Крещение Руси, взгляд в прошлое на местах.
Смотрел давеча за ужином передачу Н. Михалкова «БесоГном ТВ: Голливуд, как источник мужества».Мэтр, как обычно, мастерски коснулся всех тем: от гнусных приватизаторов и демократов (кто бы мог подумать, что Н.С. не нравится!) до духовности и бездуховности – пиндосы, например, бездуховные. И вот об этом-то и хочется поговорить!
Михалков развил тему бездуховности в следующем эпизоде, говоря о развале СССР:
- Камера пролетает над шикарными какими-то культовыми постройками православного облика. Автор говорит: … и вот к нам, в страну с тысячелетней православной культурой, полезли какие-то миссионеры. Миссионеры проиллюстрированы видеорядом с американскими попами в рубашках, 33-х зубых улыбках повыше галстуков типа «харя шире».
Такая вот бездуховность! Тысячелетнее православие, а тут какие-то бездуховные баптисты с улыбочками своими и плясками на стадионах!
И тут мне подумалось, а ведь православие к нам тоже поналезло, точно так, как теперь всякие баптисты.
В районе 980-х гг. HDTV почти ни у кого не было, как и хорошего интернета. Поэтому, никакого Бесогном ТВ… значит, вообразим себе тематическую «Заваленку у Пердятича», где-нибудь в р-не Саарского городища, или лучше – Новгорода. Дрочила Пердятич, надо понимать, был не менее авторитетный мэтр публичного выступления, чем Михалков теперь.
Что он мог сказать на заваленке?
Буквально следующее:
- И что? Не успела эта ваша понаехавшая от скандинавских гомосеков Хельга, снюхаться с ромейскими пиндосами, как к нам, племени с тысячелетней языческой культурой полезли всякие миссионеры!
Люди слушают и плачут: всё так! Поналезли!
Так-то если подумать, своих православных попов у нас не имелось, значит, все они были иностранцы – ромейского пиндостана выползни. Т.к. никаких крупных культовых объектов православного облика у нас тоже не было, миссионеры работали на площадях и стадионах своего времени.
И работали они, надо полагать, в виде столь нелюбимого Михалковым шоу. Достаточно вспомнить многочисленные свидетельства наших скандинавских друзей.
Извольте видеть «Сага о крещении»:
«В первую зиму епископ и Торвальд жили у Кодрана в Гиль-а с тринадцатью человеками. Торвальд упрашивал отца креститься, но тот принимал это предложение неохотно. Близ Гиль-а стоял камень, у которого родичи приносили жертвы и считали, что в нём живёт их дух-покровитель. Кодран утверждал, что не крестится до тех пор, пока не выяснит, кто сильнее: епископ или дух из камня. После этого епископ отправился к тому камню и пел над ним, пока камень не раскололся на куски. Тогда Кодран понял, что дух из камня потерпел поражение. И он позволил окрестить себя и всех своих домочадцев»
Я прям так и вижу: выходит ромейский грек на площадь в красивой рясе из дорогой ткани (или кто его будет слушать?), с позолоченным крестом (для авторитетности) и посохом с серебряной оковкой весом килограмма в два (на всякий случай). И начинает ромей качать:
- Эй, язычники, Иисус вас любит! Я не вижу ваших рук! Поднимите ваши руки, я покажу вам любовь Иисуса!
Славяне язычники скептически поглядывают в сторону напомаженного мужика – не пидорок ли? Кто-то неуверенно поднимает руки. Грек метко швыряет в его сторону пригорошню серебряных дирхемов.
- Я вижу тебя, мой брат во Христе! Подойди сюда, давай обнимемся! Иисус тебя любит! Ты чувствуешь любовь Христа?
Язычник неуверенно:
- Э-э-э…
Поп:
- Давай скажем вместе Аллилуйя! И вознесём руки и сердца богу!
- Ну, аллилуйя.
Грек ловко накидывает на руки два серебряных браслета в стиле еллинге.
Язычники, видя такую несомненную любовь Иисуса, волнуются и начинают выказывать не только скепсис, но и заметный энтузиазм. В самом деле, быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей. Просто приличный, хорошо одетый джентльмен, а мы-то сгоряча подумали, что пидор!
Поп:
- Аллилуйя!
Язычники:
- Аллилуйя!
Поп:
- Вознесём молитвы Господу! Давайте, все вместе: «By the rivers of Вabylon!»
Язычники подхватывают:
- «there we sat down
Ye-eah we wept, when we remembered Zion».
На площади появляются siloviky, которых послал местный губер, обеспокоенный таким несанкционированным буйством. Siloviky, ясно дело, скандинавы.
Дежурный офицер (здоровенный, волосатый в шелковом кафтане из Самкерца, шикарных штанах шириной с Балтийское море из фламандского сукна, с серебряным поясом на 70 блях из Салтова, позолоченной венгерской ташкой, местной горностаевой шапкой со сканевым навершием в стиле Борре, рейнским мечом на поясе и кавказским чеканом за поясом и молотом Тора на груди–красавец и авторитет).
- Эй ты, пидор напомаженный, ты чего тут устроил?
Поп:
- Аллилуйя, брат! Я пришёл сказать, что Иисус вас всех любит!
- Не брат ты мне, скоблёное рыло! Сворачивай свою шнягу и вали отсюда, у тебя тридцать секунд. (Офицер достаёт из-за пояса чекан – для понимания).
Грек ловко мечет в офицера бухарской золотой чашей, которая повисает на мечевом навершии. Силовик несколько растерян.
- Если ты возлюбишь Иисуса, Иисус возлюбит тебя, брат мой во Христе! Аллилуйя!
Среди Silovikоv падают сразу три штуки византийского рытого аксамита. Наряд волнуется.
Бойцы офицеру:
- ну что ты, старшой сразу начал: пидор-пидор, всё тут в порядке и говорит интересно.
Офицер:
- Иисус, что всех любит?
Поп:
- Всех в неизреченой милости своей!
- А Скафти Гормсона?
- И Скафти Гормсона!
- Скафти Гормсона никто не любит, - отвечает офицер, начиная плакать.
Поп:
- Обнимитесь, братья! Вознесём молитву Господу! Громче, громче, что бы вас услышали в Тире и Сидоне!
Славяне, скандинавские Silovikу обнимают друг друга за плечи и чистыми полными любви голосами поют:
«Let the words of our mouth and the meditation of our hearts
Be acceptable in thy sight here tonight.
Ye-eah we wept, when we remembered Zion ».
My rifle
I am happy when
I have my rifle
I am sad when
I don't have my rifle
My responsibility is
My rifle