Бессердечная демография
Привет Сat_Cat. Читая комментарии в интернете, я часто сталкиваюсь с тем, что люди вообще не имеют представления о демографии, хотя с точки зрения науки вопрос этот довольно хорошо проработан. Причём незнание и непонимание этого вопроса на самом деле серьезно влияет, как на восприятие исторических событий, так и на нашу с вами действительность. Так, что сегодня я хочу устроить небольшой ликбез по тому, как и зачем плодятся человеки, что такое теория демографических переходов и почему мальтузианская катастрофа в современных условиях невозможна в принципе и Танос неправ.
Собственно, часто в обсуждениях всплывают картинки похожие на приведённую ниже. Данные на ней- это оценка, но оценка достаточно хорошо коррелирующая с археологией и источниками. Несложно заметить, что с 1000 по 1650 год население планеты увеличилось в 2 раза, ещё в 2 раза за следующие 150 лет, и еще в 2 раза уже за следующие 100 лет, и ещё в 2 раза за следующие 50 лет. Неплохо? Явное ускорение прироста населения, причём зависимость экспоненциальная и следующее увеличение в 2 раза будет уже за 30, 20 лет?! Так что же Земля, как и предсказывал ещё в XVIII веке Мальтус, перенаселится, есть станет нечего, нищета поглотит нас и мы все умрём? Последнее однозначно да, остальное на самом деле с большой долей уверенности - нет. Почему? Для этого, следует немного разобраться в том, чем вызван такой скачок прироста популяции на рубеже 20 века. А для этого следует разобраться в стратегии выживания в традиционных обществах.
Я не сильно покривлю истиной, если скажу, что на протяжении подавляющей части истории человечества большая часть населения была занята в сельском хозяйстве. В зависимости от исторического периода и географии от 50 до 95% населения всегда были заняты сельским хозяйством, причем в основном растениеводством, а животноводство играло вспомогательную роль. Земледельческая община строилась вокруг рода-семьи, обрабатывающих свой надел земли, при этом эффективность процесса прямо зависела от размера надела и количества людей, его обрабатывающих - чем больше людей, тем быстрее и большую площадь можно обработать. Но если где-нибудь в античном Египте можно было снимать по 2 урожая в год сам-10 — 20(т.е. собрано в от 10 до 20 раз больше, чем посеяно, 15-30 ц/га) зерновых с надела, то на территории Италии в то же самое время можно было добиться только одного урожая сам-5 — 10 (7,5-15 ц/га). Что уж говорить о средневековой Руси, где отличным урожаем считался сам-4, а обычно урожайность держалась в пределах 2-3. При этом трудоёмкость процесса в Египте и Италии или на Руси, при несоизмеримо разных урожайностях, отличалась незначительно. Поэтому, при наличии свободной земли способной прокормить народ, род был заинтересован в увеличении собственной численности. Дети становились залогом увеличения “могущества” рода, так как увеличивали возможность обработки земли.
Но, я не просто так упомянул про разную урожайность. Иногда природа давала людям просраться от страха, насылая неурожай, голод и болезни. Первые, кто страдал от этого были, естественно, дети и старики. И если, как бы это ужасно сегодня не звучало, смерть стариков была облегчением - ест нашу еду, а землю не обрабатывает, то вот детская смертность была чрезвычайно вредна. Антисанитария, отсутствие каких-либо возможностей лечения инфекционных заболеваний (столбняк от укола острой щепой или сельскохозяйственным инструментом или грипп уносили населения в год больше, чем иные войны). Нормой была выживаемость к взрослому возрасту 2-3 детей из 10! А ведь для обработки земли нужны сильные, крепкие и здоровые мальчики, а старухе с косой всё равно кого уносить в могилу и, коли выживут одни бабы, то такова судьба. Поэтому главной стратегией выживания рода становилось - начинать рожать, как можно раньше и как можно больше. Ужас, скажут современные феминистки - женщина превращена в свиноматку, рожающую детей. Что делать, таковы условия выживания - больше родишь, больше доживёт до взрослого возраста. Отсюда и ранние свадьбы в 12-13 лет, а в 20 незамужняя девушка считалась уже старой, и попытки “сермяжной евгеники” - чем более сильным, здоровым и способным выглядит партнёр, тем выше его шансы заручиться благословлением семьи.
Типичная крестьянская семья в Российской империи на рубеже 1-го демографического перехода, конец 19 века При этом само воспитание детей практически не занимало времени родителей - для этого были дедушки и бабушки, а также старшие дети, неспособные еще к работе в поле, но уже занятые в хозяйстве. Какой-то особой науки для крестьянского ребёнка не требовалось, а все нужные навыки он и так получит от старших. Всё воспитание сводилось к уважению старших, обучению ритуалам и всё. В городах ситуация была несколько иной - ограниченность площадей и необходимость еду покупать, занятость в промыслах, которым ребёнка нужно было долго обучать, диктовали семьи меньшего размера. Но неопределённость с количеством выживших детей, а в городах выживаемость мало отличалась от сельской местности, более того из-за скученности населения риск эпидемий вырастал многократно, приводила к тому, что городские семьи хоть и были склонны к меньшему деторождению, но в среднем в каждой семье было от 4 до 7 детей, из которых выживали всё те же 2-3.
Причём особой разницы между богатыми и бедными также не наблюдалось - риски-то всё те же. Прибавим сюда низкую продолжительность жизни - в средние века от 40 до 50 лет, что связано с большим количеством перенесённых и недолеченных болезней. Так, что мнение, что в прошлом люди были здоровее - миф, веди вы их образ жизни при современной медицине, были бы гораздо более здоровыми, чем они. Отсюда довольно низкая скорость прироста населения, ещё более умаляемая войнами, проскрипциями и иными развлечениями.
Поэтому, несложно догадаться, что любое государство в случае войны не было заинтересовано в повальном геноциде врага. Нет, выпиливать население сопротивляющихся завоеванию городов в античность и средние века любили - традиция передачи города армии на разграбление оказалась чрезвычайно живуча. Но, вот выпиливать крестьян на захваченной территории нонсенс - убьёшь всех крестьян на завоёванной территории, а кто землю обрабатывать будет? Потеря города в этом плане не столь критична - доля городского населения мала, а захваченные богатства покроют потенциальные издержки от того, что мертвые не платят налоги. Истребление крестьян могло быть осмысленной целью только в случае грабительских набегов, когда надо нанести максимальный урон экономике врага, или в случае массового переселения, когда надо освободить место для своих. Но даже в этих случаях, редко когда прибегали к тотальной зачистке — часто проще было согнать население на незанятые земли или обратить в рабство. Чума, которая не щадила никого и Тридцатилетка были ужасающими исключениями из правила с их опустошением отдельных областей, которые потом восстанавливались столетия до своего былого уровня. Поэтому, даже в случае самых страшных войн, потери для мирного населения редко оказывались значительными в случае превалирования сельского населения над городским в структуре общества.
И вот, случается в истории человечества XIX век с двумя взаимосвязанными процессами - революцией научной и индустриальной. К XIX веку развитие медицины наконец достигло достаточного прогресса, что были изобретены такие передовые вещи, как гигиена, стерилизация и антисептика, зайчатки доказательной медицины и системы медицинского обслуживания. Всё это появлялось не сразу, но уже к середине XIX века в Европе и России в том числе для горожан медицина становится нормой жизни и начинает резко падать детская смертность. Более того, медицина идёт и в село - фельдшерские пункты в Европе или земские больницы в России делают медицину более доступной. Нет, бабку повитуху к роженице всё еще ведут, да и больного ребёнка молитвами и заговорами лечат, но при этом вызывают врача, если понимают, что ничего не помогает. Отсюда прямо вытекает рост выживаемости детей - теперь выживали 4-7 из 10. Причём в отличии от общества современного, где смена поколений занимает примерно 20-30 лет, за счёт более раннего замужества, девушки уже с 15 лет начинали рожать детишек. А вкупе с незначительным, но ростом продолжительности жизни, за счет всё той же медицины, всё это дало резкий рост количества населения.
Немного булкохрустной инфографики И тут в игру вступил такой важный фактор, как ограниченность количества земли - чем больше семья, тем больший надел она может обработать, но при этом и большая часть урожая пойдёт на прокорм. Новой ячейке общества требовалось выделить свой участок земли, но таким дроблением можно было так её умалить, что прокормиться с участка будет уже невозможно. Выход - выгонять лишнее население, отправляя на заработки в город. Казалось бы, вот она - мальтузианская катастрофа - население растёт, а количество еды - нет, а значит в перспективе у страны массовый голод и смерть тысяч и тысяч людей. И, действительно, развернись этот процесс лет на 100 раньше и страны ждал бы массовый голод и мор, но технический прогресс и зачатки капитализма внезапно открыли новые возможности. Промышленная революция, ускорившаяся в середине 19 века, привела к росту индустрии, которой нужно было всё больше рабочих. Естественный процесс вымывания людей из деревни вошёл в синергию с потребностью городов в новой рабочей силе, запустив активный процесс урбанизации.
Но постойте - скажет читатель - Вы же сами написали про ограниченность земли, а значит и в целом она может прокормить ограниченное число людей! Да, но тут весь фокус в том, что в сельском хозяйстве работает эффект масштаба - имея много земли можно организовать многопольный севооборот, за счёт чего увеличить урожайность, получить больший доход и... К середине 19 века во всех развитых странах как раз подходил к завершению процесс консолидации земли у крупных землевладельцев — предтеч современных агрохолдингов. А добавим сюда появление механизации труда и химических удобрений (спасибо 1816 — году без лета) и получим значительный рост производительности сельского хозяйства. Причём в России это проявлялось наиболее ярко. Земли у страны было много. Но проблема была в том, что деревенская община, имевшая в пользовании (но не владении) большую её часть, поделённой на малые наделы, была неспособна к эффективной её обработке - каждая семья отвечала только за свой участок, а значит стремилась засеять его максимально возможным образом. Кроме того, община малоспособна и к покупке сельхоз техники, инвентаря и удобрений - земля барская, всё что на земле стоит тоже барское, а значит если кто и должен покупать, то барин. Барина же интересовала лишь обработка его личного надела земли (барщина) в худшем случае, либо постоянный доход с крестьян в виде натурпродукта (оброк) или денег, что было уже лучше, но к модернизации крестьянского хозяйства не вело, ведь оброк то он с общины, а не конкретного крестьянина.
Несложно заметить два периода радикального роста средней урожайности. Первый — послереформенный из-за изменения структуры пользования земли, создания условий для внедрения механизации и внедрения современных агротехнологий. Второй — с 1950-х в связи с использованием селекционных видов растений и массовым внедрением агрохимии. Рост урожайности и правда выглядит бесконечным Отсюда и неэффективность с/х первой половины XIX века и настойчивое желание провести реформу крепостничества: невозможность модернизации сельского хозяйства, вкупе с высокой закредитованностью помещиков могли привести к массовому голоду и крушению всего сельского хозяйства, а затем и страны. Требовалось спасти и помещиков, как опору режима и создать крупные крестьянские хозяйства, по типу фермерских, заложив тем самым условия для формирования капиталистических отношений в сельском хозяйстве. Вот и решили убить двух зайцев - крестьянам землю, но за выкуп, помещикам живые деньги, а от государства ссуды на развитие сельскохозяйственной деятельности. Помогло ли? Частично - наиболее бедные крестьяне так и не смогли выплатить выкупные платежи, но зато возникли крупные крестьяне-единоличники или кулаки, а вместо аморфной общины начали возникать вполне капиталистические артели - это конечно не современные агрохолдинги, но прогресс значительный. Если в первые пореформенные десятилетия из-за слома старой системы сбор зерновых даже несколько упал, то с 90-х годов XIX века за 20 лет он вырос в 1,5 раза, чем перекрыл потребности увеличившегося населения. И всё это при том, что модернизация отношений охватила от силы треть крестьянских хозяйств. А, значит, открывались перспективы почти бесконечного роста населения.
И именно так и казалось в начале ХХ века. Страхи перед перенаселённостью толкали людей осваивать фронтир, переезжать в колонии, а политиков строить планы расширения жизненного пространства. Да, да, идеи немецкого Лебенсраум (Lebensraum — жизненное пространство) или японской Сферы Сопроцветания, выросли именно из этой простой мысли - если население растёт, а земли внутри страны уже не хватает, значит надо добыть её силой. Вот, только политики даже в страшном сне не могли предположить, что пройдёт ещё 50 лет и проблема перенаселения снова перестанет быть проблемой, даже хуже, о временах безудержного роста населения будут вспоминать с ностальгией. Что же произошло?
Жуткая картина прироста населения, так пугавшая политиков по всей Европе (источник: burckina-new@livejournal.com). Занятное наблюдение — Франция одна из первых столкнулась с явлением демографического перехода — Великая Французская революция и наполеоника сильно подорвали демографические возможности государства. Кроме того, что были убиты и покалечены сотни тысяч молодых людей, так и для страны было исторически свойственно низкое значение рождаемости, отсюда и достаточно небольшие темпы прироста населения даже после начала перехода. Из-за, увеличившейся выживаемости детей, старая репродуктивная модель стала быстро уходить в прошлое. Если раньше семья мало когда единовременно имела больше 4 детей, то теперь вполне могли быть от 5 до 10. И если для деревни это не было особым вызовом из-за, описанного выше довольно необременительного подхода к воспитанию детей, то вот для городского населения уже было проблемой. Ведь каждому ребёнку нужно было уделить одинаковое количество своего времени на воспитание, обеспечить ему приличное образование и всё это требовало времени и денег кратно количеству детей, а ведь ещё и личная жизнь есть. Поэтому среди среднего и высшего городского класса начинается процесс довольно серьезного снижения рождаемости до 1-3 детей. С рабочим классом ситуация же обстояла несколько иначе.
Оказываясь в условиях города, бывшие крестьяне привозили с собой и старую репродуктивную модель, которая вступала в жесткий конфликт с стеснёнными условиями жизни рабочих - малые площади квартир, полная зависимость от заработка, так как компенсировать недостаток финансов подсобным хозяйством во второй половине XIX века было уже невозможно из-за его отсутствия в черте города. Поэтому, происходит снижение рождаемости до 5-6 детей - такое количество оказывается возможным прокормить, причём сами дети довольно быстро (уже в возрасте 10-12) лет начинают помогать взрослым на работах, зарабатывая деньги для семьи или вступают в ряды армии беспризорников. Но, и тут прогресс оказывает своё пагубное влияние - в конце XIX - начале XX века во всех европейских странах запрещается привлечение детей к труду и закрепляется обязательное школьное образование - т.е. снижаются доходы семьи, но резко вырастают расходы как финансовые, т.к. школьнику нужна форма, учебники, тетради и т.д, так и времени, т.к. с ребёнком надо заниматься. В итоге уже второе поколение городских жителей приходит к средней норме рождаемости в 3-4 ребёнка. НО вы не подумайте, что меркантильные родители прикидывают на бумажке сколько детей они потянут, просто решение о рождение каждого следующего ребёнка в новых условиях даётся родителям гораздо сложнее, нежели всего-то лет 100 назад.
Но и это оказывается не предел - усложнение технологических цепочек и общественной структуры в начале XX века привело к увеличению год от года требований к кадрам. Новые более сложные станки, целые новые отрасли техники, развитие сферы услуг - все они требовали одинаково значительного увеличения количества людей с образованием выше общего школьного. Теперь то, с чем столкнулись на несколько десятилетий раньше, высшие классы, внезапно стало реальностью для низших - чем выше уровень образования, тем выше твой будущий уровень дохода, но обеспечить равные условия для 3-4 детей очень сложно и требует много времени и денег, поэтому начинается дальнейшее снижение до 2-3 детей уже в первые послевоенные десятилетия XX века. Причём смещается и возраст вступления в брак к 20-25 годам, так как прежде, чем связывать себя узами брака, необходимо выстроить какую-то карьеру, что с учётом ограниченности периода женской фертильности, а также распространения средств контрацепции от нежелательного зачатия, вносит свой достаточно сильный вклад в ограничение рождаемости. И всё это было актуально и для сельского населения, где тоже шло увеличение требований к работникам, а лишние люди продолжали вытесняться в город банальной ограниченностью предложений рабочих мест, при сильном ограничении частных наделов земли, особенно в Европе, делавших невозможным выживание большой семьи наёмных работников без этой самой работы.
Но наибольший удар по рождаемости нанесла городская культура, сформировавшаяся к концу первой половины ХХ века. Становление общества потребления, где чуть ли не форму культа имеет удовлетворение собственных потребностей и прихотей, привело к тому, что молодёжь теперь не спешит себя связывать узами брака и накидывать гирьку в виде спиногрызов, желая или как можно дольше сохранять свободный образ жизни, или сначала получить высшее образование, а потом строить карьеру. Семья и продолжение рода, становятся уже не таким важным, а воспитание 2-3 детей, отнимающее прорву времени и денег, начинает восприниматься, абсолютно излишним. Нормой становится семья с одним, реже двумя, детьми, рождёнными довольно поздно. Причём, заметьте, на этом этапе экономико-социальная причина снижения рождаемости уступает, назовём её “эгоистической” - лучше потратить деньги сейчас и на себя. Из-за этого кривые рождаемости и смертности сходятся максимально близко или, в худшем случае, пересекаются в одной точке, т.е. население страны перестаёт расти естественным путём, возвращая нас снова к ситуации до первого демографического перехода. Собственно этот процесс и есть второй демографический переход - переход с восходящей на прямую или нисходящую линию прироста населения.
Но, процесс этот оказался довольно надолго скрыт от глаз. Во-первых, процесс вытеснения в города сельского населения с их высокой, относительно городских, рождаемостью продолжался. Если в 1900 году доля городского населения в Великобритании составляла 67,4%, Германии - 42%, Франции - 35,4%, России - скромные 14%, то уже спустя 50 лет в Великобритании - 84,2%, Германии - 72%, Франции - 56,2%, России - 45%. Во-вторых увеличение длительности жизни, а точнее срока дожития, так как и трудоспособность, и период активной репродуктивной деятельности претерпели значительно меньший прирост, нежели средний возраст. Оба этих фактора долгое время успешно скрывали тенденцию, которая проявит себя в Западной Европе только в 70-е годы, а в России из-за более позднего начала процесса в 90е.
Собственно разновременность начала процесса демографического перехода и разная их скорость приводит к неожиданным последствиям. Так, Германия, которая в конце 30-х вплотную подошла ко второму демографическому переходу, который ожидаемо завершился бы в 70-80-е, своим «натиском на восток» решала в том числе и демографическую проблему. Нацисты, с одной стороны, стимулировали финансовыми методами повышение рождаемости, что вполне ожидаемо не сработало, с другой же, обосновывали экспансию тем, что населению страны скоро будет тесно в рамках Рейха. И они действительно верили, что всё еще более высокая, чем смертность, рождаемость сохранится. Но, внезапно, предложенное решение оказалось хуже проблемы - демографические потери всей немецкой территории Рейха (то есть населённых этническими немцами) составили 13 миллионов (хотя, если сравнить цифры переписи населения до войны и после, то выходит гораздо большая цифра в 20 млн) человек при населении в 80 миллиона (16,2%). Причём значительная часть из этих 13 миллионов это молодёжь репродуктивного возраста, служившая в Вермахте. Для сравнения - демографические потери СССР составили 28 миллионов при населении в 196,7 (14,2%). Казалось бы, примерно равное соотношение, но насколько же глубока разница между этими цифрами - для одной страны это потери, тяжёлые, но восполнимые, а для другой, катастрофа.
В первые послевоенные годы в Германии наблюдался настоящий бэби бум, скрадывавший неутешительные итоги войны. Почему? С одной стороны происходил естественный процесс роста рождаемости после окончания войны - солдаты возвращались домой, люди возвращались к нормальной жизни. Но с другой, в этой статистике есть немалая доля лукавства. В 1945-1950е происходит массовый исход немецкого населения с территории Польши и Чехословакии, где им уже были совсем не рады. Таким образом, удалось восстановить темпы прироста населения, сходные довоенным, но вот восстановить численность до довоенных значений удалось только к началу 70-х. Поэтому можно с полной уверенностью сказать, что на восточном фронте было буквально похоронено будущее немецкого народа.
Динамика изменения численности населения в Германии за 100 лет. Потери населения в ВМВ в 6,5 несколько некорректны, так как учитывают только население на территории, очерченной нынешней границей ФРГ. Кроме того обращает внимание на себя рост населения с 1988 года, обусловленный миграцией в страну. Данный феномен получил у некоторых исследователей наименование 3-го демографического перехода, когда в благополучных странах естественный прирост дополняется приростом миграционным из стран неблагополучных. Вызван он глобализацией мира, либерализацией визовой политики и нехваткой рабочих рук в этих странах, для чего и привлекаются мигранты.
А вот СССР, в котором процесс урбанизации к 40-м дошёл только до 40%, а большая часть населения всё ещё была деревенской, хоть и понёс огромные потери, но сумел за следующие 40 лет не только восстановить убыль населения от войны, но и увеличить численность почти вдвое. Лишь в конце 80-х в СССР сложатся условия для демографического перехода, усугублённые демографической ямой от двух мировых войн и тяжелейшей экономической ситуацией в стране. Причём, для РСФСР (России), принявшей в абсолютных цифрах большую часть удара (потери 13 млн.), по сравнению с остальными республиками, а после войны, ставшая ещё и донором кадров для республик Союза, картина была такой же – за следующие 40 лет убыль населения была не только компенсирована, но и наблюдался рост в 1,3-1,5 раза по сравнению с довоенной численностью.
Процесс урбанизации в России в динамике. Сравнивая оба графика можно довольно легко отследить, как с ростом урбанизации падала рождаемость (ахтунг, шкалы по времени разные, будьте внимательнее)
Причём обратите ещё раз внимание, что процесс демографического перехода обусловлен не социально-экономическими изменениями, а социо-культурными. Увеличение доходов населения в Западной Европе с 70-х годов не привело к увеличению рождаемости до паритета со смертностью, то же наблюдается и в России с поправкой на демографическую ямы от ПМВ и ВМВ - тяжёлое экономическое положение и ограниченность жилплощади это важный, но не первостепенный фактор при принятии решения о рождении ребёнка. Может ли изменить ситуацию увеличение доходов и обеспечение жильём, что как мантру повторяют многие говорящие головы, - нет. И причина проста: доходы будут тратиться на улучшение уровня жизни здесь и сейчас - лучший телевизор купить, лучший компьютер, робота пылесоса, машину новую, а ещё на юг в отпуск хочется съездить. А ещё ведь ребёнку надо обеспечить наилучшее образование, дать ребёнку всё то, что было у вас в детстве и чего не было, обеспечить своим жильём.
Воспитание ребёнка в XX веке превратилось в краеугольный камень демографии, так как требования, предъявляемые к детям родителями и обществом, напрямую влияют на то, сколько детей будет в семье. Просто спросите своих знакомых с детьми младшего школьного возраста во сколько секций они водят дитятку и поймёте почему и с одним ребёнком сегодня родители уматываются за день. А представьте, что у вас четверо разновозрастных детишек с каждым из которых надо по секциям ходить, домашку делать, а ещё кормить их, а ведь хочется с подругами посидеть в кафешке или в тункесы погонять. Общество потребления - все дела.
Бывает и такое, тоже общество потребления кстати И нет, я не спихиваю всё на общественные отношения, но группы населения, показывающие контртенденции, довольно показательны.
Во-первых - семьи, находящиеся за чертой бедности, преимущественно сельские или пригородные. Для них рождение ребёнка, как и в доиндустриальную эпоху, это тактика выживания - за ребёнка дают пособия, ребёнок может в подсобном хозяйстве помогать. Но, стоит увеличить доходы этой группы населения и рождаемость резко упадёт, так как потребуется сосредоточиться на обеспечении лучших условий для детей. К сожалению, эта категория имеет тенденцию переходить в нижеследующую.
Во-вторых - это люмпены, в основном алкоголики и наркоманы. Случайный секс, случайная беременность, случайный ребёнок, за которого ещё и пособие дают, а рожать-то каждый год можно. В лучшем случае материнские чувства таки взыграют, в худшем, с возраста 5-6 лет (если доживут) дети переходят на самообеспечение или государственное обеспечение в детских домах. Материальная помощь тут уже не поможет, но, что ещё хуже, далеко не всегда она может предотвратить переход из первой категории во вторую. О том насколько здоровый член общества вырастет в такой семье думаю говорить не стоит.
В-третьих - религиозные фанатики. Причем неважно какой религии, так как в основе своей их убеждения схожи - нет контрацепции, так как детей посылает Господь. Здесь рождаемость тоже держится на высоком уровне, 5-6 детей норма. Но, при этом, детишки с детства будут воспитываться в духе религиозного фанатизма, что не способствует получению образования и достойного места в социальной иерархии. Для лучшего понимания гуглите Амишей или ультраортодоксов в Израиле.
Типичный пример третьей категории. Такой маленький, а уже готов очистить земли Палестины от неверных Итого две группы из трёх генерируют стабильно и много детей, но востребованность их современным обществом с тем набором, воспринятых от родителей моделей поведения, невысока (ну если только вы не собираетесь устраивать крестовые походы на соседей). Не полностью потеряны дети из первой группы при помощи со стороны государства и из второй при их изоляции от родителей. Несложно заметить, что опора на эти категории граждан не является путём к успеху. Есть, конечно семьи, не относящиеся к перечисленным категориям, но при этом, имеющие более 2 детей, из-за желания родителей, но их количество чрезвычайно мало. Звание «Мать -героиня» таки не просто так придумали ещё в советское время.
продолжение в первом комменте
![32 BPRING ВТ. • I • лГ*)ü " i / я ». *ф ^ \ »?а773 Y — 1 V « # Я] [// • I • Ж ■ у St • Jf » кМ] -lu '^Л.' JE? *;?¿f '* fc. f A 1 • 1*1 '.; 1 ¿'OB ■ i* Jn y 4* ele «> 4«áT №! * •k.,;> F ¿J .■' «„;Л‘• ■ ' V “ gn Ж) K& ' 1 /ш-'Т Я Jrs^ü ’ « Я1 f 11* - -.'• • 11](http://img0.joyreactor.cc/pics/post/full/Cat_Cat-vk-%D0%B8%D0%BD%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%B5%D1%82-%D0%B4%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%BF%D0%BE%D1%81%D1%82-5881040.png "Cat_Cat,vk,интернет,длиннопост,История,Истории,Пицца,Приколы про еду")
Отличный комментарий!