изба-читальня

Ведьмы Джексонвиля, финал

А вот и финал истории о Джексонвильских ведьмах. Спасибо всем тем, кто читал и дочитал её до конца =) Ради вас я это писал и выкладывал)

Первая часть
Вторая часть

Третья часть

Шестая часть

Восьмая часть

***

Сумерки начали перетекать в ночную мглу. Вдруг набежали тучи и скрыли полную луну; лететь пришлось в кромешной темноте. Фару Таша не включала, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Где-то на горизонте появился крохотный огонёк. Ведьмино чутьё подсказывало, что им туда. Благодаря заклятиям ни девушка, ни девочка не ощущали холодного ветра, хотя мотоцикл ощутимо качало из стороны в сторону.

Огонёк приближался. Скоро они увидели костёр посреди небольшой полянки в центре чащи. Лес был настолько густым, что свет огня тонул в оставшейся на ветках листве. Где-то вдалеке завыл одинокий волк.

Мотоцикл приземлился в центре поляны, рядом с костром. Таша заглушила двигатель, и мир погрузился в тишину; только изредка потрескивали горящие ветки и остывающий металл глушителей. Таша нервно огляделась, но поляна была пуста. Только в кронах деревьев чернели силуэты птиц, безмолвно наблюдавших за пришельцами. Внезапно Таша осознала: то, что она приняла за неопавшую листву, было огромной стаей. Птицы облепили каждую ветку.

 - Похоже, мы прилетели первыми... – раздался позади голос девочки, и в этот момент все птицы бросились с деревьев вниз, на лету превращаясь в оседлавших метлы ведьм.

 - Бегом к байку! – успела крикнуть Таша, а через секунду/мгновение ее сбила с ног пикирующая колдунья. Другая подхватила ребёнка и унесла куда-то вверх.

Таша рывком поднялась и бросилась к мотоциклу, попутно уворачиваясь от ещё нескольких ведьм. Одна из них когтями разодрала ей предплечье, но девушка даже не обратила внимание на боль и хлынувшую из ран кровь. Запрыгнув на Бруми, Таша завела старый спортстер и рванула наверх.

Всё это было обыкновенной засадой, капканом, в который Ташу заманили, как глупого кролика. Слишком чётко круг показал место, слишком легко она в это поверила! Ученица Табиты даже не подозревала, что существуют чары, способные обмануть ищущего шабаш, но это означало лишь то, что она – наивная и неопытная дура. Ненависть к себе придала джексонвильской ведьме сил, ревущий байк стрелой пронёсся через стаю Сестёр ночи.

Мелькавшие тут и там ведьмы перекидывали девочку друг другу, словно игрушку, унося её всё дальше. Лавируя между хохочущими девушками, Таша погналась за похитительницами.

Она размахнулась и метнула намотанный на руку аркан. Цепь обвила тонкую щиколотку блондинки, державшей Эми за шиворот. Резко дёрнув на себя, Таша сбросила девушку с метлы, но девочку тут же подхватила следующая ведьма. Второй раз замахнуться не дали: в запястье вцепилась чья-то сильная рука. Сразу после этого мощный удар едва не выбил её из седла. В этот момент она услышала истошный вопль Фелиции, которая выпрыгнула из кофра и накинулась на нападавшую.

Клубок из когтей и зубов начал полосовать тело женщины, и та, выпустив Ташу, схватила кошку. Воспользовавшись этим, Таша вытащила обрез и наотмашь ударила ведьму рукоятью по затылку. Та обмякла и повалилась вниз.

Таша потеряла девочку из виду, но уже было не до того. Вокруг неё летали ведьмы: били, толкали, царапали. Её стащили с мотоцикла и начали терзать в воздухе, заклёвывая, словно стая ворон. Таша услышала грохот Бруми, упавшего на поляну, но ничего не могла сделать. Ещё минута-другая, и Сёстры ночи буквально разорвут её в клочья.

Сквозь хохот ведьм и свист ветра Таша услышала нарастающий рокот. Несмотря на боль и страх, она нашла в себе силы удивиться: ведь Бруми, заглохший, должен был лежать где-то внизу. Необычный шум приближался, и сознание Таши пронзила мысль: это работал не один мотор, а множество!

Пространство вокруг вспыхнуло от лучей электрического света. Ведьмы зажмурились, зашипели и бросились врассыпную. Таша начала падать, но у самой земли кто-то подхватил её. Она подняла голову. От увиденного у неё захватило дух.

В кружащую над поляной стаю ворвались джексонвильские ведьмы. Они гоняли взятых врасплох Сестёр своими летающими байками, сбрасывали с мётел, сбивали огненными стрелами. Те пытались дать отпор, но им не хватало слаженности и организованности “Хеллвич”.

Мимо промелькнула совсем молодая оторва на спортивном мотоцикле. Она тащила за волосы извивающуюся “салемскую кошку”, в руку которой вцепилась разъярённая Фелиция.

 - Ты жива? – спросила спросила женщина на "Триумфе", та, что поймала Ташу. Юная ведьма узнала голос могучей индианки Кэмэрин, главы ковена.

Таша попыталась ответить, но вместо слов выплюнула наполнившую рот кровь. Это вполне устроило спасительницу, рослую краснокожую матрону.

 - Прости, что так поздно. Мы узнали обо всём в последний момент и тут же рванули на выручку. “Хеллвич” своих не бросает! – сказала она и резким маневром столкнула с метлы очередную Сестру.

 - Девочка! Нам нужно найти её! – прохрипела Таша и начала бешено оглядываться по сторонам. – Туда!

Она указала на край поляны, где мелькнуло белое платье Эми. Кэмэрин на ходу посадила Ташу за спину и без лишних вопросов полетела вниз.

Воспользовавшись суматохой, две ведьмы из “Змей Данвича” схватили ребёнка, приземлились и начали творить Ашк-Энте, обряд призыва Жнеца. Заклинание было уже практически завершено, когда Таша прыгнула с пролетавшего мимо байка на одну из похитительниц и сбила ту с ног. Вторая бросилась на выручку, но ведьму снёс мотоцикл. Рядом приземлилась индианка.

Расправившись с противником, Таша взяла девочку на руки. Эми, дрожа от страха, прижалась к девушке.

Наспех начертанная на земле пентаграмма уже слабо светилась. Таша поняла, что они не успели.

 - В-всё кончено, – её губы дрожали. – Я… я подвела тебя. Жнец будет здесь с минуты на минуту... Мы не успели добраться до Шабаша.

Словно подтверждая её слова, земля под ногами треснула. Из разлома повеяло могильным холодом.

 - Таша, – голос статной индианки был на удивление спокойным. Она положила руку ей на плечо. – Мы уже на Шабаше.

Ведьма уставилась на неё невидящими от слез глазами.

 - Ч-что?

 - У Шабаша нет конкретного места проведения, девочка. Шабаш всегда там, где в нужное время соберётся большая часть действующих ведьм, – произнёс незнакомый мужской голос у них за спиной. Из темноты вышла фигура в деловом костюме-тройке. – И это место, смею вас заверить, полностью подходит.

 - Дамы, можно ли немного тишины? – Незнакомец говорил негромко, но каждое слово как будто впечатывалось в сознание. Он был худощав, чуть сутул, но очень высок. Таша не могла определить его возраст: лицо с бородкой-эспаньолкой казалось то молодым, то покрытым сетью морщин. Но более всего внимание притягивали глаза, источающие усталость, разочарование и какую-то нечеловеческую тоску. А ещё в них не было зрачков.

Ведьмы всех ковенов моментально забыли о распрях и молча опустились на поляну, раболепно склоняясь перед мужчиной. Кэмэрин последовала их примеру.

 - Князь! – выдохнула Таша и хотела пасть ниц, но тот лёгким движением руки остановил её. Он повернулся и слегка наклонился над девочкой, которую ведьма держала на руках. Правая бровь Князя слегка приподнялась.

 - Какой талант! Амалия, ты можешь стать великой ведьмой, если пожелаешь. Жаль, что по вине некоторых моих подопечных у тебя могло сложиться не самое приятное впечатление о Сёстрах ночи.

Его слова прервал треск раздираемой почвы и рвущихся корней. Из провала в земле  вырос огромный скелет. Вокруг пожелтевших древних костей клубилась тьма, а пустые глазницы с ненавистью горели зелёным огнём.

 - Я вижу, что за тобой по пятам идёт Жнец. Теперь понимаю, почему ученица Табиты привела тебя сюда. Получается, ты в ловушке.

Жнец оскалился, но не посмел приблизиться к Князю.

 - Мне не нравится, когда у человека нет настоящего выбора. Это противно моим принципам. Чтобы загладить вину своих недалёких слуг, я предлагаю тебе особые условия: подписать только половину Договора. Твоя душа переходит ко мне, но я не требую от тебя покорности. Ты получишь мою защиту и сможешь вернуться к привычной жизни с тётушкой. Обещаю, это будет долгая и счастливая жизнь. Или ты можешь пойти с ним. – Князь кивнул в сторону Жнеца. – К сожалению, времени на раздумья у тебя нет.

Эми испуганно оглянулась по сторонам, затем посмотрела в глаза Таше. Ведьма прижала девочку к себе и молча опустила её на землю.

Собравшись с духом, Эми подняла взгляд на Князя Тишины и произнесла:

 - Я хочу стать ведьмой.

Над поляной разнесся отвратительный скрежет зубов Смерти. Князь чуть склонил голову набок.

 - Ты же понимаешь, что это лишь накладывает на тебя обязательства? Ты не получишь ничего сверх того, что я тебе уже предложил.

 - Я хочу стать ведьмой!

 - Мне нравится твоя настойчивость! – рассмеялся Князь и достал из внутреннего кармана конверт. – Вот, прочитай и подпиши.

Внутри был сложенный лист и обычная шариковая ручка. Амалия развернула бумагу. На ней от руки наискосок было написано:

1. Теперь моя душа принадлежит Князю Тишины.

2. Посещение шабаша раз в году – обязательно.

3. Буду подчиняться правилам своего ковена.

Амалия Вуд

Эми поставила крестик рядом со своей фамилией и вернула документ с ручкой Князю. Тот вновь спрятал их во внутреннем кармане.

 - Осталась последняя формальность, дитя. Выбери ковен. Полагаю, нет нужды рассказывать о каждом?

 - “Хеллвич”. Я буду джексонвильской ведьмой!

 - Да будет так. Отныне ты – одна из них и находишься под моей защитой, а Жнец не властен над твоей жизнью. Теперь же перейдём ко второму вопросу.

Голос Князя вдруг стал ниже и громче. Он сплёл пальцы и пронзительно посмотрел на замерших ведьм.

 - Признаюсь, вы меня разочаровали, дамы. Мало того, что вы заключаете сомнительные сделки с сущностями, от которых когда-то бежали ко мне, так ещё и превращаете нашу ежегодную встречу в настоящий балаган. Мне кажется, что вы перестали чтить Заветы и понимать их истинную суть.

Движением руки он заставил подняться трёх старых ведьм.

 - Чёрная Ворона из “Адских фурий”. Виктория Торнвуд, “Салемские кошки”. Безымянная Мать “Змей Данвича”. В охоте на Ташу и Амалию участвовали почти все ковены, но именно ваши согласились на сделку со Жнецом и начали травлю. За это вы и поплатитесь.

 - Брат, – обратился он к Жнецу, застывшему в пентаграмме, – дитя должно было покинуть мир живых, теперь оно принадлежит мне. Но я не смею нарушить равновесие. Взамен Амалии Вуд я отдаю тебе души трёх своих слуг. Этого должно быть более чем достаточно, чтобы восполнить утрату.

Князь Тишины протянул открытую ладонь Жнецу. Пламя в черепе Смерти стало полыхать не так яростно. Из клубящейся тьмы показалась костяная длань, и Князь со Жнецом скрепили договор рукопожатием.

 - Да будет так, – кивнул Князь.

Земля под стоявшими ведьмами разверзлась, и все три с нечеловеческими воплями провалились в бездну. Огромный скелет захохотал и начал рассыпаться. Когда последняя кость упала в провал, тот затянулся, словно рубец.

 - Остался последний вопрос, – произнёс повелитель ведьм, и в его руках появилась невзрачная веточка вереска. – Кто в этом году станет Матриархом? Чей ковен в этом году станет первым среди равных? Обычно я выбираю из старых, проверенных временем ковенов, но сейчас три из них обезглавлены и выбывают из борьбы, а остальные очень сильно разочаровали меня. Все, кроме одного.

Он отрешённо разглядывал ветку, вращая её между пальцами.

 - Кэмэрин, глава джексонвильских ведьм... Долгое время я с изрядным сомнением наблюдал за вашей деятельностью, но сегодня вы доказали, что лучше остальных понимаете настоящую суть ведьмовства. Осознаёте, что выживание ведьм как вида невозможно без взаимовыручки и поддержки. А также чтите Свободу и независимость от чужого мнения, что тоже мне по нраву. За это я дарую вам ветвь до следующего шабаша. Ты знаешь, какую власть она даёт. Распорядись ею мудро.

Элегантным жестом он вручил вереск индианке. Та молча склонила голову.

 - По традиции, ты можешь задать мне один вопрос.

 - Господин, стыдно признаться, но я не ожидала, что “Хеллвич” удостоится такой чести, и… Понимаю, что это дерзость и глупость с моей стороны, но у меня нет достойного вопроса…

 - Можно я? Можно? – встрепенулась Амалия, услышав это.

Кэмэрин запнулась на полуслове и бросила испуганный взгляд на Князя, но тот благосклонно кивнул.

 - Задавай свой вопрос, дитя.

И она задала.

Ведьмы Джексонвиля, ч8

В канун Самайна выложу несколько частей подряд, вплоть до финала

Первая часть
Вторая часть

Третья часть

Шестая часть

***

Мощные потоки ветра кидали мчащийся в поднебесье мотоцикл из стороны в сторону. Вокруг сгущались грозовые тучи.

 - Зачем нам так высоко лететь? – старалась перекричать ветер Эми.

 - Чем дальше от земли, тем меньше у Жнеца власти! – ответила ей Таша. – Здесь не так уж много жизни, а без неё нет и Смерти. На высоте он практически слеп и глух!

 - Я, кажется, тоже скоро оглохну!

Вместо ответа она услышала раскат грома.

Через некоторое время в зеркале появилось несколько чёрных точек, парящих в воздухе.

 - Похоже, у нас компания! – Таша кивнула в ту сторону. Амалия, не переставая обнимать ведьму за талию, обернулась. – Спросим у них дорогу!

Мотоцикл сбросил скорость, и точки начали приближаться. Это оказались ещё три ведьмы: две верхом на мётлах и одна – в ступе. Последняя гребла воздух помелом, словно веслом.

 - Попутного ветра, сёстры… – начала Таша и осеклась: мимо неё пролетела огненная стрела. – Твою мать!

Ведьмы заголосили и начали швырять в мотоцикл сгустки магической энергии. Один из них обжёг Таше левую руку. Она, не обращая внимания на боль, уворачивалась от шквала заклинаний. Амалия испуганно прижалась к ведьме, Фелиция забралась в сумку.

 - Да что вы творите, сукины дочери?! – проорала Таша, лавируя между волшебными снарядами.

 - Молчи, джексовильская шлюха! Отдай нам девочку! – крикнула ей черноволосая ведьма справа, делая пируэт вокруг Таши. – Жнец назначил награду за её голову!

 - Венец бессмертия той, кто принесёт ему соплячку, – вторила ей другая, рыжая.

 - И он будет наш, – проскрипела за спиной карга в ступе, – хочешь ты того или нет!

Таша заметила, что нападающие не столько пытаются сбить мотоцикл, сколько мешают разогнаться и теснят к земле. Значит, они всё-таки боятся нанести ей серьёзный вред и вызвать гнев ковена или, чего хуже, Князя…

“Ну, стервы, дайте только добраться до шабаша!” – со злостью подумала Таша, маневрируя между нападающими.

Однако ей всё-таки приходилось снижаться, чтобы шальная молния или сгусток огня не задели Амалию. Колдовать в ответ не было ни сил, ни времени.

Облака расступились, и она увидела внизу тёмный лес. Между деревьями на призрачном коне скакал Жнец с огромной косой в руке. Он вращал ею над головой, и с каждым взмахом оружие становилось всё больше, длиннее. Опасения Таши подтвердились. Ведьмы из другого ковена пытаются сдать её и Эми Смерти, не замарав рук.

Но ради Венца бессмертия они окунут их в кровь по локоть, если придётся.

 - Чёртовы барахольщицы! – заорала Таша во всю глотку. – Вы его по очереди носить собираетесь?

 - Какое твоё дело, дрянь? – огрызнулась древняя ведьма. – Это решится старшинством!

 - С чего бы это старшинством, карга? – возмутилась рыжая. Молния, готовая было сорваться с её пальцев, погасла. – Мы договорились тянуть жребий!

 - Дуры! Венец достанется той, кто принесёт девчонку Смерти! – бросила им черноволосая. – И пока вы, клуши, спорите, это сделаю я!

Она совершила неожиданный кульбит, превратилась в коршуна и тут же бросилась к девочке. За секунду до того, как когти коснулись плеча Амалии, в птицу попал огненный шар. Вспыхнув, ведьма переметнулась и с истошным криком полетела вниз вместе со сломанной метлой.

 - Через мой труп, головастик! – крикнула ей вдогонку старуха. – Венец будет моим!

В этот момент рыжая схватила её на лету и вытащила из деревянной кадки.

 - Отпусти меня, тварь! – карга, извиваясь, пыталась ударить соперницу помелом.

 - Как пожелаешь! – засмеялась та и выполнила просьбу. Размахивая руками и источая проклятия, старая ведьма упала в лес.

Таша понимала, что ещё не окрепла для серьёзных заклинаний. Но это не значило, что она беспомощна. Воспользовавшись склокой нападавших, она сунула руку в кожаный чехол на вилке и извлекла оттуда обрез. Ловким движением ведьма перекинула ногу через бак и села лицом к девочке.

 - Эми, мне срочно нужна твоя помощь! – ведьма растормошила зажмурившегося от страха ребёнка. – Садись за руль!

Та испуганно зажмурилась и пропищала:

 - Нет! Я не смогу! Я не умею!

 - Задери тебя бесы, ЖИВО!

Девочка всхлипнула и полезла вперёд. Она неуклюже потянулась к рулю, но прежде чем её пальцы успели коснуться ручки, байк покачнулся. Эми, потеряв опору, сорвалась с мотоцикла.

Едва не выронив оружие, Таша схватила девочку свободной рукой. Рот Амалии был открыт в беззвучном крике. Она с ужасом провожала взглядом слетевшую с ноги туфельку, которая летела вниз, стремительно уменьшаясь в размерах.

Бруми продолжал мчаться вперёд, но для девочки и ведьмы всё вокруг словно померкло. Эми подняла взгляд от мелькавших внизу деревьев: бледная Таша пристально смотрела ей прямо в глаза, боясь даже дышать.

Спустя мгновение, показавшееся обеим вечностью, Таша вытащила девочку и посадила вперёд, на бак.

 - Веди Бруми ровно... и держись крепче.

Эми молча кивнула и вцепилась в руль. Пересев на пассажирское сиденье, Таша взвела курок.

Тем временем, рыжая колдунья расправилась с конкуренткой и бросилась в погоню. Когда она нагнала летающий мотоцикл, волшебство уже струилось между её пальцев.

Таша, сжимая двустволку обеими руками, направила оружие на врага.

В момент, когда ведьма собиралась метнуть в них пульсирующий сгусток чёрного огня, Таша нажала на один из спусковых крючков. Выстрел грянул, как раскат грома, и в тот же миг шар тёмного пламени лопнул в руках у создательницы.

От огня вспыхнули рыжие локоны и прутья метлы. Ведьма завизжала и в панике начала сбивать с головы разрастающийся, как алый цветок, костёр.

 - Разворачивайся к ней, Эми!

Девочка, не задавая лишних вопросов, наклонила летающий мотоцикл набок, закладывая его в поворот. Из кофра показалась голова кошки. В зубах она держала звено тонкой цепи.

 - Умница, Фелиция! – обрадовалась Таша, схватила цепь и вытянула её из седельной сумки. – Серебряный аркан – то, что нужно!

Выбрав момент и размахнувшись как следует, она хлёстким движением метнула аркан в горящую девушку. Он обволок ей шею, и Таша резко дёрнула цепь на себя.

Рыжая ведьма свалилась с метлы и повисла на аркане, безуспешно пытаясь разорвать впившиеся в горло звенья. Её горящее помело спикировало вниз.

Таша подняла повисшую на аркане и беснующуюся, словно рыба на крючке, ведьму. Её выпученные глаза были полны ненависти и боли. На голове дымились остатки некогда пышной шевелюры. Отвратительно пахло горелыми волосами.

В вытянутой левой руке Таша держала цепь, в правой – дробовик, направив его на пойманную ведьму.

 - Ну что, сестрица, поболтаем?

Девушка прошипела что-то в ответ. Таша чуть разжала левый кулак, ослабив волшебный аркан на шее жертвы.

 - Только посмей меня пальцем тронуть, ты, узкоглазая тварь! – прохрипела та, как только обрела способность говорить. – За тобой идёт сам Жнец, у тебя нет шансов!

 - Мне нужно от тебя только одно: где в этом году будет проходить шабаш?

 - Ты не доживёшь до него!

Второй курок поднялся с характерным щелчком. Пойманная колдунья испуганно уставилась на дуло обреза.

 - Ответишь – я отпущу тебя, и ты упадёшь вниз. Переломаешь себе руки и ноги, но, зная наше племя, скорее всего выживешь. Если продолжишь тратить моё время, я снесу тебе голову из этой штуки. И ты прекрасно знаешь, что ни одно заклятие не спасёт тебя, пока на твоей шее серебряный аркан.

 - Ты не посмеешь…

 - Эми, закрой глаза.

 - Я не знаю! Я правда не знаю! В прошлую ночь ни одна пентаграмма не сошлась! Посмотри сама!

Рот ведьмы безвольно раскрылся, глаза потемнели. Таша заглянула в них и увидела, что та не врёт. Но, кроме этого, она узнала кое что ещё.

 - Сколько ещё за нами?

 - Все “Салемские кошки”, “Адские фурии”, половина “Змей Данвича”. Много из Старого Света, я не знаю имён. Мы просто первыми напали на след, но остальные близко. Много десятков, может, уже сотня. И слухи о Венце ползут дальше. Тебе не уйти. Отдай девчонку Жнецу, иначе тебя разорвут на части!

 - Спасибо за совет. Передавай привет Сестричкам! – сказала Таша и разжала кулак с арканом. Волшебная цепь тут же сползла с шеи рыжей ведьмы, и та с криком полетела вниз, где среди леса бродил огромный призрачный всадник с косой.

 - Плохи наши дела, – сказала Таша, вновь садясь за руль. – За нами гонится целая свора ведьм, алчущих бессмертия. Если мы не успеем добраться до шабаша и попасть под защиту Князя, нас выдадут свои же. Вторая плохая новость: проблемы с навигацией не только у меня. Похоже, сейчас ни одна ведьма не может точно сказать, где будет шабаш в этом году. Но нам, в отличии от них, знать это жизненно необходимо.

 - А хорошая новость? – подавленно спросил ребёнок.

 - Ну, мы ещё живы, так? С учётом всего происходящего это удивительно. Думаю, если мы до сих пор не откинули концы, то у нас неплохие шансы продолжить в том же духе.

Девочка слабо улыбнулась.

 - Верь мне, Эми. Вместе мы справимся.

“Хотела бы я сама в это верить, – подумала Таша, – а ещё знать, почему я видела Жнеца без заклятий…”

Безымянный палец на левой руке зудел. С удивлением Таша заметила, что медное колечко нагрелось и потяжелело.

***

Эми держала канистру над баком Бруми. В горловину тонкой струйкой лился бензин. Неподалёку Таша сидела на земле и хмуро всматривалась в разложенные перед ней предметы: кости, осколки стекла, перья. В центре рисунка лежало кольцо.  На плече у ведьмы сидела Фелиция, чьё внимание тоже было приковано к гаданию.

 - Получается? – спросила у Таши девочка, ставя пустую ёмкость перед мотоциклом.

 - Что-то странное творится. В прошлые разы круг указывал лишь направление, да и то очень общее. А сейчас расклад стал ясным, как лунная ночь. Я вижу конкретное место, где будет проходить шабаш, и оно недалеко от нас, но…

Ведьма задумалась, вновь посмотрела на схему, продолжила:

 - Как-то всё странно в этом году. Мне это не нравится. А ещё проснулось подаренное Таби кольцо. Вернее, магия в нём.

 - Ого, ты не говорила, что оно волшебное!

 - Я и сама не знала. Без долгой подготовки я не могу точно сказать, что именно оно делает, но оно как-то связано со Жнецом. Возможно, именно благодаря кольцу он не может добраться до нас сам и был вынужден просить помощи ведьм. Но я не уверена…

 - Табита не рассказывала тебе о кольце?

 - У неё была уйма безделушек. Я думала, это всего лишь одна из них. Понятия не имею, что за сила скрыта в этой медяшке. Ладно, полетели. Нельзя долго засиживаться. Если мои расчёты верны, мы будем на месте как раз около полуночи.

Девушка и ребёнок оседлали летающий мотоцикл и поднялись в вечернее небо. На ведьм они больше не натыкались, и Ташу это очень сильно волновало. Она знала, что рыжая не врала. Джексонвильская ведьма постоянно оглядывалась по сторонам, ожидая, что вот-вот небо потемнеет от сонма летящих за ними колдуний, но на багряном небосводе не было даже птиц.

 - Пока всё идёт хорошо, – сказала сидевшая позади Эми.

 - Слишком хорошо. Я ни за что не поверю, что ведьмы оставили попытки нас схватить. Но где же они, чёрт их дери?

 - Думаешь, у них есть план?

 - Даже не сомневаюсь. Но они должны успеть до того, как мы доберёмся до шабаша, потому что с появлением Князя Тишины все распри прекратятся. А когда ты подпишешь договор, твоя душа перейдёт к нему, и награда Жнеца потеряет смысл.

 - Долго ещё лететь?

 - Несколько часов. Потому-то я и волнуюсь: времени у них осталось всего ничего.

 - Я хочу как-то помочь.

 - Будь начеку. Чем раньше мы их заметим, тем быстрее сможем отреагировать.

Но они так и не встретили ни единой живой души.

Ведьмы Джексонвиля, ч7

Вчера пришлось отвлечься на пост о Дикой Охоте, но сегодня продолжаю историю Джексонвильских ведьм)

Первая часть
Вторая часть

Третья часть

Шестая часть

***

Ведьма, словно спросонья, тёрла глаза после транса. Когда в них прояснилось, она продолжила:

 - Табита разглядела во мне Дар. Она стала не только наставницей, но и настоящей матерью. Научила меня всему, что я сейчас умею, рассказала о ведьмах и привела в местный ковен Хеллвичей. Мне очень не хватает её…

 - Что с ней стало?

 - Её дом сожгли, а сама она пропала. Я так и не смогла выяснить, что там стряслось. Связано ли это с ведьмовством, цветом кожи или просто скверным характером… У неё было много врагов и среди ведьм, и среди простых смертных. Но она явно чувствовала беду. За день до пожара она попросила меня перегнать Бруми к себе. Тогда я не понимала, зачем. Теперь этот байк – единственное, что осталось у меня от Таби, кроме воспоминаний. И  кольца, которое она подарила мне перед обрядом посвящения.

Таша подняла левую ладонь: на безымянном пальце было надето простое медное колечко.

 - Ты до сих пор не знаешь, жива она или нет?

 - Я перепробовала все доступные мне средства. Никаких следов. В этом мире я не могу её отыскать.

 - Ты говорила, что души ведьм принадлежат Князю Тишины. Нельзя спросить его?

 - Понимаешь, Амалия, Князь – это не справочная или телефон доверия. Обратиться к нему может только глава ковена, которой он на шабаше вручит символ власти – веточку вереска. Хеллвичи ещё никогда не получали ветвь, да и я едва ли когда-нибудь дорасту до Матриарха.

 - Если она когда-нибудь попадёт ко мне в руки, я обязательно спрошу!

Таша улыбнулась.

 - Я думаю, к тому времени у тебя будут вопросы поинтереснее. Но для начала нам с тобой нужно пережить эту ночь и добраться до шабаша. За нами по пятам идёт Мрачный Жнец. Если честно, мне тревожно от того, что он так легко отстал. Это очень на него не похоже…

Девочка уткнулась в живот ведьмы.

 - Всё будет хорошо. Мне понравились твои истории…

Через минуту Таша услышала тихое посапывание Эми. Ведьма сидела перед костром, смотрела на огонь и ощущала, как возвращаются силы.

***

Амалия выбралась из-под тёплого пледа. Костёр давно потух, но она не чувствовала холода. Всё вокруг было припорошено выпавшим за ночь снегом. Неподалеку от мотоцикла Таша сосредоточенно чертила что-то палкой на белоснежном ковре. Вокруг рисунка ходила кошка.

 - Что ты делаешь? – поинтересовалась девочка, кутаясь в плед.

 - Мы сбились с пути. Пытаюсь выяснить, в какой стороне будет шабаш.

 - И как?..

 - Какая-то ерунда получается, – ведьма нахмурилась, стёрла одну линию и нарисовала рядом другую. – Впервые у меня такое в гаданиях по пентаграммам! Выходит, будто место проведения то ли не определено, то ли смещается. Или мы двигаемся... Бред какой-то.

 - А картами ведьмы пользуются?

 - Только игральными или Таро, остальным не доверяют. На них обычные ориентиры для обычных людей... Ладно, круг поиска говорит, что нам нужно продолжать двигаться на север. Придётся искать наощупь, останавливаться и периодически сверяться с маршрутом. Как же не вовремя…

 - Мне снилось, что я проваливаюсь в темноту, а оттуда ко мне тянутся костяные руки, – девочка поёжилась. – А ещё там были брат и мама с папой…

 - Ты сейчас между двух миров. Твоя душа всё ещё принадлежит Жнецу, и он очень хочет её вернуть. Когда ты засыпаешь, границы между мирами стираются, и отражение Всадника пытается тебя достать. К сожалению, пока мы не доберёмся до шабаша, эти кошмары будут преследовать тебя.

Стерев рисунок на снегу, Таша выбросила палку и повернулась к Эми.

 - Но есть и хорошая новость: в мире снов Бледный Всадник не имеет власти и может лишь пугать тебя. Нам повезло, что он не водит дружбы с Песочным человечком… Ладно. Ты, наверное, голодная?

Девочка кивнула.

 - Пойдём, пороемся в кофрах. Где-то там должна быть банка сардин. Не забудь поделиться с Фелицией!

Фамильяр, утробно мурлыкая, начал тереться о ноги Амалии. Таша подошла к мотоциклу, залезла в сумку и через некоторое время извлекла оттуда консервы.

 - Ага! Как я и говорила. Лови! – она кинула добычу Эми, та поймала жестянку.

 - Таша, а тебе… не холодно? – спросила девочка, косясь на обнажённое тело ведьмы.

 - С чего бы? – удивилась та. – А-а, ты про мой наряд… Понимаешь, ведьмы не очень любят одежду. Она… ммм… ограничивает магический потенциал, сковывает движения, да и вообще становится не нужна, когда ты освоишь кое-какие чары. К тому же, это нечто вроде традиции.

 - А зачем ты тогда носишь жилетку?

Ведьма повернулась к ней спиной. На вытертой джинсе красовалась большая нашивка “Хеллвич Джексонвиль”. Между надписями, закинув руки за голову и сложив ноги, сидела голая крылатая девушка. Таз её закрывала пентаграмма, а вместо головы скалился череп.

 - Одно из первых нововведений, которые появились у джексонвильских ведьм, – символика. Каждая из нас носит Знаки, которые доказывают её принадлежность к ковену. Это сыграло огромную роль в объединении.

 - И мне тоже придётся… ходить нагишом?

Таша снова встала к Эми лицом.

 - Только если сама захочешь. Поверь, когда стыд, навязанный обществом, уйдёт, ты сама поймёшь, что так гораздо проще. Ладно, завтракайте быстрее, мы слишком задержались на одном месте. С этого момента нам придётся постоянно двигаться.

 - А ты сама не голодная?

 - Я перекусила утром.

Уговаривать Эми было не нужно. Девочка с кошкой принялись уплетать консервированную рыбу.

***

Ведьмы Джексонвиля, ч6

Первая часть
Вторая часть

Третья часть

Пятая часть (несмотря на ошибку в названии)

***

Дети недавно проснулись. С подносами в руках они рассаживаются за столами. Звон тарелок, стук оловянных вилок, окрики воспитателей. Обычное утро в приюте Святого Иосифа.

Юки уныло смотрит на  треснувшую тарелку с покачивающейся на ней желтоватой бесформенной массой, которую Толстая Мо готовит по вторникам. Она называет это запеканкой. Юки ненавидит вторники.

Юки с подносом идёт через зал, высматривая свободное место за столом. Сегодня она опоздала, и её обычный уголок занят. Кто-то ночью порвал ей платье, пришлось в спешке его зашивать. За годы, прожитые в приюте Святого Иосифа, Юки привыкла ждать угрозу отовсюду.

Она по большой дуге обходит стол, за которым сидят “сестрички” Олсен. Так зовут группу девочек, которых в конце лета собирается удочерить семья богатых филантропов. Юки не знает точно, что значит слово “филантроп” – наверное, это что-то вроде “поехавшего”. Хоть “сестрички” вовсе и не родственницы, все как одна белокурые, высокие и голубоглазые – точь-в-точь погибшая дочка четы Олсенов. Сестричек ненавидели за их пренебрежение к менее удачливым обитателям приюта, но на самом деле просто завидовали им, получившим билет в лучшую жизнь.

Скрыться от внимания сестричек не удаётся. Одна из них, София, замечает наспех залатанное платье, прыскает смехом и начинает что-то тараторить подругам, тыча пальцем в сторону Юки. Смех распространяется по столовой со скоростью лесного пожара. Юки, готовая провалиться сквозь землю, стискивает тонкими пальцами поднос и прибавляет шагу, едва удерживаясь, чтобы не сорваться на бег.

 - Юная леди, куда это вы так спешите? – окликают её сзади. Голос старшей воспитательницы звучит, словно удар бича. Юки останавливается как вкопанная.

 - П-позавтракать, миссис Хэлоран...

 - Вас разве не учили разговаривать со старшими лицом к лицу?

Девочка глотает подступивший к горлу комок и медленно поворачивается. Стальной характер, выточенные, словно из гранита, скулы и ледяной голос миссис Хэлоран вселяли ужас во всех обитателей приюта Святого Иосифа, от мала до велика. Несмотря на то что старшая воспитательница была ниже многих своих подопечных, она обладала уникальной способностью смотреть на всех сверху вниз, даже исподлобья.

 - Опустите поднос, юная леди. Что вы под ним прячете?

Последняя надежда отделаться лёгкими неприятностями тает, как дым. Девочка покорно опускает руки. Воспитательница в ярости орёт на неё:

 - Какой позор! Что ты сделала со своим платьем? Как ты посмела появиться здесь в таком виде?

 - Я п-проснулась, а оно уже было таким, и… и…

 - Вздор! И слушать не хочу! Налогоплательщики тратят деньги, а ты рвешь казённую одежду? Неблагодарная девица!

На жёлтую запеканку падает слеза. Юки изо всех сил сдерживается, чтобы не зареветь. За свою недолгую жизнь в приюте Святого Иосифа она терпела и побои, и издевательства, но ещё ни разу её не унижали прилюдно. По горлу начинает расползаться отвратительная горечь.

 - Вы поплатитесь за свою… неопрятность, юная леди, – голос миссис Хэлоран снова стал ледяным, как ноябрьский ветер. – Садитесь в центре зала, на особое место. Пусть все дети видят, с кем им приходится жить. А после завтрака я жду вас в моём кабинете, чтобы вы как следует закрепили этот урок.

Юки бледнеет. Она с отчаянием озирается по сторонам, но нигде не находит поддержки. Все или смотрят на неё с нескрываемым злорадством, или нарочно отводят взгляд. Под осуждающие выкрики она плетётся к небольшому складному столику для младших сирот, который стоит между общими столами. Когда в приюте нет совсем маленьких детей, его используют как позорный столб.

Влезть на крошечный стул, к тому же приделанный к столу, Юки не смогла бы при всём желании, поэтому садится на пол. Встав на колени, она ставит поднос и дрожащей рукой берёт вилку.

Для нелюдимой девочки, всегда избегающей лишнего внимания, этот завтрак – настоящая пытка. Она старается не смотреть вокруг, чтобы не видеть десятки пар вперившихся в неё глаз, не обращать внимание на шёпот – наверняка про неё, – не думать о том, что происходит. Едва шевеля губами, она повторяет “Этонесомной, этонесомной, этонесомной...”, хотя самообман даётся с трудом. И без того отвратительная запеканка вызывает тошноту, но Юки, давясь, всё равно запихивает в себя бесформенные куски, боясь вызвать новую волну осуждения.

Когда она уже на грани того, чтобы выблевать отвратительную готовку Толстой Мо, дверь со скрипом распахивается, и в помещение входит директор Моррисон с незнакомой женщиной. Дети моментально затихают и утыкаются в свои тарелки. Из всех звуков в зале остаются только звон столовых приборов и голоса пришедших.

 - ...и не думаю, что вы тут найдёте кого-то подходящего, – писклявый фальцет сгорбленного старичка Моррисона звучит, как расстроенная скрипка. – Хороших уже почти всех разобрали, да и вы, я так понимаю, хотели бы чёрн… кхм, потемнее?

Директор редко спускается к детям – он не особенно-то их любит, поэтому каждый подобный случай становится настоящим событием в жизни приюта. Про Моррисона среди сирот ходят страшные слухи: поговаривают, будто его дед был гномом или ирландским лепреконом, а сам он ест ребят, не нашедших семью. Но сейчас всё внимание, все взгляды из-за плеч, прикованы к его спутнице.

Первое, что бросается в глаза, – это огромный рост незнакомки. Вытянутой рукой она спокойно могла бы достать до висящей в центре зала люстры. Воспитательницам, чтобы поменять лампочку, приходилось влезать на стремянку.

Юки не может рассмотреть, во что одета женщина. Её силуэт словно плывёт перед глазами – вероятно, из-за слёз, – но девочка отчётливо видит мощные руки с огромными мускулами, перекатывающимися под лоснящейся кожей цвета тёмного шоколада. На голове – густой куст вьющихся волос, чёрных как смоль. Бесстрастное лицо напоминает языческие идолы-тикки.

 - Джозеф, мы же договорились, – басом прерывает она старика. – Я сама выберу себе девочку, без твоих советов, хорошо?

 - Они все в вашем распоряжении, кроме того стола с блондинками.

Негритянка бросает взгляд в указанную сторону и фыркает.

 - Эти меня и не интересуют.

Зал замирает. В этот момент Юки, наконец, вырывает.

Гигантша удивлённо оборачивается на звук. Её глазам предстает не самая приятная картина.

В центре столовой, на полу, в луже с остатками запеканки сидит девочка в наспех зашитом платье и рыдает в три ручья. Едва ли во всей Флориде в эту минуту есть зрелище более жалкое.

Темнокожая женщина внимательно, но бесстрастно, смотрит на Юки, а та даёт волю всем накопившемся за утро чувствам. Никогда раньше она не ощущала себя настолько жалкой, бесполезной неудачницей. Сегодня всё против неё, с самого начала, с первой минуты. Чёртово платье, чёртова запеканка, чёртова ведьма Хэллоран… а сейчас она опозорилась перед тем, кто мог бы – ну можно же хоть на секунду представить! – забрать её из этого, пропади-он-пропадом, приюта Святого, пропади-и-он-тоже, Иосифа, где она живёт в долг, о чём ей каждый день напоминают, где она навсегда останется желтомордой, узкоглазой рисоедкой, где нет ни одного друга или хотя бы просто человека, которому можно довериться! Но нет, даже этот призрачный шанс она упустила, испортила, и этот день ей будут вспоминать до конца жизни!

Плотина, сдерживающая слёзы, окончательно рушится, и Юки от стыда закрывает лицо грязными, пахнущими рвотой руками. Она слышит приближающийся стук каблуков миссис Хэллоран и сжимается в ожидании удара.

Словно раскат грома, по залу разносится голос незнакомой женщины:

 - А ну-ка встань.

Команда настолько неожиданная и мощная, что в столовой моментально устанавливается абсолютная тишина. Пропадает даже цокот туфель старшей воспитательницы.

 - Встань, я сказала.

Внезапно Юки понимает, что слышит голос негритянки не ушами, а словно изнутри. И обращается та именно к ней. Она поднимает голову, находит в себе силы взглянуть женщине в глаза. То, что она в них видит, навсегда меняет девочку.

Великанша поворачивается к директору и кивает в сторону Юки.

 - Мне подходит вот эта. Когда можно забрать?

 - Личинку-азиатку? – Моррисон выглядит растерянным. – Да хоть завтра. На оформление документов уйдёт неделя-другая, но я не думаю что там возникнут проблемы…

 - Личинка у тебя между ушей, старый хрыч. Я забираю её сейчас. С бумажками разберёшься сам.

От этих слов по залу прокатывается дружное аханье, у директора Моррисона отвисает челюсть. Он собирается что-то возразить, но под взглядом негритянки сразу становится поникшим, осунувшимся. Мямля что-то невразумительное, старик пятится из зала.

 - У тебя есть какие-то ценные вещи? – снова звучит в голове.

 - Н-нет…

 - Тогда мы больше сюда не вернёмся. Пойдём, дитя.

Ноги заплетаются, но противиться этому голосу нет никакой возможности. К тому же, больше всего Юки хочет покинуть столовую, и как можно быстрее.

Они идут по длинному коридору, выходят наружу. У потёртых гранитных ступеней припаркован мотоцикл.

 - Ездила когда-нибудь на байке? – спрашивает великанша.

Юки поднимает взгляд на свою новую маму.

 - Н-нет, м-мэм…

 - А летала?

Девочка настолько растеряна, что застывает с открытым ртом. Негритянка беззлобно смеётся.

 - Забирайся на мот, птенчик. Моё имя – Табита, но для тебя – тётушка Таби.

Юки карабкается на высокий мотоцикл. Со второй попытки ей удаётся взгромоздиться на пассажирское сиденье. Даже в таком положении девочке приходится смотреть на Табиту снизу вверх.

 - Тебя-то как звать?

 - Юки Кавасаки, мэ… тётушка Таби.

 - Это как японские моторы, что ли? – удивляется великанша.

 - Меня подкинули в приют младенцем. Это первое, что пришло в голову директору, когда нужно было вписать имя и фамилию.

 - Расисткие ублюдки… Спасибо, хоть не Перл-Харбор, задери их бесы. Забудь про это, теперь ты... – она на кладёт руку Юки на голову и некоторое время молчит, – теперь ты просто Таша.

 - Та-ша-а, – протягивает девочка, словно пробуя новое имя на вкус. – Как будто меня так всегда звали…

 - Это истинное имя, имя твоей души. Таша и Таби. Звучит как отличное название квартета!

 - Но, мэм, квартет – это же четверо?

 - Ещё раз назовёшь меня “мэм”, и снова станет трое! Знакомься, это Бруми, – Табита хлопает мотоцикл по баку. – А это Ба-кум.

Из кучерявых волос негритянки выползает огромный тарантул. Таша падает с мотоцикла.

***