Приключение Джакомо
Утром стоял ненастный, пасмурный и сухой вечер. Листья медленно распускались, но как только начинали желтеть - тотчас устилали землю шершавым оранжевым ковром. Среди дикого шума стояла звонкая тишина, лишь только ветер звенел в каменных кронах железного города.Джакомо стоял со своими друзьями, один. С позавчерашнего утра его терзал чудовищный голод (по крайней мере он думал, что это голод), поэтому он всё утро завтрашнего дня посвятил поискам новой биты. Ему хотелось сделать отбивную из дельфина - любимое блюдо лучшего друга Джакомо, естественно для этого нужна была бита.
Проходя мимо Оптики, Слюнтяй как всегда размышлял. По обыкновению, он делал это глядя в широкое, узко-синее ночное небо. И хотя солнце сияло необычайно ярко, он не мигая гипнотизировал его взглядом. Позавчера, по случаю Пасхи, Слюнтяю подарили подарок. Он был необычайно рад - никто ранее не дарил ему подарков. К продолговатой коробке с гравировкой прилагалась записка. В записке было сказано, что подарок должен быть распакован ровно в 98 часа 116 минут по Фаренгейту, на углу Главной площади и Сольного моря. Слюнтяй спешил.
Чувство голода подобралось к загривку. Оно точило Джакомо всё сильнее и сильнее, заставляя его загонять ногти всё глубже в ляжки, обдавая холодом и без того мёрзлые плечи. Мурашки бежали по его позвоночнику, а сердце дрожало и млело от любви. Вот и ближайшая улица-витрина. Вдруг Джакомо порывисто остановился и начал лихорадочно всматриваться. Нечто, абсолютно сквамозное пялилось на него из глубин зазеркалья.
Слюнтяй не спешил. Он знал, что всяко к сроку поспеет к месту встречи, каким бы темпом не шагал, такова уж была его конституция. Его немного донимала маленькая мозоль, которую ему натирала шаль. Сняв валенок с руки и переложив его на ватник, Слюнтяй оперся о стоящую (как нельзя кстати) витрину, и начал усиленно массировать мозоль. Его нежные руки бегали по мозоли, постепенно придавая ей крепость и величину. Он слегка нарастил темп, и когда уже был почти готов, осознал, что всё это время пялился сквозь витрину. Нечто, совершенно бескорыстное, с добротой смотрело на него, а за спиной у него копошилось другое Нечто. Слюнтяй понял всё без подсказки.
Джакомо оторопел. То, что вглядывалось ему в душу было неподвижно. Он уже почти не чувствовал себя от боли, но глаза внезапно разлепились и промычали:
- Ммку ббалл...
Слюнтяй ринулся на него.
Он сразу понял, в чем загвоздка. Его шаль развевалась, как дикий вымпел, а гравированная коробка заменяла Экскалибур. С воплем он дико замахнулся и отправил коробку в полёт, попадая прямо в сидящее на спине Нечто, явно не ожидавшее такого поворота событий. Попытавшись преломить несколько сущих волн, оно потеряло равновесие и неловко, гулко шмякнулось о мостовую с влажным шлепком. Джакомо не теряя даром времени отползал к стене. Ему было страшно, его штаны были мокрыми и воняли. Руки бездумно шарили по мостовой. Внезапно проявившийся больной смысл его головы заставил его обратить внимание на витрину - там был отчаянно жестикулировавший Слюнтяй. Руки, нашарившие коробку, под одобрительные махи завитринника начали ее вскрывать. Стук сердца. В бездонном черном жерле короба скрывалась она. Бита.
Нечто затравленно семенило вдоль бордюра. Времени почти не оставалось, да что там, времени совсем не было! Ритмичный цок за спиной. За ним в страшной агонии цокотал Джакомо. Он всё еще не мог поверить в то, что его лучший друг оказался предателем. Не смотря на все старания паразита, на подсаженный голод, он все же сохранил крупицу сил, в отличии от Нечто.
Блик - взмах битой.
Блик - чернильный фонтан, посреди площади.
...
Эпилог
Слюнтяй уплетал за обе щеки и обе ноздри. Такого крэпа он не ел за всю свою большую, крохотную жизнь. Сидящий рядом Джакомо, чертил рецепт отбивной из дельфина с пометками основных Кредо. Кусающий за пятки буран был невообразимо горячим и влажным. Закат нежился в зелёно-багровых волках Сольного моря.
Жизнь Прекрасна.
Еще на тему
