в окончаниях слов названий предметов

Эпичные тролли Поляки

Добавили всаднику эльфов предмет с оскорбительным названием на русском языке

Пыль в механизме, глава 14(1)

Предыдущая часть: https://joyreactor.cc/post/5145279
То же самое, но на autor.today: https://author.today/work/70502
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Нет, ну вот последние полгода это ну вот просто вот ну как бы это ну хуйня какая-то.

Лёжа в темноте, на неизвестной глубине, с гудящей головой, Зиверт впервые за долгое время испытал приступ неподдельной паники. Не потому что Милли пропала — она пропадала постоянно, как только ей становилось скучно, и иногда, на то, чтобы найти её, у мага уходило несколько недель. Но вот чего за ней не водилось, так это привычки бросать дела на полдороги. Зиверт изо всех сил зажмурился. Ничего не изменилось — тьма была непроглядная.
Пролежав так с минуту и выровняв дыхание, он глубоко вздохнул. Если Милли до сих пор не запнулась об него с громкой руганью, значит, её действительно нет рядом. Её утащил поезд? Может, она лежит где-то рядом? Сосредоточившись, Зиверт вызвал светлячка и открыл глаза. Крошечное помещение осветилось неровным светом. Большую его часть занимал какой-то старый аппарат, скорее всего компрессор. Зиверт посмотрел на шахту, из которой выпал, и понял, что не переломал об него ноги только чудом. Что-то странное творилось с тенями, расползшимися по стенам. Они дрожали и вздрагивали, как будто освещались не шариком ровного света, а костром или факелом. Да и свет был непривычный, не белый, а скорее зеленоватый. Зиверт подтянул светлячка на уровень глаз и прищурился. Шарик то разгорался, то затухал, как свеча на ветру. Явный признак присутствия магических полей. Задумавшись об этом, Зиверт вдруг заметил, что воздух был невероятно сухим и колючим. В нём явственно чувствовался привкус озона, как перед грозой. Он вытащил флягу и сделал глоток. Вода, казалось, испарялась на губах и почти не попадала в рот.
Единственной приметной вещью в помещении, кроме сломанного компрессора, была чёрная металлическая дверь. Зиверт наудачу толкнул её, но та не поддалась. В поисках чего-нибудь похожего на рычаг, Зиверт облазил весь компрессор. Наконец, найдя какую-то трубу, он принялся её выкручивать, но вдруг замер. Стены явно вибрировали, очень слабо, но всё же заметно. Маг приложил руку к бетону и с минуту прислушивался. Вибрация не стала ни слабее, ни сильнее, но не прекратилась ни на секунду. Отчасти было похоже, что соседи с верхнего этажа двигают комод. Пожав плечами, Зиверт вернулся к трубе.
Под напором рычага и неуверенных пинков дверь всё-таки сдалась. Как оказалось, она не была заперта, просто заржавела. Странно, такое количество ржавчины никак не вязалась с количеством влаги в воздухе. Зиверт с сомнением поковырял пальцем дряхлые петли и, старательно пригнувшись, вышел в коридор. С некоторых пор он решил относиться к собственной голове с большим вниманием.
Коридор встретил мага миганием оранжевых ламп. Сначала он было решил, что включена тревога, но сирены не звучали, а лампы мигали вразнобой — видимо, просто от старости. Больше походило на аварийное освещение. Зиверт неуверенно потоптался на месте. Коридор был узким, таким, что в нём с трудом могли разминуться два человека. В обе стороны уходили обшарпанные бетонные стены без видимых отличий, и терялись в полумраке. Маг на пробу прошёл сначала с десяток шагов в одну сторону, потом в другую. Во второй раз светлячок замерцал сильнее, и, решив, что какой-то знак лучше, чем вообще никакого, Зиверт продолжил идти.
Двери попадались через неравномерные промежутки, и каждая была наглухо закрыта, а некоторые вообще заварены. В коридорах, всегда поворачивавших строго на девяносто градусов, встречались ниши, в которых стояли пустые вёдра и старые швабры с заскорузлыми тряпками. Ничего менее таинственного и представить себе было нельзя. Зиверт почувствовал, что голова с каждым шагом кружится всё сильнее, и привалился к стене. Происходили ли события последних дней на самом деле? Может, он просто перебрал в пабе и заблудился в кладовке? Он потряс головой и двинулся дальше, придерживаясь за стену и глядя под ноги. Поэтому, когда стена вдруг закончилась, он чуть не упал. Коридоры закончились.
Зиверт стоял в огромном зале, ошеломлённо озираясь по сторонам. Он был даже больше, чем депо, в котором жил поезд, и лучше освещён, так что масштаб сразу бросался в глаза. Вокруг огромной, в несколько обхватов, колонны в центре разместились, по-видимому, рабочие места. Стол с зажимами, большой шкаф на колёсиках, отдельный блок с лампами, напоминающий те, что стоят в стоматологических кабинетах.
“... необходимой частоты и есть самое сложное”, услышал Зиверт.
— Что? — Машинально переспросил он вслух и вдруг понял, что слышал не ушами. Голос звучал у него в голове.
“Зиверт, это ты? Подслушивать вообще-то невежливо”.
— Йор? — Неуверенно спросил маг. — Ты меня слышишь?
“Слышу. Но вот почему… А, прости, забыл сменить частоту. Ты где?”
Прежде, чем Зиверт нашёлся с ответом, призрачный голос продолжил:
“Впрочем, уже неважно. Постарайся ничего не трогать”.
И пропал. Вместе с ним пропало и навязчивое шуршание в голове, вроде радиоэфирных помех. Только сейчас Зиверт вообще заметил, что оно было. В голове тут же прояснилось.
“А вот для этого, пожалуй, слишком поздно”, с каким-то злорадством подумал он, и, шагнув вперёд, немедленно запнулся обо что-то. У стены лежал человек в лабораторном халате.
Естественно, первым порывом Зиверта было схватить этого человека и трясти, пока душа не выпадет из тела. Все, кто знает хоть что-нибудь о том, что происходит, были или мертвы или говорили загадками, и шанс получить информацию от покойников был гораздо выше. Но он сдержался — в основном потому что ужасно устал. Вместо этого маг опустился на корточки и протянул к покойному руку, готовясь связаться с ушедшей личностью.
Но тут же отдёрнул её.
Каждый такой сеанс связи был уникален, но ощущения примерно совпадали. Они были похожи на погружение в чёрную вязкую смолу. Всегда требовалось преодолеть какое-то сопротивление, и Зиверт был готов к этому. Но сопротивления не последовало. Наоборот, что-то потянуло мага вперёд, как будто вместо очередной ступеньки под ногами оказалась бездонная яма. Ассоциация выстрелила быстрее, чем Зиверт успел её осознать, и несколько мгновений он пытался её осмыслить, пока память не подсунула нужное воспоминание. То же самое случилось тогда в доме инквизитора. Казалось, с того момента прошло уже несколько лет. Некромант взял мертвеца за подбородок, покрутил голову, оттянул веко и заглянул в глаза — пустые и стеклянные. Тело на ощупь было холодным, но не ледяным. Дыхания не было, никакой реакции на раздражители. Но не было трупных пятен, не было окоченения. Человек в халате был явно мёртв, но…
“Но” что?
Зиверт не находил ответа, и оттого злился. Покойный ничем не выражал ехидства. Он подчёркнуто спокойно лежал, привалившись спиной к стене. Зиверт вдруг поймал себя на мысли, что хочет врезать по этой безучастной роже. Он вскочил на ноги и сделал несколько неуверенных шагов назад.
“Да что со мной происходит?”, подумал он.
Хотя шум в голове пропал, лучше не стало. Даже наоборот. Зиверт чувствовал, будто снял тяжёлую шапку на морозе и теперь ледяной ветер лез под волосы холодными пальцами. Помотав головой, чтобы собраться, он вернулся к осмотру покойного.
Лабораторный халат ничем не выделялся. Такие халаты шились огромными партиями и попадались в любой лаборатории — чаще в качестве символа, чем ради реальной необходимости. Ходили слухи, что “противный грязно-серый” не был их изначальным цветом, но никому ещё не удалось это доказать. Зиверт привычным движением сунул руку в нагрудный карман, куда складывал вещи каждый, кому хоть раз приходилось надевать такой халат — нижние два всегда были закрыты, чтобы не цепляться за ручки и углы столов — и выудил из него небольшую записную книжку в переплёте из искусственной кожи. Зиверт осторожно потянул за уголок обложки. Некоторые страницы были покрыты неприятного вида маслянистой жидкостью. Смесь запахов болота и железа показалась магу смутно знакомой. Осторожно, чтобы не задеть бурые пятна, он стал листать записную книжку.

К сожалению, довольно быстро выяснилось, что записи не подчиняются никакой системе. Хозяин книжки записывал туда всё, что приходило ему в голову, так что шершавые страницы были покрыты какими-то формулами, ни с чем не связанными числами и заметками, понятными только тому, кто их сделал. На одной из страниц была накарябана строчка из детской считалочки, несколько раз, разными карандашами — видимо, автор подбирал подходящий. На следующей — россыпь цифр и непонятных сокращений, некоторые подчёркнуты, некоторые вычеркнуты. Когда Зиверт был ещё студентом, примерно так выглядела половина его тетрадей. Кем бы ни был хозяин этой записной книжки, он, видимо, работал с автоматонами. Многие страницы были покрыты схематичными рисунками механических тел — и тут рука автора была тверда, а линии чётки. Зиверт невольно залюбовался мастерски выполненными рисунками, хотя их смысл и назначение от него ускользали. Он перелистывал страницы одну за другой, пока целый блок связного текста не бросился ему в глаза.

“Форма”, утверждал автор, “определяет содержимое. Вода принимает форму того сосуда, в который налита. Вопрос в том, как заставить её сохранить форму, убрав сосуд”.

Позднее писавший вернулся к этой записи и обозначил её как “А” — буква была втиснута перед фразой и обведена кружком. Зиверт моргнул и перечитал записку несколько раз. О чём это он? Связана ли она с работой или это просто попытка размять руку? Быстро пролистав несколько страниц, он нашёл ещё одну запись, обозначенную на этот раз как “Б”.

“Содержимое”, гласила она, “определяет форму. Предмет, оттиснутый в воске, создаёт полость, повторяющую его очертания”.

Ниже хозяин книжки пытался решить какую-то проблему. Формулы “А” и “Б” сравнивались, взвешивались и опровергались, это было понятно из условных обозначений логических операций. Непонятны были условия и содержимое, скрывавшееся за буквами, за исключением этих двух. На последней заполненной странице был крупно нарисован математический знак непринадлежности к множеству, все остальные были пусты. Зиверт пролистал записную книжку до конца, но больше ничего интересного не обнаружил. В растерянности, он уставился на покрытые знаками страницы. Сами формулы казались цитатами из какой-то занудной книги, по мысли Зиверта упорно огибали эту деталь, не давая как следует о ней задуматься.
Тяжело вздохнув, он бесцеремонно оторвал у покойного кусок халата, обернул записную книжку заскорузлой тканью и убрал в сумку. Количество этих странных дыр в реальности не могло его не беспокоить. Даже сами воспоминания о столкновениях с ними сложно было удержать в фокусе, но Зиверт наловчился держать их на периферии сознания, как будто играл сам с собой в прятки. О произошедшем в той странной комнате в административном корпусе он, конечно, забыл, но не забыл о том, что забыл. Тут главное было не впадать в рекурсию, иначе голова мгновенно начинала болеть.
Сами по себе такие дыры не были чем-то совершенно новым. Любому достаточно любопытному магу рано или поздно становилось интересно, что находится на изнанке реальности. И он (или она) шёл в архивы, чтобы почитать об экспериментах, проведённых в строго контролируемых условиях. И узнавал, что самая большая дыра была почти три миллиметра в диаметре, что энергии, потраченной на её создание, хватило бы, чтобы вскипятить целое озеро, узнавал об оптических свойствах такой аномалии и огромное количество разной технической информации. Но чтобы из реальности выпадали целые объекты — такого не было никогда. Да и энергии всех реакторов в мире для этого не хватило бы. Зиверт задумчиво сплюнул на пол, ощущая на языке знакомый металлический привкус. Подчиняясь мечущимся в голове мага мыслям, светлячок выписывал над его головой восьмёрки, и тени, порождённые его светом, отплясывали в такт среди загадочных столов и приборов. Может, ответ в них? Чем занимались в этом комплексе? Даже если экспедиция Йора переоборудовала его, то вряд ли радикально. В конце концов, они должны были найти приборы, документацию — словом, всё, чтобы… делать конструктов? Но в них никогда не использовались органические части, только механизмы. Зиверт рассеянно похлопал по сумке, в которой всё ещё лежала металлическая голова.

Столов было много. Они стояли вокруг центральной колонны, образуя кольцо. Старые лампы горели только над некоторыми, но было видно, что они установлены через равные промежутки. Зиверт подошёл поближе, осторожно ступая по разбитой плитке. Здесь, в отличие от почти всего остального комплекса, строители расщедрились на кафель, которым выложили кольцо вокруг колонны. При ближайшем рассмотрении становилось очевидно, что пол уходил к колонне под уклоном, да ещё был покрыт небольшими канавками, чтобы стекало… что-то. Зиверт помотал головой. Воображение немедленно нарисовало ему ужасные картины истязаемых подопытных и кровь, бегущую по желобам, но на самом деле это вполне могло быть масло, или ещё какие жидкости, использовавшиеся в конструктах. Каждый стол, судя по следам на полу, мог быть ограждён чем-то вроде ширмы, а то, что издалека показалось магу зажимами, на самом деле было встроенными приборами. Измерительную ленту и линейку Зиверт узнал сразу. Остальные были более загадочными, но шкалы и деления странных форм красноречиво свидетельствовали об их назначении. Зиверт пробежал по ним пальцами, как будто надеясь что-то выведать. Наверняка кто-то, обладающий нужными знаниями, смог бы получить у них ответы, но для Зиверта они оставались немы.
В ящичках красного шкафа на колёсиках лежали разные детали, видимо, от конструктов. Зиверт наугад открыл несколько и некоторое время задумчиво смотрел на содержимое. Кроме проводов, гаек, болтов и прочих банальных вещей, остальное он видел в первый раз. Единственное, что можно было сказать с уверенностью — содержались запчасти в идеальном порядке. На разложенных по отделениям пучкам проводов сохранились складские пломбы, например, “провод медный, изолированный, 0.5 мм, 1 метр”. Зиверт покрутил в руках свёрнутый провод и аккуратно уложил на место. В нижнем большом отделении лежал ящик с инструментами. Эти, за парой исключений, были вполне обычными — отвёртки, ключи и тому подобное. Зиверт прошёлся по залу, заглядывая во все шкафчики. Там тоже был идеальный порядок — во всех, кроме одного. Этим явно пользовались: упаковки с проводами были вскрыты, а ящик с инструментами пропал. На его месте лежала пачка мятой жёлтой бумаги, покрытой машинописным текстом. Зиверт вытащил её и прищурился, вчитываясь в плохо пропечатанные буквы.
Кто-то собрал разрозненные факты, результаты экспериментов и расчёты в подобие руководства по сборке конструкта. По крайней мере, Зиверт не мог вспомнить, существовало ли официальное руководство, и как оно выглядело. Указания, записанные на этих листах явно были многократно опробованы на практике. То и дело попадались исправления, внесённые от руки. Некоторые цифры были подправлены, некоторые пункты добавлены, один или два вычеркнуты. Голове фактически была посвящена отдельная глава. Зиверт нахмурился. Если обозначения не стёрлись… очень осторожно и скурпулёзно следуя указаниям он, пожалуй, смог бы подключить голову к тестовому источнику питания. Оставался только вопрос разумности этого поступка. Поколебавшись ровно столько времени, чтобы можно было честно сказать себе: “По крайней мере, я сомневался”, Зиверт принялся за работу.

Пыль в механизме, глава 9(1)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4334218
То же самое, но на autor.today (да, опять): https://author.today/work/70502
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961



На этот раз обошлось без сумасшедших видений, таинственных снов или окон в другие миры. Зиверт несколько раз почти просыпался, но, желая удержать подольше блаженное забытье, засыпал снова. Удивительно, но самым безмятежным сном за последние несколько дней оказался сон в пустом холодильнике морга, на жёсткой деревянной лавке, притащенной из жуткого анатомического театра. Некромант лежал, пытаясь вытянуть из дремоты последние крохи спокойствия, пока более низменные желания не заставили его открыть глаза.
И ещё странный звук, похожий на жужжание.
Жужжало рядом, периодически, как будто кто-то раскручивал волчок. В кромешной тьме холодильника разливалось слабое, едва заметное свечение.
— Милли, это ты? — Спросил Зиверт в темноту.
— А, проснулся. — Откликнулась Милли. Жужжание прекратилось. — Как спалось?
— Неплохо. Даже здорово. Это ты жужжишь?
— Ага. Смотри.
Жужжание усилилось, и из темноты проступили очертания полок. Милли держала в руках небольшую динамо-машину, питавшую фонарик.
Пока Зиверт спал, Милли, маявшаяся бездельем и подстёгиваемая остаточными эффектами зелья крови, вытащила из его сумки спички, и пошла вдоль стены, надеясь найти что-нибудь стоящее. Каждый раз, наткнувшись на что-нибудь рукой, она зажигала спичку и рассматривала находку. В холодильнике ничего не нашлось, зато в коридоре ей удалось найти два аварийных шкафчика. В одном и лежали два фонаря с ручным приводом, оба сломанные. Не решившись отходить далеко, Милли вернулась и принялась собирать из них один рабочий.
— И вот результат. — Заключила она. — Правда, лампочка совсем дохлая. Ещё тут должен был быть аккумулятор, но они оба протекли. А без аккумулятора фонарь тухнет, как только перестаёшь на ручку жать.
— Милли…
— Знаю. Фонарь на вид довольно новый, а шкафчики были открыты. Ну, закрыты, но не заперты. Кто-то принёс их сюда позднее и сунул в шкафчик.
— Да я не об этом. Тебе тут туалет не попадался?
— А. — Она хмыкнула. — Выйдешь в коридор, первая дверь налево. Воды нет. Запах так себе.
— Спасибо. — Зиверт зажёг “светлячка” и заторопился в указанном направлении.


Через несколько минут Зиверт, бодро потирая руки, шагнул через порог анатомического театра.
— Намного лучше. — Сказал он и потянулся. — Долго я спал?
Милли неопределённо махнула рукой.
— Недолго. Пару часов, может, чуть больше. Точнее сложно сказать, часов-то нет.
Зиверт вздохнул.
— И ведь я думал взять хронометр, но решил, что обойдёмся. Пока на себе не испытаешь, не понять, как неудобно не знать, который час. Ладно, мысленно отметили на будущее и идём дальше. Что-то происходило, пока я спал?
— Да. — Кивнула Милли, но, прежде, чем Зиверт успел что-нибудь спросить, поправилась. — Вернее, нет. Не совсем. Эта клетка стеклянная со столом как стояла, так и стоит, но нравится она мне всё меньше и меньше. И не потому что она стоит в пустом подземном комплексе в, окружённая скамьями. Хотя и это тоже. Но рядом с ней чувствуется какое-то… напряжение. Как будто канат натянут и вибрирует. Или трансформатор гудит.
— Это ты выдумываешь. — Неуверенно ответил Зиверт. — Ясно, что с этого стола стихи не читали, но чем бы тут не занимались, это было давно.
— Тогда, может, подойдёшь, посмотришь? — Предложила Милли.
Отступать было некуда, и Зиверт двинулся к стеклянной клетке, тихо злясь на себя. Нельзя было слушать Милли. Во всяком случае, нельзя было воспринимать её слова настолько серьёзно. Теперь он и в самом деле почувствовал нарастающее напряжение, но не мог сказать, на самом ли деле там что-то было, или это всего лишь игра раздразнённого воображения.
Он почти дотронулся до стеклянной стены, когда обрывок видения пронёсся сквозь его голову. Зиверт замер, от неожиданности, не в силах пошевелиться. Видение не несло никакого смысла, да и вообще было мало на что похоже. Только цвет, эмоции. Как будто на долю секунды голову накрыли пыльной тёмно-красной тряпкой и тут же отдёрнули её.
— Здесь… очень грязно. — Через силу произнёс Зиверт, опуская, наконец, руку.
— В каком смысле? — Напряглась Милли. — Ты почувствовал эманации боли и отчаяния, из-за чудовищных вещей, которые здесь творились?
Полная академическая некорректность вопроса слегка привела мага в чувство. Он вскинул голову и повернулся.
— Что? Нет. Глупости. Следы эмоций не засечь без специального оборудования. — Он с опаской обернулся и осторожно отошёл от клетки. — Здесь повсюду ненаправленные магические элементы. Э-э-э… вроде как из борта корабля что-то торчит. Поток воды не проходит вдоль него плавно, а сбивается и завихряется. Тут почти то же самое, только вместо воды — магия. Понимаешь?
— Да. — Соврала Милли. — Значит, клетку открывать не будем?
— Ни в коем случае. — Твёрдо сказал Зиверт. — Скорее всего, ничего не будет, но есть небольшой шанс, что произойдёт что-нибудь… кошмарное. Лучше я нарисую предостерегающую руну на всякий случай.
Он вытащил свой портняжный мел и быстро набросал на полу сигнальный знак, состоявший из нескольких коротких линий. Когда последняя из них была окончена, руна издала негромкий звук, как будто провели пальцем по краю стакана, мигнула и погасла.
— Но из-за купола её не будет видно? — Уточнила Милли. — А с поверхности под куполом?
Зиверт посмотрел по сторонам, что-то прикинул на пальцах и отмерил несколько раз прямой угол.
— А чёрт его знает, — признался он. — Вряд ли. Можно дополнить её камнем, но я бы не хотел в таком месте оставлять слишком сильные знаки. Не вихревая зона, конечно, но уже близко.
В задумчивости, маг несколько раз покачался с носок на пятки.
— Нет, — решил он, наконец, — не будем рисковать. Идём, надо закончить с медкорпусом и искать планы комплекса. Есть хочешь? У меня ещё осталась плитка.


В самом дальнем от ведущей в медкорпус лестницы коридоре обнаружился отдельный кабинет, видимо, начальника медслужбы. Крепление для таблички на двери пустовало, но ни на одной другой такого крепления вообще не было. Ради интереса Зиверт дошёл до конца коридора, где наткнулся на ещё один морг. Но как только он открыл дверь, в лицо словно пахнуло невыразимой, фундаментальной неправильностью. Клетка из стали и стекла здесь была разбита, и Ветер гулял по помещению, искажая и путая реальность. Зиверт немедленно захлопнул дверь и нарисовал на ней ещё одну сигнальную руну.
— Зачем им, интересно, было строить два морга? — Вслух подумал он.
— Они их не строили. — Заметила Милли. — Это стандартная армейская практика: все помещения шаблонные, а под конкретную задачу их подгоняют уже исходя из потребностей. Сделали лишний морг, значит, нужно было.
— Ага. Чтобы все базы были одинаково удобны?
— Одинаково неудобны. — Поправила Милли. — Но в привычной и прогнозируемой степени.
Зиверт какое-то время осмысливал полученную информацию.
— Погоди… — начал он. — Если этот комплекс построен по шаблону…
— … то их множество? Да. Но учти, что приспосабливать их могли под разные цели.
— Цели, цели… — пробормотал Зиверт, вытаскивая свой мелок. Он начертил на стене несколько линий и уставился на них. — Коридор, кольцо… Допустим, вдоль кольца рельсы в стене…
Наконец он покачал головой.
— Нет, не могу сказать. Структура странная, но почему она такая? Если только…
— Если только что? — Уточнила Милли через несколько секунд затянувшегося молчания. Зиверт потряс головой.
— Нет, забудь. Маловероятно. Или… Нет, нет. Никаких выводов, пока не получим больше информации. А то с догадками можно куда угодно зайти.
В кабинете начальника было пусто, только в углу стоял ящиками к стене массивный письменный стол из какого-то довольно приятного на ощупь дерева. Поверхность стола при ближайшем рассмотрении оказалась изрезана какими-то заметками, вытертыми цифрами и узорами, какие рисует глубоко задумавшийся человек. Что намного интереснее, на столе были следы магических ритуалов. Маг, работавший в этом кабинете, не стал утруждать себя установкой правильной доски, а вырезал их прямо на столешнице.
“Лень или спешка?”, подумал Зиверт, оглядываясь в поисках подсказки. На стенах, видимо, раньше висели шкафчики, но в какой-то момент их посрывали и вынесли, оставив только светлые пятна. Больше ничего сказать было нельзя.
— Странно, — удивилась Милли, думавшая о чём-то своём, — почему стол бросили? В дверь не пролез, что ли?
Пока она прикидывала на пальцах размеры стола, Зиверт подошёл и попытался отодвинуть его от стены, чтобы добраться до ящиков. Раздался чудовищный скрежет. Многократно усиленный эхом, он вырвался из кабинета и пронёсся по коридору, отражаясь от стен. Зиверт повернулся к Милли, собираясь начать оправдываться, но та остановила его жестом. Несколько мгновений они стояли без движения, пока Милли не опустила руку.
— Показалось, что ли. Вроде был шорох, как будто песок сыплется, а теперь тихо. — Она пожала плечами. — В ушах, наверное, звенит. Шуми потише, ладно?
— Ладно. — Эхом отозвался Зиверт. — Но тут что-то есть.
На дне одного из ящиков лежала тонкая пачка старых бумаг. За прошедшие годы они успели промокнуть и высохнуть, и разобрать, что там было написано, стало невозможно.
Или почти невозможно.
Зиверт аккуратно отлепил верхний лист, потом следующий. Документы, лежавшие ниже, оставили отпечатки на оборотных сторонах верхних листов. Наконец, попался отпечаток, сохранивший целое предложение.
— Это… приказ о назначении… кого-то. — Заключил Зиверт, до рези в глазах вглядываясь в расплывчатые отпечатки. — Кого-то важного.
— Начальника медслужбы? — Предположила Милли.
— Вполне вероятно. — Согласился Зиверт, крутя листок в руках. Пожелтевшая от времени бумага стала жёлтой и хрустящей. — Довольно правдоподобно. Но вот, что интересно: этот стол покрыт не только закорючками, но и следами ритуалов. Вот этот, например, для фокусировки и успокоения нервов. Остальные… сложно сказать, но это точно ритуалы. И если никто не прокрадывался в этот кабинет, чтобы портить стол, пока его владелец где-то гуляет, то этот самый начальник был магом. Маг-врач.
— Ну и что? — Не поняла Милли. — Разве редкое сочетание?
— Очень уж... — Зиверт запнулся, пытаясь подобрать определение. — Конкретное. Медицина для магов предмет вспомогательный, её обычно изучают только целители и некроманты, и не в той степени, в которой она нужна врачу. Медиков готовят не в Академии, по крайней мере, хороших. В плане естественных наук она очень уж консервативна, чтобы не сказать ретроградна. Но им, видимо, очень нужен был маг и медик в одном лице.
— И о чём это нам говорит?
Зиверт пожал плечами.
— Хороший вопрос. Но такие фигуры на таких секретных проектах редко меняются. Куда делся предыдущий начальник медслужбы, на пенсию вышел? А он был магом или такая необходимость внезапно возникла? К тому же…
Он осёкся. Раздался громкий шорох, как будто недовольный жук пытался выбраться из спичечного коробка. Дверь кабинета приоткрылась. В щель проникли длинные тонкие лапы, и заскребли по стене. Неизвестный гость не имел понятия о том, как работает дверь, и это дало Милли небольшую фору, которой она немедленно воспользовалась. Одним широким шагом она переместилась к открывающейся двери, слегка сгорбилась, и резко выбросила ногу вперёд. Удар был такой силы, что дверь слегка выступила наружу, хотя открывалась внутрь. Тонкие чёрные лапы сломались, как спички, забрызгав стены чёрно-зелёной кровью. Послышался приглушённый вопль обладателя лап, похожий на скрежет, но полный злобы и боли. Такой звук мог бы издавать испорченный двигатель, но никак не живое существо. Не говоря ни слова, Милли сорвала с плеча двустволку и выстрелила дуплетом прямо через дверь. Скрежет перешёл в судорожное бульканье, оборвался и затих. Милли повернулась к остолбеневшему Зиверту и повесила ружьё обратно на плечо.
— Так что ты говорил? — Спросила она.
— … — Начал было маг.
Милли вздохнула.
— Да нет, просто всегда мечтала так сделать. Бежим, конечно, бежим.

Пыль в механизме, глава 7(2)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4238904
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961

Кроме того, там было уже знакомое поле “ДТПР”, пустующее, как и везде. Табличку над небольшим круглым переключателем Зиверт только мельком окинул взглядом. Что там было написано он уже догадывался.
— Да. — Растеряно протянул он. — Это аварийный шкаф, никаких сомнений. Но почему тогда он так спрятан?
Милли постучала по покореженной дверце. Остатки краски, когда-то покрывавшей её, полетели на пол.
— Она не была спрятана, наоборот. Вообще-то дверца была покрашена в ярко-красный, просто краска давно облупилась. А утоплена в стене она для того, чтобы вскрыть её было сложнее.
— Я смотрю, не особо помогло, — заметил Зиверт.
— Это как посмотреть. Меня-то никто не останавливал, а до меня шкафчик был закрыт.
— Ладно. Что в аптечке?
— Я не смотрела. Но вот, что интересно. Посмотри на нашивку.
Зиверт узнал эмблему, нашитую на пакет, с первого взгляда. Никакой сложности тут не было, знак имперской медицинской службы, — змею в шестиугольнике, — не изменившийся со времён Раскола, он узнал. В него был вписан треугольник с орлом. Следовательно, это было отделение медслужбы, подчиняющееся министерству обороны.
— Вскрывай. — Решил Зиверт. — Посмотрим, чем снабжали секретные комплексы.
Пакет был прочно зашит. Милли уже потянулась было за ножом, но заметила аккуратный язычок рядом со швом. Потянув за него, она вытащила тонкую леску, которая разрезала шов. Несмотря на прошедшие годы, распаковать аптечку оказалось делом одной секунды. Внутри лежали таблетки, тут же рассыпавшиеся в прах и несколько пустых пузырьков без надписей. Милли подцепила пальцем пыль, оставшуюся от таблеток и растёрла в пальцах.
— Не знаю, что это. — Призналась она. — Так, а вот это ещё может пригодиться.
В запаянной целлофановой упаковке лежала игла и моток гладкой хирургической нити. Упаковка осталась целой, и инструменты, видимо, всё ещё были стерильны. Милли убрала упаковку в карман.
— Можно повскрывать эти шкафчики и забрать такие наборы. — Предложила она. Зиверт пожал плечами.
— На кой они нам сдались? Если в ком-то из нас сделают больше одной дырки, мы вряд ли это переживём.
— Я и не говорю, что мы должны. — Отмахнулась Милли. — Но можем. О-о-о…
Она вытащила последний предмет из аптечки и восхищённо завертела его в пальцах. Это была стопка плоских дисков, завёрнутая в пожелтевшую бумагу.
— Так вот, куда их дели! — Воскликнула она. И, на немой вопрос Зиверта, пояснила:
— Это картриджи с фильтрами для противогаза. Смотри, какие тонкие! Каждый рассчитан на сорок пять секунд, если я правильно помню.
— Не очень-то полезно. — Заметил Зиверт.
— Шутишь?! Абсолютно бесполезно! Их ведь ещё надо распечатать, вынуть старый картридж и вставить новый. Не сломав, не погнув, и попав точно в фильтр. И всё это в условиях газовой атаки. Эта дрянь убила больше людей, уверенных в своей защищённости, чем пули.
Милли вытащила один картридж из упаковки и уставилась на него со смесью отвращения и восторга. Расплывчатое красное пятно химического индикатора говорило о том, что картридж уже непригоден к использованию, что, впрочем, было неудивительно.
— Время, конечно, было тяжёлое. — Добавила она. — Сразу после Раскола Империя оказалась втянута в кучу войн, а вся техническая база уничтожена. Нас вооружали чем попало. — Она красноречиво похлопала по своей “специальной егерской” двустволке. — Но это… И ведь никого за это вроде бы не наказали. А зря.
Милли швырнула упаковку картриджей вдаль по коридору и тщательно вытерла руки о куртку.
— Ну ладно. Что у нас там дальше?
Зиверт сунул руку в шкафчик, нащупал ручку переключателя, и повернул. Раздалось характерное жужжание инерционного маховика, а ручка вернулась в прежнее положение. Ничего не произошло.
— Ну? — Спросила Милли через несколько секунд.
— Не знаю. Погоди, я ещё раз попробую.
На этот раз Зиверт более уверенно повернул ручку, а затем, когда она вернулась назад, ещё и ещё раз. С каждым поворотом жужжание усиливалось, пока, наконец, не переросло в монотонный гул. Он продолжался какое-то время, после чего вдруг запнулся. С резким ударом ближайшая к ним дверь, висевшая под потолком, дёрнулась, но осталась наверху. С неё посыпалась пыль и вездесущие куски краски. Гул затих.
— Ага. — Сказал Зиверт. В какой-то момент он обнаружил, что стоит, пригнувшись и прикрывая голову руками, и медленно разогнулся. — Так этот переключатель всё-таки открывает двери. Тогда… — Он повернулся в сторону опущенной двери и разочарованно застонал.
— Переключатель от той двери остался за ней. — Закончила за него Милли. — Просто прекрасно.

Они вернулись к закрытой двери и, уставившись на щель между ней и полом, с полминуты молчали. В щель никто из них не пролез бы, а на поднятие стальной массы не хватило бы даже сверхъестественных сил Милли.
— Можно… — Начала было девушка, но Зиверт зашипел на неё, и, от удивления, она замолчала. Он думал. Никто из них не пролезет в щель, но, может быть, найдётся что-то другое? Что-то, чем можно было бы управлять, как марионеткой. Взять того погибшего, реанимировать и заставить выполнять приказы. Но хватит ли сил высохшему скелету выломать стенной шкаф? Может и хватит. А хватит ли сил ему самому координировать действия лишённого мышц тела? Может… и хватит. Главная проблема в том, что…
— Главная проблема в том, что второй попытки у нас, скорее всего не будет. — Заключил Зиверт. — А ты что думаешь?
— Я думаю, что ты опять забыл рассказать о своих планах вслух.
— Тьфу. Я хочу поднять того отравленного парня, чтобы он открыл дверь с той стороны.
— Так просто?
— Конечно, — поторопился добавить Зиверт, — тут есть сложности. Во-первых, нужно открыть шкафчик. Во-вторых, схватить переключатель столетними костяшками и повернуть. И в-третьих, мне самому нужно не надорваться. Честно говоря, мне совершенно не нравится то, что я вижу, когда теряю сознание.
— Ладно, не распыляйся, резюмируй кратко. — Поморщилась Милли. — Что тебе для этого нужно?
— Для начала — блокнот, карандаш и само тело. Тащи его сюда, только ничего не потеряй по дороге.

Получив блокнот, Зиверт нашёл чистую страницу, на обороте которой Милли записывала результаты его стрельбы, и принялся чертить. Самое сложное в поднятии мертвеца — это основа, то есть, скелет. Конечно, было бы проще, имей этот скелет какую-нибудь плоть, но её можно заменить. Без основы пытаться вообще не было смысла. Экспериментальная гомункология пыталась создать искусственные скелеты, но без отпечатка живой души оживить их ни разу не удалось, неважно насколько анатомически точны они были. Итак, скелет у них был, но это всего лишь делало задачу теоретически выполнимой, а не простой. Нужно ещё заставить его встать. Зиверт набросал схематичное изображение человека и попытался прикинуть, какими мышцами можно пожертвовать. Пожалуй, одной руки хватит. Позвоночник придётся держать, значит, понадобятся мышцы спины. Он нахмурился. Куда проще было бы заставить покойника ходить на четвереньках, но тогда он не дотянется до шкафчика. Прямохождение тут всегда вызывало больше трудностей, чем давало преимуществ. Равновесие… нет, это слишком, придётся импровизировать. А ещё зрение...
Зиверт очнулся, потому что машинально укусил себя за грязный палец, и отвратительная горечь заставила его вынырнуть из водоворота мыслей и начать отплёвываться.
— Ну что? — Спросила Милли, заглядывая в блокнот через его плечо.
— Это, э-э-э… скажем так, не невозможно. — Определил Зиверт, вытирая руку о штаны. Пытаясь отвлечься от онемения, расползавшегося по языку, он уставился в блокнот. Карандашный рисунок человечка оброс стрелками, формулами и вопросительными знаками.
— Звучит неубедительно.
— Расскажи мне. Ты-то не представляешь объёма задачи, для тебя исход бинарный. Либо получится, либо нет. — Милли неопределённо хмыкнула, а Зиверт раздражённо застучал кончиком карандаша по рисунку. — Ладно. Мы оба знаем, что я всё равно попробую, чего время тянуть. Давай сюда этого парня.
“Этот парень”, которого Зиверт про себя твёрдо считал учёным, лежал у стены. Милли не стала заморачиваться аккуратной переноской, а просто сложила кости в халат и притащила их, как мешок с соломой.
— Знаешь, — заметил Зиверт, задумчиво разглядывая старые кости, — меня не покидает ощущение, что кто-то из нас должен выказывать больше уважения покойным. Но, хоть убей, не могу придумать, почему.
Милли пожала плечами.
— Он не жалуется. А если ему всё равно, то мне тем более.

На подготовку ушёл почти час. Скелет был аккуратно разложен на полу, а Зиверт старательно переносил схемы из блокнота на бетон. Портняжный мелок, который он всегда носил с собой, почти стёрся, пришлось перейти на карандаш, но об бетонный пол он стирался ещё быстрее.
— Всё. — Заключил, наконец, Зиверт, в последний раз затачивая жалкий огрызок карандаша.
— Неужели? — Лениво зевнула Милли. Как всегда, когда ей было нечего делать, она ничего и не делала, усевшись у стены в подобии транса. — Почему у тебя с теми лошадьми таких проблем не было?
— Разные цели. — Объяснил Зиверт, с трудом поднимаясь на безнадёжно затёкшие ноги. — Если бы… Ай-ай… Если бы мне нужно было заставить мертвеца ходить, это заняло бы минут пятнадцать. — Он неловко подпрыгнул на негнущихся ногах. — Если нажимать на рычаги — час, как ты могла заметить. Если бы я хотел, чтобы он это делал без моего контроля — дня полтора-два. Чтобы он стрелял из винтовки и перезаряжал её? Неделя. И не меньше двух-трёх лет, если бы я захотел приделать человеческие руки к скелету лошади.
— А это зачем?
— Ради науки. — Объяснил Зиверт. — Ладно, я начинаю. Твоя задача, как обычно, следить, чтобы я не вырубился. Вроде бы не должен, но тем не менее.
Он снова опустился на колени, но спохватился, и вместо этого уселся на пол, подвернув ноги под себя, мгновенно став похожим на какого-то дикого шамана.
— Когда я… Вернее, когда он, — Зиверт указал на скелет, безучастно уставившийся в потолок пустыми глазницами, — помашет рукой, привяжи к ней свой нож и пропихни скелет под дверь. Поняла?
— А почему не сейчас?
— Я не помню, какую руку подключил, — признался Зиверт. И, видя, как Милли закатывает глаза, заторопился. — Всё, не мешай, мне надо сосредоточиться.
Он яросто растёр руки, всплеснул ими, подготавливаясь, и прикрыл глаза.

Сначала было головокружение, короткий полёт сквозь мрак. Разум растерянно пытался зацепиться за что-нибудь, но в темноте не было ориентиров. Это нервировало, и Зиверт усилием воли заставил себя отдаться полёту. Наконец, из пустоты вынырнули слепяще-белые нити. Две развернулись параллельно друг другу и повисли на чёрном полотне. Несколько секунд спустя Зиверт, наконец, понял, что смотрит на потолок коридора.
Смотрит? Нет.
Он всё ещё сидит, подвернув под себя ноги, руки вяло свисают с колен. Но в то же время у него как будто появились дополнительные конечности. Очень неуклюжие, словно небрежно воткнутые в снеговика палки, символизирующие руки, но всё же управляемые. Зиверт пошевелил дополнительной головой, чувствуя, как напряглась настоящая шея. Чудовищно некомфортно. Восприятие марионетки не добавляло удобства — он видел только стыки поверхностей, отмеченные белыми линиями. Две нити сверху — потолок. Две снизу — пол. Дверь нависала светящейся паутиной, от которой кружилась голова. Медленно Зиверт поднял фальшивую руку и попытался помахать ей. Милли заметила сигнал, и, кажется, что-то сказала, но через системы восприятия марионетки её слова превратились в шипение пустого радиоэфира.
Нити прыгнули в сторону. Мимо пронеслась паутина двери. “Пора”, подумал Зиверт.
Натягивая до отказа полувоображаемые мышцы, он заскрёб костями марионетки по стене, поднимая её с пола. Управление походило на попытку закрутить шуруп отвёрткой, удерживаемой пассатижами, к ручкам которых были приклеены черенки от лопат. Зиверт бы выругался на себя за беспечность, если бы все силы не уходили на контроль движений. Он чувствовал, как спину — настоящую спину — скручивает судорога, но не мог позволить себе отвлечься.
Неуклюже дёргаясь, марионетка поднялась на ноги, упираясь лбом в стену над аварийным шкафчиком. Зиверт видел его чужими глазами — четыре светящиеся нити в пустоте образуют прямоугольник. Теперь нужно его вскрыть. Он потянулся фальшивой рукой и вдруг похолодел от ужаса. Он не настроил зрение, а значит, не мог воспринимать руку марионетки.
“На слух… Но слуха нет”, лихорадочно думал Зиверт. “Нет, ещё не всё. На ощупь. Значит, на ощупь”.
Обратная связь от движений скелета оставалась очень слабой, но всё же, удары ножом в бетон отличались по ощущениям от ударов в металлическую дверцу.
“Бетон. Бетон”, напряжённо отслеживал Зиверт, перемещая фальшивую руку. “Ага, металл. Теперь найти край”.
Он видел эту дверь.
Она висела прямо перед ним, дразня его.
Нужно только открыть её, и…

— Стой! — Раздражённый окрик настиг его, когда он уже протянул руку, чтобы открыть дверь. Зиверт удивлённо обернулся. По коридору к нему приближался человек неопределённого возраста. Волосы то ли седые, то ли припорошенные чем-то, фигура то ли мальчишеская, то ли просто худощавая.
— Куда ты тянешь руки? Не видишь табличку, что ли? Не входить! — Продолжал человек, решительным шагом приближаясь к Зиверту. Чем ближе он подходил, тем больше деталей проявлялось в его внешности, но ни одна не раскрывала его личность, наоборот, они начинали конфликтовать. Зиверт зачарованно уставился на это зрелище.
— Чего молчишь? — Спросил незнакомец, остановившись в двух шагах. Он перешёл в из состояния движения в состояние покоя резко, как будто один кадр сменили другим. На его лице красовались защитные очки в кожаном корпусе с затемнёнными стёклами.
— Студент?
— Чего? А, да. — Спохватился Зиверт, выходя из ступора. — Я ищу аудиторию 23-Б.
— Но это же не она. — Ткнул пальцем незнакомец. — Видишь табличку?
Зиверт послушно уставился в указанном направлении.
— Нет. — Признался он.
Подошедший ощупал свою голову и, с некоторым удивлением обнаружив на ней очки, сдвинул их на лоб, после чего прищурился и тоже посмотрел на дверь.
— И правда. Кто-то опять её свинтил. А я просил этого не делать, не предупредив меня! — Возмутился он. — А если кто-то войдёт? Кто после этого будет отмывать полы, я, что ли?
Зиверт наконец разглядел незнакомца. Он всё же оказался молод, хотя и постарше его самого. На его груди болталась карточка, заполненная неразборчивыми каракулями, возможно, именем и фамилией. Как бы то ни было, такие карточки носили только аспиранты.
— Имя? — Спросил тем временем аспирант, разглядывая Зиверта.
— О, э-э-э… Зиверт. — Ответил он. — Александр Зиверт.
— Арвенсий Йорданов. — В свою очередь представился молодой человек, протягивая для приветствия руку. — Аспирант.
— Да, я понял. — Кивнул Зиверт, пожимая протянутую руку.
— Хорошо. Нет, стой!
— Не хорошо? — Растерялся Зиверт.
— Я не о том. Зиверт, да? А. Зиверт? Я натыкался на твоё имя, когда помогал проверять студенческие работы. — Йорданов развернулся на месте, словно вырезанная из бумаги фигурка. Вот он смотрит вперёд, а теперь на месте его лица возникает затылок. — Идём, я тебя провожу. Аудитория 23-Б в другом крыле. Ты идёшь не в ту сторону.
— О. — Неопределённо высказался Зиверт. Манера общения собеседника очень сильно сбивала его с толку. — И, э-э-э… как они? Работы, в смысле.
— Не помню. — Беспечно отозвался аспирант, шагая чуть впереди. — Ты идёшь не в ту сторону — вот всё, что я о тебе запомнил. Не знаю, почему.
— Да, я уже по…
— Ну да, точно. Вот, что меня смутило. Хорошие работы. Не идеальные, но хорошие. Подробные. Показывают понимание. Но не показывают, — Йорданов несколько раз щёлкнул пальцами, пытаясь подобрать слово, — осознания.
— Разве это не одно и то же? — Спросил Зиверт, пытаясь уследить за ходом мысли собеседника.
— Нет.
Повисла пауза. Зиверт ждал продолжения, но его не последовало. Когда же он наконец набрал воздуха в грудь для уточняющего вопроса, Йорданов резко остановился.
— Здесь тонкая граница, — сказал он, как будто не было никакой паузы. — Понимание позволяет тебе предсказывать последствия своих действий. Кирпич на кирпич — будет стопка кирпичей. Но позволит ли это построить дом? И вот, Зиверт, то, чего ты пока не осознаёшь.

Йорданов повернулся, и Зиверт впервые заглянул ему в глаза. Их не было. Глазницы аспиранта — две дыры, сквозь которые видна бесконечная, космическая бездна.
— Ты, — сказала бездна голосом, от вибрации которого дрожали кости черепа, — идёшь не в ту сторону.

Пыль в механизме, глава 6(1)

Предыдущая часть: http://joyreactor.cc/post/4086486
Первая часть: http://joyreactor.cc/post/4052961
То же самое, но на author.today: https://author.today/work/45021

Теперь у меня есть нормальное название и даже обложка. Дорога в тысячу ли начинается с первого шага, и всё такое.

Бункер был окружён. Разношёрстная толпа мертвецов облепила его со всех сторон и продолжала прибывать. Некоторые тупо долбились в стальную дверь, не делая попыток её открыть, но большая часть бессмысленно толкалась, стараясь пробиться поближе к стенам и уткнуться в них лбами. Зиверт вздохнул и закрыл окошко, в которое смотрел.
— Не могу сказать, что удивлён. — Мрачно сообщил он. — Должен бы, но не удивлён. И так уже понятно, что это не стихийное явление.
— Мне казалось, что солнце должно их парализовать. — Заметила Милли. — Утром они уходили, это точно. Тогда что заставило их вернуться?
— Скорее, “кто”. — Уточнил маг. — Солнце парализует только слабейшую нежить, а это уже явная направленная атака. Но не слишком сфокусированная. Думаю, они знают, где мы, только примерно, поэтому пытаются нас блокировать. Вопрос в том, на что ещё они способны.
— Ну что ж, это даже в какой-то степени хорошо. — Заключил он, спрыгнув на пол и отряхнув руки. — Есть повод проверить подвал.

Милли долго смотрела на заваренную дверь и молчала.
— Ну, чего ты её гипнотизируешь? — Не выдержал Зиверт. — Отсюда мы всё равно ничего не выясним, надо лезть внутрь.
— Пытаюсь найти хорошую причину не лезть туда. — Вздохнула Милли.
— Но у нас…
— Нет других вариантов, знаю. С такой толпой у входа больше нам идти некуда. Но подумай сам, что хорошего может найтись за дверью в подвале бункера, которую сначала заварили, а потом, — она похлопала по отогнутому углу двери, угрожающе торчавшему вперёд, — выломали изнутри?
Зиверт хотел было возразить, но повнимательнее присмотрелся к двери. Даже в тусклом свете “светлячка” было заметно, что по оригинальной задумке дверь должна была открываться наружу, в тёмный коридор. Тем не менее, кто-то или что-то вбило угол внутрь, проявив настойчивость, граничащую с кретинизмом. Что это было? Куда ведёт эта дверь? С одной стороны, кто бы ни стал причиной, по которой дверь наглухо заварили, желания познакомиться поближе он не вызвал. С другой…
— С другой стороны, — продолжил Зиверт, забыв, что не высказал свои рассуждения вслух, — если что-то выломало дверь и сбежало, значит, там его уже нет. Логично?
— Эти маги со своей логикой. — Проворчала Милли себе под нос, и повысила голос. — Ладно, гений, чего ты от меня-то хочешь?
— Да ничего особенного, — пожал плечами маг, присаживаясь на корточки. — Просто следи за мной. Если я вдруг дико заору или вздрогну и обмякну, сразу тащи меня за ноги.
— Я бы пропустил тебя вперёд, — продолжил он, просовывая голову в тёмную дыру, — но я не смогу тебе подсветить. А тогда… какой в этом… хм.
Голос Зиверта обрёл раскатистое эхо и постепенно затих. Торчавшие из двери ноги принялись задумчиво попинывать бетонный пол. Потом нижняя часть мага начала ворочаться — Зиверт с той стороны пытался развернуться, чтобы посмотреть наверх. Милли нетерпеливо пнула его в колено.
— Ну, что там?
— Тут… какой-то зал. И, кажется, рельсы. Короче, сама посмотри.
Каждое слово рождало эхо, заставлявшее стальную дверь слабо вибрировать. Должно быть, зал был действительно большим. Ноги Зиверта заскребли по полу сапогами и исчезли в дыре.
— Всё. — Глухо донеслось из-за двери. — Лезь сюда.
Милли задумчиво цыкнула зубом, но любопытство, которого она не была лишена, всё же победило. Мимоходом подумав о брошенном наверху рюкзаке — как бы зомби не добрались и не сожрали все консервы — она сунула в дыру ружьё и полезла следом.

Выбравшись на ту сторону, Милли обнаружила, что стоит на каменной платформе, шириной не больше двух метров. Она оканчивалась высокой решёткой, закрытой со всех сторон. Сразу за ней, на дне тёмной ямы, слабо блестели в свете магического шарика рельсы. Зиверт топтался у двери и пытался разглядеть потолок. Свет отправленного насколько хватало сил вверх “светлячка” едва доставал до него, и на него ложились дёргающиеся тени от металлических прутьев, перекрывавших верх клетки. Прямо напротив двери в решётке были вырезаны широкие ворота, сейчас закрытые. На них висел внушительного вида замок. Наконец, кусочки картины, выхваченные из темноты то там то тут, сложились в одно целое.
— Это же метро. — Удивилась Милли. — Вот уж чего не ожидала увидеть.
Она прошлась по платформе, разглядывая окружающую обстановку. В длину платформа была не больше семи-восьми метров, так что особенно гулять было негде. Дойдя до края, Милли обнаружила ещё одни ворота, на этот раз закрытые на два замка — сверху и снизу. Посередине эти ворота были самым наглым образом разогнуты. В образованную щель, пожалуй, мог бы пролезть некрупный ребёнок.
— Понавешали замков, а толку. — Хмыкнула девушка. — Знаешь, по-моему если этой платформой и пользовались, то крайне редко. Больше на запасной выход похоже, чем на парадный вход.
— Думаешь? — Откликнулся Зиверт с другого края платформы.
— Ага. Представь, сколько замков им пришлось бы постоянно отпирать. Вот тому, кто отсюда бежал, заморачиваться не захотелось.
Она заглянула за ворота. Свет от магического шара до туда почти не доставал.
— Хотя для беглеца из подземелий он был на удивление воспитан. — Заметила она чуть погодя. — Тут лестница, ведущая к рельсам. Значит, он поднялся по ней, а потом разогнул технические ворота, хотя явно мог выломать решётку в любом месте.
Больше тут смотреть было не на что, так что Милли вернулась к некроманту. С его стороны платформа заканчивалась деревянной будкой — разумеется, зарешёченой — которую тот отрешённо разглядывал.
— Параноики. — Пожал плечами Зиверт в ответ на выразительный взгляд спутницы. — Уверен, что у них была причина именно так строить платформу.
— Уж надеюсь. — Заявила Милли. — Знаешь, как говорят: нарушение требований пожарной безопасности приходит перед падением.
Зиверт покосился на неё, но ничего не сказал.
— Как думаешь, — произнёс он задумчиво, — сможем ли мы туда попасть?
Милли с сомнением осмотрела решётку и ворота. Стальные прутья, лишь слегка тронутые ржавчиной у основания, выглядели внушительно и прочно. Массивный навесной замок с толстыми дужками тоже радушием не блистал. Незваных гостей сюда, ну, не звали. О чём Милли и сообщила магу.
— Ты уверен, что нам вообще туда надо? — Уточнила она. — Мы можем вылезти на рельсы и идти пешком. До следующей станции вряд ли больше пары километров, местность неподходящая для длинных туннелей.
— Можем, — согласился Зиверт, щёлкнув пальцем по металлической пластинке, прикрученной к стене будки. — Но я хотел бы поехать на поезде.
Краска на пластинке облупилась, но выдавленные на ней слова вполне читались. Это была памятка для работника — кем бы он ни был. Она гласила:

Перед уходом проверь:
электрооборудование;
датчики давления;
состояние замков.

— Ах-ха. — Недоверчиво произнесла Милли, пробежав памятку глазами. — Поезд, значит. Электропоезд. Здесь. Зиверт, этим тоннелям лет пятьдесят. Ну пускай… да нет, сколько бы ни было, это в любом случае значило бы, что электропоезд здесь пустили задолого до Альтштадта, задолго даже до столицы. Зачем? И откуда здесь вообще энергия?
— Тут рельсы. Что по-твоему по ним ездило? — Парировал Зиверт. — Дрезина? Зачем гадать, нужно проверить. Ты сможешь сломать замок или нет?
— Если ты настаиваешь. — Вздохнула Милли. — Тащи палку покрепче. В идеале цельную арматуру, но и труба подойдёт.

Зиверт уполз обратно за дверь, и шарик света улетел вслед за ним. Оставшись в темноте, Милли задумчиво прошлась вдоль двери туда-сюда. Относительная пустота всех этих подземелий её беспокоила. Магический купол не выпускал их с Зивертом наружу, поэтому двигаться оставалось только вглубь. Интуиция подсказывала, что в конце туннеля будет ждать что угодно, но не пиво с крендельками. А значит, придётся бежать назад. В узкие коридоры. Толкаться в дверях. Карабкаться в люки. Пока всё дрожит от артиллерийских ударов, и с потолка сыплются куски сырой земли, попадая за шиворот, а взрывы всё ближе, начинает подкатывать паника, стены пульсируют, в басовитом рокоте ударов слышатся голоса, но непонятно, что они говорят. Свои? Чужие? Винтовка цепляется за низкий потолок норы, норовя выскользнуть из пальцев, мокрых от пота и земли, а взрывы всё ближе, и всё трясётся от тяжёлых ударов, но ничего не слышно, только тяжёлое дыхание царапает горло, уши словно набиты ватой и кто-то неожиданно…

— Милли!

Она вздрогнула и замерла на месте, не понимая, где находится. Бетонная платформа, клетка. Зиверт, торчащий из-под двери. Шарик, болтающийся рядом, выхватывает из темноты его лицо, на нём написано беспокойство. Ну да. Ну да. Станция, метро.
— Нормально. Всё нормально. — Её голос дрогнул, но только на мгновение. Видение отступило так же стремительно, как пришло. — Просто… накрыло чего-то воспоминаниями.
— Точно нормально? — Уточнил Зиверт.
— Так, средне. — Бросила Милли, вытирая пот со лба. — Ты нашёл… за чем ты там ходил?
— Нашёл. — Кивнул Зиверт. — Там куча этих стеллажей, но металл паршивый, прямо руками гнётся. Я подобрал какую-то трубу, и использовал её как рычаг, чтобы разбирать завалы, пока до меня не дошло. Хотел тебе рассказать, а ты стоишь, как статуя, и не отзываешься.
— Задумалась. — Упрямо мотнула головой девушка. — Давай сюда свою трубу.

Замок почти гудел от напряжения, но не поддавался.
— Умели же раньше делать. — Уважительно пропыхтела Милли. Она передвинула трубу и нажала с новой силой. Её глаза слабо засветились синим, и Зиверт это заметил.
— Не перенапрягайся. — Неуверенно сказал он. — Давай я попробую. Каждый раз когда ты выходишь за предел…
В этот момент замок сдался и с глухим лязгом упал на бетонный пол. Милли перевела дух и распахнула ворота.
— Предел-шмердел. — Довольно осклабилась она и махнула рукой. — Давай, проходи.
Когда Зиверт заходил в будку, Милли снисходительно похлопала его рукой по спине.
— Многому тебе ещё предстоит научиться, юнец. — Сказала она. Зиверт поморщился.
— Не говори, как престарелый учитель, тебе не идёт.
Внутри будка не оказалась больше, чем снаружи — такая же тесная. Милли, заглянув внутрь, наотрез отказалась толкаться в “этой конуре”, и осталась снаружи. По сути, будка была не более чем стальной клеткой, обшитой изнутри фанерой в два слоя. Между листами фанеры был набит какой-то мягкий материал вроде ваты или просто тряпок. Неизвестно, было ли так задумано изначально, или это проявил инициативу работник, пытавшийся оградиться от оглушающего грохота поезда, но эхо, принимавшееся скакать по туннелю от любого шороха, сюда совершенно не попадало, так что работала изоляция, по-видимому, неплохо. Также внутри стоял простой деревянный стол с одним ящиком, занимавший почти четверть внутреннего пространства будки. Напротив стола к бетонной стене был прикручен металлический щиток. Зиверт наудачу подёргал его. Заперто. Он уже было хотел прибегнуть к проверенной тактике борьбы с запертыми предметами, но вспомнил про ящик в столе. В нём обнаружилась связка ключей с маленькими ярлычками — “В1”, “ВТ”, “Щ” и “СВТ”. Ключа от самой будки, разумеется, не было. Ещё в ящике лежала пустая стеклянная бутылка без этикетки и официального вида бумага с выговором за “ненадлежащее хранение ключей”. Треугольная печать походила на имперскую. Зиверт окликнул Милли и сунул ей бумагу.
— Видела такую где-нибудь? — Спросил он. Та отрицательно покачала головой.
— Похожа на общую печать министерства обороны, у них тоже треугольная. Но в ней должен быть орёл и аббревиатрура конкретного отдела. Или только орёл. А что это за знаки, я вообще не знаю.
Почесав затылок, Зиверт вернулся к щитку. Ключ с биркой “Щ” провалился в небольшой замок и легко повернулся. На мгновение Зиверт ощутил укол беспокойства, но не успел ухватить ощущение, и оно растворилось так же быстро, как пришло. За дверцей оказалась широкая панель, покрытая сетью переключателей, неизвестного назначения датчиков и лампочек. Возле некоторых из них были прикручены металлические пластинки с выбитыми аббревиатурами. В этом хаосе угадывалась структура, но никаких подсказок внутри щитка не было. Стрелки датчиков мёртво покоились за пыльными стёклами. Все, кроме одного. Его стрелка мерно покачивалась в зелёной зоне циферблата. По обе стороны от неё располагались жёлтые и красные зоны — слишком высокий уровень явно был так же плох, как слишком низкий. “Перед уходом проверь датчики давления”, вспомнил Зиверт.
— Милли! — Крикнул он. — Давление в норме.
— Какое ещё давление? — Переспросила Милли.
— Не знаю. На циферблате написано “атм”, значит, это датчик давления. И оно в норме.
— Ну здорово. Распишись в отчётном листе, получишь значок почётного диспетчера.

В нижней части панели зияла замочная скважина. На пластинке рядом читались буквы “СВТ”. Сложив в уме два и два, Зиверт сунул в щель нужный ключ и, задержав зачем-то дыхание, повернул. Какое-то время ничего не происходило. Но через несколько секунд откуда-то из стены послышался низкий гул. Он нарастал, вибрации усиливались. Наконец, прежде, чем в лёгких мага закончился воздух, раздался резкий хлопок, и в туннеле зажёгся свет. Зиверт выглянул наружу. Лампы в потолке загорались по очереди, одна за другой, словно электричество подползало к ним лениво и неохотно. Примерно треть так и не зажглась, но, по крайней мере, держать магический свет стало необязательно.
— Здорово. — Прокомментировала Милли, оглядываясь по сторонам. — А поезд вызвать сможешь?
— Э-э-э…
Зиверт посмотрел на панель. Ни один из переключателей ничем не выделялся. Кнопок тоже было несколько, и довольно невзрачного вида. Он потянулся было чтобы ткнуть наугад, но в последний момент резко сместил руку и дёрнул переключатель в углу. За щелчком переключателя последовал резкий хлопок из глубины тоннеля. Они прислушались. Скрежет и стук колёс по стыкам рельсов сигнализировали о приближении поезда.
— Ладно, это было впечатляюще, признаю. — Кивнула Милли. — Откуда ты знал?
— Я не знал. — Растерянно ответил Зиверт. — Я просто…
Тут его осенило. Вот, что его беспокоило.
— … просто на нём не было пыли! И замок так легко повернулся. Милли, тут кто-то был! И недавно.
Милли посмотрела на замки.
— Пришли и ушли.
— Причём со своими ключами. — Добавил Зиверт. — Этот комплекс живёт и работает. Есть электричество, поезда, мародёров отстреливают.
— Допустим, — Милли сплюнула на пол и нахмурилась. — Один вопрос: как сюда вписываются наёмники Мартинеса? Он знал, что тут что-то не так, или, по крайней мере, догадывался. Он пытался разграбить это место? Что-то украсть?
— Совместные раскопки? — Предположил Зиверт. — Не поделил находку с партнёром.
— Это как?
— Ну, они нашли этот древний комплекс, а в нём оказался какой-то артефакт. И партнёр Мартинеса захотел оставить его себе и захватил… Ладно, забудь, когда я это вслух сказал, стало похоже на какой-то бред.
— Хуже, звучит как сюжет для какого-то бульварного романа, которые на вокзале на развес продают. — Поморщилась Милли и повысила голос, перекрывая шум приближающегося поезда. — В любом случае, постарайся не запоминать ничего слишком интересного. Не хочу, чтобы нам потом сказали, что никак не могут нас отпустить, из-за того что мы слишком много знаем.