,бруклин

Барад-дур или Ортханк?

Жилой небоскреб Brooklyn Tower, высота 325 метров, 74 этажа.

В Бруклине все стабильно: жирный сникерс что-то ворует у незнакомца, а потом Человек-паук срывает штаны с вора.

ссылка на гифку

Про мост, инженера и его жену.

На одной из опор Бруклинского моста в Нью-Йорке можно увидеть такую вот табличку.

И эта табличка увековечивает подвиг одной женщины, чья вера, поддержка и смелость помогла закончить строительство. Но все по порядку.

В 1867 году для решения проблемы транспорта между Бруклином и Манхэттена, городской совет города Нью-Йорк принял к исполнению проект моста за авторством инженера Джона Рёблинга. И он принялся за работу. Но вмешался случай.

Во время заключительных измерений моста лодка с Рёблингом столкнулась с паромом, который забивал сваи и одна из свай повредила ногу инженера. Врачи ампутировали ему стопу, но, увы, началось заражение и через три недели, 22 июля 1869 года, Джон Рёблинг скончался от столбняка. Руководство строительство принял на себя 32-лентий сын Джона, Вашингтон Август.

Вашингтон Август

Для того, чтобы опоры моста стояли на скальном грунте (а он пролегал на глубине 25 метров от дна реки) были применены кессоны, рабочие камеры которых 

сколоченные из жёлтой сосны, 43 метра в длину и 27 метров в ширину, разделённые на 6 отсеков каждый, заполнялись сжатым воздухом, чтобы противостоять давлению воды. Сверху кессона устанавливались гранитные плиты, под весом которых кессоны погружались в грунт. Глубина кессона со стороны Бруклина составила 44 фута, со стороны Манхэттена — 78. После окончания выемки грунта кессоны заполнялись бетоном, формируя тем самым прочный фундамент.

Землекопы, которых называли «sandhogs» (песчаные свиньи), в основном были иммигрантами и работали за 2 $ в день. С помощью лопат они выгребали ил, камни, гравий и прочую подводную грязь со дна реки. На площадку они попадали с помощью небольшого железного контейнера — шлюза, куда также нагнетался сжатый воздух. Из-за разницы давления у дна реки и наверху при обратном подъёме в крови начинал выделяться азот, что вызывало сильнейшие головные боли, сердечную недостаточность, кожный зуд, судороги, онемение конечностей вплоть до парализации и даже смерти. Многие рабочие не выдерживали этого. Симптомы их страданий получили название «кессонная болезнь» (болезнь водолазов).

Чем глубже надо было погрузить кессон, тем большее давление испытывал человек. На стороне манхэттенской опоры давление в кессоне составляло 240 кПа или 2,4 атмосферы (35 фунтов на квадратный дюйм), поэтому рабочему было разрешено находиться в камере не более 4 часов в сутки.

Рабочим, пострадавшим от кессонной болезни, помогали опытные врачи под руководством доктора Смита. При наблюдениях он выяснил, что наиболее подвержены болезни люди с плотным телосложением, поэтому их прекратили нанимать на эту работу.

Результатом стал почти полный паралич тела. И тут на сцену, можно так сказать, выходит жена Вашингтона, Эмили.

Из-за удачного расположения квартиры Рёблингов (на берегу, напротив строящегося моста), главный инженер смог наблюдать за строительством. А вот указания он передавал через свою жену. Единственным не парализованным пальцем, он выстукивал ей указания по строительству, используя специально придуманный код. Эмили передавала указания остальным инженерам и строителям. Так же, она проводила ежедневные проверки строительства.

Под руководством мужа Эмили выучила высшую математику, сопромат, мостостроение. Она изучила сопротивление материалов, расчёт напряжений, вантовые конструкции, Вашингтон научил её рассчитывать кривые провеса. Также именно она договаривалась с политиками, конкурирующими инженерами и всеми теми, кто был связан с работой, до тех пор, пока они не убеждались, что именно она несет окончательную ответственность за проект моста.

Когда в 1882 году Вашингтона попытались снять с поста главного инженера проекта, Эмили ходила на собрания инженеров и политиков и выступала в защиту своего мужа. К радости Рёблингов, политики вняли речам Эмили, и Вашингтону позволили остаться на должности до самого окончания строительства.

И строительство моста было окончено

В 1883 году, перед открытием моста для движения, Эмили первой из всех проехала по новому мосту в коляске. И с петухом, как символом победы. А на церемонии открытия Абрам Стивенс Хьюитт (один из представителей штата Нью-Йорк в Палате Представителей в 1881-1886 гг., а с 1887 по 1888 - мер Нью-Йорка) упомянул Эмили, сказав, что мост Нью-Йорка и Бруклина (так назывался Бруклинский мост до 1915) является «вечным памятником жертвенной преданности женщины и её способности к получению высшего образования, права на которое она слишком долго лишена».

После строительства семья Рёблингов переехала в Трентон, Нью-Джерси. А Эмили продолжила своё образование и получила диплом юриста Нью-Йоркского университета. Но это, как говорится, уже другая история.

Вот и вся история про один из эпизодов истории Нью-Йорка, давший городу один из его символов.