Русский народный сказ о Василии добром барыге, на районе всеми уважаемым и вне района многим знакомым, а кому не знакомым, тому хотя бы раз слыхвашим.
Жил в одном русском городе добрый барыга Василий. Жил не тужил, народ не обманывал, любил котят, помогал собакам едой, а если увидит старушку, то всегда помогал старушке, как мог и чем мог, а старушки говорили «смотрите какой добрый молодец наш Василий, старших уважает, детей не обежает, собачек домой водит, котиков гладит и с девочками хорошими дружит и друзья у него все спокойные и культурные, мимо пройдут всегд здрасьте скажут». Восхищались старушки Василием, нарадоватся не могли.
Василий на районе, на честно заработанные деньги, посадил 4 клумбы отличных цветов, ярких и радующих сердце любого культурного человека и трогающих за душу любого человека сентиментального, мечтательного и созерцающего мир третьим глазом, тем, который на лбу, а не между ягодичных мышц, как мог бы подумать человек безкультурный, стыда не знающий и совести не мающий.
Жены и детей у Василия не было ибо некогда ему было бытовыми заботами укрощать свою плоть, миссия у Василия была в другом. В том, что явился однажды Василию домовой, который жил у него дома и сказал домовой Василию «ступай-ка Василий за тридевятый квартал, в тридесятый район и принеси мне ганжи сорокапудовой и открою я тебе тайну притайную которую даже я не могу вспомнить пока не покурю ганжи сорокапудовой», на этих словах домовой опять ушел спать, а Василий сел и задумался.
Так Василию стало интересно узнать тайну притайную, но ещё более интересней ему было, исключительно по профессиональной части, так как, сорокапудовой ганжи даже он никогда не курил.
Поседел, короче, Василий, покручинился, выпил чаю со смородиной, скушал икру с бутербродиной и уснул с подругой не уродиной. Утро вечера было мудренее, в том смысле, что просветлённей было оно в сакральном смысле этого понятия.
На утро проснулся Василий, с зорькой ясной встал, в поле вышел, росой умылся, травой обтёрся, сел на коня и поскакал в путь в тридевятый квартал, в тридесятый район за ганжей сорока пудовой.
Долго-ли ехал Василий, коротко-ли, никто не знает, но встретил он на дороге старца.
И спрашивает старец у Василия «куда путь держишь, добрый молодец? Из каких краёв? По каким делам?»
«Еду, старче, в тридевятый квартал, в тридесятый район, за ганжей сорокапудовой» молвил Василий
А старец говорит Василию «Не скачи куда глаза глядят, а туда куда сердце позовёт»
Задумался Иван об этом, закручинился. Его глаза глядели на вперёд, а сердце звало на Ямайку.
И понял Василий, что так просто до тридевятого квартала, тридесятого района не дойти и не доехать, не доплыть, не доскакать и даже не допрыгать, как высоко ни прыгай.
Сел он тогда на пенёк и скушал пирожок, скурил косячок и прилёг на бочок. Спал Василий тридцать три ночи и тридцать три дня и проснулся уже осенью когда стало холодать.
Ох и долго же я спал, подумал Василий и решил вернутся домой и обдумать всё ещё раз более основательно.
Долго-ли ехал Василий, коротко-ли, вряд-ли кто скажет, но приехал он на перекресток, да не простой, а нерегулируемый. Один только знак «СТОП» стоит, а под ним вывеска.
«Направо пойдёшь, на проспект Октября к Детскому Миру выйдешь»
«Налево пойдёшь, к районному отделу МВД попадёшь»
«Прямо пойдёшь, на улицу Чехова прийдёшь»
И решил Василий пойти прямо, ибо на улице Чехова, как раз он и жил.
Шел Василий один день, два-ли дня, тихо шел и коня рядом вёл. Проходил Василий мимо дерева ветвистого, листвистого, могучего, старого и мудрого дуба, а на дубе сидели проститутки.
Услышал Василий их жалобный стон «стой добрый молодец, не спеши, дай утешить горе твоё, сними нас на часок с дуба, помоги нам, а то злой хозяин будет нас бить и заставлять делать трудную домашнюю работу»
Возмутился Василий такому беспределу и спросил, а кто этот злодей такой и как его зовут этого негодяя кто посмел заставить сих прекрасных созданий заниматся монотонным и ужасным домашним трудом?
«Радион....раааадиииииооооннн» жалобно, нараспев, затянули песню жрицы злой и тяжелой любви.
Газманов что-ли? Уточнил Василий.
«Он самый, благодетель наш и спаситель, бог ему в помощь..» пели райские пташки сидя на ветках старого дуба.
Да ну его впесду, сказал Василий и пошел дальше..
«Куда же ты.. Васенька» кричали сирены издалека, но Василия и след простыл. Не развести доброго молодца юзаной пиздятинкой, не поколебать дух добровольческий и статус социальный не пошатнуть. Как гранит был Василий крепок духом .
15-го дня, сего месяца, этого года, пришел Василий домой, а дома домовой сидит и курит.
«Ну, что принёс сорокапудовой ганжи, а???» справился о прогрессе квеста домовой Василия.
Нет, не принёс ибо сердце зовёт меня на Ямайку.
«Это наверное тебе старик подсказал сердце слушать, да?»
Да, именно он и подсказал.
«Обманул тебя старый опер, надо было не сердце слушать, а погуглить» сказал домовой и передал косяк Василию.
Стал Василий гуглить.
Ввёл в строку поиска «тридевятый квартал, тридесятый район» и нажал «поиск»
Но никаких внятных результатов он не нашёл.
Нет такого квартала, если верить гуглу.
Закручинился тогда Василий ещё пуще прежнего и сжалился домовой над ним, вошел в положение и сказал «хорошо, Василий, помогу я тебе найти квартал тридевятый, да район тридесятый»... и на этих словах щелкнул пальцами и набрал номер на мобиле.
Трубку включил на спикерфон, а из трубки послышался приятный, милый и ласковый женский голос «Але? Люси слушает.»
«Люси, о-о-оу о-о-оу, Люси, это домовой Василия, который на улице Чехова живёт, привет родная»
Продолжению следует быть, а может и не быть...
Жил в одном русском городе добрый барыга Василий. Жил не тужил, народ не обманывал, любил котят, помогал собакам едой, а если увидит старушку, то всегда помогал старушке, как мог и чем мог, а старушки говорили «смотрите какой добрый молодец наш Василий, старших уважает, детей не обежает, собачек домой водит, котиков гладит и с девочками хорошими дружит и друзья у него все спокойные и культурные, мимо пройдут всегд здрасьте скажут». Восхищались старушки Василием, нарадоватся не могли.
Василий на районе, на честно заработанные деньги, посадил 4 клумбы отличных цветов, ярких и радующих сердце любого культурного человека и трогающих за душу любого человека сентиментального, мечтательного и созерцающего мир третьим глазом, тем, который на лбу, а не между ягодичных мышц, как мог бы подумать человек безкультурный, стыда не знающий и совести не мающий.
Жены и детей у Василия не было ибо некогда ему было бытовыми заботами укрощать свою плоть, миссия у Василия была в другом. В том, что явился однажды Василию домовой, который жил у него дома и сказал домовой Василию «ступай-ка Василий за тридевятый квартал, в тридесятый район и принеси мне ганжи сорокапудовой и открою я тебе тайну притайную которую даже я не могу вспомнить пока не покурю ганжи сорокапудовой», на этих словах домовой опять ушел спать, а Василий сел и задумался.
Так Василию стало интересно узнать тайну притайную, но ещё более интересней ему было, исключительно по профессиональной части, так как, сорокапудовой ганжи даже он никогда не курил.
Поседел, короче, Василий, покручинился, выпил чаю со смородиной, скушал икру с бутербродиной и уснул с подругой не уродиной. Утро вечера было мудренее, в том смысле, что просветлённей было оно в сакральном смысле этого понятия.
На утро проснулся Василий, с зорькой ясной встал, в поле вышел, росой умылся, травой обтёрся, сел на коня и поскакал в путь в тридевятый квартал, в тридесятый район за ганжей сорока пудовой.
Долго-ли ехал Василий, коротко-ли, никто не знает, но встретил он на дороге старца.
И спрашивает старец у Василия «куда путь держишь, добрый молодец? Из каких краёв? По каким делам?»
«Еду, старче, в тридевятый квартал, в тридесятый район, за ганжей сорокапудовой» молвил Василий
А старец говорит Василию «Не скачи куда глаза глядят, а туда куда сердце позовёт»
Задумался Иван об этом, закручинился. Его глаза глядели на вперёд, а сердце звало на Ямайку.
И понял Василий, что так просто до тридевятого квартала, тридесятого района не дойти и не доехать, не доплыть, не доскакать и даже не допрыгать, как высоко ни прыгай.
Сел он тогда на пенёк и скушал пирожок, скурил косячок и прилёг на бочок. Спал Василий тридцать три ночи и тридцать три дня и проснулся уже осенью когда стало холодать.
Ох и долго же я спал, подумал Василий и решил вернутся домой и обдумать всё ещё раз более основательно.
Долго-ли ехал Василий, коротко-ли, вряд-ли кто скажет, но приехал он на перекресток, да не простой, а нерегулируемый. Один только знак «СТОП» стоит, а под ним вывеска.
«Направо пойдёшь, на проспект Октября к Детскому Миру выйдешь»
«Налево пойдёшь, к районному отделу МВД попадёшь»
«Прямо пойдёшь, на улицу Чехова прийдёшь»
И решил Василий пойти прямо, ибо на улице Чехова, как раз он и жил.
Шел Василий один день, два-ли дня, тихо шел и коня рядом вёл. Проходил Василий мимо дерева ветвистого, листвистого, могучего, старого и мудрого дуба, а на дубе сидели проститутки.
Услышал Василий их жалобный стон «стой добрый молодец, не спеши, дай утешить горе твоё, сними нас на часок с дуба, помоги нам, а то злой хозяин будет нас бить и заставлять делать трудную домашнюю работу»
Возмутился Василий такому беспределу и спросил, а кто этот злодей такой и как его зовут этого негодяя кто посмел заставить сих прекрасных созданий заниматся монотонным и ужасным домашним трудом?
«Радион....раааадиииииооооннн» жалобно, нараспев, затянули песню жрицы злой и тяжелой любви.
Газманов что-ли? Уточнил Василий.
«Он самый, благодетель наш и спаситель, бог ему в помощь..» пели райские пташки сидя на ветках старого дуба.
Да ну его впесду, сказал Василий и пошел дальше..
«Куда же ты.. Васенька» кричали сирены издалека, но Василия и след простыл. Не развести доброго молодца юзаной пиздятинкой, не поколебать дух добровольческий и статус социальный не пошатнуть. Как гранит был Василий крепок духом .
15-го дня, сего месяца, этого года, пришел Василий домой, а дома домовой сидит и курит.
«Ну, что принёс сорокапудовой ганжи, а???» справился о прогрессе квеста домовой Василия.
Нет, не принёс ибо сердце зовёт меня на Ямайку.
«Это наверное тебе старик подсказал сердце слушать, да?»
Да, именно он и подсказал.
«Обманул тебя старый опер, надо было не сердце слушать, а погуглить» сказал домовой и передал косяк Василию.
Стал Василий гуглить.
Ввёл в строку поиска «тридевятый квартал, тридесятый район» и нажал «поиск»
Но никаких внятных результатов он не нашёл.
Нет такого квартала, если верить гуглу.
Закручинился тогда Василий ещё пуще прежнего и сжалился домовой над ним, вошел в положение и сказал «хорошо, Василий, помогу я тебе найти квартал тридевятый, да район тридесятый»... и на этих словах щелкнул пальцами и набрал номер на мобиле.
Трубку включил на спикерфон, а из трубки послышался приятный, милый и ласковый женский голос «Але? Люси слушает.»
«Люси, о-о-оу о-о-оу, Люси, это домовой Василия, который на улице Чехова живёт, привет родная»
Продолжению следует быть, а может и не быть...
Еще на тему
