ГиШМАН СТАНОВИТСЯ ГИШМАН СТАНОВИТСЯ Аордом-командгющим Аордви-конадующии Империпна в M3Q: Имшриума / Roboute Guilliman :: wh humor :: Imperium (Империум) :: Primarchs :: Wh Other :: Hide The Pain Harold :: Warhammer 40000 (wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник) :: Мемы (Мемосы, мемасы, мемосики, мемесы) :: фэндомы

Ну в книгах с его пробуждением есть отличный момент, это там где про амбиции Хоруса:

Хотя он так и не показал этого, каждое новое откровение, каждого нового собеседника, поражало примарха словно пушечное ядро. Он был измотан, окутан ужасом и болью, гнетущими, пожирающими изнутри сомнениями.

Жиллиман застонал и положил голову в ладони, отчего его новый комплект доспехов зашипел и издал гул.
— Прошли тысячелетия… — пробормотал он, не зная, к кому именно он обращался. Он знал только то, что ему нужно было произнести это вслух, прежде чем мысль об этом сведёт его с ума. Не в первый раз после своего возвращения Жиллиман хотел, чтобы один из его братьев поговорил с ним. Они, по крайней мере, могли бы понять.
— Тысячи лет, — сказал он. — И посмотри, что с ними стало. Что с нами стало?.. Идолопоклонничество. Невежество. Страдание и раболепие во имя бога, который никогда не желал этого титула.
Жиллиман покачал головой и встал, шагая по святилищу Магистра ордена, чтобы посмотреть на знамена, висящие на западной стене. Каждое было высотой с имперского Рыцаря и ниспадало каскадом мастерски сплетенной ткани, изображающей славу Ультрамаринов.
Убитые инопланетные чудовища, казненные еретические деспоты, спасенные миры и сожженные миры. Гордая иконография Ультимы была повсюду, но также здесь была Аквила Империума и рядом с ней, занимая главенствующее место на множестве геральдических рисунках, фигура на троне, озаренная ореолом, которая обязательно должны была быть Императором.
— Мы потерпели неудачу, отец, — сказал Жиллиман, и его слова были наполнены усталостью и печалью. — Ты подвел своих сыновей, а мы, в свою очередь, подвели тебя. И теперь, усугубляя наше высокомерие и тщеславие, мы подвели их всех. Разве Хорус не говорил, что ты искал божественности? Он начал восстание из-за этого. Как бы он злорадствовал, увидев Империум сейчас.
Гнев завладел Владыкой Ультрамара, и он сжал кулаки, стараясь унять пылающий огонь. Он вообразил, что разрушает этот зал, разрывая на части знамена, поддавшись ярости словно дикий зверь. Но он не допустит, чтобы эти незнакомцы в цветах его старого легиона увидели его слабость. Хотя он боролся с отчаянием, примарх знал, что не может этого допустить. Калгар, Тигурий, Агемман, все остальные — они смотрели на него, как на самого Императора. Смотрели с надеждой. Жиллиман с болью осознавал свое символическое значение и то, каким темным и ужасным был наступивший час. Он должен был показывать только силу своим генетическим сыновьям, чтобы его собственное отчаяние не заразило их сердца.
— И все же это действительно имеет значение, — вздохнул он, повернувшись спиной к знаменам и шагая по комнате к витражному окну. Там, через разорённую войной необъятность Крепости Геры, Жиллиман увидел размашистый бастион, в котором когда-то находились его старые покои. Когда-то они принадлежали его приёмному отцу, ещё до того, как он сам появился на Макрагге. Там он закладывал основу своих планов, разговаривал со своими братьями, смеялся и гневался вместе со своими сыновьями и, однажды, почти умер. Теперь этого уже не было. Всё было погребено под уродливыми скоплениями укреплений и пушечных батарей. Он действительно был мертв, горько подумал он.
Гнев Жиллимана снова вскипел, и он обернулся, злобно глядя на вытканный лик Императора.
— Почему я до сих пор жив? — прорычал он. — Чего еще ты от меня хочешь? Я отдал им все, что имел. Отдал им. Посмотри, что они сделали с нашей мечтой. Этот раздутый, гниющий труп империи движим не разумом и надеждой, а страхом, ненавистью и невежеством. Лучше бы мы все сгорели в огне амбиций Хоруса, чем дожили до этого.
Даже когда он это сказал, Жиллиман услышал фальшь в своих словах. Среди его братьев никто не был большим идеалистом, чем он. Никто не предполагал более светлого будущего, не только для Человечества, но и для воинов легионов Астартес. Пламя надежды было частью того, благодаря чему он продолжал жить. Даже сейчас, когда он был подавлен тьмой и печалью, Жиллиман понял, что его пламя ещё горит.
— Надежда еще есть, — сказал он себе, повернувшись к окну и положив на него свою бронированную ладонь. Он смотрел на рабочие бригады, которые роились словно муравьи и пытались восстановить ущерб от битвы. Он увидел Ультрамаринов, гордо стоящих на крепостных стенах. Все они родились в это темное тысячелетие и не знали ничего, кроме трудностей, страданий и отчаяния нескончаемого конфликта. И все же они боролись, сопротивлялись, несмотря на то, что против них выступали бесчисленные орды врагов. Жиллиман увидел лучшее время для возрождения надежды и триумфа. Какое он имел право, сверхчеловеческий сын самого Императора, проявлять меньшую силу и мужество, чем его последователи, рожденные во тьме?
Жиллиман видел, чего может достичь Человечество. Кроме того, он знал, какие плоды трудов Коула ждали его под поверхностью Марса. Он считал, что лучшее будущее для Империума всё ещё возможно. Но только если те, кто мучил Человечество, будут побеждены и уничтожены. Навсегда.
— Всё это несчастье, — сказал Жиллиман, — Всё это страдание и боль... Это не участь Человечества, а участь тех, кто предал всех нас. Слишком долго пешки Хаоса диктовали судьбу нашего вида. Это должно закончиться.
Жиллиман почувствовал, что новые силы наполняют его. Вдохновленный этим, примарх взял всю свою боль и своё уныние и запер их глубоко в своём разуме. Но его ярость осталось. Она ему ещё пригодится.
Позже будет время скорбеть, рассуждать и планировать. Пришло время сражаться и заставлять врагов его отца заплатить за каждый ужас, который они принесли Империуму.

Пришло время новой войны. Нового начала для всего Человечества, и он, Робаут Жиллиман, примарх древнего XIII легиона, владыка Ультрамара, повелитель Ультрамаринов и Лорд-Командующий Империума, выкует победу в пламени нового Крестового похода.

Вообще-то Жиллиман хотел, но один хитрожопый механикус, предвидя подобный расклад, уже камеру разобрал.

Братья которые рот его по сути топтали. Хану на него похуй, Руссу похуй он его открытым текстом слал, Дорн не был согласен, но не мог ответить из-за потерь во время обороны Терры, насчёт Вулкана не помню.

Ща припрутся не рад будет)

Это очень часто отмечается, что из всех братьев-предателей именно Морти крайне недоволен своим положением, т.к. он не хотел идти на поводу у богов, как и служить дедушке Нурглу, да даже Тифус говорил, что Мортарион не особо-то ревностный поборник дедули

То есть Морти получил место в совете, но не получил титул магистра?
И его это злит, а на ухо ему шепчет всякое император?

Ну, в последней книге про Жилю, тему Секундуса подняли, хоть и не Импи, а ребята Нургла.

Право слово, вряд ли кто то сейчас справился бы лучше Робаута, все таки, интеллект, 500 миров, Коул с приколами. Даже если подумать ну вернули бы льва руса вулкана или коракса ? Ну это не кандидаты на многозадачность в условиях ада м42, примархи задумывались как орудия войны, но Жиллиману повезло попасть на очень развитый мир и прокачать побочные как для живого оружия скиллы, кстати еще бы сдюжил сангвиний как мне кажется, но его не вернуть к сожалению.

Только вот не Император воскресил Жиллимана, а эльдары и особо зарвавшийся по меркам Механикус техножрец. Собственно поэтому Импи и радовался, когда инструмент под номером 13 предстал перед его ясными очами.