Однажды со мной произошёл такой случай интересный, после которого я стал с большой осторожностью относиться к придорожным забегаловкам и кафешкам.

Довелось мне ехать на фуре, сопровождать груз из Москвы в Пермь. Дело было в начале нулевых, и везли мы по тем временам самые передовые телевизоры Phillips. Что в них такого «передового» было, не помню, но они вроде как-то красиво подсвечивались и при этом были жидкокристаллическими, что в начале нашего века было вообще «бомбой».

Нижегородская область. Проехав непосредственно областной центр, мы с водителем почувствовали зов наших желудков. Что после 6 часов простого залипания в асфальт – не удивительно. Время было позднее, часа 2-3 ночи, но спать нам не хотелось, так что решили ограничиться кофе и плотненьким запоздалым ужином. Если б мы тогда знали, что это кофе нам чуть жизни не будет стоить…

Нашли рандомное придорожное кафе посреди трассы, работающее круглосуточно. Посетителей там в столь поздний час было чуть меньше, чем никого. Встретила нас там женщина лет эдак 40 очень неприятной натуры (было видно за километр, что она работает в грязной забегаловке для дальнобойщиков, а не снимается в голливудских мелодрамах). Взяв по чашечке кофе и тарелку пельменей (это было единственное, что она согласилась нам подать в столь поздний час, когда она осталась одна и все повара ушли), мы с моим напарником посидели минут 20, перевели дух и снова отправились в рейс.

Уже через 5 минут пути мы начали сильно зевать. Нам уже тогда показалось это странным, что кофе дало эффект ровно противоположенный ожидаемому. «Ну и фиг с ним, дотянем до ближайшего более-менее нормального мотеля и заночуем, коли уж так рубит». Но не тут то было! Через 15 минут водитель мне заявляет: «Всё. Я засыпаю конкретно. Может, ты за руль?». А я тогда подходящих категорий не имел, и просто опыта вождения 30-ти тонной махиной у меня было столько же, сколько и управления пассажирского Боинга. Да и меня тоже клонило ко сну. Так как ехать он дальше без риска отрубиться прямо с рулём в руках не мог, то решили останавливаться «прям здесь и сейчас», т.е. тупо на обочине. Притормозили, водитель сразу залез на импровизированную кровать в кабине, а мне, простите за откровенность, приспичило «отлучиться». Возможность была только одна – лес за обочиной. Ну я и направился в свой путь к облегчению.

Минуты через три, я вижу, как за нами останавливается 99-ка. Просто стоит, никто не выходит. Меня насторожило. Начал делать дела быстрее. Немного погодя, вышло два человека, и направились в сторону кабины. Я уже завершился, но бежать к ним навстречу с хлебом-солью не торопился. Я притаился и взял первую попавшуюся массивную ветку, которую стряхнуло, по всей видимости, ветром. Между тем, два человека начали вскрывать двери нашего КАМАЗа.

Те, кто постарше помнят, что это было за время. Рубеж 90-х. И два человека, пытающихся вломиться в твою машину сразу дают понять, кто они и зачем пожаловали. Поэтому, я решил действовать. Пока один вскрывал пассажирскую дверь, я подкрался сзади и, собрав всю силу, вдарил ему по затылку этой палкой. К слову, она действительно была тяжёлой, и преступник упал. (То ли от неожиданности, то ли действительно от силы удары). А я в то время моментально, как копьём, «погладил» его по паховой области. Второй начинающий расхититель КАМАЗов почуял неладное и бросился к напарнику. Я в то время бросился к «Ларе Крофт» местного разлива. Мы нашли друг друга у бампера грузовика. Он встретил моё импровизированное копьё три раза по голове. Тоже упал. Но я-то понимал, что я вряд ли смогу справиться с деревяшкой против двух нижегородских головорезов. Поэтому, я выбежал на дорогу. Прямо на середину. Не в надежде, что меня собьют и всё это поскорее закончится, а с надеждой, что кто-то остановится и поможет. И я по сей день благодарю всех Богов которые только есть или были за то, что в тот момент проезжали дальнобойщики на МАЗе. Ехали они неспешно, потому что издалека почуяли, что заведённые легковушка и грузовик в три часа ночи в лесу стоят не просто так. Мужики всё поняли как надо. Затормозив, они выскочили с трубой и охотничьим ружьём. В то время бандюки оклемались, но противостоять нашему арсеналу уже не могли. Мы связали их ремнями и посадили на землю, дожидаясь приезда милиции.
Потом было многое. Мы вернулись в то кафе уже с нарядом, женщина сделала вид «я не я и лошадь не моя». А те ребятки с 99-ки, которая, кстати, была без номеров, раскололи свою схему. Была она тупа и неказиста: в той кафешке, где мы остановились, ночных посетителей ждёт «особый сервис». Им в кофе добавляют клофелин. Они уходят, отрубаются в километрах 20-ти, встают на стоянку. Потом подъезжают наши «братки». Смотрят, если чаго скомуниздить. Если есть, то водителей ночью вяжут, фуру отгоняют, разгружают, а спящих связанных водителей они просто оставляли где-нибудь в поле.

А мой напарник, к слову, проснулся через 6 часов с невинным вопросом: «А что случилось то?».