я мечтал, чтобы эти два чудовища, одно из которых по недоразумению, не иначе, называют человеком, прикончили друг друга. Но сейчас, задумавшись, я начал переживать за Дока. Причин было несколько. Да, этот тип перебил весь мой отряд, но, он сделал это после дозы транквилизатора, потеряв контроль над аномалией. К тому же, напали на него мы первые. Там, на остановке, он не поубивал кучку отщепенцев. Хотя, положа руку на сердце, я на его месте не проявил бы милосердия. А сейчас, он остался там один, один! Прикрывая наш отход.
-Ви, - наконец капитан принял решение, - мы с ребятами прикроем Дока.
Наблюдая столкновение двух аномалий, в душе поднималось странное чувство. Изначально, я мечтал, чтобы эти два чудовища, одно из которых по недоразумению, не иначе, называют человеком, прикончили друг друга. Но сейчас, задумавшись, я начал переживать за Дока. Причин было несколько. Да, этот тип перебил весь мой отряд, но, он сделал это после дозы транквилизатора, потеряв контроль над аномалией. К тому же, напали на него мы первые. Там, на остановке, он не поубивал кучку отщепенцев. Хотя, положа руку на сердце, я на его месте не проявил бы милосердия. А сейчас, он остался там один, один! Прикрывая наш отход.
-Ви, - наконец капитан принял решение, - мы с ребятами прикроем Дока.
Но тут со стороны лагеря полился красно-багровый свет, настолько яркий, что даже море в этом сиянии, казалось раскаленной лавой. Кукулькан задрал открытую пасть к небу, во рту у него билась шаровая молния, которую древний идол швырнул в Дока. Последовавшая за этим ударная волна, снесла пернатого демона к чертям, размазав его о ближайший холм, погребая под горой земли и обломков зданий. Остаточный фон, заставил линкор задрожать. Какова же сила этого удара, раз даже на таком расстоянии, заставляет многотонную посудину, качаться на воде – как щепку.
Каким-то чудом Кукулькан выжил. Отряхиваясь, как ни в чем не бывало, он взмахнул хвостом, готовясь добить обессилевшего человека. Обливаясь слезами, за происходящим на экране, следили рыжие девочки. Младшая тихо всхлипывала, а Алиса молчала. И это безмолвие, полностью разбитого человека, пугало сильнее любых истерик. Из глаз старшей без единого звука, потоком катились слезы, оставляя на щеках влажные дорожки.
-Нет, - тихо шептали непослушные губы рыжей, - нет. Нет.
-Нет, - тихо шептали непослушные губы рыжей, - нет. Нет.
Огромный хвост, оканчивающийся хищно-изогнутыми когтями, приближался к неподвижному человеку. Да, теперь Кэп понимал, это человек, не чудовище. Чудовища не улыбаются, когда видят, как на них несется смерть.
Отключившийся в потасовке передатчик Дока, на мгновение ожил. И в наушниках бойцов, и из динамиков возле экрана, прозвучали всего два слова: - Да. Верю.
Отключившийся в потасовке передатчик Дока, на мгновение ожил. И в наушниках бойцов, и из динамиков возле экрана, прозвучали всего два слова: - Да. Верю.
Док исчез, в появившейся ярко-голубой вспышке, за мгновение до того, как на него обрушились когти. Одновременно с ним, Алиса рухнула на колени, и упала бы, не поддержи её подруга.
-Уведите их, быстрее, если понадобится, вколите успокоительное, - Виола побледнела, но продолжала раздавать указания, - нам выиграли время, пока Кукулькан не поднялся в воздух, мы должны спасти детей. И накройте весь лагерь орудиями главного калибра. Не убьем, так хоть задержим. А дальше…
-Уведите их, быстрее, если понадобится, вколите успокоительное, - Виола побледнела, но продолжала раздавать указания, - нам выиграли время, пока Кукулькан не поднялся в воздух, мы должны спасти детей. И накройте весь лагерь орудиями главного калибра. Не убьем, так хоть задержим. А дальше…
Только договорить Виола не успела…Со стороны лагеря, прокатилась волна морозного воздуха, настолько холодного, что палуба мгновенно покрылась инеем. Капли воды, еще минуту назад стекавшие по стеклу, замерзли. А сам дождь, мгновенно прекратился, будто выключателем щелкнули.
-Это что ещё такое. – Сказал седой, глядя на море. – Изо рта старика, вырывались клубы пара.
Водная глядь покрывалась льдом. От берега, к самому морю, резко расходилась волна обледенения. Море промерзало до самого дна, издавая громкий, обиженный треск. Вот лед дошел до линкора, и мгновенно остановил его, заковав в холодном плену. Последовавший за этим толчок, чуть не уронил всю команду на пол.
Водная глядь покрывалась льдом. От берега, к самому морю, резко расходилась волна обледенения. Море промерзало до самого дна, издавая громкий, обиженный треск. Вот лед дошел до линкора, и мгновенно остановил его, заковав в холодном плену. Последовавший за этим толчок, чуть не уронил всю команду на пол.
В центре лагеря, стояла статуя. Статуя высокого человека, очень напоминающая очертаниями Дока. На ней был потрепанный, изорванный белый халат. Вокруг статуи, торчали ледяные глыбы, в которых и увязли шипы Кукулькана. Высокочувствительные камеры со спутников и дронов, передавали картинку в зловещих деталях. Хоть половина этих дронов уже валялась, представляя собой искореженный и подмерзший металлолом. Но тут, ледяная статуя зашевелилась, осматривая свои руки. Было видно, что они из кристально-прозрачного льда, слегка сияющего изнутри синим светом. В точности как и лицо.
-Святые угодники, - донеслось из колонок. Это аналитики, по натуре своей, все поголовно ярые атеисты, вдруг вспомнили такие слова. – Логия. Это аномалия-логия! Мы её только в теории разбирали, думали что будет, замени аномалия тело человека полностью. Абсолютный лед! Мама Мия, вам крышка! Всем, и крылатому уроду тоже.
Кукулькану всё это не понравилось, он уже открывал пасть, как статуя медленно повернулась к нему. Светящиеся синим глаза, без тени эмоций оглядели древнюю тварь. Ледяной человек поднял вверх руки, словно указывая на небо, а затем нарочито медленно, начал их опускать. За его пальцами, протянулись дорожки из блестящего льда, сформировав два полумесяца, которые он без колебаний, метнул в пернатого змея. В полете они увеличились, набирая скорость, и влагу из воздуха, а затем… отсекли Кукулькану сразу два крыла. Как нож режет масло.
Воздух огласило громогласное шипение, впрочем, тут же стихшее. Всё тело древнего монстра, окутало ледяным панцирем, приморозив к холму возле лагеря, и не давая даже пошевелиться.
-Что за треск? – Темнокожий солдат оторвался от экрана, чтобы взглянуть на небо. Звук шел из-за облаков.
-Как думаете, куда подевалась вся вода? Еще несколько минут назад, тоннами лившаяся на землю. – Вдруг сказала Виола. И тоже посмотрела наверх, открывая удивленно рот.
-Что за треск? – Темнокожий солдат оторвался от экрана, чтобы взглянуть на небо. Звук шел из-за облаков.
-Как думаете, куда подевалась вся вода? Еще несколько минут назад, тоннами лившаяся на землю. – Вдруг сказала Виола. И тоже посмотрела наверх, открывая удивленно рот.
Над Кукульканом, прямо с небес, падал айсберг. Огромная гора изо льда, неслась к земле со скоростью метеорита. Взгляд молчаливых синих глаз, направлял этот полет, прямо к конечной цели. На голову, изо всех сил пытающегося вырваться змея, обрушились тысячи тонн замерзшей воды, сминая её как скорлупку. Последний раз дернув хвостом, Кукулькан затих, красное сияние покидало ставшее неподвижным тело.
-Мы спасены? – Удивленно сказал один из солдат. Но статуя вдруг зашагала к ним, в неподвижных зрачках застыло то же выражение, с каким она прикончила пернатого.
-Нет, мы все умрем, - обреченно и как-то даже, весело, сказал темнокожий вояка.
-Нет, мы все умрем, - обреченно и как-то даже, весело, сказал темнокожий вояка.
Старшая рыжая приходила в себя, отчасти может благодаря холодному воздуху.
-Это Док? – Спросила пришедшая в себя Алиса.
-Не похоже, - серьезно ответила девочке Виола. Всех на палубе трясло от холода, и чем ближе подходила неведомая аномалия, тем сильнее он становился.
-Не похоже, - серьезно ответила девочке Виола. Всех на палубе трясло от холода, и чем ближе подходила неведомая аномалия, тем сильнее он становился.
-Док это, Док, почти. - Прозвучало в дверном проеме. Хоть дверь и открылась, но никого не было видно. Лишь звонкий девичий голос, разносился по вмиг умолкшей рубке.
-Юля. – Догадалась Виола.
-Нет времени! – Недовольно фыркнула невидимка. – У вас всего один шанс, на корабле должна быть девушка, с фиолетовыми волосами, не думаю что таких много. Выведите её на палубу, или вам конец. Продержитесь немного, если получится.
-Юля. – Догадалась Виола.
-Нет времени! – Недовольно фыркнула невидимка. – У вас всего один шанс, на корабле должна быть девушка, с фиолетовыми волосами, не думаю что таких много. Выведите её на палубу, или вам конец. Продержитесь немного, если получится.
Спустя пару минут, на корме корабля стояли Лена, и несколько солдат. Удивленная и испуганная девушка зябко куталась в выданный ей плед. Фиолетовые хвостики дрожали, в такт своей хозяйке. Аномалия тем временем уже подходила к линкору. Стрелять в него благоразумно не стали, понимая всю бесполезность этого действия.
Стоило статуе взглянуть на девушку, как она застыла. В глазах вдруг появились эмоции, удивление, печаль, радость, и…боль. Лена отшатнулась, когда ледяной взгляд начал пожирать её. Ледяной человек, не отрываясь смотрел в бездонные, зеленые глаза. Так смотрят на то, что потеряно навсегда. Так приговоренный к расстрелу, выкуривает последнюю в своей жизни сигарету, выдыхая дым в сторону заката. Так заключенный, смотрит в окно последний раз, пока гудят трансформаторы электрического стула.
-Вот. Значит. Как? – Губы статуи зашевелились, а голос казалось, шел отовсюду. От промерзшего моря, от холодного воздуха, от инея на стеклах. – Это и есть другой мир. Да.
-Прости. – Сказала статуя, глядя на дрожащую от холода и страха девушку. А затем случились две вещи, полыхнуло ярким светом, и аномалия исчезла. На её месте, молча стоял Док, с закрытыми глазами. А в воздухе заметно очутились нотки теплого ветра. Лед покинул этот мир. Навсегда.
Стоило статуе взглянуть на девушку, как она застыла. В глазах вдруг появились эмоции, удивление, печаль, радость, и…боль. Лена отшатнулась, когда ледяной взгляд начал пожирать её. Ледяной человек, не отрываясь смотрел в бездонные, зеленые глаза. Так смотрят на то, что потеряно навсегда. Так приговоренный к расстрелу, выкуривает последнюю в своей жизни сигарету, выдыхая дым в сторону заката. Так заключенный, смотрит в окно последний раз, пока гудят трансформаторы электрического стула.
-Вот. Значит. Как? – Губы статуи зашевелились, а голос казалось, шел отовсюду. От промерзшего моря, от холодного воздуха, от инея на стеклах. – Это и есть другой мир. Да.
-Прости. – Сказала статуя, глядя на дрожащую от холода и страха девушку. А затем случились две вещи, полыхнуло ярким светом, и аномалия исчезла. На её месте, молча стоял Док, с закрытыми глазами. А в воздухе заметно очутились нотки теплого ветра. Лед покинул этот мир. Навсегда.