Египетские т-34-85, брошенные на Синае в ходе Шестидневной войны 1967 год

Израильская мотопехота въезжает в Исмаилию, на западном берегу Суэцкого Канала

Из-за нехватки денег Израилю для перевозки солдат пришлось реквизировать гражданские грузовики. 

Фото портрета президента Египта Абдула Насера на фоне подбитого египетского танка Синай 1967

То, что осталось от египетских колонн после еврейских авианалетов 1967 год

Арабские карикатуры времен Шестидневной войны с Израилем

Как советские солдаты республиканцев спасали, а Т-26 стал пионером в танковом таране

Машина Армана была головной, и он, высунувшись из люка, поприветствовал отдыхающих итальянцев и испанцев условным жестом республиканской армии. К нему подошёл один из офицеров, и Матисович попросил его по-французски убрать орудие с дороги.«Итальяно?» — спросил с улыбкой на лице офицер, не расслышавший речь из-за шума моторов. Тогда до Армана дошло, они находятся в деревне кишащей противником, да ещё и приняли друг друга за своих! Тотчас люк захлопнулся, с криком "ДАВИ!!" танк дал по газам, пустив на фарш вражеского офицера. Началась пальба из орудий и пулемётов по взятому врасплох неприятелю, через мгновение на пути Т-26 появилась марокканская конница, которая в тот же миг была раздавлена. Враг опомнился, начал стрелять из винтовок и закидывать гранатами советские машины - толку было ноль. Тогда в дело пошли бутылки с горючей смесью — именно в этой войне будущие "Коктейли Молотова" были применены впервые как противотанковое оружие. Вскоре мятежникам удалось подбить один танк. Через некоторое время, наконец, стали приближаться республиканские силы, но немецко-итальянская авиация и огонь оборонявшихся повстанцев остановили и так не сильно торопящихся наступающих.С девизом: "Мы танкисты просто класс, победи попробуй нас!" рота Т-26 ринулась в сторону соседнего города Эскивиаса, где им встретилась моторизованная колонна итальянцев. Впрочем, они повторили судьбу недругов из прошлой стычки. Танки ворвались в городок Эскивиас и намотали на гусеницы кавалерию сторонников Франко. Однако, в другом конце города им встретились итальянские легкие танки Carro CV3/33 или же L3 вместе с батарей 65-мм пушек. В ходе битвы батарея была раздавлена, один Т-26 был уничтожен, второй подбит. Итальянцы потеряли: 1 фиат безвозвратно, а второй стал жертвой первого тарана танком, на который пошёл Т-26 под командованием лейтенанта Семёна Осадчева. После этого столкновения оставшиеся танки сделали марш-бросок на 20 км через тыл противника и вышли к своим. Подбитый танк оставшийся в Сесенье, сражался до самого конца, так и не дождавшись помощи от республиканцев. В целом, контрнаступление вышло неудачным, но смогло остановить националистов на один день и внести переполох в их ряды. 

Благодаря советским добровольцам и специалистам удалось отбить наступление на Мадрид и поднять дух республиканской армии.

Источник: https://vk.com/catx2

Вшивая война

Первая мировая война покрыта прочным слоем романтики. Про неё говорят, что в ней множество героев и, соответственно, героических поступков. Однако пропаганда никогда не показывает обратную сторону «вшивой» войны. Антисанитария, болезни, эпидемии, поломанные жизни – это лишь малая часть того, что ждала крестьян и интеллигентов на героической и романтичной войне.

На войне тесно взаимодействуют друг с другом кровопролитные бойни и повседневности быта, которую можно определить как фронтовую повседневность. За пеленой фронтовой повседневности скрывается тяжкий труд на грани физических возможностей, от качественного выполнения которого зависел если не исход боя, то жизнь твоих товарищей и в первую очередь — твоя. Солдат обязан был работать в полном обмундировании, с винтовкой за плечом и любую погоду. Будь то жара, холод, слякоть, дождь или снег — неважно, ты обязан сначала выполнить указание твоего начальства, а уже потом умирать.

«Хорошо видно движение в наших окопах, как в пятой роте солдаты роют землянку и подкатывают тяжелые бревна, как пулеметчики набивают патронами ленту, а ротные телефонисты, как муравьи, тянут линию вдоль окопов... Утомленные сердитые лица, винтовки с примкнутыми штыками, сумки ручных гранат, остатки супа в медном котелке, зияющая черная воронка в колючей проволоке перед окопами, ротный фельдшер с красным крестом и двое раненых из нашего секрета – все это настоящее, будничное, покрытое серым цветом, но полное близкой тревоги ожиданий»

Британский солдат умывается в воронке от взрыва

Солдатская жизнь была жестокой не только из-за грубых начальников, которые требовали постоянного продвижения вглубь вражеской территории, уничтожения врагов и захвата стратегически-важных объектов. Причиной тяжкой жизни были условия существования в условиях окопной войны. Казармы представляли собой несколько деревянных нар, на которых матрасом служили соломенные маты, в качестве подушки – вещмешок, а в качестве одеяла – шинель и это в условиях, когда казармы не были заполнены солдатами. Казармы на ночь закрывали, и солдаты по нужде ходили в бочку около нар. Понятно, что из-за таких условий заводились различные насекомые, тараканы и вши, которые доставляли солдатам дополнительных хлопот.

Казармы, относительное тепло и собственная кровать — рай. В окопе всё было по-другому. Вместо кровати — солома, вместо одеяла — шинель, а вместо огня и тепла — собственное дыхание. Спать приходилось под обстрелами врага, вони каловых масс твоих союзников и друзей крыс, доедающих твоего товарища или твой хлеб. Не зря после войны все ветераны говорили, что на войне им не хватало лишь одного — здорового и крепкого сна на чистой и сухой постели без крыс под боком.

«Жизнь в окопах, в близком соседстве от немцев, держала нас постоянно настороже – каждую минуту можно было ожидать наступления с их стороны и мы спали не раздеваясь. Самые окопы были очень неудобны и скорое напоминали зигзагообразные канавы. Рядом с окопами солдаты сами, без каких-либо указаний саперных частей, вырыли землянки – глубокие ямы, прикрытые несколькими слоями бревен, пересыпанных слоями земли. Здесь мы чувствовали себя достаточно укрытыми от снарядов, но зато не было никакого спасения от холода. Пролежать целый день в землянке было совершенно невозможно – приходилось выбегать наружу и согреваться бегом на месте. Сначала мы попробовали было устроить нечто вроде печей, но временно командующий батальоном полковник Иванов, заметив дым над землянками, строжайше запретил разводить огонь, так как немцы, мол, по дыму обнаружат месторасположение окопов и начнут артиллерийский обстрел. На наш взгляд это запрещение казалось совершенно бессмысленным – немцам все равно было известно наше расположение, так же как и мы знали, где расположены окопы немцев. Досаднее же всего было то, что над немецкими окопами мы с утра и до вечера видели дым. Очевидно, они нисколько не боялись отапливать свои убежища... Неподвижное сидение на мерзлой земле во время сильных морозов вызвало среди солдат заболевания. Люди десятками выбывали из строя – у меня из взвода ежедневно по нескольку человек уходило на перевязочный пункт с отмороженными пальцами рук и ног»

После того, как война на многих фронтах приняла позиционный характер, то в обиход среди солдат вошли блиндажи позади оборонительных линий. Блиндажи представляли собой избы, закопанные в землю с бревёнчатыми стенами, с печкой внутри, но печка ставилась при условии, что до линии фронта достаточно большое расстояние и враги не заметят дыма от печи и не разнесут блиндаж огнём артиллерии вместе с её обитателями.

Впрочем, не у всех сторон были такие ужасные условия существования. По-крайней мере, офицеры и их приближённые, несомненно, не жили в смердящих окопах, а в бараках со специальными уборными, из которых не выходил ужасный запах. В немецких окопах использовалось железно и бетон, а не дерево и грязь, как в русских окопах. Немецкая педантичность не давала сбоев и на войне. Блиндажи, укрытые матами из хвороста, а от снега и дождя создавались специальные укрытия, в которых можно было переждать не только непогоду, но артобстрел, если, конечно, снаряд не попадёт в вас, зато в тепле умрёшь.

Однако, такие условия встречались в редких районах. В районах, которые были расположены близко к центрам поставок и важных стратегических объектов. Тем не менее, даже в таких условиях жизнь солдата мало отличалась от жизни бедняка викторианской эпохи. Ему также приходилось месить грязь ногами, ощущать запахи испражнений, ибо все блага в виде еды, вина, тёплой и сухой кровати сначала доставались высшим офицерам, затем унтер-офицерам и только на завершающем круге — солдатам. Немудрено, что солдаты страдали и гибли не только от пуль, штыков, снарядов и отравляющих газов, но и от инфекционных и других окопных болезней, пока офицеры сидели в тёплой казарме и расписывали очередную поставку вина.

«После обильно ливших в последнее время дождей сразу наступила зимняя погода. Выпал снег и установился мороз, временами достигающий двадцати градусов. Морозы застали нас в летнем обмундировании. Обувь, полученная еще в Туле, за время продолжительных походов поистрепалась, и у большинства солдат сапоги “просили каши”.

Во время ожидания начала атаки солдатам было запрещено раздеваться и разуваться. В данных условиях отлично развивается синдром «траншейной стопы», малярия или сыпной тиф. В то время на телах солдат вши увеличиваются в геометрической прогрессии, что и вызывает сыпной тиф. «Вши безмятежно пасутся у нас на поверхности шинели и гимнастерки, в бороде, в бровях. Другие, — я в том числе, — ежедневно устраивают ловлю и избиение вшей. Но это не помогает».

В результате настоящим бичом Первой мировой стал сыпной тиф, разносимый вшами. Тиф уносил жизней солдат в могилу больше, чем вражеские пули, а после переходил на офицеров высших чинов, там и до гражданского населения недалеко. Даже чистоплотные немцы переболели тифом, хотя они активно использовали котлы-вошебойки, в которых одежду обрабатывали паром перед и после битвы. Кроме сыпного тифа с солдатами воевал и другой тиф — брюшной, а также его два друга — холера и дизентерия, преследовавшие армию на протяжении всей войны.

Кроме сыпного тифа и малярии на тёплых фронтах (Салоникский) бравые солдаты болели и другой, менее опасной, профессиональной болезнью – «синдром траншейной стопы». Данным синдромом можно заболеть при долгом пребывании в сырых траншеях, стоя по колено в воде, либо после долгих переходов по снегу, грязи или в холоде. Ноги, обутые в узкие сапоги, сначала онемевали, после начинать отёчность с покраснением, а далее начинали вылезать кровавые пузыри с последующим воспалением суставов, либо омертвением конечности.

Предпоследней спутницей солдат и их быта была «Окопная лихорадка», либо «Волынская лихорадка», которая передавалась также от вшей. Мучила солдат не только на Волыни, но и на многих «сторонах» фронта, в большинстве — Западном. Данная болезнь была менее опасна и не уносила жизни солдат, словно обстрел артиллерии. Лихорадка изнуряла солдат в течение двух месяцев различными тяжёлыми болями по всему телу.

Четвёртым всадником апокалипсиса на войне была «боевая психическая травма». Получить психическое расстройство можно с помощью практически ежечасной резни боевых товарищей, разлагавшихся трупов на нейтральной линии, оторванных частей тела, постоянных артобстрелов и отравляющего газа. После заболевания солдат рыдал, а через несколько минут истерически смеялся, а заканчивалось всё оцепенением, иногда даже потерей слуха или зрения.

Проблемы санитарно-гигиенического характера во время войны приобрели поистине гигантские масштабы. Всю масштабность проблемы рассмотрим на примере русской армии с численностью ~15 миллионов человек, из которых в госпитали находилось ~5 миллионов, из них только ~2.5 миллиона ранены, а остальные больны тифом, дизентерией, траншейной стопой и другими болезнями.

«Я стоял на стрелковой ступени окопа, глядя на немецкую линию обороны, и думал о том, как разительно отличается этот Святой вечер от тех, что были у меня прежде. Вдруг вдоль бруствера немецких окопов то там, то здесь стали появляться огни, которые, по всей видимости, давали свечи, зажженные на рождественских елках; свечки горели ровно и ярко в тихом и морозном вечернем воздухе. Другие часовые, которые, конечно же, увидели то же самое, бросились будить тех, кто спал, с воплем: «Глянь только, что творится!».

Остаётся лишь диву даваться тому, что происходило в этой романтичной войне. Русские сидели в грязных и вонючих окопах, англичане и французы болели различными «окопными болезнями», а немцы привозили в окопы «дома радости», чтобы снимать стресс и не получить психического расстройства на фоне всего ада, творившегося на этой войне, именуемой «Первой Мировой». Окопная или «вшивая» война была разносторонняя до ужаса. Обывателю известно только о том, что на ней убивали, что на ней использовали первый в мире танк и что на этой войне немцы уничтожали десятки солдат отравляющим газом, но мало кто задумывался о быте солдат. О их пище, воде и развлечениях.

В канун сочельника 24 декабря 1914 немцы вылезли из окопов, подавая световые сигналы, и пошли на встречу английским «коллегам» для братских объятий. Те, кто ещё недавно мечтал уничтожить человека напротив за родину, сейчас же его обнимал, желал удачного рождества и дарил подарок. В отсутствии генералов, праздновавших Рождество в домашнем уюте, оставшиеся на фронте офицеры закрыли глаза на неожиданное перемирие. К утру уже все окопы казались покинутыми и заброшенными: солдаты противоборствующих армий сотнями стояли на разделительной полосе, вместе ели, пили, проводили конкурсы по пению, обменивались сигаретами или алкоголем.

К 1918 году братания и прочее общение солдат противоборствующих армий стало уже почти повсеместным явлением, особенно на окончательно «разложившемся» Восточном фронте. Здесь солдаты уже не просто общались друг с другом и обменивались сувенирами, а организовали настоящую взаимовыгодную торговлю. Русские поставляли оголодавшим немцам продукты питания в обмен на всякие технические «диковинки» типа зажигалок, качественных ножей или шнапса.

Даже после таких приятных слов о том, что солдаты на рождество мирились с врагом своим и менялись подарками от родственниками не скроют всей алчности высших чинов. Большинство подарков, отправленных родными, не доходило до места назначения. В штабе начальство вскрывало коробки и конверты, и некоторые подарки случайно прилипали к рукам и отправлялись в карман штабного офицера.

«Прочел вчера случайно, что в конце сентября из Москвы привезли для Кавказского фронта целых 23 вагона… Что-то до нас доедет? Вчера мне жаловались артиллеристы, что как-то из подарков получили меховые куртки штабные отряда, а им шиш с маслом. И поэтому, если действительно хотите иметь уверенность, что подарки дошли до тех, кто в них наиболее нуждается, то надо доезжать до позиций, а не сдавать в штабы. Неужели наша команда не заслужила доли внимания со стороны общества? Три месяца походной жизни, без какого бы то ни было отдыха. Правда, только и есть, что один бой, и, слава богу, нет раненых и убитых. Но зато: за 3 месяца из 72 нижних чинов – перебывало на госпитальном лечении 18 (10 и сейчас в госпитале), из них один умер от тифа»

Материал взят: https://vk.com/catx2

Страница автора в вк: https://vk.com/kotikwes

Демянск и Сталинград: неудачное "можемповторить" Люфтваффе

Рейхсмаршал Геринг гарантирует

В авиашколы и прочие конторы центрально подчинения немедленно был направлен приказ о мобилизации всего, что летает, и в первую очередь – транспортных самолётов Ju.52. Кроме того, к перевозкам планировалось привлечь бомбардировщики Ju.86 и He.111 – в конце концов, эти машины изначально создавались как транспортные. Их пришлось собирать буквально «с миру по нитке» - из нескольких авиагрупп и бомбардировочных эскадр. Командование Люфтваффе не сомневалось, что отвлечение боевых машин для выполнения транспортных функций оправдает себя. Всё-таки у немцев уже был удачный опыт снабжения окружённой группировки по воздуху.

Речь идёт о т.н. «Демянском котле». Том самом, над которым в апреле 1942 года был сбит Алексей Мересьев.

Там были окружены шесть немецких дивизий, включая легендарных «тотенкопфов», к тому моменту уже «прославившихся» расправами над пленными. И, начиная с 19 февраля, их снабжение осуществлялось исключительно по воздуху.

Да с каким размахом! Сотни «юнкерсов», «хейнкелей» и «фокке-вульфов» ежедневно взлетали с полос Псковского аэродромного узла. Когда стало очевидно, что этого мало, были задействованы полевые аэродромы в Прибалтике. Больше того, некоторое время действовал «ледодром» прямо посреди Рижского залива!

Технику и пилотов для такой масштабной операции стягивали со всего Рейха и даже со Средиземноморья. Дошло до того, что личный «Кондор» Адольфа Гитлера доставил несколько контейнеров на Демянский аэродром.

Разумеется, снабжение окружённой группировки войск – задача не только масштабная, но и опасная. Первые же экипажи транспортных «юнкерсов» испытали это на собственной шкуре. Тихоходные Ju.52, идущие на малой высоте, были отличной целью для советских зенитчиков и даже отдельных красноармейцев. Известны случаи уничтожения «тётушек Ю» огнём из ручных пулемётов! Да и противостоять атакам истребителей им было очень непросто…

"Тётушка Ю" (Ju.52) не боится морозов

Да, про «сталинских соколов» имеет смысл рассказать отдельно. Именно под Демянском зимой 1941-42 гг. была сформирована Вторая ударная авиагруппа. Кроме того, ВВС Третьей и Четвёртой ударных армий усилились шестью истребительными полками, из которых как минимум один (163 ИАП) был полностью вооружён «яками», как тогда писалось в советской литературе, - «машинами нового типа». Уж этим-то вполне по силам было надрать пару арийских задниц. Казалось бы, пришло время карать!..

Но что-то не срослось. Немцы очень быстро сменили тактику и стали собираться в большие плотные группы на высоте более двух тысяч метров. Это гарантированно «выводило из игры» малокалиберную зенитную артиллерию и пехоту. Кроме того, сосредоточенный огонь десятков пулемётов позволял успешно отражать атаки советских лётчиков. 

Тогда краслёты занялись ударами по авиабазам. Но и здесь выдающихся успехов достигнуть не удалось. Например, в ходе налётов ВВС РККА на аэродромы погрузки, откуда брал начало «воздушный мост», за всё время окружения немцы потеряли один (в скобках прописью – один) самолёт. Отчего-то советские авиаторы больше сосредоточились на ударах по аэродромам внутри «котла», на которых разгружались немецкие транспортники. Однако и тут больших успехов добиться не удалось – с февраля по май там было уничтожено с десяток «юнкерсов», один самолёт-разведчик и один истребитель.

Стоит ли удивляться тому, что в советской историографии факт осуществления «воздушного моста» под Демянском описывается очень скупо, зачастую в выражениях, смысл которых сводится к «не очень-то и хотелось»? В любом случае, нельзя отрицать, что транспортная авиация Люфтваффе провела блестящую операцию. Несмотря на потерю примерно полутора сотен самолётов и планёров, часть из которых была уничтожена по ошибке немцами же, каждые сутки в зону окружения удавалось поставлять более 270 тонн грузов и вывозить обратно десятки раненых.

В итоге войска Северо-Западного фронта так и не смогли разгромить группу армий «Север», и в первых числах мая блокада окончательно была снята. Причём огромную роль сыграли не только дивизии, атаковавшие внешнее кольцо окружения, но и «тотенкопфы», нанёсшие удар изнутри «котла». Для этого у них имелись и топливо, и боеприпасы, и свежие бойцы. Всё это было доставлено по воздуху.

Нужно ли говорить, что именно на этот успех ориентировался Геринг, обещая снабдить армию Паулюса всем необходимым? Рейхсмаршала не смутили ни куда большие расстояния между окружёнными и основными силами, ни значительные силы Красной армии, задействованные в операции «Уран». Подобное «головокружение от успехов» не могло не привести к печальным последствиям.

«Первой ласточкой» грядущего провала стало огромное количество условно исправной техники, которая стала сосредотачиваться в Запорожье, а позднее – в Тацинской и Морозовске. Лишённые маскировочной окраски, зачастую – с выработанным ресурсом двигателей и неисправным радиооборудованием, вновь прибывающие машины стали настоящей головной болью для немецких техников и снабженцев. Наземные службы оказались просто неготовыми к массовому приёму самолётов. Дошло до того, что часть специалистов, необходимых для обслуживания самолётов снабжения, пришлось доставлять из «котла»!

Так что единовременно в строю находилось менее половины штатной численности авиачастей, направленных для снабжения войск в «крепости Сталинград». Кроме того, часть «хейнкелей» пришлось задействовать для отражения советского наступления на Среднем Дону.

Однако поначалу казалось, что повторить «демянский» успех Люфтваффе вполне по силам. Самолёты десятками взлетали в Тацинской и Сальске, садились на аэродроме Питомник, где разгружались и забирали раненых. Боевой дух солдат и офицеров Шестой армии был достаточно высоким – они жили надеждой на деблокирование уже к Рождеству. Вместо этого они получили по 100 гр. шоколада и горячий привет из Берлина – Котельниковская операция провалилась.

На рассвете 24 декабря на лётное поле Тацинской авиабазы ворвались советские танки. Немецким пилотам пришлось поднимать машины в воздух буквально под огнём. Большинству уйти не удалось.

Советский танк и то, что осталось от самолётов Люфтваффе

Поняв, что иваны вот-вот доберутся до складов с провизией и боеприпасами, предназначенными для отправки Паулюсу, штаб обер-квартирмейстера 6-й армии начал срочную эвакуацию. То, что не удалось вывезти, было уничтожено на месте, в т.ч. полторы тысячи тонн зерна и 12 тонн мармелада. Полакомиться сладеньким в окружении больше не пришлось.

Разумеется, Геринг не желал смириться с провалом. Тем более, что стало очевидно – битва затягивается и необходимо многократно нарастить объёмы поставок в «котёл», иначе Паулюс и компания помрут с голоду! Авиапарк «воздушного моста» пополнился четырёхмоторными гигантами Ju.90, тяжёлыми бомбардировщиками Не.177, грузовыми планёрами и прочей авиаэкзотикой. Однако начало операции «Кольцо» не позволило «орлам» Геринга в полной мере «расправить крылья».

Грузовой планёр (безмоторный летательный аппарат) Go.242

Под ударами Красной армии, немцам пришлось оставить аэродром Питомник. Наземные службы были переброшены на новое место, в Гумрак. И в этот момент выяснилось, что – сюрприз! - ВПП в Гумраке совершенно не приспособлена к приёму тяжёлых транспортных самолётов. Это не смутило командующего Четвёртым воздушным флотом Вольфрама Рихтгофена, и он приказал сбрасывать грузы на парашютах.

Да только сбросить-то – дело недолгое, а ты попробуй потом всё это найти… «Мы не можем собрать канистры с горючим, люди чрезвычайно ослаблены. Они не ели четыре дня», радировал Паулюс в штаб Четвёртого флота. Он требовал, чтобы самолёты садились.

Паулюс недоволен работой «воздушного моста»

Но чтобы сесть, нужно сначала взлететь! А вот с этим возникли проблемы. Сначала 16 января транспортные группы покинули Сальск, чтобы не попасть в руки наступающих красноармейцев, и перелетели на аэродром Зверево. Там они перешли под командование полковника Морзика, за год до того руководившего демянским «воздушным мостом». Однако уже на следующий день советская авиация нанесла удар по этой площадке, выведя из строя более 50 машин. Потом аэродром замело снегом (январь же!), снова стало не до полётов.

Положение немецких транспортников осложнялось тем, что днём всё воздушное пространство вокруг «крепости Сталинград» контролировалось советскими истребителями. Ну а ночью в дело вступали знаменитые По-2. «Кукурузники» целыми эскадрильями дежурили в районе вражеских аэродромов. Стоило зажечь огни ночного старта или обозначить посадочную полосу, как начиналась бомбардировка.

23 января стало окончательно ясно, что ликвидация окружённой группировки - дело времени. Во-первых, немцы лишились последней взлётно-посадочной полосы в «котле». А во-вторых, Рихтгофену позвонил генерал-полковник Клейст, командующий группа армий «А», и намекнул, что пора бы уже плюнуть на Паулюса и бросить все силы транспортной авиации на эвакуацию войск с Кавказа.

Правда, снабжение «котла» продолжалось, но его эффективность продолжала падать. Часть полевых контейнеров, сброшенных окружённым, была разграблена немецкими же солдатами. Доставить продовольствие и боеприпасы на передовую всё равно было крайне затруднительно из-за отсутствия топлива. Кроме того, из-за навигационных ошибок часть ящиков с патронами и консервами была сброшена над позициями благодарных красноармейцев, радостно отвечавших на проявление неслыханной щедрости беглым огнём.

Вечером 2 февраля 1943 года экипажи Люфтваффе, вылетевшие в район «крепости Сталинград», доложили, что признаков вооружённой борьбы не обнаружено. Шестая армия Вермахта перестала существовать, а с ней – и вяло снабжавший её «воздушный мост». Повторить успехи недавнего прошлого немцам было уже не под силу.

Материал взят: https://vk.com/catx2

Страница автора в вк: https://vk.com/p_w_zaikin

Краткая история пивного алкоголизма. От древних Шумеров до наших дней Ч.2

Вар, верни мои легионы!

Рано или поздно мы бы оказались в Германии, поэтому сейчас мы там. Ранее я уже упоминал о немецком пиве, но в контексте других стран, теперь же остановимся подробнее. 
Начинаем с голландского пилса. Родился он не в Голландии, а в Германии, но был не так популярен на родине, ибо Боши те ещё алкаши и выбор у них куда больше, поэтому данный сорт и перекочевал в соседнюю страну, где успешно и прижился. 
Мартовское пиво — понятие интернациональное, ибо название идёт с давних времён, когда делать солод искусственно не получалось и март был последним месяцем, когда можно было сварить пиво, но немецкое и польское мартовское воспеваются и по сей день, увы, но сорт умирает, о причинах этого умирания будет подробно написано в заключительной части цикла. И так, март — последний месяц, а что потом? Год не пить? Нет, поэтому это пиво сильно охмеляли (подданные Её величества сипиздили технологию именно у немцев). Пиво сладкое, горькое из-за хмеля, хранится долго, довольно крепкое. 
Традиции монастырского пивоварения в Германии также сильны, как и в Бельгии. Ярким представителем является Бок, варился он для прибухивания в период Великого Поста и звался жидким хлебом, спасибо, что не сладким. В Германии по канону варился в мае, ибо сырьё было подходящим, тогда как в той же Голландии варился он каждый сезон и был куда крепче, немцы называли свои аналоги голландских боков доппельбоками, ибо над оригиналом извращаться запрещалось, выносили в новый стиль. С монахами вообще отдельная история, каждый орден варил своё пиво и давал названия сортам в честь себя, ЧСВ и печень надо увеличивать же. 
Пиво варили, в основном, на юге, а Бавария была впереди всего юга, особенно примечательно пшеничное пиво. С 16 века Бавария обладала монополией на его производство, но не вся Бавария, а только королевский род Виттельсбахов, так как именно они в то время контролировали рынок зерна и просто запретили продавать пшеницу для пивоварения. Особой популярности это пиво тогда не имело и называлось "пивом для пенсионеров". Довольно сытное, не самое крепкое. Не можешь жевать хлеб — пей пиво!

Баварская пивоварня

Дортмунд, крупный горнодобывающий центр Германии, тут тоже варили пшеничное пиво, но тёмное пшеничное, ибо варилось оно не совсем легально и необходимо было скрыть факт наличия в нём пшеницы, этот сорт, увы, также вымирает. 
В немецких университетах в своё время было очень престижно учиться, а студенты не меняются веками. Раньше, как и сейчас, пили они много и с удовольствием, чем и воспользовался Мюнстер. Там варилось пиво, вытеснившее пилсы с рынка в Голландию. Альтбир, сильно отдавало хмелем, было не особо крепким, его родиной является Дюссельдорф. 
Легенды о гномах родились в горных селениях Тюрингии, Саксонии и Франконии, там же родилось и чёрное пиво. Варилось оно для работников рудников, было сытным, средней крепости, этакий аналог чаехлёбского портера для суровых арийцев. После объединения Германии началось вариться повсеместно и понравилось многим.

Выглядит альтбир примерно так.

Рождественское пиво варилось по всему католическому миру, в Германии оно было похоже на норвежское, но не было таких строгих требований к крепости, обычно она не превышала 7 градусов, да и выбор добавок был куда больше. Его можно отнести к фестбирам, фестивальному пиву, которое описать достаточно сложно ввиду его многообразия.

Германия славится своим пивом, до Бельгии не дотягивает, но варили тут очень много сортов, тут перечислена лишь капля в море. Немецкое пиво подарило нам такие события как Пивной путч и битва в пивоварне Сальватор, оно же и чуть не убило самобытность пивоварения многих стран. В 16 веке здесь был принят закон о чистоте, нет, к одному художнику отношения он не имеет, в законе говорилось о том, что при производстве пива можно использовать только хмель, солод и воду, многие страны бездумно этот закон копировали, ярким примером является Норвегия. Интересен тот факт, что римляне молча охуевали с местных варваров, пьющих варёный ячмень и не знающих вина. Ладно, засиделись мы здесь, пора и дальше ехать.

Гусары, пить!

Pshe, pshe, pshe, allo, kurwa, eto, ti? Из Германии перекочевали в Польшу, благо сейчас не первое сентября, а то не правильно поняли бы. Рядом Чехия и Германия, какое польское пиво? Охуительные истории, блядь, одна охуительнее другой просто. Нет, пиво в Польше есть, его там много и оно вкусное. 

Пиво настолько плотно въелось в культуру курвоголовых, что первого польского короля, Владислава Храброго, звали пивошем, практика создания королевских пивоварен была отточена до идеала, экономика страны строилась на пиве, разглашение рецептов каралось смертью. Если урожая не было, из-за погоды или же он был уничтожен в ходе войн, то польская корона выплачивала пивоварам денежные компенсации, ну и монастырское пивоварение, куда же без него, процветало.

Болеслав (Владислав) I Храбрый, он же пивош.

Сахар был дорогим, поэтому паны использовали мёд. Медовухи в Польше были знатные, но речь не о них, поляки подарили миру медовое пиво. Сладкое и не сильно охмелённое. Продукт на каждый день. О сроках хранения никто не думал, ибо выпивалось всё и сразу. Особенно славен гжанец, горячее пиво с гвоздикой, корицей и мёдом, пьющийся холодными польскими вечерами в горящей Москве.

Современный пример медового пива

Любят в Польше пшеничное пиво, но не немецкого толка, а своего, на жжёном солоде, отдающее копчёностью, что как не это может представлять польский алкоголь на мировой арене? И представляло это пиво Польшу, причём успешно представляло, шло на экспорт во многие страны, в том числе и к восточному соседу. Взяли немецкий сорт и возвели его в абсолют. 

Ржаное пиво тоже пользовалось спросом, рожь покупали в Московском царстве и варили пиво у себя, продавая обратно готовый продукт, с голландским сравнивать глупо, разные цели у этих напитков были. Польское ржаное пиво использовали не для насыщения, а для вкуса, оно было куда жиже и часто с ним готовили пивной суп, традиционное польское блюдо. 

Как и во многих странах, существовало и здесь мартовское пиво, с фирменным польским знаком, копчёным вкусом, в мартовском пиве он смешивался с цветами и травами. Мартовское из Силезии заслуживает отдельных похвал, любила крылатая конница выпить его в прохладных подвалах жарким летом, а потом захватить пару Смоленсков.

Поскакали дальше

Всё то же пшеничное пиво часто охмелялось и выдерживалось в дубовых бочках, становясь совершенно неузнаваемым, его уже можно было брать в длительные походы и праздновать победу не отходя от пожарищ. 

Львовское пиво славилось по всей Польше и успешно конкурировало со всем внутренним рынком, здесь варились простые светлые сорта, но качество их было запредельным, более подробно я постараюсь раскрыть это пиво в следующих частях, а сейчас пришло время сесть на коня и ускакать куда-нибудь на запад, например, в Чехию, но через Польшу мы ещё разок пробежим, дальше, на Восток.

Хлеб — основа жизни, пиво — сама жизнь!

Прискакали мы в Чехию десятого века нашей эры. Такс, такс, такс, што тут а нас? Монахи, ахахах, наканецта. Стоп, опять монахи? Да, опять. В монастырях пиво варили во многих странах, в Чехию же его в окультуренном виде привезли именно монахи, если быть точным, то это был епископ Брженовского монастыря Войтех и сделал он это в 993 году. Попытки кельтов рассматривать не будем, нам интересна именно Чехия и её пиво.

Тот самый монастырь

Славится Чехия своим светлым пивом, а именно лежаками. Какого хрена? Дело в воде, в простой воде, но не совсем простой. Вода идёт только артезианская. В Чехии тепло, смысла варить тёмное и крепкое пиво нет, поэтому с 18 века в основном там варится светлое пиво, хотя изначально Чехия поставляла исключительно тёмное, но на той же артезианской воде. 

Поехавшие чехи забивают болт на разделение пива на тёмное и светлое. Отпивают немного того, немного другого и выливают оставшееся в один стакан, получая полутёмное пиво. 

В этой стране не каждый имел право варить пенный напиток. Изначально этим правом обладали лишь несколько мужских монастырей, через пару сотен лет к ним подключились местные рыцари и шляхта и только к 16 веку разрешение на варку получили горожане. Это обуславливалось заботой о качестве продукта, на экспорт из Чехии, кроме гуситов, шли хмель, солод и готовый продукт, пиво, а конкуренция была большая. Рядом Германия, Бельгия и Польша, приходилось выкручиваться. Сваривших плохое пиво в первый раз особо не наказывали, но за второй раз били розгами на центральной площади у ратуши, там же и выливали плохое пиво.

Резак, традиционная забава в Чехии

Интересен закон, согласно которому пивоварни должны были находиться на расстоянии не меньше мили друг от друга, так ослабляли конкуренцию между производителями внутри страны. Такой разброс пивоварен послужил образованию новых городов, этакие градообразующие предприятия для алкоголиков. 

Австро-Венгрия пила за счёт Чехии, 60% пива производимого в империи было именно чешским, представьте объёмы, если ещё и на экспорт оставалось. 

Ремесленники, которые позже выращивали солод и варили пиво, объединялись в цеха, которые имели свои гербы, флаги и своих патронов. Наиболее часто встречающимся патроном пивоварения был брабантский правитель Гамбринус (Gambrinus). По легенде он изобрел пиво, на самом деле речь идет о Иоганне I Примус брабантском правителе и почетной главе пивоваренного дома в Брюсселе. В последствии склонения его имени и получилось название Гамбринус. Однако чешские пивовары выбрали себе иной патронат – св. Вацлава.

Чешские монахи пьют чешское пиво в чешском подвале.

В Чехии сырьё собирали с июня по ноябрь, поэтому о мартовском пиве речи быть не могло, сезонность тоже отпадала, сырья хватало на круглый год. 

А теперь мы отправляемся на Восток, проезжая Польшу, дойдём до океана и когда-нибудь опять вернёмся в Европу.

Прекрасна сия ночь, 

Звёзды кружат на небе, 

Балтика тройка.

Доскакав до океана мы попадаем в Японию. Страну вечных тентаклей, алкоголиков и странного порно. На интересуют алкоголики. Япония была закрытой страной на протяжении многих веков, своих традиций пивоварения у них не так и много, поэтому история раскручивается там, где остальные заканчивались. 

До 12 века японцы варили нечто похожее на пиво из риса, но потом переключились на копипиздинг немецких, чешских и бельгийских сортов. Однако, про рис не забыли. Пиво без водки — деньги на ветер, сказали они и накинулись на сакэ. Сейчас меня закидают ссаными тряпками, ведь всем известно, что сакэ — рисовая водка. Дело в том, что с точки зрения технологии эта водка является ни чем иным как пиво.

Сакэ, японский вариант пива.

Узкоглазые извращенцы как никто другой оценили прелести сезонности пива и варили достаточно крепкое, относительно других сортов, всего 6 градусов, пиво с местными мандаринами. 
Сакэ наложило свой отпечаток и на более традиционное пиво. Часто варили красные эли с использованием красного же риса, они были (ВНЕЗАПНО) красного цвета, отдавали сакэ и клубникой, пились зажиточными ниипонцами перед едой. 
После распространения ячменя был выведен сорт "Золотой Канеко", дававший цитрусовый привкус, ныне данный сорт почти мёртв. И раз уж заговорили о сырье, то нельзя обойтись без хмеля, закупали его в Чехии, в Жатецкой области. Именно этот сорт хмеля понравился островному подвиду китайцев. 
На этом с относительно традиционным пивом всьо. Переходим в 19 век, когда промышленная революция бушевала по всему миру, открывались заводы и в силу вступали бренды. В заключительной части я опишу общемировую ситуацию, характерную для всей Европы, а пока поговорим о Японии. 
Стиль Draft — обычное лагерное пиво, похоже на немецкое, качеством чуть выше. Почему? Ответы в заключительной части. светлое пиво, хранится около двух месяцев, солодовый вкус, но с солодом и поиграть можно, тот же Канеко, ещё не, но уже почти мёртвый способен творить чудеса. 
Malt — опять копия немца. Тёмное пиво. Просто тёмное пиво. Всё. 
Ebigu — охмелённое пиво, если охмелено не жатецким хмелем, а местным, то может быть очень интересным, чешских хмель хорош, но стандартен, его уже чехи полностью раскрыли. 
Winter — зимние эли. Норвегию во все поля. Тёмные, крепкие, со специями, вкусно и интересно. 
С 19 века миром начинают править бренды, просто перечислю их, чтобы было. 
Ёбису — писал и кекал, но лидер рынка уже не одно десятилетие. 
Саппоро — самая старая пивоварня Японии 1876 года создания, проявите почтение к старику. 
Кирин — тоже старая пивоварня, часто шла и идёт на экспорт. 
Мальтс Сутори — специализируется на варке лагеров. 
Асахи — славна какашкой из бетона у входа в офис компании. Вообще это памятник пиву, выполненный в виде пивной пены, но всем как всегда. 
Поворачиваем назад в Европу.

Сейчас это выглядит вот так.

Сказки пьяного дракона.

Из Японии мы приплыли в Китай. Древнюю империю драконов и длинных стен, а также дешёвых вещей посредственного качества, опиума и заводов. В Китае был изобретён порох, он дал миру множество великих людей и книг, но он же дал миру и Великое Китайское Пиво (с) Конфуций, 457 век до н.э. 
Ферментированные напитки появились в Поднебесной ещё 4 тысячи лет назад, делались они на основе проса и ржи, спустя тысячу лет начали использовать рис. Тут опять были задействованы уже трижды проклятые мной в порыве ярости и четырежды вознесённые на небеса за их пиво, монахи. Вообще, археологи находят и свидетельства того, что желтолицые собиратели айфонов варили хмельной напиток ещё 7000 лет назад, но это уже слишком дремучая древность и забредать туда я боюсь. 
Пиво пили монархи, вплоть до династии Хань, на похоронах и при проведении различных религиозных мероприятий, быдлу пить не давали. "Заводы, блядь стоят, одни алкаши в стране", посчитали властьпридержащие и забирали всё бухлишко себе.

Картинок нет, но вы держитесь, вот хоть мост вам.

Династия Хань загнулась, а вместе с ней умерло и китайское пивоварение, а жаль, монахи часто использовали мёд, пшеницу, виноград и рис, теперь же рецепты бездарно проёбаны и отведать этого продукта уже никому не суждено. 

Переносимся в 19 век и видим, что Китай уже не торт, от империи осталось аж целое нихуя, а по стране бегают бледнолицые варвары, строящие заводы и города. На севере ошиваются Иваны, а на юге Гансы. 

Немецкие анжанеры, которых сюда перекинули по контракту, любят прибухнуть, а местную мочу пить отказываются, поэтому строят завод в Китае и варят своё традиционное пиво. 

— Империя, я Харбин не чувствую. 

— Китай, его у тебя нет. 

Харбин тогда был русским, через него проходила всем известная КВЖД. Деньги в казну текли рекой, но денег много не бывает, поэтому Ваньки подсуетились и отгрохали тут пивзавод, снабжающий алкоголем уставших железнодорожников и мимокрокодилов. Через некоторое время русские, немцы и чехословаки построили ещё три завода в Харбине. Город мог бы стать пивной столицей, если бы не одно "но".

Харбин

Этим "но" стали немцы, засевшие в Циндао в самом конце 19 века, завод работает до сих пор. Немцы тогда пользовались медными котлами-дистилляторами, настоящий прорыв в технологии пивоварения того времени. Но тут встаёт вопрос. Неужели не изобрели ничего лучше тех котлов? Почему именно Циндао стал пивной столицей? Дело, как и с Чехией, в воде. Местная вода признана лучшей для пивоварения, всё гениальное просто. А котлы всё ещё используют, да, так и живём.

Циндао

Сейчас в Китае предпочитают лёгкое светлое пиво, не выше пяти градусов, плотность плавает в районе десяти процентов, чем-то напоминает немецкое, но рис даёт свои особенности, но именно китайское пивоварение загнулось слишком давно, чтобы кто-нибудь о нём ещё помнил. Разворачиваем коня на север и скачем по русским, белорусским и украинским землям.

Назад, в Европу.

Мы попадаем на территорию современных России, Украины и Белоруссии. Я решил объединить три страны в одну часть, так как традиции пивоварения в них схожи, Россия слегка выбивается, но не суть. 

Как я обещал и в Польше, мы остановимся на Львовском пиве поподробнее. В этой части я выделяю Львовское пиво как украинское, предвидя вскукареки, сообщаю, что мне без разницы, чьим оно когда-то было. 

Итак, Львов. Варили в нём традиционные ячменные сорта, преимущественно светлые, любимые немцами и поляками пшеничные сорта, тут сказалось влияние Польши и копчёный солод присутствовал в изобилии и гордость Львова — овсяные сорта пива. Первый цех появился в этом городе в 1425 году, его гербом стали три пробки, символизирующие производителей солода, медовиков и пивоваров. Львовские пивовары так заботились о качестве своего продукта, что в 17 веке устроили несколько пивных воен (два в зачётку за ошибку в слове войн, родителей к ректору!). Да, они также и конкуренцию устраняли, но дело в том, что подпольщики делали дерьмо, много дерьма, а авторитет был крайне важен, ведь в 15 веке Львовское пиво поставляли даже в Баварию.

Но эти не изменяли общей тенденции — пивоварение приобретало ремесленный характер. На Беларуси с 16 в. известны бровары — производственные помещения, где варили пиво, гнали водку. Размещались они в замках, усадьбах, при корчмах и, как правило, возле рек или прудов. Строили в основном деревянные, со временем каменные бровары. В большинстве случаев в них включались солодовни с сушильней, варильня, баня. 
С этого же времени получили известность и солодовни — хозяйственные постройки, в которых проращивали и сушили зерно на солод. Традиционная солодовня напоминала трехкомнатный дом, где вокруг сеней размещались помещение для приготовления расчины (в нем находились корыта для замачивания и проращивания зерна: здесь была и курная печь), и озница (тип сушилки, где высушивали расчину; обычно делилась редким жердяным помостом на два яруса: в первом стояла курная печь, во втором на помосте клали расчину). В солодовню со двора от колодца или водоема шли два лотка — по одному подавали свежую, а по другому отводили отработанную воду. 
Никаких технических устройств в броварах первоначально не использовалось. Инвентарь брестского замка 1566 год зафиксировал наличие редких технических приспособлений — специальных помп для скрытой подачи воды в замок, которая шла по проложенным под землей деревянным трубам — «рурам». Водяные «помпы медяные або спижные за штемпелями железными» приводились в действие большим колесом водяной мельницы, поставленной на реке ниже замка. Но на тот момент таких приспособлений не было в других замках Беларуси, Польши, Литвы, Украины — что же говорить о броварах! Все операции в пивоварении того времени производились вручную.

Один из немногих сохранившихся (довольно условно) броваров

Два короля на одном троне.

И мы вновь возвращаемся в Европу. Приехали мы в Данию, страну викингов, драккаров, славных королей и не менее славного пива. Сразу проведу сравнение с Норвегией. Жрат тут было чуть больше, климат чуть мягче, пиво куда доступнее, а вот ледников не водилось, поэтому воду в Дании недолюбливали. Воды нет, а пить хочется, щито поделать? Сварить пива! 
Викинги много плавали, соответственно сталкивались с проблемой прокисания хмельного напитка, поэтому хмеля они кидали туда на славу, чтобы мало не показалось, предпочитали светлые сорта, чуть позже использовали и жжёный солод для изготовления тёмных сортов. 
В 1400 году открывается первая королевская пивоварня, интересен тот факт, что варили на ней не только для королевского двора, но и не забывали о простом народе, такая вот социальная политика. В 1525 уже открывается первая гильдия пивоваров, объединившая в себе и королевскую пивоварню, и пивоварню армии и две народных. Да, на родине андерсеновской Русалочки пивоварни начали специализироваться на своей целевой аудитории. Также множились и захватывали рынок маленькие частные пивоваренки и достигли в итоге своей критической массы. Стоит упомянуть, что в 15-16 веке каждый датчанин выпивал по 10 литров пива. В день. По 10 литров. Каждый. Пропоить таких алкашей было сложно, поэтому частные пивоварни и заткнули дыру в бочке. Но ничего в этом мире вечно длиться не может. Или датчане стали пить меньше, или пива было уж слишком много, но так или иначе внутренний рынок стал забит до отказа, ещё капля и датская пивная бочка лопнула бы, затопив всю Европу. 
Рядом с Данией находится Голландия, пиво варить они начали примерно одновременно, а в Дании жило в три раза меньше людей, но как мы выяснили, пива там варилось слишком много и датские пивовары начали возить свой продукт к соседям, ибо нехуй, народа у них много, а сами варить не хотят. Голландцы нанесут ответный удар через много лет и привьют датчанам любовь к пилсам. 
А теперь переходим сразу к одному король на двух стульях (зачёркнуто) к двум королям на одном стуле. Карлсберг прославился тем, что сын основателя этой пивоварни привёз в Данию секрет производства тогда ещё неизвестного миру тёмного лагера. Изначально пивоварня была открыта с целью варить пиво по-современному, использовать последние достижения науки и техники, двигать вперёд прогресс.

Здание пивоварни Карлсберг.

Второй игрок — производитель датского пива – компания “Туборг”, была основана позже, точной датой ее появления на свет называют 13 мая 1873 года., когда несколько крупных банкиров и деятелей финансовой сферы приняли соответствующее решение. Изначально создатели “Туборга” ориентировались на экспорт, прекрасно понимая, что емкость местного рынка датского пива не очень велика.

И второй король, Туборг.

Но первые продажи показали, что датчан недооценивать в качестве потребителей своей продукции пивоварам вовсе не следует: экспорт шел с трудом, а вот в самой Дании продукция раскупалась охотно. Со временем правильная маркетинговая политика компании успешно преодолела эти временные затруднения. 

Пожалуй, самое известное датское пиво этого производителя – пильзнер “Туборг Голд Лейбл”, впервые запущенный в производство 1 мая 1880 года. 

Обе компании показали прекрасный образец не бескомпромиссной рыночной борьбы, а совместной согласованной деятельности, когда в самом начале двадцатого века – в 1903 году – решили вместе управлять финансами обоих пивоваренных предприятий вплоть до двухтысячного года, что и осуществлялось на протяжении целого столетия. 

В этом веке произошло объединение в группу “Юнайтед Брюэрз”, в рамках которой, несмотря на фактическое слияние компаний, производящих датское пиво, сохранились оба уже отлично зарекомендовавших себя бренда – “Туборг” и “Карлсберг”.

А что в итоге?

В этой части мы рассмотрим историю пенного напитка с 19 века по наше время. Почему именно с 19? С этого времени начинается упадок культуры пивоварения. Рассмотрим основные причины. 

Первым тревожным звонком был немецкий закон о чистоте 16 века. Сам закон ничем не грозил Германии. Там в основном и варили пиво на солоде, хмеле и воде. Чехия и Польша тоже не сильно пострадали бы от него. Тем более, что в Польше закон не ввели. А теперь вспомним Норвегию. Чем выделялось пиво этой северной страны? В его состав входило множество трав, сиропов и специй. Совершенно бездумно вводится аналог закона о чистоте и вся самобытность напитка убивается.

Это всё он

Идём дальше. К 19 веку уже давно остыли костры инквизиции, деус вульт никто не орал, да и власть Папы ослабла. На религию все, мягко говоря, забили. А кто у нас издревле были главными пивоварами в Европе? Правильно, монахи. Нет, эти алкаши не перестали варить пиво совсем, они просто окуклились и перестали варить на продажу. О них просто все забыли. Время было неспокойное, Францию лихорадило, вместе с ней лихорадило и Бельгию. Не до веры тут как-то.

И она

И так мы плавно перетекаем на третью причину упадка пивоварения. Череда революций потрясла старушку Европу. Независимость Америки, ебола во Франции, развал трёх империй по итогам первой мясорубки. Основными потребителями стаутов являлись высшие слои общества, а они взяли и скосплеили Курск задолго до его потопления. Англичанка, основной производитель стаутов, да и пива в целом, в то время, поняла, что начнёт срать сама себе. Такой рекурсии её мозг выдержать не мог и производство перепрофилировали.

И ещё вот он

Франция же вообще прикрыла своё производство на длительное время. Да, как ни странно, но во Франции делают не только вино. Северо-восток страны носителей белого флага славен своим пивом, сказывается соседство с Бельгией. Изначально планировалась целая паста, но писать о паре регионов в винной стране — извращение, ИМХО. Сильно сказался ещё и тот факт, что эпоха активной колонизации мира закончилась. В колониях уже имелось какое-никакое производство. Отпала необходимость ебли с хмелями. Продукт производился прямо на месте потребления. 

Мировые войны загнали народ под шконку. Денег не было от слова совсем. Работа тоже не маячила на горизонте. Особенно сильно это ощущалось во времена Великой Депрессии. Народу требовался дешёвый алкоголь, а пиво до этого было товаром относительно штучным и дорогим.

Рыночек порешал

И теперь мы дошли, как мне кажется, до главнейшего фактора скатывания пиво в то, что мы имеем сейчас. Научно-технический прогресс. Корпорации, я не левак, честно, вбили последний гвоздь в крышку гроба. Нужно было производить много, дёшево и быстро. А так производилось лишь лагерное пиво. Совершенно простое и лёгкое, со слабой горечью, но даже оно не всем нравилось. Пиво начали фильтровать, класть меньше хмеля и солода, убивать его вкус и аромат. Домашний лагер и магазинный — две большие разницы, даже импорт грешит полным отсутствием вкуса. Ярким примером действий капиталистов, не левак, я блядь, являются Китай и Япония, о которых говорилось ранее. Также и в Новом Свете были вытеснены тыквенные эли, в которых тыква шла на корм дрожжам. 
Тут как бы можно было бы и закончить, в принципе мы дошли до нынешнего положения дел. Дошли, но не совсем. То, что было убито в Европе, возродилось в Америке. В семидесятых годах двадцатого века американец с армянскими корнями, Чарльз Папазян, начал варить пенный напиток для себя и своих друзей. Использовал он достаточное количество сырья, традиционные рецепты, людям нравилось настоящее пиво. В этой стране есть такой выкидыш маркетологов под названием "Живое пиво". Запомните, это обман, чтобы набирать классы, нет живого или мёртвого пива. Есть плохое или хорошее. Людям нравилось, Чарли писал книги, его последователи открывали пивоварни, к слову, сам он так и продолжает варить пиво лишь для себя и друзей. Этот армянин стал отцом, как сейчас его называют, крафта, нет, у меня нет бороды и вейпа. Вновь возродились древние традиции пивоварения, даже как-то варили по шумерским рецептам, мнения разделились, кому-то нравилось, кому-то нет, по всему миру начали открываться новые маленькие пивоварни. Пластмассовый мир проиграл, людям нужен хороший алкоголь.

А этот господин пошёл всё чинить.

Автор:https://vk.com/id51720947

Место базирования автора:https://vk.com/citydrinker

Вид на Иерусалим конца ХIX века