Listen or download Raison d'Etre End Of A Cycle for free on Pleer
…Когда на экране появился Президент, Вера Ивановна и гости, кроме четырнадцатилетнего Владика, встали и взяли наполненные шампанским бокалы. Президента в семье Кузьминых чтили и уважали.
- Владька, встань! Президент же! – Вера Ивановна потеребила подростка за футболку, и тот нехотя поднялся.
Президент молчал.
“Волнуется, наверное”, - подумал Александр Павлович, муж Веры Ивановны, отец семейства и человек труда.
Шурин Александра Павловича Михаил нетерпеливо посматривал на запотевшую бутылку водочки. Владька со скучающим видом смотрел в экран сотового телефона, его старшая сестра Нинка пыталась справиться с чрезвычайно сильной и громкой икотой, из-за неудачных попыток надолго задержать дыхание она стала красной и запыхавшейся.
Президент молчал и, не мигая, смотрел на празднующих с экрана телевизора.
Александр Павлович нервно кашлянул. Михаил почесал небритую щеку. Нинка как-то особенно громко икнула.
Президент молчал. Александр Павлович не выдержал президентского взгляда и отвел глаза.
“Неужели в отставку подаст?” – Испуганно подумала Вера Ивановна. - “Как Ельцин тогда…”. Она даже захотела перекреститься, но в руке был бокал с советским шампанским, и это ее почему-то остановило.
- Ну, чего он тянет-то? – Недовольно промямлил Михаил. Ему хотелось водочки, и молчание Президента его начинало раздражать. – Так ничего не успеем…
- Да заткнись ты! - Нервно прервал шурина Александр Павлович, - Может война началась!
От такого своего неожиданного предположения отцу семейства стало совсем жутко. Он поставил бокал на стол - аккурат между сельдью под шубой и оливье – принялся нервно стряхивать с себя несуществующую пыль, стараясь не смотреть Президенту в глаза.
- Косяк какой-то, - хихикнул Владик. – Запись не ту поставили. Надо же так облажаться. Кому-то будет звездец!
Александр Павлович отвесил сыну подзатыльник.
- Звездец – это не мат! – Возмутился Владик.
Александр Павлович не ответил.
- А где это он? - Спросила Нинка кивнув на экран. Только сейчас все заметили, что Президент стоит не на фоне вечернего Кремля, а в каком-то мрачном помещении.
“В бункере снимали?” – Лихорадочно подумал Александр Павлович. – “Точна война будет. Вот ведь жопа.” Воевать Александр Павлович категорически не хотел, а, кроме того, боялся за сына.
Президент все так же молчал и, казалось, что ничего говорить он уже не намерен, но неожиданно изображение дернулось, потом на секунду исчезло и появилось вновь. Президент заговорил.
- Дорогие россияне! Дорогие соотечественники! Заканчивается 20… год. Этот год был непростым для вас. Непростое экономическое положение, повышение цен и тарифов, неожиданные финансовые трудности и проблемы, связанные с банковской сферой – все это коснулось почти каждого из вас. Я бы мог сказать, что наступающий 20… год будет лучше, что он принесет нам экономическое улучшение и потерянную стабильность. Но я не буду обманывать ни вас, ни себя…
- Вот, сука! – Неожиданно возмутился Михаил.
- Дорогие россияне! - Продолжал Президент. - На миру и смерть красна! Это русская народная поговорка ярко и точно характеризует все то, что предстоит вам в ближайшие дни. Я буду краток: 20… года не будет. После моего обращения на всей территории Российской Федерации, включая Крым, начнется Кормление личинок Непредставимого Пхы. Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что бежать бесполезно. И я прошу вас принять смерть достойно, подобно тому, как это делали наши предки: Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб, Иван Сусанин, семья последнего Императора Николая Второго, Александр Матросов и многие другие…
- Чего это он гонит такое? – Владик посмотрел на отца. Александр Павлович, бледный как смерть, механически теребил себя за запястье. Сына он не слышал.
Президент, тем временем, уже заканчивал свою новогоднюю речь. Как и обещал, он был краток.
- Потратьте эти последние часы и дни на общение с родными и близкими, на изучение нашей родной истории, на занятие зимними видами спорта и на посещение Храмов. И помните: вы отдаете вашу жизнь ради великой Цели, что есть подлинное счастье. С праздником.
После последней фразы Президента, празднующие по некой внутренней многолетней инерции подняли бокалы, но чокаться все же не стали. Ясности не было. Зато был отчетливый страх.
Президент исчез с экрана. Вместо него на черном фоне начали мелькать какие-то непонятные белые знаки.
“Двенадцать”, - отметила Вера Ивановна, глянув на настенные часы. Но вместо ожидаемого боя курантов из телевизора раздался тревожный набатный звон, а за окном раздались первые душераздирающие крики…
Александр Блог. “Оккультные корни Энергетической Сверх-державы. Часть одиннадцатая: Великое Кормление”
Еще на тему
Формой главного зала был идеальный круг, вдоль которого на равном расстоянии друг от друга располагались массивные двери. Дверей этих было ровно одиннадцать, как и внушительных колонн, что располагались ближе к центру зала. И такое число было отнюдь не случайным, но что именно это значило и к какой традиции восходило? Об этом не могли сказать даже самые посвященные мудрецы Кагала. Впрочем, они не любили размышлять на эту тему, как и на тему чудовищного культа Пхы в целом.
Приходилось признать, что всемогущий Кагал, что держит весь мир под контролем и, словно кукловод, играется королями, президентами и премьер-министрами всех стран, боялся загадочного архи-еретика К’хереилла. Боялся настолько, что фактически отдал под его контроль Россию, и его представители совершенно утратили прежнее влияние, которое во времена президента Эльцина было практически безграничным. Но сегодня Кагалу было очевидно, что тогда это влияние просто не интересовало архи-еретика, и что в противном случае Кагал был бы бессилен так же, как и сегодня. Но тогда культ Пхы был больше поглощен какой-то внутренней работой…
Одна из дверей – на удивление плавно и бесшумно –приоткрылась. В залу вошел Президент и один из безликих и безымянных служек К’хереилла. Он нес небольшую, но профессиональную видеокамеру и стойку к ней.
- Куда вставать? – Безучастно спросил Президент.
Служка неопределенно махнул рукой и принялся устанавливать камеру. То ли он плохо разбирался в технике, то ли просто был очень медлительным, но длились его приготовления довольно долго. Президент тем временем безучастно бродил по главному залу, рассматривая странные древние символы, которые покрывали весь пол, стены, колонны. Были они, наверное, и на потолке, но об этом можно было только гадать – потолок был очень высоким и скрывался в темноте…
Неожиданно президент что-то заметил. Это что-то напоминало облако плотного черного дыма, принявшего вопреки всем законам природы форму близкую к шару. Этот шар медленно летел в полуметре над полом. Летел в направление Президента.
- Что это? Спросил Президент у служки, указав на шар.
- Это мысли Пхы, - равнодушно ответил служка. – Пхы думает про тебя.
Не успел Президент спросить его, почему он говорит “мысли”, если шар один, но заметил, что шаров этих стало уже несколько, и они плавно летали в разных местах главного зала. А первый шар продолжал приближаться к Президенту, попутно пульсируя и на секунду-другую принимая формы то объемных геометрических фигур, то каких-то непонятных символов. В двух метрах от Президента шар остановился и замер, мелко пульсируя.
Президенту стало не по себе. Во время Посвящения он почти избавился от человеческих эмоций, но сейчас, когда он видел мысль Пхы, а значит в некотором смысле и самого Пхы, прямо перед собой, ему было страшно.
Шар беззвучно висел и, казалось, рассматривал Президента. Превратился в кляксу, потом в конус, повернутый вершиной в бок, потом снова к кляксу.
- Чего он хочет? - нервно спросил президент у служки.
- Он ничего не хочет, Он спит. А на Его мысли не обращай внимания, - служка принялся деловито чертить на полу вокруг Президента какие-то ритуальные символы. Чертил он их какой-то белесой, плохо пахнущей жижей.
Тем временем шар опять начал медленно изменяться. Через минуту Президент узнал новую форму шара. Перед ним висела его собственная фигура, выполненная очень точно и повторяющая даже неровности одежды. Из-за абсолютно черного цвета, фигура эта напоминала небольшой памятник, подвешенный на невидимых нитях.
Это зрелище заворожило Президента. Он ощутил приятное чувство нереальности происходящего.
“Как красиво”, - подумал он. – “Отсутствие красок сразу все объяснило. Как я раньше не догадался…”
Президент, словно повинуясь какому-то гипнозу, испытал острое желание подойти и потрогать “памятник” и даже начал поднимать вперед руку. Но памятник неожиданно резко “схлопнулся”, превратившись в аморфную пульсирующую каплю.
- Готово, - сообщил служка, все это время совершенно не обращавший внимание ни на Президента, ни на мысль Пхы. – Вставай сюда, - он указал на центр нарисованной им неправильной многоугольной фигурой.
Президент почувствовал вдруг страшную усталость. Осторожно, чтобы не вляпаться дорогими ботинками в белесую жижу, он встал на указанное место и нашел глазами камеру.
- На счет три, - скомандовал служка. – Готов?
Президент кивнул.
- Раз… Два… Три!
Президент выдохнул и начал:
- Дорогие россияне! Дорогие соотечественники! Заканчивается 20… год. Этот год был непростым для вас. Непростое экономическое положение, повышение цен и тарифов, неожиданные финансовые трудности и проблемы, связанные с банковской сферой – все это коснулось почти каждого из вас. Я бы мог сказать, что наступающий 20… год будет лучше, что он принесет нам экономическое улучшение и потерянную стабильность. Но я не буду обманывать ни вас, ни себя…
Президент на секунду замолчал.
- Дорогие россияне! На миру и смерть красна! Это русская народная поговорка ярко и точно характеризует все то, что предстоит вам в ближайшие дни. Я буду краток: 20… года не будет. Через несколько часов после моего обращения на всей территории Российской Федерации, включая Крым, начнется Кормление личинок Непредставимого Пхы. Я не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что бежать бесполезно. И я прошу вас принять смерть достойно, подобно тому, как это делали наши предки: Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб, Иван Сусанин, семья последнего Императора Николая Второго, Александр Матросов и многие другие. Потратьте эти последние часы и дни на общение с родными и близкими, на изучение нашей родной истории, на занятие зимними видами спорта и на посещение Храмов. И помните: вы отдаете вашу жизнь ради великой Цели, что есть подлинное счастье. С праздником!
Еще несколько секунд президент молча смотрел в камеру…
Без обид.